Колониализм

Колониализм — система господства группы развитых стран (метрополий) над остальным миром в XVI—XX веках.

Колониальная политика — это политика завоевания и зачастую эксплуатации военными, политическими и экономическими методами народов, стран и территорий преимущественно с инонациональным населением, как правило, экономически менее развитых.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Голландские капиталисты активно занимались работорговлей, которая приносила им значительные доходы. Так, только в Бразилию в 1636–1645 гг. было ввезено свыше 23 тыс. рабов, которые преимущественно использовались на местных плантациях. Вообще, еще одной особенностью голландского капитализма было то, что численность рабов в голландских колониях, нередко, превышала количество белых голландских колонистов. Для голландского капитализма был характерен в первую очередь торговый капитал и в этом отношении он отличался от английского капитализма, в котором на первое место вскоре вышел капитал промышленный. Это привело к промышленному отставанию Голландии от Англии и к последующей потере многих позиций в колониальном мире. Англо-голландские войны 1652–1654, 1665–1667, 1672–1674 гг., приведшие к усилению Англии и ослаблению Голландии, были первыми войнами между государствами победившего капитализма. Они дополнялись голландско-испанскими войнами XVI–XVII вв., а также войнами с Францией в XVII–XVIII вв. Колониализм, работорговля, опора на местах на феодальные верхи, бесконечные войны – характерные особенности истории первой страны победившего капитализма.[5]

А. И. Донченко, Чёрная книга капитализма

В свое время кайзеровской Германии не удалось надолго утвердиться в качестве колониальной державы и поэтому ее миновало то нашествие иммигрантов из бывших колоний, которое пришлось пережить, например, Великобритании и ряду других государств после краха системы колониализма. В то же время с середины 50-х и до начала 70-х годов, в годы подъема экономики, Германия «импортировала» рабочие руки, причем для труда на самых низкооплачиваемых и непрестижных производствах. Таким образом население страны обогатилось греками, итальянцами, португальцами, югославами – народами из Южной Европы и с Балкан, которые по своему культурному уровню не слишком отличались от представителей соответствующих социальных слоев в Германии. Каких-либо структурных изменений их въезд не принес, существенного влияния на жизнь немецкого общества они не оказали и не оказывают. А вот въезд турецких рабочих9, в большинстве своем выходцев из бедной, сельскохозяйственной Анатолии, имел воистину судьбоносное значение для страны: не потому, что турецкие рабочие увеличили крохотную исламскую диаспору Германии количественно и изменили ее качественно (в худшую сторону, поскольку ранее эта диаспора состояла из образованных и богатых людей), а в силу того воздействия, которое по целому ряду параметров оказала и продолжает оказывать эта группа населения на жизнь немецкого общества. По значимости своего влияния на жизнь Германии турецкая диаспора, состоящая из гастарбайтеров, их выросших в Германии потомков, а также, в меньшей степени, из лиц, проживающих в Германии со статусом политических беженцев (например, курдов), бесспорно, стоит на первом месте.

Тамара Кондратьева, Актуальные проблемы Европы №4 / 2010, 2010

И все же Россия как потенциальный партнер США тоже не лишена недостатков, унаследованных от прошлого, причем совсем недавнего. Афганистан был опустошен 10-летней войной, которую вела там российская армия, Чечня находится на грани вымирания в результате политики геноцида, а недавно получившие независимость центральноазиатские государства все более склонны отождествлять смысл современного периода своей истории с борьбой за освобождение от российского колониализма. Поскольку подобные исторические обиды все еще живо ощущаются в регионе, а Россия, судя по множеству признаков, считает в данный момент своим приоритетом консолидацию связей с Западом, она во все большей степени воспринимается региональными государствами как бывшая колониальная европейская держава и все меньше – как родственное евразийское образование. То, что сегодняшней России почти нечего предложить соседям в плане общественной модели для подражания, тоже сужает ее роль в любом международном партнерском объединении под американским руководством, которое может быть сколочено в интересах стабилизации, развития и в последующем – демократизации региона.

Збигнев Бжезинский, Выбор. Стратегический взгляд (сборник), 2004

Разница между сухопутной и морской империями охватывает не только военные вопросы, как бы важны они ни были. Общим ключевым элементом для многих империй (а для России и Британии решающим) является колонизация. Создание путем колонизации новых Англий и новых Россий трансформировало глобальную геополитику. В целом, западные историки империи больше всего интересуются ролью морских империй в создании современной мировой экономики. Основная причина такого интереса кроется в марксистской критике империи, построенной на экономическом анализе и идущей к самому сердцу идеологических разногласий не только во время холодной войны, но и в сегодняшних дебатах о бедноте и зависимости «третьего мира». Однако, в создании современного мира роль европейской колонизации не менее важна, чем интеграция империй в мировую экономику. Русские колонизировали, в основном, прилегающие территории. Британские колонисты чаще всего путешествовали за море. Почти все бывшие колонии Британии теперь – независимые государства. Многие земли, колонизированные русскими, до сих пор являются частью Российской Федерации. В своем обзоре колониализма Юрген Остерхаммель утверждает, что это – типичное различие между морской и сухопутной колонизацией17.

Сборник статей, Российская империя в сравнительной перспективе, 2004

А вот определения термина «экономическая война» почему-то ни в одном словаре и учебнике найти не удалось. Тем не менее термин часто встречается в СМИ и публицистических работах. Он стал широко использоваться, когда произошел распад колониальной системы, создававшейся Западом на протяжении нескольких предыдущих веков. Во времена колониализма имели место методы прямого, силового подчинения метрополиями стран и территорий, находившихся за пределами «цивилизованного мира». А эксплуатация и ограбление колоний осуществлялись на основе внеэкономических методов. «Экономическая война»– феномен эпохи, когда страны приобрели формальную политическую независимость, когда на смену колониализму пришел неоколониализм.

Валентин Юрьевич Катасонов, Экономическая война против России и сталинская индустриализация, 2014

Транспортирование рабов явилось самым важным фактором «товарообмена» того времени. Между 1500 и 1850 гг. приблизительно 10 млн рабов были перевезены из Африки в Америку.[43] Параллельно происходило принудительное переселение преступников из Европы в Австралию и Америку. Большое количество людей было не только перемещено из родных мест, но и «приговорено» к работе в новом для них режиме. Миграции неразрывно связаны с социальными и экономическими преобразованиями в период колониализма.[44]

Т. Н. Балашова, Конституционно-правовые проблемы формирования миграционной политики, 2011

Капиталистическое рабство отчасти было причиной, а отчасти следствием успеха поселенческого колониализма. Ибо рост количества и трудолюбия колонистов постоянно ограничивался и постоянно возобновлялся нехваткой рабочей силы, которую невозможно было удовлетворить, опираясь исключительно или даже прежде всего на стихийное предложение со стороны поселенцев или принуждение местного населения. Эта хроническая нехватка рабочих рук увеличивала прибыльность капиталистических предприятий, занимавшихся покупкой (прежде всего в Африке), перевозкой и производительным использованием (прежде всего в Америках) рабского труда. Как отмечает Робин Блэкберн (Blackburn 1988: 13), «новое мировое рабство решило проблему колониального труда, когда не было видно никакого другого решения».

Джованни Арриги, Долгий двадцатый век. Деньги, власть и истоки нашего времени, -1

Колониализм просуществовал как система с начала XVI в. до второй половины XX в. Экспорт капитала в колониальные страны и рост местной промышленности неизбежно вызывал освободительные движения.

Л. В. Щербина, История экономики: конспект лекций, -1

Проблемы функциональной адаптивности остаются теми же и для политических организаций. Политическая партия достигает функциональной зрелости, когда изменяется электорат, который она представляет; другой пример функционального созревания – переход из оппозиции в правительство. Партия, которая не в силах изменить свой электорат или взять власть, находится на более низком уровне институциализации, чем партия, способная к таким изменениям. Националистическая партия, функция которой состояла в освобождении от колониального правления, сталкивается с серьезным кризисом, когда она достигает этой цели и должна адаптироваться к функции управления страной. Этот функциональный переход может оказаться для нее столь трудным, что и после завоевания независимости она будет отдавать значительную часть своих сил борьбе с колониализмом. Партия, действующая подобным образом, в меньшей мере обладает характеристиками института, чем Индийский национальный конгресс, который отказался от своего антиколониализма после достижения независимости и быстро адаптировался к задачам управления. Индустриализация была основной функцией Коммунистической партии Советского Союза. Серьезным испытанием для нее с точки зрения институциализации будет то, насколько успешно она выработает для себя новые функции после того, как основные задачи индустриализации будут позади. Орган управления, который может успешно адаптироваться к изменившимся функциям, так, как это сделала королевская власть Англии в XVIII—XIX вв., имеет более высокий уровень институциализации, чем, скажем, французская королевская власть в те же века.

Самюэль Хантингтон, Политический порядок в меняющихся обществах, -1

При классическом колониализме метрополия эксплуатирует население и присваивает природные ресурсы порабощенных территорий, но одновременно она берет на себя управление и развитие этих территорий и все связанные с этим издержки. То есть она вкладывается в порты и инфраструктуры, обеспечивает – в том числе и своими вооруженными силами – защиту колоний от внешней угрозы, порядок, безопасность, какую-никакую, но законность.

С. Б. Переслегин, Первая Мировая. Война между Реальностями, 2016

4. Существует теория «внутреннего колониализма», описывающая политическую иерархию территорий в составе государства, которая объясняется экономическим неравенством. Для периферии характерна ориентация на производство сырья, местная рабочая сила отличается низкой квалификацией. В то же время центр берет на себя переработку сырья и обучение специалистов. Теория «внутреннего колониализма» объясняет отношения между центром и периферией в неомарксистском ключе. Считается, что «униженное» положение периферии стимулирует сепаратизм, если на этой территории проживают национальные меньшинства. Периферия становится рассадником т. н. этнорегиональных движений, или в других терминах – антисистемных движений – левых, леворадикальных, националистических. Исследования сепаратизма уделяют значительное внимание таким «внутренним колониям» и их развитию [316, 184—185].

Г. Н. Нурышев, Россия в современной геополитике, 2012

Режим, установленный в 1933 г. в Германии, не мог не вызвать к себе симпатий в иранских правящих кругах. По мнению Реза-шаха, для Ирана как для восточной страны, любые авторитарные формы правления были гораздо ближе, чем английская и французская демократии, ибо последние ассоциировались на Востоке с колониализмом. Являясь сторонником модернизации своей страны, Резашах в сущности был типичным восточным правителем, не приемлющим демократии. В 30-е гг. даже само слово «демократия» было изъято из употребления[4].

А. Б. Оришев, Политика нацистской Германии в Иране, 2005

✓ Период Тайсё (1912–1926 гг.; Тайсё – «великая справедливость», девиз правления императора Ёсихито). Либеральное движение «демократия Тайсё»; попытки законодательного контроля над идеологической ориентацией масс («Закон о поддержании общественного спокойствия»); фактический переход власти к парламенту и Демократической партии. S Период Сёва (1926–1986 гг.; Сёва – «просвещенный мир», девиз правления императора Хирохито). Территориальная экспансия; попытки оправдать ее созданием «Зоны совместного процветания Восточной Азии» и борьбой с колониализмом мировых держав. Война на Тихом океане; поражение; американская оккупация. 1951 г.: Сан-Францисский мирный договор; стратегический союз с США; послевоенное преобразование страны; экономическое развитие на основе «восточноазиатской модели»; «японское экономическое чудо»; период потрясений 1970-х годов; спекулятивный экономический бум 1986–1990 гг.; «Япония как страна номер один».

А. В. Белов, Япония: экономика и бизнес, 2017

СССР на протяжении своей истории опирался в регионе на различные силы. В первой половине прошлого столетия это были коммунистические и «прогрессивные» партии и движения – еврейские и арабские, а также «народы и страны, борющиеся против колониализма и империализма». Так, Турция, Иран и Афганистан в период обновления государственности в XX веке получили поддержку Москвы. Как следствие, союзниками СССР оказались – или называли себя таковыми – самые разные, часто борющиеся между собой не на жизнь, а на смерть силы, конкурировавшие за дотации, военную и политическую поддержку советских патронов.

Е. Я. Сатановский, Котёл с неприятностями. Ближний Восток для «чайников», 2018

Ибн Сауд первым и единственным среди всей недждийской знати увидел в Абд аль-Ваххабе и его учении инструмент для объединения племён Неджда. Задачей Абд аль-Ваххаба в созданной унии была легитимация претензий Ибн Сауда вначале на верховную власть в Неджде и его прав на объединение всех недждийских племён, а затем и на всём полуострове. Авторитет Мохаммеда Абд аль-Ваххаба среди новообращенной паствы был чрезвычайно высок благодаря простоте понимания его идей и воззрений. Агрессивные и воинственные последователи его учения вполне восторженно восприняли идею объединения под знамёнами Саудов для ведения священной войны, которая на совершенно законных основаниях давала им право обогащаться за счёт побеждённых. Священная война давала возможность сохранить свою цивилизационную идентичность народам, столкнувшимся с агрессивным и молодым европейским колониализмом, который к середине XVIII века находился в прекрасной форме, получил опыт агрессии и подавления иных цивилизаций.

Эль Мюрид, ИГИЛ. «Исламское государство» и Россия. Столкновение неизбежно?, 2016

В следующее десятилетие наступил значимый этап в национальной борьбе курдов за первую половину XIX в. – это движение, возглавляемое Бедр-ханом (эмиром области Бохтан со столицей в Джезире). Восстание Бедр-хана продолжалось три года и сопровождалось резней ассирийцев. Постоянное ослабление Турции и проникновение европейского колониализма в Малую Азию и Ближний Восток способствовало превращению Османской империи в марионеточное государство. Разгоревшееся и распространяющееся восстание курдов ускоряло распад Порты и грозило усилением влияния России в этом регионе. В связи с этим курдское национально-освободительное движение испытывало на себе давление европейских держав, стремившихся его всячески ослабить. После трех лет борьбы турки, в конце концов, смогли подавить движение во главе с Бедр-ханом в 1846 г.[62] Поражением завершилось и восстание в декабре 1854 г. племянника Бедр-хана – Езданшира, воспользовавшегося поражениями турок на Кавказском фронте. В январе 1855 г. его войско достигло 30-ти тысяч. Ездиншар обратился к России с просьбой о помощи, но русские командующие отказали в ней, не видя в курдах важного союзника для себя на Ближнем Востоке. Курдские феодалы обратились за помощью к англичанам, которые путем ловких интриг спровоцировали пленение Езданшира турками. Без сильного лидера движение быстро сошло на нет[63].

Максим Лебский, Курды. Потерянные на Ближнем Востоке, 2016

В Южной Африке, во время колониализма белое правительство осуществляло жесткий контроль за экономикой и политикой. Существовала система полного разделения белого и черного населения, такая расовая сегрегация называлась «апартеид».

И. В. Мельников, Южная Африка: Зимбабве, 2013

Однако принципиальное неприятие Рузвельтом колониализма не мешало ему проводить захватническую политику, нацеленную на занятие ключевых позиций в основных нефтяных странах Ближнего Востока. В 1943 году, беседуя с британским послом в США у карты Ближнего Востока, Рузвельт высказался без обиняков: «Персидская нефть ваша. Иракская и кувейтская – пополам. Но саудовско-аравийская – наша»[1]. Так началось обернувшееся впоследствии серьезными проблемами политическое вторжение США в этот регион.

З. К. Бжезинский, Стратегический взгляд: Америка и глобальный кризис, 2012