Лихие девяностые по-нижегородски. Эпоха глазами репортёра

Валерий Павлович Киселёв

Россия, Нижний Новгород… Девяностые годы прошлого века… Пока политики всех мастей — борцы за народное счастье — спорят, каким путём вести людей к светлому будущему, народ выживает, как может…

03: «СКОРАЯ», «ЧТО У ВАС СЛУЧИЛОСЬ?»

Этот стандартный вопрос диспетчеров оперативного отдела службы скорой помощи звучит в нашем городе ежедневно до двух тысяч раз.

— Плохо с сердцем… Давление… Болит живот… — это типичные ответы.

В тот день здесь дежурила бригада В. К. Шульгиной. Их 12 диспетчеров, звонки раздаются практически беспрерывно, одновременно по 4—5 телефонам принимают диспетчеры информацию о случившейся беде. А это не так-то просто — быстро добиться от звонившего всех точных данных, чтобы бригада скорой помощи, не теряя времени, выехала на вызов. Человек на том конце провода волнуется, а то и просто не понимает, что от полноты данных зависит сейчас, может быть, и жизнь больного.

— Какой район, улица, подъезд, этаж? — спрашивает диспетчер.

— Да какая разница, выезжайте скорее!

— Что болит?

— Какое ваше дело! Приедете — увидите!

Так теряются драгоценные секунды, минуты.

— Но это еще не самое для нас страшное — быстро добиться адреса и всех данных, — говорит в короткую паузу диспетчер, — Каких только гадостей нам не говорят. Часто звонят дети, наркоманы, гомосексуалисты, просто хулиганы и бездельники.

Звонок.

— Скорая. Что у вас случилось? Вот, послушайте, — подает мне трубку диспетчер.

— Ничего у меня не болит, — слышу пьяный голос. — Я возмущен жизнью!

Звонивший охотно представляется: называет фамилию, имя, место работы, адрес, возраст — 56 лет.

Стыдно бы должно быть в таком почтенном возрасте забавляться по телефону, тем более по «03».

Опять звонок.

— Пришла домой, — плачет женщина, — дочь лежит, глаза уже закатывает, отравилась чем-то, и записка: «Не хочу жить».

Сейчас дорога каждая секунда. Нужно быстро найти по рации бригаду скорой помощи, ближайшую к этому адресу. Тут все зависит от опыта диспетчера, его реакции, памяти. По рации на вызов направляется токсикологическая бригада, которая, к счастью, только что освободилась и находится недалеко.

Как-то здесь, в диспетчерской, установили компьютер, который должен был помогать по заданным программам направлять к больным бригады скорой помощи. Но оказалось, диспетчеры думают быстрее. Компьютер убрали.

А ведь это не так-то просто — мгновенно и безошибочно определить, какую направить к больному бригаду — кардиологическую, педиатрическую, реанимационную, токсикологическую, психиатрическую, тем более что вызывавший нередко даже предположительно не может определить диагноз.

А телефоны не умолкают…

— Упал мужчина с крыши… Жена рожает!.. Позовите Свету… Плохо с сердцем… Задыхается… Он синеет! — кричат в трубку… — Как вызвать такси?.. Выпили с другом в котельной, он и не дышит…

— А недавно позвонила женщина, — рассказывает в паузу диспетчер, — собака у ней заболела, просит скорую. — «Четыреста рублей моя собака стоит!» — Ветеринарной скорой помощи у нас нет, но не ехать же к собаке, когда где-то человек умирает!

— Подруга у меня рожает, — трубка брошена со смехом. — Бабушка у нас умерла, — и детское хихиканье.

Знали бы эти шалуны, что, занимая линию, они, может быть, тем самым убивают человека: дозвониться по «03» все же не гак легко.

А сколько ложных вызовов — до 30 ежедневно. Вызов же бригады скорой помощи, в зависимости от квалификации, стоит от 94 до 134 рублей. Если бы такие вызовы оплачивались, то, конечно, бы, подумал тот юный наркоман, недавно 9 раз за день вызывавший скорую, чтобы поставили ему укол.

Через каждый час диспетчеры меняются местами — на первые каналы телефона нагрузка особенно большая. Телефоны здесь не выдерживают — то и дело их приходится заменять. У диспетчеров же стрессовые ситуации практически постоянно.

По нормативу, через 4 минуты скорая помощь должна уже выехать на вызов. Но, как правило, смотрю по карточкам, уже через минуту-две бригада врачей мчится на помощь. Не всегда, однако, и она успевает. «Смерть до приезда», отмечено в карточке, женщина 76 лет, сердечный приступ. «В помощи не нуждается» — отметил в карточке врач. Мужчина, которому вызвали скорую, был просто пьян. «Пулевое ранение обеих бедер, ранен при задержании» — бывает и такое.

А какая нагрузка ложится на врачей скорой помощи: в разгар эпидемии гриппа до 37 вызовов на бригаду в смену.

Зимой — пешком по 2 километра, если вызов из пригородных поселков, в темноте, когда от домов одни силуэты, все опасней становится работа врачей: случаются уже и нападения на них мнимых больных, наркоманы останавливают машины скорой помощи, а пьяные при вызове — просто издеваются.

На полуторамиллионный город сейчас 112 бригад скорой помощи при норме — 140. Нагрузка огромная. Например, только 14 мая — 103 вызова кардиологических бригад, а в 90 проц. это инфаркты, 23 раза вызывались неврологические бригады, 33 — психиатрические, 11 — — реанимационные, 8 — токсикологические. Кстати, опять пошла «мода» у девушек травиться из-за несчастной любви таблетками. Мужчины предпочитают дихлофос, хлорофос и одеколон. Правда, у них мотивы употребления этих веществ иные. И эти выезды — только по самым серьезным заболеваниям, линейные же бригады скорой помощи выезжали в этот день более тысячи раз.

А сколько приходится службе «03» выполнять несвойственных ей обязанностей…

— В ту смену, — рассказывает диспетчер, — звонят из Московского района, гинекологическое отделение больницы. Нужна кровь, умирает женщина на столе, а на станцию переливания крови не дозвонятся, решили через нас. Хорошо, что удалось помочь.

Эти люди помогают ежедневно сотням и тысячам других. Более 20 лет работает здесь В. К. Шульгина, по многу лет — Н. Г. Стасикова, Н. К. Морозова, Г. А. Холодова. На пенсии Е. С. Белотелова, но продолжает работать, передает свой богатый опыт молодым. Совсем юные Анжела Котлярова и Жанна Баровская, но с обязанностями своими справляются отлично.

Через два часа, проведенных в оперативном отделе скорой помощи, мне показалось, что машины с красными крестами и синими мигалками развозят по больницам последних нижегородцев — такое здесь напряжение. А вышел на улицу — людей, как муравьев. Но ведь и в эти минуты, и потом, и завтра с кем-то стало или будет плохо, и помчатся на вызов машины скорой помощи.

23.05.91 г.