Религиозное право

Религио́зное пра́во — одна из исторических форм права, в системе которого источником постулируется воля божества (Бога), выраженная в священных текстах или преданиях.

Совокупность правовых систем мира, основанных на религиозном праве называется религиозной правовой семьёй (или семьёй религиозного права). Термин правовая семья был введён в науку французским учёным Рене Давидом. Он рассматривал некоторые правовые системы религиозного права, но не объединял их в единую семью. Впервые понятие религиозной правовой семьи обосновал Д. В. Лукьянов, который сформулировал ее определение, описал общие характерные черты и определил ее структуру.

Материальными источниками религиозного права могут быть непосредственно тексты священных писаний, богословские доктрины, церковные акты, религиозно-правовые обычаи, а также государственные законодательные акты, закрепляющие и систематизирующие религиозно-правовые нормы.

Характерная особенность религиозного права — персональный, а не территориальный характер его юрисдикции: предписания религиозного права обычно распространяются только на представителей данной религиозной общины; иноверцы изъяты из-под их действия.

В своём чистом виде религиозное право действует только на территории Ватикана (и то с небольшими оговорками). Религиозное право является одной из правовых систем, которое действует наряду с другими в государствах с так называемыми смешанными правовыми системами.

Наиболее развитыми религиозно-правовыми системами являются:

мусульманское право;

еврейское право, индусское право;

христианское право, состоящее из:

канонического права;

церковного права.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Интерес представляет отношение к обычному праву в государстве Израиль. Во вступительной статье к изданному в 2003 г. Гражданскому законодательству Израиля отмечается: «В связи с тем что Израиль представляет собой государство, где религия и государство не разделены, в нем существует система как светских, так и религиозных судов. Так, деятельность раввинатских судов строится на основе норм религиозного еврейского права – Галахи, мусульманских – на основе мусульманского религиозного права (законов шариата), христианских судов – на основе норм соответствующих христианских общин. При этом ряд вопросов отнесен к исключительной компетенции религиозных судов, например вопросы брака и развода супружеской пары, в которой оба супруга относятся к одной и той же религии. В то же время ряд гражданско-правовых споров рассматривается как в светских, так и в религиозных судах (например, споры об алиментах, воспитании детей, разделе имущества супругов и др.)[59].

Е. В. Прокопьев, Международное частное право. Общая часть: курс лекций, 2008

Часть (b) описания сакрального благословения содержит положения, составленные таким образом, чтобы они могли максимально возможным образом соответствовать канонам каждой из церквей, не нанося ущерба ни одной из канонических сторон, вовлеченных в процесс. Первая часть первого предложения направлена на то, чтобы удовлетворить требования канонов Православной церкви и при этом особо удостовериться, что англикане, принимающие участие в сопричащении, не являются «сектантами и еретиками»[298]. Вторая часть предложения и остальная часть текста призваны подтвердить, что каноны Англиканской церкви признаются и выполняются. Согласно части (а) епископы обеих церквей должны санкционировать участие членов своей паствы в сопричащении и принять в своей церкви членов другой церкви в качестве полноправных участников обряда причастия. Все эти положения были направлены на то, чтобы официальные представители канонической традиции соответствующих церквей могли дать необходимую санкцию на участие членов своей церкви в сопричащении и, таким образом, одобрить сопричащение. Применительно к вопросу об источниках религиозного права это бы означало признание в канонической традиции обеих церквей опыта духовного единения в качестве источника религиозного права.

Сборник статей, Русское богословие в европейском контексте. С. Н. Булгаков и западная религиозно-философская мысль, 2006

Обзаведясь независимыми от центра источниками доходов, провинции, пользуясь пробелами и нестыковками в тексте АБСА, одна за другой стали проявлять в рамках конституционной законности инициативу во внутренней политике (см. приложение 2 наст. изд.). В частности, правительство Манитобы на основании статута ее Законодательной ассамблеи и вразрез с духом действовавших на тот момент, по принятой в отечественной юриспруденции терминологии, «вышестоящих правовых актов», в 1890-х годах перестало субсидировать франкоязычные католические школы. Впрочем, буква АБСА или статутного права не была нарушена. Статут 1870 г. гарантировал уважение «языковых и религиозных прав большинства», а большинство в провинции образовали англоканадцы-протестанты, которые в итоге стихийных межпровинциальных миграций численно превзошли франкоканадцев-католиков. Примеру Манитобы последовали органы власти Онтарио – самой населенной провинции, в которой права франкоканадцев-католиков не были ограждены конституционными гарантиями, статутами или конвенциональными нормами. Обе провинции ссылались на ст. 93 (3) АБСА, а Онтарио еще и на ст. 92 (16).[172] Органы федеральной власти поэтому уклонились от применения вето против законодательства двух субъектов федерации и от судебного разбирательства вопроса. Оттава только негласно настояла на дополнении законодательства Манитобы и Онтарио статьями о факультативном преподавании католического символа веры в начальных и средних учебных заведениях. В конституционной практике доминиона это стало самым ранним применением методов «кооперативного федерализма» и «федерально-провинциальной дипломатии» (см. п. 2.1 наст. изд.).[173]

Сергей Юлиевич Данилов, Эволюция канадского федерализма, 2012

Религиозная тайна бывает личная и профессиональная. На наш взгляд, личной религиозной тайной являются сведения, связанные с принадлежностью лица к той или иной религии (конфессии) и личной реализацией религиозных прав. Именно религиозная самоидентификация личности являлась одним из наиболее распространенных поводов к ее дискриминации.

К. М. Андреев, Религиозная тайна, 2014

С этой трактовкой происхождения религиозных преступлений и их правовой природы, принадлежащей известным специалистам в области религиозных преступлений, нельзя не согласиться. Вместе с тем мы полагаем, что в понятие религиозного преступления должны включаться не только «чисто» религиозные составы, но и квалифицированные, когда связь преступления с религиозной свободой признается обстоятельством, отягчающим или, наоборот, смягчающим ответственность. Кроме того, всякое религиозное преступление причиняет либо создает угрозу причинения вреда духовной жизни человека, группы людей или общества в целом, т. е. является духовно-вредоносным, и это деяние признается преступлением в уголовном праве, т. е. оно уголовно-противоправное. Далее, всякое деяние подобного типа не просто виновно, оно совершается только умышленно, причем с прямым умыслом и в половине случаев по мотиву религиозной ненависти и вражды или в связи с исполнением религиозного ритуала. Наконец, всякое религиозное преступление посягает на религиозную свободу граждан. Вместе с тем нельзя не отметить здесь, что понятие «религиозное преступление» более точное, нежели «нарушение охраняемой уголовным правом религиозной свободы или свободы совести», хотя бы потому, что в УК РФ во всех соответствующих случаях используется термин «религиозное»: «мотив религиозной ненависти или вражды» (п. «л» ч. 2 ст. 105, п. «е» ч. 2 ст. 111, п. «е» ч. 2 ст. 112, п. «з» ч. 2 ст. 117, п. «б» ч. 2 ст. 244 УК РФ); «нарушение равноправия граждан в зависимости от отношения к религии» (ст. 136); «незаконное воспрепятствование деятельности религиозных организаций или совершению религиозных обрядов» (ст. 148); «религиозное или иное объединение» (ст. 239); «возбуждение религиозной вражды» (ст. 282); «полное или частичное уничтожение религиозной группы» (ст. 357).

Л. Д. Башкатов, Криминотеология, 2004

16) религиозное право (каноническое), состоящее из трех частей: мусульманского, индусского и индейского права.

Юлия Марочкина, История государства и права зарубежных стран. Шпаргалка

В-третьих, церковное управление: право религиозного учения, право религиозного освящения, право церковного управления и суда, имущественное право церкви.

А. А. Дорская, Влияние церковно-правовых норм на развитие отраслей российского права, 2007