Империализм

Империали́зм (от лат. imperium — власть, господство) — государственная политика, основанная на использовании военной силы для разных форм внешнеполитической экспансии, в том числе для захвата территорий, формирования колоний и установления политического или экономического контроля над другими странами. Во время усиления колониальной экспансии со стороны европейских держав и США в последней трети XIX века, использование слова «империализм» практически совпадало с использованием слова «колониализм».

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Книга была действительно образцом того, как можно и нужно увязывать события в мире политики, особенно мировой, с теми процессами и изменениями, которые происходят в экономической сфере жизни общества. Конкретно Ленин показал, что такое радикальное изменение и как переход от конкуренции и «свободного» рынка к монополиям и разделу рынка этими монополиями влечёт за собой серьёзнейшие сдвиги в политике. Эти сдвиги Ленин назвал переходом ведущих стран Запада к империализму. Тогда, сто лет назад, многим сочетание слов «империализм» и «капитализм», содержащееся в названии книги, резало ухо. «Капитализм» понимался как определённая модель экономического устройства общества (частная форма собственности на средства производства, эксплуатация наёмного труда, получение прибыли, накопление капитала и т. п.). А «империализм» (от лат. imperium – власть, господство) – государственная политика, направленная на захват и подчинение других стран и территорий. Империализм уходит в глубину веков, когда никакого капитализма ещё в помине не было, а существовали великие империи. Например, Вавилонская, Ассирийская, Персидская, Римская. В работе было показано, что в XX веке появляется новый вид империй, которые являют собой власть не земельной аристократии, военной касты или жреческой верхушки, а капиталистической олигархии, опирающейся на могущество монополий.

Валентин Юрьевич Катасонов, «Империализм как высшая стадия капитализма». Метаморфозы столетия (1916–2016 годы), 2016

Работа писалась на протяжении первой половины 1916 года, однако свет она увидела в Петрограде лишь в апреле 1917 года. В своей книге я не ставлю цели подробно рассмотреть работу «Империализм…». Напомню лишь самые ключевые моменты. Она состоит из 10 разделов (глав). Главная цель ее автора – показать, что на рубеже XIX–XX вв. произошло перерастание капитализма эпохи первоначального накопления капитала (а также свободной конкуренции) в монополистический капитализм, определить экономические и политические последствия такого перерастания. Если в сфере экономики ключевой особенностью новой стадии капитализма стало господство монополий, то в сфере политики – усиление агрессивности государств, оказавшихся под контролем монополий. Резкая активизация внешней экономической, политической и военной экспансии капитала была квалифицирована Лениным как империализм (впрочем, этот термин он заимствовал у Джона Гобсона[1]). В. Ленин определил пять ключевых признаков империализма:

Валентин Юрьевич Катасонов, Мировая финансовая пирамида. Финансовый империализм, как высшая и последняя стадия капитализма, 2016

Исследования, посвященные различным аспектам истории Британской империи, образуют огромный массив зарубежной историографии XX в. Тщательно анализировались мотивы и движущие силы колониальной экспансии Великобритании в XVII–XX вв., деятельность правительств и государственных чиновников метрополии и колониальной периферии, взаимоотношения Великобритании с различными странами, входившими в состав империи. Особый интерес у историков вызывали последние десятилетия XIX в. и первые декады XX в. – кульминационный этап развития Британской империи, апогей ее мощи. Следует отметить, что такое направление исследований отчасти было обусловлено одной из основных концепций англо-американской историографии первой половины XX в., в соответствии с которой общепринятым являлось подразделение истории Британской империи во второй половине XIX в. на 2 этапа. Середина XIX в. определялась как эпоха либеральной антиэкспансионистской колониальной политики. 1870—1900-е гг. рассматривались как период «нового империализма», основными чертами которого являлось форсированное расширение территории империи и широкое распространение имперской идеи в общественном сознании британцев. В результате исследователи империализма ограничивались изучением лишь периода «нового империализма», значительно сужая временные рамки данного феномена мировой истории. Несмотря на то что подобный подход был оспорен многими учеными, вопрос о правомерности выделения «нового империализма» последней трети XIX в. как качественно нового этапа в истории Британской империи по-прежнему предоставляет почву для дискуссий.

М. В. Глеб, Имперская идея в Великобритании (вторая половина XIX в.), 2007

Необходимость возрождения естественного права в послевоенном мире была связана с поиском утраченной идейной основы современного общества, концепции прав человека и разграничения таких понятий, как легитимный режим и хороший режим. Естественное право, согласно этой позиции, обеспечивает государственному строю опору на вечные и общечеловеческие ценности (закрепленные в международно-правовых актах по правам человека), в то время как политическая легитимность зависит от обстоятельств и может быть утеряна. Необходимость возродить естественное публичное право связывалась с тем, что оно дает универсальное ценностное решение политической проблемы (ПО). Пример влияния этих идей в области международного права – создание международных организаций пацифистского характера, ставивших своей целью предотвратить новые войны, а после Второй мировой войны – процесс, охватывавший события от принятия Атлантической хартии (14 августа 1941 г.) до создания ООН. В дальнейшем это постепенный процесс укрепления европейского единства, приведший в настоящее время к объединению Европы. Параллельно с этим в XX в. шел процесс критики империализма и колониализма, либеральные противники которых (как Дж.А. Гобсон, Дж.А. Шумпетер) переосмыслили подход к этой проблеме ряда представителей классического либерализма, стоявших на имперских и националистических позициях (что было важно в ходе послевоенных дебатов о судьбах колоний и колониализма). В англосаксонской правовой литературе периода Холодной войны был сделан особый упор на права человека и их судебные гарантии (Дж. Роулз (111), Р. Дворкин (112)). Либеральная концепция прав получила не только правовой, но и идеологический статус и была противопоставлена марксистской классовой теории права. Эти идеи, высказывавшиеся в период послевоенного восстановления стран Западной Европы, пришли в Восточную Европу в период кризиса коммунистических режимов, получив название «нового мышления» и «общечеловеческих ценностей», признанных «всеми цивилизованными странами».

Андрей Медушевский, Социология права

C понятием «слабое звено» было тесно связано понятие «мировая система капитализма», являвшееся главным, основополагающим в литературе Коминтерна10. Оно помогает объяснять концепцию «самого слабого звена». В теории Коминтерна существование «мировой системы капитализма» было характерной особенностью капитализма на его последней стадии, так называемой эпохи империализма. Капитализм на этой заключительной стадии понимался не как совокупность отдельных национальных экономических систем, а как мировая экономика, все более и более выходящая за пределы политических границ государств и стремящаяся, хотя и напрасно, к созданию всемирного треста, способного управлять международной экономической сетью. Как «мировая система», капитализм представлялся загнивающим и умирающим, несмотря на то что в определенных территориально-политических единицах развитие капитализма могло бы быть еще на зачаточной стадии или, если капитализм продвинулся дальше в своем развитии, он не достиг еще полной зрелости. Мировой упадок капитализма дает возможность коммунистической партии захватить власть при определенных условиях, в пределах национального образования, независимо от зрелости или незрелости капитализма в этой стране. Страны, в которых хотя бы в какой-либо степени развит капиталистический способ производства, включены во многие связи с другими капиталистическими странами в мировой системе капитализма. Если капитализм интегрирован в мировую систему и если эта мировая система определяется упаднической, то любое звено в этой цепи созрело для революции. Таков вывод Коминтерна.

Кермит Маккензи, Коминтерн и мировая революция. 1919-1943

Именно в эмиграции Н.И. Бухарин стал одной из главных фигур в большевистской партии. Он вернулся в Россию признанным партийным вождем, сложившимся теоретиком, внесшим большой вклад в развитие большевизма как особой и оригинальной разновидности европейского марксизма. В то же время начинается серьезная литературная деятельность Н.И. Бухарина. Публикуется его работа «Мировое хозяйство и империализм» (1915), где на богатейшем фактологическом материале империализм рассматривался как комплекс тенденций развития мирового хозяйства, характерных для новой фазы капитализма. Обосновывалось, как отдельные сферы концентрационного и организационного процесса подгоняют одна другую и создают тенденцию к превращению всего национального хозяйства в одно гигантское комбинированное предприятие, монополизирующее национальный рынок и являющееся предпосылкой организованного социалистического хозяйства. Издание монографии «Экономика переходного периода» (1920), в которой Н.И. Бухариным разрабатывались основные принципы теории трансформационного процесса, утвердило его как передового и смелого теоретика посткапиталистического периода.

Г. Н. Соколова, Экономическая социология, 2013

Короче говоря, расширение и замена Вестфальской системы британским фритредерским империализмом не означали простого «прогресса» к более крупным и более сложным структурам по пути развития, открытому и преследуемому ведущими капиталистическими государствами предшествующих эпох. Она также означала «регресс» к стратегиям и структурам мирового правления и накопления, казавшимся устаревшими из-за ранних успехов на этом пути. В частности, создание в XIX веке частично капиталистической, а частично территориалистской имперской структуры, обладавшей невиданным прежде глобальным влиянием, показывает, что формирование и экспансия капиталистического мира-экономики означали не столько замену, сколько продолжение другими, более действенными средствами имперской экспансии досовременной эпохи.

Джованни Арриги, Долгий двадцатый век. Деньги, власть и истоки нашего времени, -1

Основная установка идеологии глобализма в последние десятилетия остается неизменной. Единственной шкалой оценки современности для неё является дихотомия цивилизация – варварство, согласно которой по-прежнему признается априори существование евро-американской цивилизации как единственно разумной и универсальной. Но у идеологии глобализма появились новые конкретные измерения, о которых идет речь в 7 очерке. Сформировались и стали активно проявлять себя в мире неклассические идеологии. Идет интенсивная перезагрузка «тяжелого» образа Америки как империи на облегченный империализм, который освобождается от балласта прямого администрирования и рисков прямого политического управления подконтрольными странами. На место прямого насилия приходит косвенное, структурное насилие над людьми в обществе. Много внимания уделено новым формам идеологии глобализма, которые можно назвать «мягкими идеологиями». Это идеологии демобилизации нации, расчетливого содействия росту апатии, безверия, индивидуализма и потребительским настроениям. Мягкие идеологии нацелены и на население развитых капиталистических стран, и на остальной мир, включая Россию.

В. Н. Шевченко, Современные проблемы Российского государства. Философские очерки, 2015

Поскольку на механизм регулирования этих отношений в послевоенные десятилетия глубокое влияние оказало кейнсианство, полезно подробнее ознакомиться с международно-экономической «философией» самого Дж. М. Кейнса. В лекции «Национальная самообеспеченность», прочитанной в Ирландии в 1933 г. (т. е. в разгар Великой депрессии), Кейнс подверг критике приверженность к свободной торговле и международной гармонизации институтов и заявил что опыт конца XIX в. был массовым и, видимо, неизбежным провалом поскольку международная система вела к войне, обостряя конкуренцию между ведущими державами. «Защита существующих внешних интересов страны захват новых рынков прогресс экономического империализма все это неизбежная часть порядка вещей, нацеленного на максимизацию международной специализации и на максимум географической диффузии капитала, независимо от местоположения собственников».

Ю. Я. Ольсевич, Влияние хозяйственных реформ в России и КНР на экономическую мысль Запада. Учебное пособие, 2007

Второй план в процессе преодоления В. И. Лениным рамок марксизма и развития представлений о судьбе периферийных стран мировой системы отражен в труде «Империализм как высшая стадия капитализма», написанном в 1916 г. в Цюрихе и напечатанном в середине 1917 г. в Петрограде. В дополнение к совершенному В. И. Лениным ранее (после революции 1905–1907 гг.) отходу от марксистских представлений о крестьянстве, «Империализм…» стал необходимым и достаточным блоком для выработки учения об антикапиталистической революции «в одной стране» – вне зависимости от участия в ней пролетариата развитых капиталистических стран. Таким образом, «Империализм…» является текстом, представляющим ядро ленинизма как новой теории революции.

С. Г. Кара-Мурза, Правильная революция!, 2009

Хотя английский язык является языком лишь 380 млн жителей планеты, на нем выходит большинство книг. Страны, в которых население говорит на английском языке, производят 40 % мирового валового продукта, более 80 % материалов в Интернете созданы на английском языке. Будущая научная и политическая элита многих стран получает образование в США. Одно из определений американскому «культурному империализму» дал известный американский исследователь Р. Стил: «Культурные сигналы передаются через Голливуд и «Макдоналдс» по всему миру – и они подрывают основы других обществ… в отличие от обычных завоевателей, мы не удовлетворяемся подчинением прочих: мы настаиваем на том, чтобы нас имитировали». Во внешней политике Запада наблюдается смещение исследовательского интереса на системы ценностей и механизмы психологического воздействия.

Т. В. Карадже, Политическая философия. Учебник, 2017

Итак, следуя ленинской логике, «новый мировой порядок» как конечную цель глобализации можно назвать высшей стадией империализма. По сравнению с классическим империализмом он имеет ряд особенностей. Эти особенности характеризуют его «генетическую» связь с предыдущими историческими формами существования капитализма и в то же время подчеркивают новые черты.

Г. А. Зюганов, Глобальное порабощение России, или Глобализация по-американски, 2011

Насыщенная в фактографическом отношении «Всемирная история» [161] (события XIX – начала XX вв. рассматриваются в 6-м и 7-м томах) в полной мере отражает сложившиеся в советской историографии подходы к освещению исторического процесса сквозь призму теории смены общественно-экономических формаций. Основу этого процесса составляет конфликт между уровнем производительных сил и характером производственных отношений, завершающийся революционным переходом к более высокой форме социальной организации. Внутриформационные изменения последней антагонистической формации – капиталистической с ее высшей стадией империализмом – в трактовке «Всемирной истории» открывают путь к построению социализма и созданию коммунистического общества. Это издание, высоко оцененное в Советском Союзе как выдающееся достижение марксистско-ленинской историографии, представляется концептуально устаревшим.

И. Р. Чикалова, Партии, профессиональные союзы, женские организации Франции, Германии, Великобритании (1815–1914), 2015

Ведущую роль во внешней культурной политике играют СМИ, а глобализация – это высшая степень интернационализации СМИ, подразумевающая не только выход национальных границ, но и расширение диапазона их действия до глобального. Таким образом, технические возможности передачи информации, являющиеся, по сути, лишь средствами, в действительности определяют новое состояние информационного пространства в мировом масштабе. Диапазон вещания многих теле– и радиостанций расширился и охватывает зарубежную аудиторию (во многом благодаря появлению спутникового вещания); «паутина» компьютерных сетей уже опутала весь мир; СМИ большинства стран мира пользуются едиными источниками информации (информационными агентствами) (Так, 80 % политических и экономических новостей в мире уже в 70–80-х годах XX в. распространялось всего лишь четырьмя крупными американскими информационными концернами: The Associated Press (AP), United Press International (UPI), New-York Times News Service и Los-Angeles Times-Washington Post News Service. См.: Graber 1980: 262–264). Информационная глобализация тесно связана с экономической, поскольку на информационных рынках наиболее развитых стран мира преобладают коммерческие СМИ. «Так называемый информационный империализм ставит национальные информационные системы менее развитых стран в зависимость от могущественных иностранных СМИ. Западные СМИ разрушительно действуют на культурное и национальное самосознание более бедных наций (особенно уязвимы те, которые сравнительно недавно освободились от колониальной эксплуатации и еще не являются в полной мере устойчивыми режимами). Пропагандируя западный стиль жизни, западный жизни, западные СМИ создают у этих наций ложные представления о доступности жизненных благ, которыми пользуются граждане богатых стран, в результате у людей возникает стойкий конфликт с реальной действительностью и отторжение традиционных ценностей своего народа» (Ровинская 2007: 82–83). Наиболее влиятельные информационные производители Запада обязаны своим успехом обстоятельствам, которые позволили им рано вступить в информационный бизнес и занять в нем господствующее положение.

Сборник статей, Культура и мир, 2009

Империализм. Развитие британского капитализма сопровождалось созданием крупнейшей финансовой империи в истории человечества. Преимущества британского империалистического капитала были абсолютными: в 1904 г. Англия имела 50 колониальных банков с 2279 отделениями (в 1910 г. – 72 с 5449 отделениями). Для сравнения: Франция имела 20 банков со 136 отделениями; Голландия – 16 с 68, а Германия – только 13 с 70 отделениями[5]. США на этом этапе вовсе не имели транснациональных банков. Проницательно предвосхищая положение суверенных государств на современной геофинансовой арене, В.И.Ленин указывал, что основу империализма составляет финансовая олигархия и финансовый капитал, который выступает решающей «силой во всех экономических и во всех международных отношениях, что он способен подчинять себе и в действительности подчиняет даже государства, пользующиеся полнейшей политической независимостью»[6]. Сформулированные В.И.Лениным признаки определения империализма обретают новое качество в условиях финансовой глобализации. Сегодня Великобритания не только контролирует одну треть глобальных финансовых потоков, но также (наряду с США) значительную долю корпоративных активов и земельных ресурсов планеты.

А. В. Кузнецов, Тайная власть Британской короны. Англобализация, 2016

Отсюда совершенно особенное понимание имперскости. Империализм как политическое и социально-экономическое явление переоценивать задним числом нелепо, но ныне следует выделить в нем и цивилизационную составляющую, говорящую о закономерности возникновения империализма, о том, что связан он не только с капиталистическим способом производства, но и с достижение государством как таковым вершины своего развития, со стремлением государства перейти в новое качество.

С. Н. Бабурин, Новая русская империя, 2013

«Новое учение» Н.Я. Марра вошло в непримиримое противоречие как с норманизмом, так и с антинорманизмом, если последний не отталкивался от абсолютной автохтонности. Стремление отыскать прямую зависимость между классовыми позициями авторов и их научными концепциями приводило к оценкам вроде того, что «норманнская школа и почти все ее разновидности в основном отразили дворянско-монархическую концепцию, разновидности славянской школы – концепцию буржуазию, собственно торгово-буржуазную»[115]. «Старый норманизм, – говорит тот же автор, – доведенный до логического абсурда в новейшей работе П. Смирнова, а равно и разновидности старой славянской школы, должны уступить место новой схеме, осуждаемые – первая в основном, как дворянско-монархическая, вторая – как буржуазно-шовинистическая». Автор находит, что «впрочем, норманнская школа изжила себя в работах М.Н. Покровского, превращенная последним в разрушение монархических идей четким выявлением грабительской роли князей-норманнов, возвеличенных ортодоксами-норманистами в качестве законных, по благородству крови, претендентов на престол»[116]. М.Н. Покровский придал норманизму противоположное значение, подчеркнув негативную роль государства. Но в этом вопросе, как и во многих других, у него наблюдалось как перенесение представлений об изживающей себя буржуазной государственной машине эпохи империализма в эпоху, когда государственный организм только складывается, так и общее негативное отношение (по той же причине) к русской истории.

А. Г. Кузьмин, Древнерусская цивилизация, 2013

Все более обостряется антагонизм между трудом и капиталом. Господство монополий, финансовой олигархии все более обнажает антинародный, паразитический характер капитализма, усиливает гнет капитала и вместе с тем вызывает рост возмущения рабочего класса, угнетенных народов против капитализма. Ленин характеризует империализм как всемирную систему колониального угнетения и финансового удушения гигантского большинства населения земли горстью империалистических стран. Свержение капитализма, революционный переход к социализму становятся жизненной необходимостью. На основе научного анализа противоречий капитализма на его последней стадии Ленин пришел к выводу, что империализм есть канун социалистической революции. «Это, – писал Ленин в предисловии к французскому и немецкому изданиям своей книги в 1920 году, – подтвердилось с 1917 года в всемирном масштабе» (настоящий том, стр. 308).

В. И. Ленин, Полное собрание сочинений. Том 27. Август 1915 – июнь 1916, -1

Для новых экономических и политических реалий требовались новые форматы взаимодействия. Одни из них были разработаны и реализованы Европейским союзом (ЕС), другие – в первую очередь США при европейском участии. Собственно, активные действия Запада, особенно в 2000-х годах, по консолидации под своим влиянием этой части международной периферии породили многочисленные комментарии о «руке империализма» в событиях, за которыми закрепилось название «арабская весна»6.

О. Н. Новикова, Актуальные проблемы Европы №3 / 2012, 2012

Отечественный читатель старшего поколения хорошо знаком с Классической теорией «империализма»[13]. Заинтересованность в максимизации прибыли – причина роста производства, превышающего спрос внутреннего рынка, ведет к формированию новых рынков на неразвитых территориях. Капитал, вкладываемый в неразвитые территории, инвестируется не в соответствии с нуждами этих стран, но в соответствии с интересами развитых стран. Трансферт прибыли в такие страны развивает их за счет эксплуатации неразвитых территорий. Впрочем, эти тезисы были эмпирически опровергнуты. Новая теория «империализма» постулирует теорему «зависимости» вместе с новым объяснением отношений эксплуатации. Современная фаза отношений между индустриальными и развивающимися странами может быть названа «промышленно-технологической зависимостью». Промышленно развитые страны, инвестируя в производство и экспорт сырья в развивающихся странах, тем самым усиливают свое влияние на условия торговли и сохраняют сложившееся разделение труда.

Иосиф Дискин, Кризис... И все же модернизация!, 2009

Из всех юридических принципов суверенитет является наиболее политическим. Дело не только в прямой связи проблемы суверенитета с проблемой о сущности, носителе и пределах политической власти, но и в значении принципа суверенитета в самой политике господствующих классов государств – как внутренней, так и внешней. Теоретические и юридические споры и дискуссии вокруг проблемы суверенитета неизбежно приобретают яркую политическую окраску. Развивавшиеся еще до Второй мировой войны в кабинетах ученых, абстрактно формальные, по видимости, девственно «чистые» теории суверенитета (например, отрицание суверенитета «чистой теорией права» венской формации) получают вполне конкретное политическое применение, служа определенным политическим интересам. В борьбе сил реакции и империализма, с одной стороны, и сил демократии – с другой, характеризующей послевоенный этап развития международных отношений, сталкиваются диаметрально противоположные политические и юридические концепции суверенитета.

И. Д. Левин, Суверенитет, 2003

В ходе дискуссии участники вернулись к тем общим вопросам компаративистики, которые, хотя и не были поставлены в докладах, но возникали при ознакомлении с докладами данной секции. А. Миллер подчеркнул, что, хотя выделение Российской, Габсбургской и Османской империй в отдельную группу для сравнительного анализа имеет смысл и давнюю традицию, необходимо выходить за эти традиционные рамки сравнений и полнее учитывать общий имперский фон. А. Рибер обратился к историографической классике сравнительной истории (М. Блоку) и отстаивал релевантность сравнительного исследования только в тех случаях, когда имело место соприкосновение или взаимное влияние сравниваемых обществ. В этом отношении анализ континентальных империй представляется А. Риберу более обоснованным, нежели сравнение опыта этих империй и колониального империализма. В том же духе высказался М. Ходарковский, указавший на то, что случай Аляски являлся скорее экзотическим, нежели типическим в общей модели построения Российской империи, так как доминантным фактором расширения империи в России являлись стратегические, а не коммерческие соображения.

Сборник статей, Российская империя в сравнительной перспективе, 2004

В условиях информатизации обществ и глобализации международной жизни на первое место все заметнее выдвигаются обстоятельства социально-культурного порядка. «Культурный империализм» больше не захватывает территорию, но подчиняет себе сознание, образ мышления, образ жизни (Жак Ланг, 1982). Культурный империализм утверждает, что один набор ценностей заведомо выше и лучше другого, поэтому все более очевидной становится необходимость сохранения национальных традиций и социокультурологических приоритетов.

Я. С. Яскевич, Переговорный процесс в социально-экономической деятельности, 2014

Необходимое же для анализа всех сфер общественной жизни ослабление этого допущения позволяет посмотреть, как будет вести себя экономический человек в других институциональных контекстах или вовсе без такового. Такую раскрепощенную теорию нередко обозначают термином «экономический империализм», указывая таким образом на охват сфер общественной жизни и институтов, обеспечиваемый за счет универсализации экономической науки (рис. 1.1). Именно подобная универсализация открывает возможность такой экономико-исторической дисциплины, как экономика истории. В отличие от экономической истории, эта дисциплина не ограничивается изучением истории хозяйства, а рассматривает все формы общественной жизни в их историческом развитии. Экономика истории предполагает последовательное применение принципа рациональности при изучении любых механизмов координации и стимулирования, а не только рыночной системы относительных цен, и всех сфер общественной жизни, а не только хозяйства, в их историческом развитии. В соответствии со сформулированным Г. Беккером принципом, как и полагается универсальной общественной науке, экономика истории будет отличаться не предметом (поскольку он включает всё, что составляет содержание истории), а только подходом [Becker, 1993].

А. С. Скоробогатов, Общество как договор между сильными и слабыми. Очерки по экономике истории, 2018

Теперь, обращая взор на историю ХХ века с «вершины» XXI века, обращая взор в прошлое, когда мы обогащены опытом Истории ХХ века, мы видим, что социализм возникает не из капитализма развитых стран – метрополии глобального империализма, как было спрогнозировано К.Марксом и Ф.Энгельсом (в этом прогнозе они ошиблись), и что за догматическую норму восприняли К.Каутский, и западные социал-демократы, Л.Б.Троцкий, Г.В.Плеханов и меньшевики в России, а из общинных цивилизаций, в которых гнет колониальных форм капитализации экономики, оказался наиболее сильным.

А. И. Субетто, Владимир Ильич Ленин: гений русского прорыва человечества к социализму, 2010

Поэтому российская капиталократия, как только появилась на свет в 1992–1994 гг., сразу же развернула войну против не только советской власти, сохраняющихся социалистических оснований, но и против России. Российская капиталократия – часть, причем подчиненная, мировой финансовой капиталократии. Будучи космополитичной по идеологии, она осознает, что ее сохранность определяется не сохранностью России, а зависит от того, насколько она будет реализовывать стратегию мировой финансовой капиталократии по колонизации России, превращению ее в сырьевой придаток метрополии глобального империализма.

А. И. Субетто, Капиталократия и глобальный империализм, -1

Это довольно убедительно продемонстрировал читателю и Юрий Павлович Белов. Он обратил внимание на тот факт, что в проекте 1947 года доказательно обосновано наступление нового этапа общего кризиса капитализма, ибо Вторая мировая война, будучи порождением неравномерности капиталистического развития в эпоху империализма, привела к ещё большему обострению неравномерности. Вследствие этого и появился новый претендент на мировое господство в лице Соединённых Штатов Америки.

В. А. Бударин, Истина – дитя диалога!, 2017

Первое, что сделал Кейнс – это подверг сомнению способность свободного рынка при помощи так называемых гибких цен обеспечивать равновесие в макроэкономике или приводить в соответствие спрос и предложение. Переход в начале XX в. капитализма в стадию империализма породил монополистов-производителей, а также регулируемые монополистами цены. Критически увеличивалась армия безработных. Так, во время Великой депрессии безработица доходила до 50–70 %. Естественно, в этих условиях об экономическом равновесии не могло быть и речи. Абстрактные схемы равновесия от маржиналистов стали предметом насмешек, как впрочем, и в современной России со стороны трезво мыслящих учёных, политиков и даже далёких от науки обычных людей.

Ю. И. Чуньков, Экономическая теория. Часть 3. Глобализация и социализм, 2013

Культуру как стадию развития исторического организма Шпенглер противопоставляет цивилизации. Культура – это эпоха роста, развития, живого творчества. Цивилизация – стадия дряхления, умирания организма. На этой стадии культура закостеневает в абстрактных и обезличенных нормах человеческого поведения, в рациональных схемах и системах. Это эпоха господства науки и техники, промышленности, мирового города, власти бюрократии, идеологии, политиков и войны. С начала XIX в. Запад находится на стадии цивилизации. Главный признак цивилизации – мировой город, пришедший на смену сельской жизни. Если у культурного человека энергия направлена внутрь себя, то у цивилизованного – вовне. Империализм – это чистая цивилизация: целью политики здесь становится экспансия, а средством – война; искусство, мораль, философия становятся ненужными.

А. В. Гвоздев, Геополитические аспекты философии культуры славянофилов. Монография, 2019

Отличие нынешнего издания украинской идеи от ее предыдущих воплощений заключается в эффективном использовании технологий манипулирования общественным сознанием. Если в годы первой и второй мировой войны украинские националисты были маргинальным агрессивным меньшинством, которое использовалось как карательная машина против русского населения иностранными оккупантами, то сегодня антирусский нацизм внедрен в толщу общественного сознания. Для этого американским политтехнологам пришлось основательно и долго поработать. Делали они это, разумеется не из любви к искусству. И не из ненависти к России, хотя для многих персонажей американской политики этот мотив имеет не последнее значение. Культивирование украинского нацизма и его использование для разжигания войны мировой против России продиктовано объективными интересами американского империализма, сталкивающегося со смертельными угрозами своего глобального доминирования.

С. Ю. Глазьев, Последняя мировая война. США начинают и проигрывают, 2016

Теоретик большевизма, один из руководителей Октябрьской революции 1917 г., основатель Советского государства, деятель международного рабочего движения. Разрабатывал учение о классовой борьбе и диктатуре пролетариата, происхождении, сущности и функциях государства. Отстаивал идеи революционного разрыва с буржуазным обществом и возможность победы социализма «первоначально в немногих или даже в одной, отдельно взятой, капиталистической стране». Ввел понятие «научная идеология». Под таковой он понимал комплекс идей, которыми руководствуется рабочий класс и которые возникают из якобы открытых марксизмом объективных законов общественного развития. В то же время настаивал, что всякая идеология партийна, т. е. отражает интересы определенной социальной группы. Данное утверждение означает, что пролетарская идеология не более «научная», чем любая иная. Выдвинутые им теоретические положения и практические политические задачи в советское время квалифицировались как развитие марксизма в новых исторических условиях. Однако уже в то время ряд исследователей считали, что его теоретическое наследие и практические подходы есть не столько ортодоксальный марксизм, сколько разновидность русского народничества. Основные сочинения: «Развитие капитализма в России», «Что делать? Наболевшие вопросы нашего движения», «Шаг вперед, два шага назад», «Материализм и империокритицизм», «Карл Маркс», «Три источника и три составные части марксизма», «Империализм как высшая стадия капитализма», «Государство и революция», «Детская болезнь «левизны» в коммунизме» и др.

В. А. Мельник, Основы идеологии белорусского государства, 2013

Потребительская система ценностей, стандартизация личности, массовая культура, казарменный (одинаковый) образ жизни, социальная дезактивация людей, как не раз отмечалось в марксистской литературе и неоднократно подтвердили практика империализма и авантюристические попытки ускоренного построения общества социального равенства, – лучшая почва для распространения реакционной идеологии, социальной демагогии, для кризиса морали, для роста организованной преступности. В конечном счете, они являются социальной базой дегуманизации общества, произвольного манипулирования личностью, социальной почвой для утверждения фашизма. Они приводят также к появлению не менее реакционных лево-экстремистских, бесперспективных для трудящихся форм протеста против такого общества – люмпен-террористического или анархического, мелкобуржуазного толка.

Г. Я. Ракитская, Основные труды. Том 1. Идеология последовательного (революционного) гуманизма. Теория общества и хозяйства, 2017

Неоценимое значение имеет книга Ленина «Развитие капитализма в России» для народов капиталистических и колониальных стран. Всем своим содержанием она убедительно доказывает, что при господстве капитала народные массы обречены на эксплуатацию и нищету, что единственный путь освобождения от ярма помещиков и цепей империализма – это путь революции, путь социализма.

В. И. Ленин, Полное собрание сочинений. Том 3. Развитие капитализма в России, -1

– распад колониальной системы империализма (советские идеологи надеялись, что освободившиеся государства в основном пойдут по «некапиталистическому пути»);

В. Ю. Катасонов, От рабства к рабству. Древний Рим и современный капитализм, 2014

– ослабление позиций империализма в экономическом соревновании с социализмом (в 1950-1960-е годы темпы роста советской экономики значительно превышали темпы роста ведущих капиталистических стран, хотя к 80-м годам ситуация изменилась);

В. Ю. Катасонов, Религия Денег. Духовно-религиозные основы капитализма, 2013

Ларуш Л. Новое средневековье уже рядом: Брутальный «британский» империализм в наши дни // Executive Intelligence Review: Интернет-журнал. – Русская страница. – 18 октября 2008. – Режим доступа: http://www.larouchepub.com/russian/lar/2008/a9032_brutish_2.html#fn1

А. К. Субботин, Актуальные проблемы Европы №1 / 2011, 2011