Люди в горах. Рассказы

Диамар Наумович Пясик

Автор был участником и руководителем восхождений на 70 вершин и 300 перевалов во многих горах мира. В его рассказах нет выдумки. Чаще всего это личный опыт жизни в горах, плод обработки путевых дневников.

ХЛЕБ

Июль 1982 г. Мы навострились с женой и детьми совершить горный поход на Западном Кавказе. Уже всё готово, рюкзаки собраны, намечен маршрут и сроки, но меня не отпускают на работе: в цехах завода идёт производство моего экспериментального стенда. Что делать? С большим трудом убеждаю заместителя главного конструктора в том, что оставляю достойную смену на этот месяц…

Нас едет шестеро: я с женой, мой друг Гриша Корсунский — главный конструктор Релейного завода и дети — дочь Галя шестнадцати лет, семилетний сын Саша и дочь Гриши Марина тринадцати лет.

Из четырех запланированных перевалов мы уже успешно прошли три. Предстоит пройти последний — Дамхурц, а дальше — желанное Чёрное море. Карта у меня плохая, ясности нет, куда идти. Пришлось довериться и такой, хотя, когда идёшь с детьми, надёжность должна быть высокая…

Весело поднимались по тропинке, делая привалы через каждые полчаса. Подкармливаем детей то конфеткой, то сушёными фруктами. У каждого ледоруб, у меня и верёвка. Вскоре тропка пропала, пошёл снежный склон. Из опыта предыдущих перевалов дети знают, как надо идти по снегу — след в след. Час спустя снежный склон стал крутым, и я вытащил из рюкзака верёвку. Связались все шестеро, пошли серпантином вверх, на гребень.

Марина, дочь Гриши, крупная не по возрасту девочка, идёт предпоследняя, перед отцом. Это её первый горный поход, первый опыт подъёма по крутому снегу. Ей всё интересно, она с любопытством смотрит по сторонам, не очень сосредоточенная на топтании снега…

Вдруг слышу крик Гриши. Оборачиваюсь — Марина лежит на снегу, катится, поочерёдно срывая других. Скоро сорвёт и меня — а внизу, если разогнаться, попадём на камни… Всаживаю свой ледоруб по самую головку в глубокий снег. Верёвка срывает меня, но страховка срабатывает: вся группа висит на верёвке, а я — на темляке своего ледоруба. Верёвка душит меня, рука в крови… Через силу хриплю:

— Гриша, вставай!

По одному, от последнего к первому, вбивая носки ботинок в глубокий снег, все встают. Я изменил тактику подъёма: теперь идём не траверсом, а прямо вверх, в лоб. Вероятность сорваться меньше, потому что нижний страхует идущего впереди. Дети поняли степень риска, а я уже не оборачиваюсь, забота одна: поглубже делать ступени в снегу…

И вот мы на гребне. Вечереет. Быстро выравниваем места для ночлега, ставим палатки. Поужинали — и спать. Детям нужно хорошо отдохнуть, завтра день будет трудный.

Когда стемнело, начался дождь, потом гроза. Время между вспышкой молнии и ударом грома минимальное — молния бьёт прямо в нас!

— Папа! Я боюсь! — кричит Марина.

Мы, взрослые, тоже встревожены. Лишь семилетний Саша безмятежно спит. Дождь с ветром хлещет по нашим палаткам. Всю ночь мы с женой держим палатку с двух сторон, чтобы дать возможность детям, не вымокнув, выспаться и отдохнуть. Под утро заснули и мы…

Меня осторожно будит жена:

— Вставай, ищи спуск с гребня!

Вылезаю из палатки — Рериховские краски! Неправдоподобно красиво! С гребня видны знакомые мне вершины Западного Кавказа! Видимость, как говорят лётчики, миллион на миллион. Чистый, горный воздух приближает горы. На западе ровная голубая линия горизонта… Что это? Это же море, Чёрное море! Дети ещё спят, умаялись вчера… Нахожу удобное место для спуска с гребня в долину. Бужу народ. Завтракаем и — вниз.

Закрепляю один конец верёвки, по ней спускаются сначала взрослые, потом дети. Я — последний. Идём по направлению к морю, всё вниз и вниз. Троп нет, но путь не трудный.

И вот мы в чудесном лесу. Несметное количество малины, правда, ещё не спелой: она в горах поспевает в конце августа, а сейчас июль. Утром следующего дня выложили оставшиеся у нас продукты. Их практически уже нет. Жена случайно сохранила в рюкзаке обрезанные корочки голландского сыра (чтоб не сорить!): поделили между голодными детьми. Ещё был порошок какао без сахара — сварили на костре и поили детей. Остатки какао несли с собой в котелке и, разбавив водой, снова давали детям.

Четверо суток мы шли без пищи. Паники не было — взрослые шутили и отвлекали детей от «вредных» мыслей о еде. На пятый день утром вышли на дорогу. Ура! Навстречу группа! Объясняю их руководителю нашу ситуацию и прошу хлеба. Получаю полкирпичика чёрствого чёрного хлеба и банку кильки в томате. Делим между детьми. Как быстро они едят!

Прямо у дороги ставим палатки. Мы с женой идём вниз по ущелью в богатую латышскую деревню: там хлеб, помидоры, молоко, сметана! Там пришлось подождать, пока испекут хлеб… Накупили полный рюкзак продуктов и ещё полную кастрюлю молока… Возвращаться было труднее: вечереет, я с полным рюкзаком, а Ляля перед собой несёт полную кастрюлю молока! До наших палаток 15 км! Нам путь пересекает горная речка. Через неё перекинуто узкое бревно. Как быть? Ляля не решается идти с полной кастрюлей молока по бревну… На наше счастье подошёл местный охотник, понял наши трудности, говорит Ляле:

— Иди за мной и держись за меня!

Он взял у неё кастрюлю с молоком, и они вдвоём без приключений перешли на другой берег. Наступила очередь моя… Мне падать нельзя, в рюкзаке — банка со сметаной, а бревно длиной 10 м. Стемнело, плохо видно бревно. Прошёл 5 метров, закачался, прошёл ещё 3 метра и, чувствуя, что падаю, прыгнул… Приземлился аккуратно, проверил сметану… Цела!

Вернулись мы с полным рюкзаком и кастрюлей молока после 30-ти километрового броска уже ночью. Народ спит. Догорает костёр. Стараемся не шуметь — пусть спят. Но нет, услышали. Радостные визги. Через минуту ярко горит наш костёр. Девочки уплетают за обе щеки свежий хлеб с маслом и молоком. Только маленький Саша тихо посапывает во сне. Ему, наверное, снится свежий белый хлеб с маслом и молоко…

Прошло больше тридцати лет, у наших детей — свои дети. У Гали — двое, у Марины — пятеро, у Саши — семеро! И, собравшись вместе, уже здесь, в Израиле, они часто вспоминают, как, после того горного похода, они очень бережно стали относиться к хлебу и никогда его не выбрасывают…