Метро

Иван Прохоров, 2021

Пятеро незнакомцев спешат на последний поезд метро. Один торопится покинуть страну. Второй бежит от полиции. Третий пытается оттолкнуться от дна. Четвертая убегает от прошлого. А пятая – от самой себя. Внезапная остановка в туннеле перечеркивает их планы… А где-то на поверхности погружающийся в маниакальную шизофрению капитан следкома получает странное задание – разыскать исчезнувшую при загадочных обстоятельствах дочь влиятельного генерала. Следы ведут его в метро.Содержит нецензурную брань.

Глава 4

Четвертый пассажир. 1 312 метров на северо-запад

Даша — худенькая миниатюрная девушка двадцати трех лет с обворожительным лицом, излучающим холодную красоту, и глазами цвета льда. Это не линзы, как многие думают. Ее глаза действительно настолько светлые, что кажутся парой льдинок. Такой же цвет можно увидеть под ногами замерзшего Чудского озера. Даша никогда не улыбается. Об этом знают все знакомые Даши, но мало кто знает, что это неправда. Во взрослом возрасте Даша улыбалась три раза, и тому довелось стать свидетелями трем разным людям. Двое из них были молодыми людьми семнадцати и двадцати девяти лет. Оба в ту же секунду влюбились в Дашу. Третьим свидетелем ее улыбки стал сорокадвухлетний фотограф Бернар Бертен, который в тот момент опустил фотоаппарат, склонил голову набок и молча смотрел, пока его дважды не окликнула ассистентка. После этого Бернар Бертен еще в течение двух дней видел улыбку Даши, когда закрывал глаза.

Неизвестно, почему эта девушка так редко улыбалась, но когда это происходило, холодная красота будто начинала плавиться, преобразуясь в нечто настолько божественное, что язык не поворачивался назвать это огненной красотой. Это скорее плазма термоядерного синтеза, одним своим выплеском уничтожавшая слабые сердца.

Фрейя — сказал Бернар Бертен, проснувшись на третий день. Ему снилась скандинавская богиня, собиравшая души падших воинов на поле боя в облике улыбающейся Даши. Фотограф вспомнил, что Солнце на самом деле белого цвета, а более горячие звезды человеческий глаз воспринимает в голубом цвете, как глаза этой девочки. Он заключил, что в этом и состоит секрет красоты юной богини — настоящие йотаватты энергии, все эти миллионы кельвинов в рентгеновском спектре выглядят как кусок льда. И когда она улыбалась, ты будто оставался с этой энергией один на один. Человек и Солнце или человек и Тау из созвездия Кита. С такой красотой оставаться надолго смертельно опасно. Ты просто превратишься в огненную пыль.

Сделав такой вывод, Бернар Бертен с аппетитом позавтракал.

Ну, а Даша только что застегнула шерстяной красный бомбер от Ив Сен Лоран, не спуская больших глаз-льдинок с Антона — парня Лены, который приехал за своей подругой на подержанной «Киа».

Последние пять минут Антон изображал, что горит желанием подбросить Дашу до дома, стараясь это преподносить так, чтобы Даша ни в коем случае не согласилась.

Задача давалась ему с трудом, особенно под взглядом этих немигающих льдинок. Антон натужно улыбался и перескакивал с темы на тему. Даша, впрочем, давно разгадала их план.

Лена, вербально поддерживая своего парня, собиралась нарочито медленно, зная, что Даша опаздывает на метро.

Антон сидел на большем рабочем верстаке, на котором Даша с Леной весь день шили подушки в виде коричневых экскрементов «Shit happens» (на них был почему-то особый спрос в магазине необычных вещей). Даше хотелось сказать, чтобы он слез, но она сдерживалась — за последние два дня она и так переборщила с гадостями и колкостями в адрес Лены. В конце концов, мало кто вытерпит ее характер, и Лена одна из немногих ее подчиненных, продержавшихся более полугода.

Конечно, ее жутко бесило, что парень, который ест с открытым ртом и любимый вид отдыха которого — поездки на шашлыки, так ведет себя в ее творческой мастерской. Она бы могла простить такое поведение Антуану, длинноволосому тезке Антона, для которого подобное поведение — особое отношение к миру, а не дурное воспитание. Антуан мог подойти к ее рабочему эскизу и молча, парой штрихов превратить ее нелепый рисунок в произведение искусства. В этот момент Даша обычно смотрела на его профиль в обрамлении волнистых волос и испытывала сильное желание поцеловать его в губы… На худой конец, она могла простить такое поведение Станиславу, хотя его целовать она бы не стала. Но автомобильному менеджеру из Саратова она простить такое не могла.

Поэтому Даша ограничилась лишь стальным взглядом, когда парень Лены заметил одну из треугольных «Shit happens» и принялся по-жеребячьи ржать, указывая на коричневую подушку пальцем.

— Надеюсь, здесь все останется в целости, — произнесла Даша, повернувшись, чтобы взять с полки плюшевого комодского варана — ее подарок Антуану на день рождения.

— Ты успеешь? — «удивилась» Лена.

Лена знала, что Даша никогда не пользуется такси. Только метро или собственным автомобилем с водителем. Но сегодня водителя она отпустила.

— Какие еще варианты? — Даша посмотрела на Лену. В ярком свете рабочей лампы ее красивое лицо выглядело усталым. Под глазами — темные круги. Она работала семь дней без выходных, и Даша почувствовала нечто вроде жалости.

— Да, я успею. Не забудь закрыть входную. Все уже ушли.

— Конечно, — отозвалась Лена.

— Пока, — сказал Антон, болтая ногами.

Даша вышла из мастерской, прошла по полутемному коридору до небольшого светлого холла, на одной из стен которого висело огромное — от пола до потолка, зеркало. Она не любила это зеркало, но сейчас остановилась, посмотрела в него.

Дорогие, со вкусом подобранные шмотки. На ничем не примечательной фигуре. Лицо красивое даже без косметики, но слишком угрюмое, будто у нее что-то болит. И как нелепо выглядит этот варан на фоне ее понурого вида. Не хватает только той дурацкой шапки в виде зеленого «НЕЧТО» с пуговицами-глазами. Все на нее показывали пальцем, когда она ее надевала. Ну да что же, ей было плевать. Кстати, сейчас она бы не помешала — на улице внезапно началась зима. Она где-то в мастерской. Но до закрытия метро осталось всего-ничего. Даша машинально посмотрела на часы и обратила внимание на непривычно голое запястье. Не хватает старенького бисерного браслета с разноцветными слониками. «На удачу» — тот, что подарила ей мать на пятый новый год. Ей и как ни странно — отцу. Братьям она подарила видеоприставку и велобайк. Даша никогда его не снимала — только чтобы почистить и во время работы на станке, как сегодня. Сегодня был тяжелый день. Она злилась на Лену, злилась на себя, много думала и забыла браслет на подоконнике.

Даша развернулась и зашагала обратно.

«Пожалуй, надо будет подарить что-нибудь Лене», — думала Даша. Что-нибудь из материального мира — то, что Лена любит на самом деле, в отличие от всех этих подушек, варежек и кукол. Впрочем, Даша догадывалась, что чувство вины перед Леной скоро выгорит, как всегда, характер возьмет свое и ничего она Лене не подарит.

Даша остановилась перед мастерской, взялась за деревянную ручку в виде черного сыча, но дверь не открыла.

Смысл услышанного достиг разума не сразу, но Даша с первых слов поняла, что говорят о ней.

Лена: Все странные, Антон.

Антон: Ты же понимаешь, что я имею в виду — она не от мира сего.

Лена: А я от мира сего?

Антон: Да (чавкающий звук поцелуя) и это клево!

Даша поморщилась.

Лена: Зато у нее есть собственная элитная квартира, мастерская и магазин.

Антон: Купленные на папины деньги.

Лена: Ну и что?

Антон: У нее есть деньги, а эта дрянь вечно хмурая и чем-то недовольная.

Лена: Не говори так…

Антон: А что, ты разве не видишь, как она на нас смотрит? Как на прислугу. А сама без денег своего папаши — просто тупая пи…а.

Лена: Антон… Тебе так кажется, потому что она никогда не улыбается. На самом деле она не такая.

Антон: Никогда не улыбается… Что, вообще никогда?

Лена: Ну, я, по крайней мере, никогда не видела.

Антон: Может, потому что ее никто не трахает?

Даша предпочла бы, чтобы Лена сказала «заткнись» или «перестань», но Лена лишь заразительно засмеялась.

Под этот смех, через несколько секунд сменившийся страстными поцелуями, Даша, сделала шаг назад, затем еще один и еще, пока не уперлась спиной в закрытую дверь напротив. Даша посмотрела в нарисованные акриловой краской глаза сыча, шмыгнула носом и быстро зашагала по коридору — в кроссовках «Ветементс» это можно было делать бесшумно.

«Фрейя» миновала холл, не глядя на этот раз в зеркало, распахнула дверь и вышла в заснеженный двор, чувствуя, как ее худое тело окутывает почти нестерпимый холод.