A&B. История двоих. Том 1

Екатерина Ведерникова (2024)

Дети, ненавидящие друг друга, стали одной семьёй. Ненависть быстро превратится в любовь. Но что делать, если эту любовь хотят отнять? Их ответ прост: убить всех, кто пытается это сделать. Сравнять с землёй, стереть в порошок, уничтожить — словом, жестоко и безжалостно избавиться от любой угрозы. Монстры, притворяющиеся детьми, или всего лишь дети, вынужденные убивать?

18. Идеальная

Быть идеальной — вот к чему она стремилась всю свою пока недолгую жизнь. Идеальная дочь, идеальная подруга, в будущем идеальная жена — этого ждут от неё и остальные. Как и полагает девочке аристократической семьи, она к своим восьми годам имела массу разных увлечений: конный спорт, гимнастика, скульптура…. Всех и не перечислишь. Кроме того, идеальная внешность, куда без этого: длинные гладкие пшеничного цвета волосы, густые шелковистые ресницы, подчёркивающие яркие небесно-голубые глаза, светлая кожа, розовый румянец на щеках, хрупкое худощавое телосложение. Идеальной должна быть не только внешность, но и поступки, и даже мысли. С раннего детства ей прививали этикет, учили быть изящной и правильно вести себя в высшем обществе. С какой стороны не взгляни, она — образцовый ребёнок богатой и влиятельной семьи.

В таких семьях принято детям с младенчества подыскивать подходящую партию — супруга или супругу, что поможет роду стать богаче и влиятельнее. Её бабушка, которая являлась главой семьи, занялась этим прямо с её рождения. Подходящий муж для Ани, так зовут её идеальную внучку, был найден быстро — Себастьян Лаэр, сын очень влиятельной женщины, отпрыск куда более богатой и могущественной семьи. Бабушка уверена, что это идеальный союз, выгодный обеим сторонам. Их семьи и без того тесно связаны рабочими отношениями, и в плодотворном партнёрстве находятся уже более пятнадцати лет. Особенно тёплые дружеские отношения сложились между самой бабушкой и матерью Себастьяна, потому идея породниться была симпатична им обоим. Но у матери Себастьяна было одно важное условие — никакого принуждения. Она не станет заставлять сына брать кого-либо в жёны. Он должен сам принять это решение. Она, естественно, будет рада, если выбор падёт на Аню, но если нет, она не станет заставлять.

Бабушка ни в коем случае не хотела упускать шанса породниться с великой семьёй, которой принадлежал Себастьян, и продумала план, как свести этих двоих. Он был довольно прост: слепить из Ани идеальную девушку, познакомить их между собой, поспособствовать их сближению и вуаля — шанс того, что в жёны он выберет именно Аню, становится запредельно высоким. Но это было лишь в теории.

Сама Аня не была против замужества, более того, она искренне хотела, чтобы он выбрал её, потому бабушкиным манипуляциям не противилась. Даже если бы попыталась противиться, вряд ли бы получилось. Бабушка властная и мудрая женщина. Она сама сделала их семью одной из богатейших на Земле. Начиная с задворок, с нищеты она без какой-либо помощи привела семью в высший свет. И никто в семье — ни её сын, ни невестка, ни их дочь Аня — не смели идти ей наперекор. Однако никто об этом не пожалел ни разу. Все решения бабушки были взвешенными, продуманными и всегда шли только на пользу членам семьи.

Сам Себастьян Ане, как уже говорилось выше, был симпатичен. Он на неё со дня знакомства, которое прошло, когда ей было четыре, произвёл очень приятное впечатление. Науськанная бабушкой, она ждала его первого приезда с содроганием сердца. Она должна быть идеальной, потому сильно волновалась. И, конечно, она, будучи ребёнком, не смогла справиться с этим волнением. Запинаясь и краснея, она поприветствовала его и его маму. Это провал, думала она. «Я подвела всех. Маму, папу и бабушку…. Он теперь на меня даже не взглянет». Кому нужна нюня в жёны? Она была уверена, что никому. Однако он не стал вести себя надменно, как сделали бы многие ровесники. Он был с ней вежлив и обходителен. Да и в целом не был похож на остальных мальчишек, виденных ею. В отличие от них он не был шумным и заносчивым, не дёргал её за волосы, не бегал как ошалелый по особняку. Он был тихим, рассудительным и не по годам развитым мальчиком, что предпочитал проводить свободное время за книгой. Будучи на год младше, он в три года бегло читал, тогда как она едва научилась читать по слогам. Уже в то время его можно было назвать образованным и воспитанным. Ей он показался бо́льшим идеалом, чем она сама. И она искренне пожелала, чтобы бабушкин план удался.

Так как жили они друг от друга совсем не близко, частые встречи были невозможны, потому встречались они с Себастьяном обычно раз в полгода-год. На пару недель либо Анина семья приезжала в особняк к Себастьяну, либо наоборот. В этот раз нанести визит была очередь Себастьяна и его мамы.

Сбежать от разыгравшейся зимы на тёплую Кубу к морю и пальмам — заманчивая идея. Себастьян и его мама быстро приняли их приглашение и обещались прибыть уже в эти выходные, с одной лишь оговоркой — их будет трое. Мама Себастьяна не славилась болтливостью и обычно редко посвящала кого-либо в семейные дела. Потому, кто являлся третьим, им оставалось только гадать. «Может быть, у Себастьяна появился брат или сестра?» — думала Аня, ожидая их приезда.

Эта догадка не подтвердилась. Вместе с Себастьяном и его мамой приехала девочка, ровесница Себастьяна, совершенно не похожая на них. Рубиновые глаза, тёмная загорелая кожа, каштановые волосы и густые брови — всё говорило, что они не родственники. Но откуда она взялась? Эта была загадка, разрешать которую мама Себастьяна не торопилась.

Девчонка эта не то что не дотягивала до идеала, она даже близко к нему не стояла. Может быть, внешние данные и были неплохими, но взъерошенные волосы, потасканная мятая одежда, общая неопрятность и полное отсутствие манер сделали своё дело. Её присутствие в их семье шокировало.

Для Хикари эта поездка была интересным приключением. Когда Себастьян предложил съездить с ними к его подруге, которую он знает уже пять лет, он в красках описал, куда конкретно они едут. Жить они будут в особняке семьи Ани, что отделан в классическом стиле и находиться на одном из островов бывшего государства Куба, но сейчас относящегося к Району №3. На фотографиях, что показывал Себастьян, Хикари увидела огромный дом с белыми балюстрадами, мраморными колоннами, античными фризами и карнизами и захватывающий вид на бескрайнее море. На фото этого уже не было, но Себастьян также рассказал, что у них есть собственный виноградник, небольшой зоопарк с настоящими павлинами и огромный выбор яхт, лодок и другого морского транспорта, который она видела лишь в кино. Конечно, ей захотелось туда поехать.

И вот они прибыли. На пристани их встретили Аня, её родители и бабушка. Хикари, взбудораженная первой поездкой на яхте, что-то активно вещала Себастьяну. Он вежливо слушал, слегка улыбаясь. Сойдя на берег, он и его мама поприветствовали семью Ани, чуть поклонившись. Этого требовали манеры. Хикари же не имела понятия о таких приличиях, потому бросила лаконичное «Здрасте» и вернула внимание Себастьяну.

— Ну так вот, — продолжила Хикари, не обращая внимания на Аню и её семью, застывшую в молчании. — Я в первую очередь хочу увидеть павлинов. Давай прямо сейчас пойдём?

— Хикари, — осторожно сказал Себастьян. — Сначала формальности: знакомство, совместный обед. И только потом развлечения.

— Но это скучно!

— Без этого никак, — спокойно отрезал он. — Здравствуйте, — вежливо сказал он, поприветствовав семью Ани.

— Привет, — сказала бабушка, обращаясь и к нему, и к его маме. — Как добрались?

— Без проблем. Погода нам явно благоволит, — ответила мама с натянутой вежливой улыбкой. — Правда, на то чтобы привыкнуть к такому солнцу после холодной зимы, потребуется время.

— К хорошему легко привыкнуть. Думаю, уже завтра вы забудете про снега, окутавшие ваш дом. Что ж, пройдёмте.

Пятнадцать минут пешей прогулки среди пальм, и они подошли к особняку. На фотографиях дом выглядел меньше, чем был в реальности. Огромные колонны встретили их у входа. Хикари восхищённо ощупывала взглядом каждую деталь, в то время как взрослые вели заунывную беседу про рабочие дела, погоду и спортивные ставки.

— Себастьян, я упросила бабушку подать на обед лангустинов, — улучив момент, пока Хикари рассматривала округу, Аня решилась заговорить с Себастьяном.

— Здорово, спасибо, — вежливо, но безразлично сказал Себастьян, неотрывно смотря на Хикари.

Он ждал, что Хикари вот-вот споткнётся. Ибо прекрасно знал, что иногда связь с реальностью она теряет. Подтверждая его опасения, Хикари не заметила ступеньку и навернулась прямо у входа. Он попытался её поймать, но не успел, в результате Хикари упала, поцарапала коленку и запачкала в пыли белоснежное платье. Даже не отряхнувшись, она встала и пошла дальше.

— Какое свинство для девочки заходить в чужой дом в таком виде, — надменно бросила бабушка в адрес Хикари, намекая на грязное платье.

— Да вы не переживайте, — ответила Хикари, ошибочно подумав, что она про разодранную коленку. — Скоро затянется и кровь перестанет. Я никого за едой не шокирую.

Схватив Хикари за запястье, Себастьян остановил её и сам отряхнул платье под удивлённые взгляды Ани и её семьи.

— Пожалуйста, смотри под ноги, — вежливо сказал Себастьян. Но в ответ получил высунутый язык и игривую улыбку.

— Без вас разберусь, мистер зануда. Ну, чего стоим? — обратилась она к окружающим. — Пошлите скорее обедать.

Она схватила Себастьяна за руку и чуть ли не вприпрыжку залетела в дом.

«Что это за девчонка?» — возмущённо думали и Аня, и бабушка. Манер нуль. Понимания, как вести себя в обществе, нуль. Приличий нуль. Хамоватая, неопрятная, да ещё и фамильярно обращающаяся к старшим. Однако представляющая реальную угрозу подстроенному замужеству, ведь их отношения уже были теплее, чем у него с Аней.

Их проводили к гостевым спальням. Все трое быстро приняли душ, переоделись в чистое и спустились к обеду на террасу, обитую плющом, ползущим по длинным античным колонам. В тени высоких пальм они сели за обеденный стол, на котором уже красовалось несметное количество разных закусок на любой вкус. Себастьян сел рядом с мамой, а Хикари рядом с Себастьяном, хотя по плану бабушки это место должна была занять Аня. Но не выгонять же её из-за стола. Одарив недоброжелательным взглядом Хикари, бабушка села во главе стола. Рядом с ней родители Ани, мило держащиеся за руку, а сбоку рядом с Хикари села Аня.

— Горячее подадут с минуты на минуту, — сказала бабушка. — Пока наслаждайтесь закусками и нашим вином. Это вино — семейная гордость. Урожай того года, когда мы с вами познакомились, — обратилась она к маме Себастьяна. — Я уверена, оно вам придётся по вкусу.

— Благодарю. Рада видеть, что ваше хобби по виноделию стало приносить плоды. Вы вроде говорили, что планируете перейти на другой сорт винограда?

От этих культурных бесед Хикари стало тошно. Абсолютно некультурно закатив глаза, она встала со стула и потянулась к дальним закускам с лангустинами. Прислуга, что стояла позади стола, тут же подорвалась. Их обязанность подавать блюда гостям, но Хикари, похоже, так не считала. Ударив по рукам запоздалого слугу, Хикари дотянулась до блюда, по-хозяйски его подняла, положила в тарелку Себастьяна двое больших лангустинов без его просьбы и одну себе. За столом воцарилось молчание, лишь мама Себастьяна отпустила едва слышный смешок.

— Молодая леди, имя которой нам ещё не соизволили сообщить, не должна так вести себя за столом, — сказала бабушка. — Эти люди в фартучках позади тебя, — начала она специальным несерьёзным тоном, словно объясняла это слабоумному. — Там стоят специально. Скажи, какое блюдо подать, они это выполнят.

— Я и сама поняла, — уверенно сказала Хикари, не поняв отпущенной в её адрес грубости. — Мне просто неприятно, когда мою еду трогают чужие.

Сказав, она расковыряла лангустину, достала сочный кусок мяса и отправила в рот, причмокнув.

— Ошень вкушно, — сказала она с набитым ртом.

Себастьян не спешил приступать к закускам и, почувствовав витающую вокруг напряженную атмосферу, решил принять меры, дабы избежать назревающего скандала.

— Её зовут Хикари, — сказал он, сложив руки в замок на столе, смотря чётко в глаза бабушке. — По семейным обстоятельствам она вынуждена жить с нами.

— Вот как? — сказала бабушка. — И какое же имя носит её семья?

— Никакого. Её семья не относится к нашему кругу.

— То есть простолюдинка?

— Верно.

— Тогда ей нечего делать за нашим столом, — грубо сказала бабушка.

— Тогда и мне нечего тут делать, — парировал Себастьян. — Она — близкий мне человек. Не уважая её, вы не уважаете меня.

— Молодой человек, — внезапно подал голос единственный мужчина за столом, папа Ани. — Нельзя так разговаривать со старшими. Ты позволишь своему сыну так разговаривать с бабушкой? — обратился он к маме Себастьяна.

— Мой сын ведёт себя разумно. Он не перешёл рамки приличий, а вот бабушка подошла к ним вплотную.

Если бы хотела, Хикари бы сообразила, по какой причине они переругиваются, но, откровенно говоря, её это не интересовало. Пусть взрослые между собой цапаются, пусть хоть передерутся. Её больше интересует еда на столе.

— Я считаю, что невоспитанным особам сначала нужно научиться манерам. И только потом они имеют право сидеть за столом с подобными нам.

— Всё. С меня хватит, — сказал Себастьян, удручённо вздохнув. Все, как ни странно, тут же притихли. Никогда раньше он так себя не вёл, обычно принимая позицию безразличного нейтралитета в любых склоках. — Хотите я озвучу причину, почему вы к ней придираетесь?

Все удивлённо округлили глаза. Даже мама Себастьяна удивилась.

— Судя по вашим лицам, не хотите. Ну не думаю, что есть смысл озвучивать, ведь все за этим столом, кроме разве что Хикари, в курсе. Думали, это для меня тайна? Думали, я не догадаюсь, о вашем плане? Ваши глупые интриги для меня как на ладони. Не могу сказать, что я против….

— То есть ты поддерживаешь нашу затею? — осторожно спросила бабушка.

— Сказать, что поддерживаю, тоже не могу. Я считаю, что прекрасно, что вы планируете такой важный шаг, но, на мой взгляд, вы слишком торопитесь. Как всё сложится в будущем не стоит загадывать. Может, я вообще гей? — Хикари на этом моменте подавилась. — Я, знаете ли, пока не в курсе, но вы уже всё за меня и за Аню решили, так? Не спешите. Я сюда приехал повидаться с Аней и отдохнуть на море вместе с Хикари. Не портите, пожалуйста, это время своими склоками.

Стоило Себастьяну договорить, как понесли горячее, не дав бабушке возразить. А после небольшой паузы, когда эмоции немного поутихли, разум взял верх.

— Всё-таки твоя проницательность, Себастьян, иногда пугает. Ну, как говорится, гены пальцем не размажешь. Ты весь в свою мать. Что ж, не могу сказать, что мы рады видеть тебя здесь, — обратилась она к Хикари. — Но мы гарантируем, как минимум, уважительное отношение.

— Ага, — отмахнулась Хикари, даже не взглянув на бабушку.

После обеда они разделились. Взрослые остались на веранде потягивать вино, а дети пошли гулять по территории. И хоть пошли они втроём, поговорить с Себастьяном у Ани так нормально и не получилось. Пока Хикари и Себастьян подшучивали друг над другом и веселились, Аня стояла в стороне, чувствуя себя лишней. И даже когда Себастьян специально пытался ввести её в разговор, он никак не клеился. У них не было общих тем. Хикари не интересовалась книгами и науками, а Аня ничего не смыслила в изобразительном искусстве, как, впрочем, и Себастьян. Однако, несмотря на это, у Хикари с Себастьяном всегда было о чём поговорить. Они мило болтали, шутили, играли и иногда ругались. Хикари, не жалея, отвешивала ему подзатыльники и обидные обзывательства, да и он за словом в карман не лез. Они словно были в своём тесном мире, в котором для других не было места. И надо быть слепым, чтобы не увидеть, что этих двоих связывает нечто большее, чем обычная дружба.

Вернувшись с прогулки под вечер, Аня рухнула на постель обессиленная. Что-то ей подсказывало, что никогда он не назовёт её женой. Никогда не будет смотреть на неё с той же теплотой, с какой смотрит на Хикари.

Заливаясь горькими слезами, она думала лишь об одном — почему идеальной ей он предпочёл такую неидеальную Хикари?