Оглашенная

Павел Примаченко

«Претерпевший же до конца – спасется». Героиня книги – Елена Мохова не слышала этого завета. Вчерашняя школьница, беззаботная, беспечная девчонка, Лена становится матерью близнецов с разным цветом кожи. Она делает то, что сделала бы каждая настоящая мать – спасает и защищает своих детей от международной мафии – торговцев «живым товаром» и крадеными алмазами. Скрываясь от бандитов, Лена случайно оказывается в деревне. – Мальчонка-то наш – белесый, а девочка – чистая негра. Кто же их отец? Чьи детки? – удивляются и недоумевают бабушки, принимавшие у Лены роды. – Как чьи? Мои! А кто отец? Не знаю, – без смущения отвечает молодая мама. «Встречалась с Мишей и негром Денисом. Пойди, разберись, кто их отец, – думает Лена, – да, разве теперь это важно? Главное – мои дети». И этим определяется ее дальнейшая судьба. Отстаивая жизнь и счастье детей, она способна на чудеса храбрости и стойкости. Спасаясь от преступников, Лена попадает в невероятные ситуации. На помощь ей приходят как близкие и родные люди, так и добрые, отзывчивые случайные знакомые. Но главная её опора – искренняя вера в защиту Пресвятой Богородицы. Попадая в очередное, казалось бы, безвыходное положение, она просит Заступницу: «Помоги, помоги. Ты же сама Мать». И помощь приходит. Приходит как «обыкновенное чудо». Даже поддержка королевы Нидерландов, хотя и чудо, но вполне объяснимое. – Потому что чудо, – по словам Святого Николая, покровителя города Амстердама, – это то, чего по здравому разумению быть не может, но тем не менее, существует.

Глава 10

Машина остановилась возле огромного неуклюжего здания. Михаил стремительно влетел в широченный мрачный вестибюль.

Дорогу преградил охранник. Длинный, худой, в зеленой пятнистой форме он походил на ящерицу.

— К кому? Взял визитку. — Закажите пропуск, — кивнул на аппарат.

— Фирма «Атлант». — Омыл Михаила мелодичный голос.

— Я — коммерческий директор холдинга «Аграрий Сибири», — врал, как по писаному, Михаил. — Нам нужны новейшие, экологически чистые минеральные удобрения. Могу я встретиться с господином Гулдингом?

— Минуточку. — В трубке раздались неназойливые ритмы джазовой композиции «Когда святые маршируют». Котов вдруг представил Луи Армстронга с большими, по-собачьи добрыми глазами, печальной улыбкой и розовыми ладошками.

— Денис Гулдинг, слушат. Кто вам рекомендоват наш фирма?

— Реклама. — Внутренне собираясь, Михаил повторил легенду. И, чтобы перехватить инициативу, затараторил. — Я в Москве проездом, дел много, решил обратиться без предварительной договоренности. Но если вы в клиентах не нуждаетесь, — он многозначительно замолчал.

— Хороший клыент — есть хороший бизнес, — чуть с иронией ответил Гулдинг.

— Тогда выпишите пропуск!

— Так, хорошо, передайте трубка секюрити.

— Пятый этаж, — кивнув в сторону лифта, недовольным голосом буркнул «пятнистый ящер».

«Главное сбить с ног, за горло и душить, душить. Нет, ошарашить, напугать. — Ты ее убил, а труп расчленил. — Котов похолодел. — Что я несу. Лена жива, жива».

Секретарь — немолодая женщина — любезно пригласила к шефу. В комнате стояла белая офисная мебель. Легкие полки были забиты папками. В углу, на экране монитора, создавая тепло и уют, красовались алые маки.

Из-за небольшого, совершенно пустого стола навстречу гостю вышел высокий, красивый, стройный негр в темно-синем костюме, светлой рубашке и синем галстуке в красную полоску. На тонком запястье блестел золотой браслет с черным агатом. Хозяин кабинета сдержанно, но приветливо улыбнулся, протянув узкую ладонь.

Михаил, пытаясь быть любезным, приблизился, схватил руку Гулдинга, рванул на себя и коленом удачно попал ему в пах. Тот скривился, будто проглотил какую-то мерзость, осел на пол. Его стошнило.

— Где Лена? Отвечай быстро, иначе убью.

— Так. Хорошо, — с трудом выдавил Денис.

— Хорошо? — Прошипел Котов и стал молотить его кулаками по голове, приговаривая, — где Лена, где ребенок?

Ребьёнок!? — Встрепенулся Денис, — Хелен, мой ребьёнки, — тяжело задышал он.

— Я тебе покажу твой, жаба черномазая.

От очередных ударов Гулдинг собрался и, резко боднув штурмана в челюсть, оказался верхом на неприятеле. Острыми коленями прижал руки врага к полу.

Михаил попробовал лягнуть его в спину. Не достал. Плюнул в лицо. Промахнулся. — Тебе не жить, — в отчаянии прохрипел он, с тоскою ощущая, что Гулдинг сильнее.

— Что Хелен? Не понимат, не знат, не убиват. Искать. Лубит, крепко лубит. Он меня лубит. Ты кто? Поясняй.

— Я — муж. Она мне сына родила. Понимат? — Михаил извивался, но вырваться не мог.

— Господин Гулдинг! — Оба скосили глаза на дверь. — Охрана! — Тихо позвала секретарь.

— Нет, мой клыент. Переговоры. Так?

— Так. — Свирепо подтвердил Котов.

— Два кофе, — отрывисто приказал Денис. — Никого не пускат. Я работат. Клыент. — Повернулся к Михаилу. — Так. Хорошо. Я отпускат, ты обиснят. Если угрожат, я вызыват полис и тебе турма. Так? Хорошо?

Хорошо, — буркнул тот.

Извинившись, Гулдинг скрылся в туалетной комнате и через несколько минут выскочил чистый, аккуратный, с иголочки одетый.

«Наверно и душ успел принять», — подумал сильно помятый «муж».

Ненависть и злость испарились. Кроме усталости и безразличия Михаил ничего не чувствовал. Даже когда Денис рассказал, как познакомился с Хелен, и что они «лубит один другой», он испытал лишь спокойную грусть.

— Водка? — Предложил Гулдинг. — Совсем, совсем мало. Достал из бара «Большой Абсолют». Разговор затянулся.

Уже вечерние сумерки загустели в непроглядную тьму, уже под столом стояли несколько «мертвяков» «Абсолюта», а они все говорили о Лёнчике, о Хелен, о детях, о ребьёнках, а белые и черные руки растирали слезы по щекам.

— Искать! Искать! — Как заклинание повторял Михаил.

— Так. Хорошо. Искат и находит, — вторил Денис.