A&B. История двоих. Том 1

Екатерина Ведерникова (2024)

Дети, ненавидящие друг друга, стали одной семьёй. Ненависть быстро превратится в любовь. Но что делать, если эту любовь хотят отнять? Их ответ прост: убить всех, кто пытается это сделать. Сравнять с землёй, стереть в порошок, уничтожить — словом, жестоко и безжалостно избавиться от любой угрозы. Монстры, притворяющиеся детьми, или всего лишь дети, вынужденные убивать?

20. Стать львицей

Есть ли в нашей жизни что-то, что мы не способны изменить?

Сложно дать однозначный ответ. Кто-то скажет, что изменить почти ничего нельзя, а кто-то что изменить можно всё. И вряд ли кто-то окажется прав на сто процентов.

Аня считала, что стоит хотя бы попытаться. С прошедшей ночи она сделала один важный и, как ей казалось, правильный вывод — Себастьяну нравится, когда Хикари его бьёт. Часто он сам нарывался, к тому же при демонстрации, чем Аня от Хикари отличается, он ясно дал это понять. Из разных фильмов и сериалов, она знала, что есть мужчины, которым нравится, когда их бьют. Странные пристрастия, на её взгляд, но если Себастьяну такое по душе, то она готова на это ради него. Остаётся лишь переступить через себя — измениться, несмотря на робость, и стать похожей на Хикари: резкой, злой и бесстрашной. Задача не из лёгких, но, по мнению Ани, выполнимая.

Сегодня планировалась общая поездка на яхте и погружение с аквалангами. Не самый удачный день для её задумки, но отступать она не собиралась. Раз решила, то делай сразу.

Белоснежная яхта, сверкая на солнце, мчалась по волнам, словно стремясь догнать горизонт. Яркое голубое небо и не менее голубое море слились в единое целое так, что, порой, отличить одно от другого было невозможно. Тёплый ветерок обдувал и ворошил светлые волосы, а солнечные лучи беспощадно жгли кожу. Они уже отплыли далеко — суши не видно, куда ни посмотри. Себастьян лежал на шезлонге в тени навеса и читал книгу. Хикари восторженно бегала по палубе, то и дело заглядывая за борт, заметив какую-нибудь рыбёшку. Взрослые внутри корабля сидят за столом, пьют и разговаривают о каких-то сложных вещах, что вне понимания Ани. Сама же Аня стояла в купальнике на краю палубы и всматривалась в бесконечное море и волны, что оставляла после себя яхта. Ни звуки воды, ни шум мотора не унимали странного беспокойства в душе Ани. С чего бы оно взялось? Решение ведь уже принято. Зачем тогда волноваться?

От этих размышлений её оторвали. Пришёл инструктор по погружению и сказал, что скоро они доберутся до рифа и можно будет нырять. Следует начать подготовку. Им провели короткий инструктаж и выдали экипировку. Нырять они будут не глубоко и под присмотром профессионалов, однако в любой момент что-то может пойти не так. Плавать они умели все, и хоть Хикари и подшучивала над Себастьяном, говоря, что он, скорее всего, топориком на дно пойдёт, Себастьян твёрдо это отрицал.

— После того раза я вообще-то тренировался. Я теперь плаваю гораздо лучше.

— Ну-ну, — сказала Хикари с ехидной улыбкой. — Выдайте ему сразу спасательный круг.

— Вот увидишь. Лучше будь сама аккуратнее. Я тебя знаю: увидишь красивую рыбку и поплывёшь за ней хоть на дно. И трогать всё вокруг будешь, как сумасшедшая….

— Я же не дура!

— Что-то я сомневаюсь….

— Любых рыб и даже кораллы трогать в море запрещается, — строго сказал инструктор. — Встречаются ядовитые. Заплывать в узкие места вроде пещер тоже нельзя ни в коем случае. Вы можете застрять или потеряться. И не забывайте, вы всегда должны быть рядом со мной или своими родителями. Далеко не отплывать. Строго следовать инструкциям. Вы поняли?

— Ага, — сказали они хором.

— Ну вот мы и на месте.

Яхта остановилась. Хикари кинулась смотреть в воду. Под прозрачной водой виднелось что-то большое, разноцветное и яркое. Проплывали пугливые косяки цветастой рыбы, и внизу кипела жизнь в самых разных проявлениях. Естественно, ей уже не терпелось залезть в воду. С аквалангом или без уже неважно. Не схвати её Себастьян практически за шкирку, она прямо с борта в воду бы и сиганула.

— Сначала экипировка, — сказал Себастьян и оттащил её от края.

— Ну блин….

Они надели костюмы, маски, тяжёлые баллоны и прочие необходимые детали экипировки. Взрослые тоже полностью подготовились и первые пошли в воду. Дети последовали за ними, а последним был сам инструктор, что внимательно следил за каждым ребёнком. Ане и Себастьяну потребовалось время, чтобы привыкнуть к плаванью в костюме и с оборудованием. Одна Хикари будто всю жизнь только так и плавала. Она тут же устремилась к кораллам, забыв про запреты, но была остановлена инструктором. Жестами он показал, что нельзя. И они медленно всей компанией начали погружение к кораллам. Нетерпение Хикари усиливалось с каждой секундой и не перестало расти, даже когда они подобрались к кораллам вплотную. В её глазах читался восторг, но кроме этого и та безбашенность, с которой Себастьян особенно близко познакомился в звёздную ночь у обрыва. Нехорошее предчувствие сразу появилось у Себастьяна. Сейчас за ней нужен глаз да глаз. Но это было непросто. Она мельтешила вокруг с большой скоростью, плавая от одной рыбе к другой, от одного интересного коралла к другому, и всё норовилась потрогать. Сколько бы по рукам её не били инструктор с Себастьяном, увидев очередного интересного обитателя морских глубин, она тут же тянулась его погладить. С момента погружения прошло пятнадцать минут, настало время всплывать. Все, кроме разве что Хикари, уже подустали в том числе и инструктор, что лишь ненадолго ослабил внимательность. Хикари отплыла слишком далеко и, заметив на дне в узком углублении между кораллами щупальце осьминога, она ринулась к нему. Её никто не смог догнать. Так глубоко погружаться нельзя. Вода там более холодная, да и навыки погружения требуются уже посерьёзнее уровня новичка. К тому же сам осьминог вряд ли будет рад незваным гостям. Да ещё и его жилище слишком узкое, застрять в таком раз плюнуть. Но Хикари об этом не думала, она лишь хотела потрогать осьминога, что она никогда в жизни не видела, почувствовать, как к коже прилипают присоски, какой он склизкий и мягкий, или наоборот твёрдый и шершавый. Себастьян ожидал чего-то подобного и сразу пустился за ней, как и инструктор. Хикари добралась до осьминога и лицом залезла в его нору. Но осьминог оказался хитрее. У его убежища было два выхода: в один влезла Хикари, а из другого сбежал сам осьминог, удирая на максимально возможной скорости. И, казалось бы, удрала уже причина, что заставила её залезть в нору, но выбираться Хикари не спешила. Она застряла. Залезть в нору легко. Снаружи её края довольно гладкие, а вот внутри острые и торчащие, словно тысяча иголок. Влезая внутрь, она нигде не поцарапалась, но при попытке вылезти иголки впились в живот и не пускали наружу. Верхняя половина тела вплоть до бёдер внутри, а остальное снаружи. Вместо того, чтобы спокойно найти решение проблемы, подобрать положение, чтобы вылезти, или изловчиться так, чтобы не вспороть живот, вылезая, она начала паниковать. Дёргаясь, брыкаясь и изо всех сил пытаясь выбраться, она царапала себе живот, рвала костюм и повреждала оборудование. И вот из норы вырвался огромный пузырь воздуха. С ужасом Себастьян понял, что, скорее всего, она порвала дыхательную трубку. Над ними почти двадцать метров воды, инструктор от испуга застыл на месте, другие взрослые далеко, а счёт пошёл на секунды. Срочно нужно вытащить её на воздух. Но как это сделать? Как и в ту звёздную ночь тело Себастьяна действовало само. Он подсунул свои руки ей под живот и, схватив края изодранного костюма, резко потянул на себя. Весь удар внутренних «иголок» его руки приняли на себя, а Хикари выбралась. Выйдя из оцепенения, инструктор подхватил уже задыхающуюся Хикари и поднял её на борт.

Вскоре на борт взобрался и Себастьян, а за ним все остальные. Хикари успела наглотаться воды, потому всё никак не могла откашляться, стоя на четвереньках. Выбравшись на борт, Себастьян сразу скинул с себя маску, швырнув её на пол. Треснув от удара, она отлетела на добрых метров десять. Красные капли стекали по его кистям, сочась из многочисленных глубоких порезов. Кровь, смешиваясь с морской водой, что стекала с его волос и тела, падала на пол и оставляла бордовые пятна на светлом дощатом полу.

Наконец, извергнув всю воду из лёгких, Хикари смогла поднять на него взгляд. От его вида у неё по спине пробежали мурашки. Это не тот Себастьян, которого она привыкла видеть. От его ледяного спокойствия сейчас ничего не осталось. Он нервно сжимал окровавленные кулаки, а глаза его словно горели синим пламенем.

— У тебя совсем мозгов нет?! — крикнул он на неё. — Тебе же говорили не заплывать в узкие места! Ты чем слушала?!

— Поори на меня ещё! — парировала Хикари. Она подскочила с полу и подошла к нему вплотную. — Тебя никто меня спасать не просил!

— О! Значит, мне надо было тебя там помирать оставить?! Так, что ли?! Как можно быть такой….

— Какой такой?!

— Такой идиоткой! Придурошной! Конченной!

— Повторяешься, Себ! Мог бы и новые оскорбления подобрать, — сказала она и самодовольно ухмыльнулась, прекрасно понимая, что это разозлит его сильнее.

— Тебе весело?! Оказаться в шаге от смерти. Что может быть забавнее! Веселуха просто! Ты мне скажи, что сложного в том, чтобы сначала думать, а потом делать?! Почему ты постоянно поступаешь наоборот?!

— Да какое тебе дело, как я поступаю?

— Да такое, что ты постоянно не думаешь о последствиях. Ты уже несколько раз чуть не умерла!

— Ну и умерла бы! Тебе-то что?!

–… — Пару секунд он на неё смотрел, пытаясь унять свою злость. Но как ни старался становилось только хуже. Казалось, он сейчас взорвётся. И все попытки успокоиться приводили к обратному эффекту, словно он пытался пожар тушить бензином. — Давай я тебя придушу, а?! Ты отправишься туда, куда так сильно спешишь, а я буду себе спокойно жить!

Аня, тихо наблюдавшая всё это время, не могла скрыть своего удивления. Как, впрочем, и остальные. Никто не знал, стоит ли вмешаться, или наоборот дать им разобраться самим. Потому все стояли поодаль и смотрели на них, широко раскрыв глаза. В то время ссора набирала обороты. Складывалось впечатление, что они вот-вот сцепятся и порвут друг друга на мелкие кусочки.

Бабушка, рассказывая про Себастьяна, очень хорошо дала понять, какой силой обладают он и его мама. Их сила даже для Альф запредельная. Они способны убить кого угодно, когда угодно, и как им угодно. И не существует силы, что сможет их удержать. Таких людей злить крайне неразумно. На что способен Себастьян, выйди он из себя окончательно?

«Это мой шанс» — подумала Аня. Шанс стать той львицей, которую он видит в Хикари.

Если так и оставить, ситуация выйдет из-под контроля. Нужно срочно решать конфликт. И она уже знала, как поступит. Её план был прост: она подойдёт к Себастьяну, как-нибудь стукнет легонько, сработает эффект неожиданности, от шока Себастьян и Хикари перестанут ругаться, а дальше можно перевести всё в шутку. Несмотря на трясущиеся от страха колени, она пошла воплощать план в жизнь.

Подойти к ним получилось без проблем — когда они ругаются, ничего вокруг они не видят. Ударить Себастьяна тоже вышло. Неуклюжий подзатыльник. Только силу она рассчитала неверно, ударив слишком сильно. Себастьян аж пригнулся. Ругаться они перестали, как и планировала Аня, но всё что произошло дальше, ни в какие планы не входило. Аня бы не удивилась, если бы Себастьян ударил её в ответ. И она была готова спокойно это вынести. Но на неё кинулась Хикари.

Пусть Аня и робкая, но беззащитной её не назвать. Её тренировки были ничуть не менее жёсткими, чем у Себастьяна. Она прекрасно умела за себя постоять. Однако, когда Хикари на неё напрыгнула, она ничего не смогла сделать. Двигалась Хикари быстро, резко и очень точно. Через мгновение после подзатыльника по телу Ани прокатилась острая и невообразимо сильная боль. Только потом Аня услышала хруст собственной кости. Хикари схватила её за руку, которой Аня ударила Себастьяна, завела её Ане за спину и дёрнула в бок. Сломать человеку руку не так просто, как кажется. Но Хикари сделала это, будто ничего легче не придумаешь.

«Вот про какие клыки говорил Себастьян…» — подумала Аня, скорчившись от боли на полу. Всё сильнее и сильнее с каждой секундой расходилась боль, заставляя Аню истошно кричать. Как бы она не пыталась сдержаться, крик вырывался из её груди, а слёзы рекой лились на пол. В какой-то момент боль стала невыносимой, и Аня, заметив в последнюю секунду, как к ней бежит испуганная и в то же время разъярённая бабушка, потеряла сознание.

Очнулась она в своей кровати. За окном темно, а напротив кровати спят родители, кое-как уместившиеся на одном кресле. Бабушки нет.

Рука в гипсе, естественно, ноет, но боль уже совсем не такая сильная. Лёгкая тошнота, а в голове странный туман, но в целом состояние терпимое.

Что с Хикари? Возможный ответ на этот вопрос её пугал — бабушка могла сгоряча сделать с ней страшные вещи. Себастьян и его мама вряд ли бы позволили это, но они могли не успеть. Могло произойти что угодно. И только Аня открыла рот, чтобы разбудить родителей и расспросить их, как чья-то холодная рука осторожно этот рот прикрыла. Секундный испуг пропал, как она увидела рядом Себастьяна. Он жестом попросил не кричать и убрал руку.

— Что с Хикари? — озвучила Аня свой вопрос шёпотом.

— Относительно в порядке. Сейчас Хики под замком в своей комнате по требованию бабушки. Сама Хики ни с кем не разговаривает, даже со мной, забралась в шкаф по приезду и не выходит оттуда уже пятый час.

— Мне жаль….

— Да ты-то о чем жалеешь? Ведь это Хики тебе руку сломала.

— И что дальше?

— Не знаю. Бабушка сказала ждать до утра. Утром после того, как ты придёшь в себя, мы должны всё обсудить и что-то решить. Все хотят знать, почему ты меня ударила. Мне, если честно, тоже хотелось бы это узнать.

— Простите! — воскликнула Аня.

— Да тише ты, — шикнул Себастьян. — Меня, вообще-то, тоже под замок посадили. Если узнают, что я слинял, очередной повод для скандала появится.

— Простите….

— Так почему, Ань?

— Сложно объяснить….

— Попытайся хотя бы.

— Я… хотела вам понравиться.

На несколько секунд повисла тишина. Себастьян, удивлённо подняв брови, молча на неё смотрел, а позже голосом, полным искреннего удивления, спросил:

— Ты хотела мне понравиться, ударив меня?

— Ага, — неуверенно сказала она и кивнула. — Просто вы так близки с ней… а ведь она постоянно вас бьёт. И вы вроде говорили об этом….

— Когда?

— Ну той ночью, помните? Когда вы замахнулись на неё….

— Я не это имел ввиду. Я лишь хотел объяснить, чем вы отличаетесь, но это не значило, что мне нравится, когда она меня бьёт. Скорее наоборот. Все эти синяки, ушибы, порезы, занозы….

— Тогда почему вы ей это позволяете?

— Я могу её убить, если начну сопротивляться.

— Какая же я дура, — хныкнула Аня и, отвернувшись от Себастьяна, забралась под одеяло с головой. — Я вас совершенно не так поняла. Я думала…. — Из-под одеяла раздались невнятные всхлипывающие звуки. — Я думала… что смогу, и мы….

— Успокойся, — холодно сказал Себастьян. — Ты не дура.

— И что теперь будет? Что с ней сделает бабушка? — не вылезая из-под одеяла, тихо спросила Аня. — Что будет с вами и вашей мамой?

— С нами и с Хикари ничего не будет.

— Бабушка этого так не оставит….

— Да, не оставит, но Хики она ничего не сделает, а нам с мамой тем более.

— Это я виновата, а не Хикари.

— Это ведь Хики тебе руку сломала, а не ты ей.

— Она вас защищала. А я…. Хикари поступила правильно. Я заслужила….

Вдруг из коридора стали раздаваться чьи-то шаги. Себастьян, наскоро попрощавшись, быстро выскочил из комнаты. В комнату вошла бабушка.

— Аня! — воскликнула бабушка, разбудив родителей в кресле. — Ты уже проснулась? Как ты себя чувствуешь? Сильно болит?

— Всё хорошо, — тихо сказала Аня, всхлипывая.

— Ну как же «хорошо»? Все глаза красные.

— Бабушка, — уверенно сказала Аня. — Что ты сделаешь с Хикари?

Бабушка изменилась в лице. Милая заботливая улыбка пропала, взгляд стал холодным и жестоким.

— Это чудовище к тебе больше не подойдёт, — сказала бабушка.

— Но….

— Никаких «но», Анна, — перебила бабушка. — Если бы Себастьян её от тебя не оттащил, она убила бы тебя!

— Она бы так не поступила!

— Она почти это сделала. Это не обсуждается. Я сделаю всё, чтобы она и пальцем больше тебя не тронула!

— Мама, — осторожно начал отец Ани. — Ты же не собираешься её убивать?

— Если бы могла, давно бы уже убила. Но они мне не позволят, — раздражённо сказала бабушка и плюхнулась в софу рядом с кровать. — Сынок, дай виски, пожалуйста, — куда тише, но всё ещё злобно попросила бабушка. Отец Ани тут же послушался и, вытащив из-за пазухи фляжку, протянул её бабушке. Она сделала большой глоток, вернула фляжку владельцу и измученно вздохнула. — О чём только думает эта женщина? Подселить к собственному сыну эту красноглазую тварь….

— Мам, мне кажется, ты слишком бурно реагируешь. Да, эта девчонка невоспитанная, агрессивная, недалёкая, но, чтобы ты так её ненавидела….

— Она мне сразу не понравилась. Я долго не могла понять почему, а теперь понимаю — твоего отца убила похожая тварь, — сказала бабушка, обращаясь к отцу Ани. Её лицо странно искривилось, будто она боролась с приступом тошноты.

— Ты же не думаешь, что Хикари — дочь того ублюдка? — несерьёзным тоном спросил отец Ани, но из него сквозило тревогой.

— Не думаю, сынок. Я точно это знаю. Никогда в жизни я не забуду эти кровавые глаза! У этой девчонки они точь-в-точь такие же. Это не может быть совпадением.

— Быть такого не может! — воскликнул отец и подскочил с кресла. — Она бы не подпустила такого монстра к сыну!

— Как видим, подпустила. О чём она, вообще, думает…. Ещё и защищает её будто собственную дочь. Наверно, она окончательно сошла с ума.

— Хикари — не чудовище, — тихо сказала Аня. — Она защищала Себастьяна. Это я виновата.

— Почему ты ударила Себастьяна, это мы обсудим отдельно, — сказала бабушка, посмотрев на внучку. — Но что бы ты Себастьяну ни сделала, действия Хикари это не оправдывает ни коем образом! Ты не виновата в том, что она сломала тебе руку.

— Нет, я….

— Анна! — прикрикнула строго бабушка. — Не хочу этого слышать! Имей хоть каплю гордости. Я понимаю, ты хочешь угодить Себастьяну, но такое спускать нельзя.

— Мам, что ты собираешься делать? — спросил отец Ани, обращаясь к бабушке.

— Этим двоим придётся сделать выбор между нашей семьёй и этой девчонкой.

Ещё долго взрослые обсуждали ситуацию в её комнате. При этом и слова вставить самой Ане не давали. Как бы Аня не умоляла пересмотреть решение, бабушка была непреклонна. Уже ближе к утру все разошлись, и Аня забылась тревожным сном.

Проснулась она от того, что яркие солнечные лучи, пробиваясь через занавески, резали глаза. Сморщившись, она села на кровати и сперва даже не вспомнила вчерашний день. Но как только воспоминания вернулись, она соскочила с кровати и, в чём была, выскочила на улицу. Какой ответ дали Себастьян и его мама? Узнав у прислуги, что они сейчас на причале, Аня помчалась туда, спотыкаясь по дороге об свою ночную сорочку. Извалявшись в пыли, поцарапав коленки, не причёсанная, босая и не умытая она добежала до причала. На берегу спиной к морю стояли Себастьян и его мама, а напротив — бабушка и её родители. На лицах у всех читалось напряжение.

— Пожалуйста, измени решение, — умоляющие сказала Аня, вцепившись в руку бабушки. — Они выберут её….

— Уже выбрали, — холодно отрезала бабушка. — Ты уверена в этом? — спросила бабушка, обращаясь к маме Себастьяна.

— Это решение моего сына, и я целиком его поддерживаю.

— Ушам не верю! Ради дочери Кровавого Короля ты предаёшь нас! — воскликнула бабушка.

— Вы поставили условие, что Хикари не может отныне находиться на этом острове и рядом с Аней. Мы приняли решение, что покинем остров вместе с Хикари. Никакого предательства тут нет.

— Неужели ты сыну позволишь принимать такие важные решения? Он ведь ещё совсем дитя!

— Мой сын достаточно развит, чтобы принимать подобные решения. Кроме того, это решение напрямую влияет на его жизнь, поэтому именно ему и делать этот выбор.

— Да как можно сделать выбор в пользу этого чудовища?! Любой разумный человек сделал бы иной выбор. Вам следует передумать. Сейчас же, — жёстко сказала бабушка. Именно таким тоном она общалась с прислугой и другими нижестоящими людьми — властно и непоколебимо.

Мгновенно сошла вежливая улыбка с лица мамы Себастьяна. Крайне редко она расставалась с ней. Эта улыбка — её вечная спутница, её щит, прячущий настоящее лицо. И стоило сойти этой улыбке, как с лица пропало всё человеческое. Мама Себастьяна будто стала неживой, словно красивой куклой с пронизывающим бешеным взглядом ледяных глаз. Резким движением она выдернула свой револьвер из кобуры на поясе. Она всегда носила его с собой скрытно. Раздался грохот выстрела. Пуля улетела в небо. Все, кроме Себастьяна и его мамы, вздрогнули, но никто и не подумал наставить оружие на неё в ответ.

— У нас с вами сложились прекрасные тёплые отношения, — суровым диктаторским тоном сказала мама Себастьяна. Каждое слово она проговаривала медленно, тягуче, и от этого в каждом слове чувствовалась угроза. — Поэтому я очень не люблю напоминать вам, какова суть наших отношений. Но сейчас, к сожалению, придётся. Я — ваша госпожа. Вы — мои слуги. Не наоборот. Не вам мне приказывать и говорить, как мне следует поступать. Если вы хоть попытаетесь как-то отомстить Хикари, я убью всю вашу семью, а от особняка камня на камне не оставлю. Я услышана?

— Да, — нервно сглотнув, сказала бабушка.

— Славно, — сказала мама Себастьяна и вернула свою вежливую улыбку. — Мы, желая сохранить наши дружеские отношения, приняли ваши условия. Но оставить Хикари одну мы не можем, поэтому уезжаем втроём. Жаль, в этом году наш совместный отдых так быстро закончился. Себастьян, ты вроде хотел что-то сказать перед отъездом?

— Да, хотел, — сказал он и посмотрел в глаза бабушке. — Мы сожалеем о случившемся, и Хикари искренне раскаивается. Надеемся, что в будущем вы пересмотрите решение, и наши отношения вернуться в то же русло. А пока что мы, если и будем приезжать, то только по-отдельности. Либо я один, либо мама. Хикари никогда, пока не передумаете, не приблизится к Ане. Я даю вам слово.

— Прекрасные заученные фразочки восьмилетнего ребёнка, — буркнула про себя мама Ани. Судя по всему, она не хотела говорить этого вслух, но вырвалось, и все всё услышали.

— Это не заученные фразочки, — твёрдо сказал Себастьян, не дав ничего сказать своей маме. — Это мои слова. Прошу уважать меня и моё решение так же, как вы уважаете мою мать. Иначе я, как и мама, заставлю себя уважать силой. Надеюсь, до такого не дойдёт.

— Простите, — покорно сказала мама Ани и бабушка хором.

Хоть бабушке это и было неприятно, она не могла не признавать силу, что таится в Себастьяне и его маме. Пусть Себастьян молод, он уже способен на многое. Да она только этим утром узнала, что Себастьян опоил главного дворецкого снотворным и украл ключи от главного здания. Весь вечер он свободно разгуливал по поместью, и ни один охранник его не застукал. Он мог с ними сделать что угодно. Опасно не уважать такого человека, даже если это ребёнок.

— Последнее, — продолжил Себастьян, переведя взгляд на Аню. По его каменному лицу сложно читать эмоции, но каким-то образом Аня поняла, Себастьяну сложно сейчас это говорить. — Прости нас, Ань. И я, и Хикари по-своему виноваты в случившемся. Мне очень жаль.

Попрощавшись, Себастьян и его мама поднялись на борт. Пройдёт ни один год перед тем, как Аня снова увидит Себастьяна.