Сомбриэль – повелитель огня. Книга первая. Скрытое царство

Наталья Баюн, 2023

Могучая, эльфийская цитадель – Белион в осаде, но Келехир, военачальник из соседнего с осажденным царства, не спешит на помощь своим родичам. Его дружина, с которой он путешествовал, слишком мала и незначительна. Он решает обойти город и въехать в него через Северные ворота, чтоб переждать осаду под его защитой. Но внезапное появление мистического летающего создания, Предвечной Мыши по имени Набу, путает ему все карты. Набу издает боевой клич, в результате которого конь Келехира, испугавшись, вышвыривает его из седла и он попадает в плен к оркам, отступающим от стен Белиона. Его уносят в копи Железных Гор, в вечное рабство…

Глава 11

Глава 11

В окне мелькнуло что-то и Сомбриэль, подойдя к нему, быстро открыл одну из створок. В палату влетело странное существо. Это была одна из маленьких копий Набу. Лум, так назывались эти животные, был полностью похож на Предвечную мышь. От нее он отличался только размерами. Все с удивлением разглядывали удивительное создание. С изумлением разглядывал эльфов и людей и сам лум. Он спрыгнул с подоконника и, ковыляя, боком приблизился к эльфам. Затем нагнул свою кошачью морду на бок и захлопал глазами. Эльфы недолго занимали его. Учуяв съестное, он взобрался на стул и сел на задние лапы. Глаза его лихорадочно шарили по столу.

«Урумли, вернись ко мне». — Велел животному Сомбриэль. Сам он был занят тем, что писал записку сестре. На чистом листе бумаги возникала затейливая нантарианская вязь. Письмо огненных эльфов напоминало равно как гномьи руны, так и эльфийские буквы.

«Он не укусит?» — поинтересовался Ассам, протягивая животному тарелку с оставшейся от завтрака жареной курицей.

«С ним надо быть осторожным, — предупредил его Келехир. — Он вполне может снять с тебя скальп, мой друг».

«Ого! — воскликнул далламариец, внимательно разглядев животное. — Ну и когтищи у него!»

«Он чем-то похож на кота, — сказал Ортан. — Если б не крылья, он вполне сошел бы за него. Да и глаза, пожалуй, чуть великоваты».

Пока они разговаривали, Сомбриэль дописал записку, а Урумли сожрал все, что было в тарелке Ассама.

«Иди сюда, — недовольно позвал его нантарианец и положил записку в небольшую, кожаную сумочку, висевшую на груди лума. — Лети в Имран, к Намисэль. И не задерживайся».

«Вы посылаете его к Нами? — забеспокоился Келехир. — Подождите, прошу вас, не отпускайте его. Я напишу ей письмо, ведь я все вспомнил, а она не знает»…

«Пиши». — Согласился Сомбриэль и дал эльфу небольшой листок бумаги.

«Ха! Да здесь можно написать не больше трех слов!» — Воскликнул тот, забирая листок и с интересом разглядывая его. Он быстро определил, что это гномье творение. Подобную бумагу делали в Балам-Ватаре и Хаззаране из тростника и щелочи. Она была грубой и имела грязный, соломенный цвет. В Эранионе она встречалась крайне редко, ибо эльфы имели свое производство и выпускали бумагу гораздо лучшего качества, белую и гладкую на ощупь.

«Разве этого недостаточно?» — удивился Сомбриэль.

«О любви можно говорить бесконечно». — Мечтательно произнес Келехир и улыбнулся, вспомнив что-то.

«У тебя нет столько времени, — нетерпеливо покачал головой Сомбриэль. — Давай, пиши вот здесь: «Я люблю тебя, Нами. Встретимся позже». И пусть мой лум уже летит».

«Вы бы и Иннумиэль такое написали, если б не виделись с ней больше года?» — без задней мысли спросил Келехир.

Он один из первых заметил, что его красавица сестра приглянулась нантарианцу. Если чужеземец улыбался, то непременно ей. Изо всех вопросов, обращенных к нему, он, прежде всего, отвечал на те, что задавала она. Разговаривая с ней, он был учтив и ласков. На завтраках, обедах и ужинах, он старался сесть поближе к ней. И, вообще, в ее присутствии его глаза сияли ярче, чем обычно. Он становился более спокойным, веселым и непосредственным. Теперь же Сомбриэль сидел, и оторопело глядя на болтливого эльфа, наливался краской. Отвечать ему он явно не собирался.

«Ну, вот, — весело произнес Келехир, исписав листок мелким, бисерным почерком. — Все готово».

С этим он передал Сомбриэлю письмо и радостно улыбнулся. Владыка Нантара молча и отстраненно сложил его в почтовую сумочку, подошел к окну и выпустил лума на волю. Затем он сел за стол и уткнулся взглядом в скатерть. Вопрос Келехира выбил его из колеи. Он закрылся в себе и погрузился в оцепенение. Ему вовсе не хотелось обсуждать свои чувства с кем бы то ни было. И уж, тем более, публично. Вон уже лорд Эраниона насторожился, смотрит на гостя с подозрением. Кажется, назревает неприятный разговор. После завтрака все стали расходиться по своим делам. Сомбриэль хотел было выйти следом за Иннумиэль, но лорд сделал ему знак остаться.

«Мне бы хотелось обсудить кое-что очень важное». — Сказал он нантарианцу, буквально сверля его проницательным взглядом.

«Я слушаю вас». — Ответил тот, прекрасно зная, о чем пойдет речь.

Эмариэль начал издалека.

«Мы мало знаем о вас, — осторожно проговорил он. — Также как и о месте, в котором вы обитаете. Совсем не ведомо нам об обычаях ваших, традициях. О культуре вашего народа, о вашем укладе жизни. И многое, по-прежнему, является для нас тайной».

«Я с самого начала заметил, что вы заритесь на мою дочь». — Продолжил он, уже не стесняясь, ибо нантарианец надменно молчал, чем и вывел его из себя.

«Я ни на кого не зарюсь, — холодно ответил ему Сомбриэль. — Эта женщина составляет вторую половину моей сущности, также как и я составляю собой ее вторую половину».

«Половины, совершенно не подходящие друг другу, — усмехнулся Эмариэль. — Пламя и лед не могут быть вместе. Вы слишком разные для этого».

«Чего вы добиваетесь, лорд Эраниона?» — чуть ли не зашипел на него гость.

«Вы должны оставить все мысли о ней, — открыто заявил эльф. — А она должна выйти за равного ей».

«Что значит за равного ей, Имауриль? — Голос гостя был озлобленным и звучал неприятно. — Ты желаешь сказать за похожего на нее?»

«Да, — ответил правитель Эраниона. — Именно так. За потомка северных родов Иннарималя или Ауриля».

«За одного из тех, у кого светлые волосы и серые глаза». — Нарочно пояснил он.

«Ни я, ни она вам ничего не должны, — ожесточенно ответил ему Сомбриэль. — Все будет так, как решит она. Это же будет и моим выбором».

С этим он в бешенстве вылетел из Гостиной и ушел к себе в комнату. Не спустился к обеду. И к ужину тоже. Келехир встревожился и долго стучался в дверь правителя. Но за ней не было слышно ни звука. Никто не открыл ему.

«Что произошло?» — недоумевал Келехир и переглядывался с Ассамом.

«Он же не мог уйти ни с того, ни с сего? — удивлялся далламариец. — Наверное, он где-то во дворце».

Эльф пожал плечами и отправился в Гостиную. Может, кто-то из родичей знал, куда подевался правитель Нантара. Он опросил всех, но чужеземца не видел никто.

«Это очень плохо, — сказал Келехир Ассаму. — Если он, по какой-то причине, покинул Арентейл, мне никогда не попасть в Нантар! Никогда не встретиться с любимой!»

В отчаянии он заметался по Гостиной. Чуть не сбил с ног слугу, накрывающего к ужину. Едва не наступил на Разбойника, любимого кота Лелиэль и, обессилев, плюхнулся на стул.

«Что случилось?» — спросил он сам себя и прислушался. Ждать долго ему не пришлось. Мгновенно вскипевший гнев вынес на поверхность его сознания всего лишь одну фразу: «Дом Нантара унижен».

«Кем и как?» — продолжил эльф, но ответом ему была лишь бушующая ярость. Лицо его непроизвольно перекосилось от злобы. Из глаз его, казалось, летели искры. Окружающие изумленно и испуганно смотрели на него.

«Что с тобой, Келехир?» — спросил его лорд Эмариэль. Но эльф промолчал. Он вспоминал, с кем мог остаться гость после завтрака. Матушка Келехира, владычица Энриэль, вместе с дочерьми вышла в числе первых. За ними Гостиную покинули братья, Ассам и Ортан. После них вышел Аннуриэль, сам Келехир и Гваэнир с Гваэлором, прислуживающие за столом. Последними должны были выйти владыка Нантара и лорд Эраниона.

«Что ты сказал ему?» — вдруг спросил он отца.

«Что? Кому ему?» — удивился тот.

«Владыке Нантара, — пояснил Келехир и нетерпеливо прибавил. — Что ты сказал ему? О чем вы говорили?»

«Ну»… — Смутился лорд, не желавший передавать разговор между ним и гостем огласке.

«Говори». — Жестко потребовал Келехир и Эмариэль, немного удивленный его настойчивостью, терпеливо передал ему весь разговор от начала и до конца.

«Ты очень не прав, отец, — проговорил Келехир, когда лорд закончил. — Если бы владыка Нантара обращал внимание на мой внешний вид, я бы так и погиб в Железных Горах. Ты бы не увидел меня больше. И никто из вас тоже».

«Я вовсе не хотел обидеть его, — расстроенно произнес лорд. — Просто мне не хотелось, чтобы он»…

Тут он запнулся и посмотрел на старшую дочь.

«Я считаю себя вольной распоряжаться собственной жизнью». — Проговорила Иннумиэль, глядя отцу прямо в глаза.

«Эмариэль, — укоризненно сказала Энриэль. — Как ты мог?»

«Ну, хорошо, хорошо, — поспешно произнес тот. — Я сейчас же пойду и попрошу прощения».

«Сейчас не лучшее время для этого, — проговорил Келехир, прислушавшись к себе. — Наша кровь еще кипит».

«Хорошо, завтра же попрошу». — Сказал лорд и виновато посмотрел на жену и детей. Ему, как и любому отцу, хотелось, чтоб у них было все самое лучшее и достойное. В том числе, мужья и жены.

А владыка Нантара… Он, конечно же, благороден. Происходит из древнего эльфийского дома. К тому же, он спас сына из плена. Но… Уж слишком сильно он отличается от эльфов Иннарималя и Ауриля.

«Хм». — Задумчиво кашлянул Ассам. Но промолчал, только поблагодарил за ужин и, выходя из Гостиной, позвал за собой Лелиэль. За ними разошлись и остальные.

«Пойдемте, друг мой». — Позвала лорда жена и отправилась в свои покои.

Сомбриэль сидел у себя в комнате и заполнял список. В нем перечислялись сырье и продукты, известные нантарианцам и которые они, обычно, приобретали у гномов Кхаззарада. Таких товаров было немного, ибо северные гномы и сами были не богаты продовольствием. В основном, нантарианцы закупались морской рыбой, сухарями, морковью, свеклой, горохом, фасолью, медом и сыром. Торговля с гномами обеспечивала Нантар всего лишь на тридцать процентов и подземные эльфы, по-прежнему, ели один раз в день. Этого было недостаточно, особенно для беременных женщин и детей. Вопрос с продовольствием давно беспокоил правителя. В надежде разрешить его с помощью эльфов Эраниона, он подавил в себе обиду и гнев и теперь подсчитывал, сколько и чего может понадобиться его подданным.

«Хлеб, — думал он про себя, мысленно представляя булочки, которые частенько подавали на завтрак. — Энриэль говорила, что он не доедет до Нантара. Испортится. Нет, не испортится, а засохнет. Но даже так его имеет смысл брать. Гномы ведь продают нам сухари. Так, далее… Морковь, свекла, горох, фасоль. Все должно быть в сушеном виде. Мясо вяленое, рыба соленая и сушеная, но не из реки, а из моря. Сыр и еще как можно больше меду для Набу. Весь мед, что они смогут продать. Ну, вот. Вроде бы, все. Платить буду золотом и камнями. Гномы говорят, что иннаримы с ума по ним сходят».

Закончив список, он свернул его в трубочку и уселся около камина. Мысли его назойливо вились вокруг утренней ссоры с лордом Эраниона. Он не очень много знал о северных эльфийских родах. Но ему было ведомо, что в домах Иннарималя и Ауриля воля отца почиталась прежде воли матери. Также было у людей Аркалана, Бактурии и Далламара. Равно как и у гномов Кхаззарада и Намлад-нома. И только далеко, на восточном острове Симериль, поклонялись не богу, а богине. В Нантаре же чтили Нуан, вневременное двуединое божество.

Он вдруг ощутил, что испытывает чувство страха. Что если Иннумиэль последует воле своего отца? Эта мысль убивала его. Была нестерпимой, отвратительной. Он не хотел принимать отказ и изгнание. Не хотел даже слышать такое у себя в голове. Но она появлялась снова и снова. Сомбриэль промучился с ней всю ночь и лишь под утро смирился и уснул.

Проснулся он в ужасном расположении духа. Вчерашние мысли снова ворвались в голову. Надо принять какое-то решение, а он совершенно не в состоянии это сделать.

Он оделся и сел на кровать. С минуту молча смотрел прямо перед собой, потом встал с намерением выйти из дворца и покинуть Арентейл. Но не успел даже и шагу сделать, как в дверь постучали.

«Кто это может быть в столь ранний час?» — подумал правитель Нантара и нехотя подошел.

«Имауриль». — Недовольно сказал он, открыв дверь.

«Что вам надобно?» — довольно враждебно поинтересовался нантарианец, пропуская лорда.

«Я прошу у вас прощения, — смущенно ответил тот. — Я был не прав вчера»…

«Вы до сих пор не доверяете мне, — отметил Сомбриэль. — Не знаю, что у вас в голове, но это так».

«Да, я вам не доверяю, — охотно согласился лорд. — Я не привык верить на слово. Чтобы поверить в то, что вы тот, за кого себя выдаете, мне нужно увидеть ваше царство своими глазами. А также увидеть ваших подданных. Узнать о вас больше. А уж потом решать, можно вам доверять или нет».

«Может быть, это и глупо, — продолжил он. — Но я до сих пор думаю, что вы вражеский шпион».

«И ведете себя соответственно». — Хмуро подметил огненный эльф.

«И знайте, я не отдам вам дочь, пока не увижу все своими собственными глазами». — Прибавил лорд Эмариэль.

«Что же, — произнес Сомбриэль, недолго поразмыслив. — В ваших требованиях есть некая разумность. Я удовлетворю их. Но, прежде чем мы отправимся в Нантар, я бы хотел посетить эти Синие горы, о которых говорил Ортан».

«Как пожелаете, — пожал плечами эльф. — Я жду вас к завтраку».

Затем он вышел из комнаты.

После завтрака Сомбриэль и лорд Эраниона уединились в кабинете, чтобы обсудить поставки продовольствия в подземное царство. Эмариэль недоуменно повертел в руках коротенький список, полученный от нантарианца: «Зачем вам пять тысяч бочек меду? Такого количества не наберется ни у нас, ни в Эмборладе, ни где-либо еще».

«Мед необходим для Набу, — разъяснил гость. — Это ее основная еда. Она съедает за год чуть более сотни бочек. И мед мне нужен в запас».

«Мне казалось, что она хищница». — Изумился лорд.

«Нет, — ответил Сомбриэль. — Она ест мед и пьет морскую воду из Кхамтаурватара. И ничего, кроме этого».

«Кхамтаурватар?» — непонимающе переспросил правитель Эраниона.

«Гномье море». — Пояснил ему нантарианец.

«Вы имеете в виду Северное море, на берегах которого находится Драмманг, Хаззаран и Эрдевор?» — уточнил въедливый эльф.

«Да, его». — Подтвердил гость.

«Занятно, — протянул лорд, вновь перечитывая список. — Странно, что из всех товаров Эраниона вы выделили всего восемь пунктов».

«Вы можете предложить что-то еще?» — спросил Сомбриэль.

«Разумеется, — кивнул головою эльф. — Но мне хотелось бы знать, какими путями вы намерены вывозить закупленное?»

«Через Эрдевор». — Ответил Сомбриэль.

«Значит, придется исключить скоропортящиеся продукты, — сказал лорд. — Поскольку груженый обоз отсюда до Эрдевора дойдет не раньше, чем через сорок дней».

«Совершенно верно». — Согласился нантарианец.

«Учитывая это, я добавлю несколько пунктов. — Проговорил правитель Эраниона. — Молоко и масло везти не стоит. Но мы можем вам предложить то же самое, в немного изменённом виде. А именно — топленое масло. Оно может храниться годами».

Нантарианец рассеянно посмотрел на собеседника.

«Хм, — задумчиво кашлянул Эмариэль. — Давайте тогда сделаем так. Я продолжу список. Аннуриэль соберет для вас все товары, которые мы можем предложить. Вы попробуете их, а после решите, нужны они вам или нет».

«Хорошо». — Согласился Сомбриэль.

Через несколько часов Аннуриэль принес во дворец все найденные им по списку припасы. В их числе оказались: сушеные грибы, тыква, рис, пшеничная крупа, пшеничная мука, квашенная капуста, вяленое мясо, сушеные фрукты, несколько видов ореха, топленое масло, говяжий жир, овсяная крупа, ржаная мука, сушеная зелень, семена подсолнечника, подсолнечное масло, сушеная и копченая рыба, рыбья икра, печенье, несколько видов сыров, душистые травы для чая и различные приправы.

«Мне все нравится, — сказал нантарианец, попробовав от всего по чуть-чуть. — Возьму столько, сколько предложите. И прибавьте, пожалуйста, поваренные книги к этому всему. Рассчитываться будем через гнома Кхендурга. Он мой посредник у Веренберга».

«Вот договор, — произнес Эмариэль, передавая гостю бумагу. — Согласно ему мы будем поставлять продовольствие в Нантар в течение года с момента его подписания».

«А подпишем мы его, — продолжил он, забирая ее обратно. — После посещения этого царства».

«Имауриль! — Разгневался огненный эльф и взгляд его чуть не прожег дыру в злосчастном договоре. — Прекратите это немедленно! Мой народ голодает!»

«Хорошо, — смягчившись, произнес правитель Эраниона. — Подпишем, как только пересечем границы вашего царства. Я не намерен кормить народ, о котором ровным счетом ничего не знаю».

«Вы даже гномам не доверяете? — изумился Сомбриэль. — Разве они не являются вашими союзниками?»

«Мы торгуем с гномами, — ответил ему эльф. — Но в их землях мы не шпионим за ними, и не знаем, с кем еще они ведут дела. Вот, оказывается, с вами. А, может, и не только с вами»…

Владыка Нантара с трудом удержался, чтобы не сказать лорду все, что он о нем думает.

«А сын ваш, значит, солгал вам, не так ли?» — рассерженно спросил он его.

«Положа руку на сердце, — осторожно ответил Эмариэль. — Я думаю, что Темный Владыка управляет им посредством каких-то злобных заклинаний. И за всеми его рассказами о чудесном спасении и прочем, стоит некая, еще не известная мне, цель».

«О, Нуан! — вздрогнул нантарианец. — Как далеко зашел ваш ум!»

«Так полагаю не я один, — просветил его правитель Эраниона. — Все мои советники так считают».

«Ну, что ж, — разочарованно произнес Сомбриэль. — Вы не оставляете мне иного выбора, кроме как согласиться на ваши условия».

«Значит, мы договорились, — заключил лорд. — Вы едете к Синим горам. А я пока что напишу своему другу, князю Бельтегиру и брату, лорду Эмборлада. С ними вы тоже сможете заключить торговые соглашения, и вскоре ваш народ позабудет, что такое голод».

Нантарианец промолчал. Осторожность иннарима, на его взгляд, начинала переходить в паранойю. Он явно не жаждет отправляться в Нантар в одиночку. Видимо, рассчитывает находиться под сильной охраной. Для этого ему нужен князь Бельтегир и его люди. И брат со своей свитой.

Они не доверяли друг другу. Каждый искал в словах собеседника какой-нибудь коварный подвох. Не находя, придумывал его сам. За этим занятием их и застал Келехир.

«О чем разговор?» — спросил он, войдя в кабинет отца без стука.

«Ах, что?» — вздрогнул лорд, погруженный в свои мысли.

Келехир повторил вопрос.

«Мы разговаривали о поставках продовольствия». — Рассеянно ответил правитель Эраниона.

«Что будем поставлять? — обрадовался сын. — Это договор? Дай, я прочту».

С этим он взял бумагу и пробежал ее глазами.

«Вы не проставили дату, — заметил он. — Почему?»

«Мы проставим ее позже, — ответил отец, отбирая у него договор. — После того, как посетим Нантар».

«Я не понимаю». — Недоуменно произнес Келехир.

«Я оставлю вас, — сказал Сомбриэль. — Отец тебе все объяснит».

С этим он вышел, а лорд вывалил на сына все свои подозрения.

«Никто не знает, где ты был, — заявил он опешившему Келехиру. — Ты утверждаешь, что был в шахтах. Но вдруг это колдовство Темного Владыки? Вдруг он отпустил тебя, чтобы впоследствии заманить нас всех в ловушку в этом самом Нантаре?»

«Если Сомбриэль тебе не враг, тогда почему он хотел напоить тебя зельем Забвения или как там его?» — продолжил он, заметив, что Келехир пристально смотрит на него.

«Отец! — воскликнул Келехир, поняв причины его недоверия. — Эльфы Нантара действительно существуют!»

«Я их не видел, — отрезал лорд. — И еще, Келехир. Голос в твоей голове, о котором ты мне рассказывал… Это ли не есть прямое доказательство того, что Мехир-Улог управляет тобой?»

«Это не он. Это кровь и голос Нантара, — устало возразил сын. — А впрочем, ты волен думать, что тебе заблагорассудится».

Он вышел из кабинета отца и отправился развеяться в сад.

Была поздняя осень, почти середина ноября. Листья с деревьев уже давно опали и по утрам покрывались изморозью. Дни становились все прохладней и короче, а солнце грело все меньше и меньше. Келехир ускорил шаг и, покинув сад, отправился в город. Там он зашел в свой излюбленный трактир и, заказав гномьего эля и закуски, стал прислушиваться к разговорам местных завсегдатаев.

В таверне, в основном, звучал огдир, изредка разбавляемый эльфийским и аркаланским. Там всегда присутствовало множество гномов, эльфов и несколько купцов с Дельборо. Говорили о ценах на зерно и молоко. О том, что многое подорожало из-за сильной засухи в степях. Пшеницы уродилось вдвое меньше, чем обычно, и это повлекло за собой сокращение надоев молока. Аркаланские фермеры, опасаясь разорения, принялись избавляться от лишнего скота и мясо подешевело. Его бойко закупали гномы Кхаззарада.

Также обсуждали различные события. В Ваймаре, небольшом эльфийском городке к северо-востоку от Дельборо, открыли новый скорняжный цех. Под Хаззараном обрушилась угольная шахта. Камнями побило множество горняков. Добычу приостановили, пострадавших вынесли с опасного участка. В аркаланском Алдане, что к югу от Хороса, в Торговых рядах произошла потасовка среди купцов. В результате поножовщины, двое были убиты и еще троих отнесли в лечебницу. А в Балам-Ватаре, на восточной границе Намлад-нома и Аркалана, якобы полностью сгорел постоялый двор.

«Это ложь, — недовольно бурдел седобородый гном в теплом кафтане и меховой накидке. — Я был там два месяца назад. Там сарай сгорел. Остальное все цело».

«Правда ли, Ольфур? — пытал его худой аркаланец с густой, рыжей шевелюрой на голове. Он был одет гораздо бедней и его потрёпанная, обветшалая куртка переживала не лучшие времена. — А то мне скоро в Буст возвращаться. Ежели двор Делемира сгорел, то, где же останавливаться теперь, да не одному, а с обозом?»

«Езжай спокойно, Мархан, — успокоил его гном. — Что ты всякой вороне веришь? Некоторых медом не корми, дай каркнуть где-нибудь посреди толпы».

«Тебе верю, поеду спокойно, — сказал ему человек. — А тех, кто сеет ложь, не мешало бы проучить».

«А это уже дело городового, — согласно произнес Ольфур и оправил окладистую бороду. — Я полагаю, что он с этим справится».

Мархан закивал в ответ и принялся за еду. «Вороной», сообщившей новость, оказался бродяга из аркаланцев. Один из тех, у кого не было собственного двора и занятия, кроме как рассиживаться в тавернах. Он беспокойно завертелся по сторонам и принялся оправдываться тем, что эти вести рассказал ему кто-то другой, а он сам ничего не знал и не видел. В его оправдания никто не поверил. И бродяга в спешке покинул трактир, не желая попадаться в руки городской стражи, ведь за неподтвержденные сведения, за клевету и ложь в Эранионе наказывали. Обычно это был денежный штраф, всеобщее презрение и исправительные работы.

Келехир еще немного посидел. Но посетители обсуждали одно и то же. Расплатившись, он вернулся во дворец.