Я знала, что я лучше, красивее всех его возлюбленных, — и что же, за что это предпочтение; наконец, если хочет этого, то оставь уж меня совершенно, но он напротив, так что я не вытерпела наконец и сказала ему раз навсегда, что я буду женой его только по одному виду и для света, а он на это только смеялся, и действительно, как видно, смотрел на эти
слова мои как на шутку; сколько в это время я перенесла унижения и страданий — и сказать не могу, и около же этого времени я в первый раз увидала Постена.
Неточные совпадения
Вы знаете, вся жизнь
моя была усыпана тернием, и самым колючим из них для меня была лживость и лесть окружавших меня людей (в сущности, Александра Григорьевна только и дышала одной лестью!..); но на склоне дней
моих, — продолжала она писать, — я встретила человека, который не только сам не в состоянии раскрыть уст своих для лжи, но гневом и ужасом исполняется, когда слышит ее и в
словах других.
— Не смею входить в ваши расчеты, — начала она с расстановкою и ударением, — но, с своей стороны, могу сказать только одно, что дружба, по-моему, не должна выражаться на одних
словах, а доказываться и на деле: если вы действительно не в состоянии будете поддерживать вашего сына в гвардии, то я буду его содержать, — не роскошно, конечно, но прилично!.. Умру я, сыну
моему будет поставлено это в первом пункте
моего завещания.
— Боже
мой, боже
мой! — воскликнул он, забегав по комнате. — Этот Гоголь ваш — лакей какой-то!.. Холоп! У него на сцене ругаются непристойными
словами!.. Падают!.. Разбивают себе носы!.. Я еще Грибоедову говорил: «Для чего это ты,
мой милый, шлепнул на пол Репетилова — разве это смешно?» Смешно разве это? — кричал Александр Иванович.
Александр Иванович зачитал: в дикции его было много декламации, но такой умной, благородной, исполненной такого искреннего неподдельного огня, что — дай бог, чтобы она всегда оставалась на сцене!.. Произносимые стихи показались Павлу верхом благозвучия;
слова Федры дышали такою неудержимою страстью, а Ипполит — как он был в каждом
слове своем, в каждом движении, благороден, целомудрен! Такой высокой сценической игры герой
мой никогда еще не видывал.
— Достаточно, надеюсь,
моего слова.
— Ах, кстати, — перебил его Павел, вспомнив при
слове «с приданым» о деньгах, которыми так великодушно снабжал его Макар Григорьев в продолжение последнего времени, — не угодно ли вам принять от меня
мой долг!
— Происходило то… — отвечала ему Фатеева, — когда Катя написала ко мне в Москву, разные приближенные госпожи, боясь
моего возвращения, так успели его восстановить против меня, что, когда я приехала и вошла к нему, он не глядит на меня, не отвечает на
мои слова, — каково мне было это вынести и сделать вид, что как будто бы я не замечаю ничего этого.
Девица сия еще в первый раз является в
моем рассказе, а потому я, по необходимости, должен об ней сказать хоть несколько
слов.
Здесь я не могу умолчать, чтобы не сказать несколько добрых
слов об этих двух знакомых
моего героя.
Поддерживаемый буржуазией, 2 декабря 1852 года совершил государственный переворот и объявил себя императором.], то он с удовольствием объявил, что тот, наконец, восторжествовал и объявил себя императором, и когда я воскликнул, что Наполеон этот будет тот же губернатор наш, что весь род Наполеонов надобно сослать на остров Елену, чтобы никому из них никогда не удалось царствовать, потому что все они в душе тираны и душители мысли и, наконец, люди в высшей степени антихудожественные, — он совершенно не понял
моих слов.
По всему было заметно, что Илариону Захаревскому тяжело было слышать эти
слова брата и стыдно меня; он переменил разговор и стал расспрашивать меня об деревне
моей и, между прочим, объявил мне, что ему писала обо мне сестра его, очень милая девушка, с которой, действительно, я встречался несколько раз; а инженер в это время распорядился ужином и в своей маленькой, но прелестной столовой угостил нас отличными стерлядями и шампанским.
Словом, Вихров, я теперь навсегда разочаровалась в ней; не помню, говорила ли я вам, что
мои нравственные правила таковы: любить один раз женщине даже преступной любовью можно, потому что она неопытна и ее могут обмануть.
— Что сказать-то, ваше благородие?.. Его
словам веры больше дадут, чем
моим.
Я только еще успел немножко почестней пошевелиться в этом омуте всевозможных гадостей и мерзостей, как на меня сейчас же пошли доносы и изветы, но я дал себе
слово биться до конца — пусть даже ссылают меня за то в Сибирь, ибо без благоприятного ответа вашего на последнее письмо
мое — мне решительно это все равно.
— Случилось это, — отвечал Живин, встав уже со своего стула и зашагав по балкону… — возвратилась она от братьев, я пришел, разумеется, к ним, чтобы наведаться об тебе; она, знаешь, так это ласково и любезно приняла меня, что я, разумеется, стал у них часто бывать, а там…
слово за
слово, ну, и натопленную печь раскалить опять нетрудно, — в сердчишке-то у меня опять прежний пламень вспыхнул, — она тоже, вижу, ничего: приемлет благосклонно разные
мои ей заявления; я подумал: «Что, мол, такое?!» — пришел раз домой и накатал ей длиннейшее письмо: так и так, желаю получить вашу руку и сердце; ну, и получил теперь все оное!
В остальную часть ужина Плавин продолжал нагло и смело себя держать; но все-таки видно было, что
слова Вихрова сильно его осадили. Очутившись с героем
моим, когда встали из-за стола, несколько в отдалении от прочих, он не утерпел и сказал ему насмешливо...
«Душа ль
моя, душенька, душа, мил сердечный друг», — прочитал Кольберт, нетвердо выговаривая даже
слова.
Он, помяни
мое слово, будет брать двадцать еще служб на себя, везде будет очень благороден, очень обидчив, но вряд ли где-нибудь и какое-нибудь дело подвинет вперед — и все господа этого рода таковы; необразованны, что ли, они очень, или очень уж выродились, но это решительно какой-то неумелый народ.
Неточные совпадения
Городничий (с неудовольствием).А, не до
слов теперь! Знаете ли, что тот самый чиновник, которому вы жаловались, теперь женится на
моей дочери? Что? а? что теперь скажете? Теперь я вас… у!.. обманываете народ… Сделаешь подряд с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна, да потом пожертвуешь двадцать аршин, да и давай тебе еще награду за это? Да если б знали, так бы тебе… И брюхо сует вперед: он купец; его не тронь. «Мы, говорит, и дворянам не уступим». Да дворянин… ах ты, рожа!
Городничий. Ах, боже
мой, вы всё с своими глупыми расспросами! не дадите ни
слова поговорить о деле. Ну что, друг, как твой барин?.. строг? любит этак распекать или нет?
Анна Андреевна. Ах, боже
мой, какие ты, Антоша,
слова отпускаешь!
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего не знаешь и не в свое дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался
словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна, не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать
моим чувствам, не то я смертью окончу жизнь свою».
Анна Андреевна. Но позвольте, я еще не понимаю вполне значения
слов. Если не ошибаюсь, вы делаете декларацию насчет
моей дочери?