Экспресс «Россия»

Павел Примаченко

Герои этого повествования в августе 1991 г. ехали в скором поезде Москва – Владивосток". Знакомились с попутчиками, беседовали о жизни, читали, спали – одним словом, коротали время в дороге. Экспресс благополучно добрался до берегов Тихого океана и вскоре пошел обратно в Москву. Обычный рейс. Те же вагоны, те же пассажиры, тот же состав поездной бригады… Вот только ехали на восток граждане СССР, а вернулись обратно граждане другого государства – Российской Федерации. Автор, очевидец тех событий, рассказывает, как пережили события "августовского путча" пассажиры экспресса, что они почувствовали, став гражданами нового государства…

Глава 8

Директор пошарил за пазухой и, достав ключ от сейфа, поцеловал его. — Нагрудный крест, — захихикал он. — Открыл дверцу несгораемого шкафчика, спрятал коньяк и вытащил пачки денег, перетянутых кассовой лентой. — Ну, мы дали. Только отъехали, и уже полплана готово. Если так дела пойдут, первое место и переходящее знамя у нас в кармане. Говорят, деньги не пахнут, неправда. Я каждую бумажку по запаху узнаю, — цветочки мои, ягодки, какие же вы ароматные. Завяжи мне глаза.

Василий знал, что Чернушка в прямом смысле слова обладал нюхом на деньги.

Сергей Николаевич деловито погасил окурок, достал из каждой пачки по банкноте. Зажмурился. — Перемешай.

Ночной пошуршал «бумажками». Директор взял наугад купюру, принюхался. — Петушок, — ласково произнес он и поспешно добавил, я не жульничаю. — Взял следующую. — Четвертак!

— Да вы по размерам узнаете.

— Что? Возьми их себе и глаза завяжи, — возбудился Велосипед.

Глаза завязывать не стали. Василий держал купюры, а директор быстро и безошибочно отгадывал, радуясь, как ребенок, у которого получился несложный фокус.

— А чем пахнет, например, рубль?

— Интересный вопрос. Знаешь, каждый запах имеет еще и цвет. Рубль, например, медовый, как пчела. Он самый маленький, но очень трудолюбивый. Червонец — красный и по запаху похож на портвейн, но лучше всех пахнут сотенные и полусотенные, жаль их этот придурок, министр финансов, изъял, но я на память оставил. — Он достал купюры. — Они по запаху напоминают черные волги и кожаные кресла. И как ума хватило таких генералов в отставку отправить? Это же не деньги, а произведения искусства.

— А доллары вы пробовали определить?

— Баксы? — Он достал «зеленые» достоинством в пять, двадцать и пятьдесят. — На, перемешай. — Василий незаметно подложил пять рублей и поднес к лицу директора. Тот принюхался, сморщил нос, задумался. — Ты кого лечить вздумал, пацан, — вскрикнул Чернушка радостно. — Заменил и решил, что я ложанусь. Это ж пятерочка, нашенская. Меня не проведешь. Все американские пахнут жвачкой и кока-колой, не ошибешься.

— Вы могли бы в цирке выступать.

— Еще чего, я не клоун, а бизнесмен. — Сергей Николаевич спрятал деньги, закрыл сейф. Бизнес — великое искусство. Думаешь, зря я институт Советской торговли закончил? Погоди, сезон откатаем, возьму наш ресторан в аренду. Народ сокращу, кухню закрою. Только спиртное и закуски порционные, как в Макдоналдсе. В зале — бар с видеосалоном. Вход платный. Работаем круглосуточно. Я за стойкой днем, ты — ночью. И весь штат. Представляешь, какая экономия персонала и денег. Тебе не просто зарплата, а часть прибыли. Здорово! Потом вагон выкупим и сдадим в аренду другим, а сами еще возьмем. И так, пока все рестораны на линии не станут нашими. А линия перспективная — трансконтинентальная, из Азии в Европу. Если с умом подойти, такие дела можно развернуть, — он зажмурился, закурил, мечтательно закатил глаза.

— Если вы так размахнуться решили, на кой черт вам переходящее знамя?

— Одно другому не помеха, — не смутился Велосипед. — Сегодня — ударники коммунистического труда в почете, а завтра — передовики капитализма. Не торопись поперек батьки в пекло, но и вовремя смыться успей. Как наш секретарь парторганизации.

Только шум пошел, что партячейки на производстве закрывают, он сразу в инженеры по технике безопасности подался и начал инструкции писать, правила выдумывать. — Чернушка достал тоненькую брошюрку, прочитал. — «Правила техники безопасности при откупоривании шипучих вин». — Лицо, откупоривающее шипучие вина, — в дальнейшем именуемое манипулятор, — директор многозначительно поднял палец, — обязано иметь соответствующий документ, разрешающий откупоривать тару, содержащую шипучие вина, — продолжал читать он, морщась от смеха. — Документ выдается квалификационной комиссией после сдачи теоретических и практических навыков по откупориванию тары, содержащей шипучие вина. И тому подобное на двадцати страницах. И такие писульки по каждому вопросу. Теперь он всем устраивает переаттестацию. Раньше по партийной линии мог взгреть, теперь по технике безопасности. Учись, мотай на ус. Не место красит человека, а человек место. Ну а как наш товар? — Чернушка наклонился к Василию, глазки забегали. — Гони во все лопатки. Мы их, старик, сделаем. За ночь разлить успеешь? Постарайся. Держи, капитан — «черная метка», — он протянул Клокову фальшивую печать треста дорожных ресторанов.

Мало вино затарить, надо на этикетках этот штампик тиснуть, и станет оно дороже «на законных основаниях». Слегка задержав ладонь директора, ночной, нараспев, ответил — Давай пожмем друг другу руки и в дальний путь, на долгие года.

— Типун тебе на язык, змей бумажный, слон плоскостопный. — Чернушка отстранился. — Шуточки у тебя. — Ну, жми, дави, хватай, царапай.