Неточные совпадения
Красавина. Нешто я, матушка, не понимаю? У меня совесть-то
чище золота, одно слово — хрусталь, да что ж ты прикажешь делать, коли такие оказии выходят? Ты рассуди, какая мне радость, что всякое дело все врозь да врозь. Первое дело — хлопоты даром пропадают, а второе дело — всему нашему званию мараль. А просто сказать: «Знать, не судьба!» Вот и все тут. Ну да уж я вам за всю свою провинность теперь заслужу.
Такого круга людей талантливых, развитых, многосторонних и
чистых я не встречал потом нигде, ни на высших вершинах политического мира, ни на последних маковках литературного и артистического. А я много ездил, везде жил и со всеми жил; революцией меня прибило к тем краям развития, далее которых ничего нет, и я по
совести должен повторить то же самое.
Ведь и любовь тоже
совесть, высшая
совесть, когда человек делается и лучше, и
чище, и справедливее.
— Господин следователь, у меня лицо
чистое… Ничем я не замаран, а чтобы насупротив
совести — к этому я не подвержен. Вот каков Тарас Мыльников…
Он был из числа тех людей, которые, после того как оставят студенческие аудитории, становятся вожаками партий, безграничными властителями
чистой и самоотверженной
совести, отбывают свой политический стаж где-нибудь в Чухломе, обращая острое внимание всей России на свое героически-бедственное положение, и затем, прекрасно опираясь на свое прошлое, делают себе карьеру благодаря солидной адвокатуре, депутатству или же женитьбе, сопряженной с хорошим куском черноземной земли и с земской деятельностью.
Если без Анастасии он не мог быть совершенно счастливым, то спокойная
совесть,
чистая, святая любовь к отечеству, уверенность, что он исполнил долг православного, не посрамил имени отца своего, — все могло служить ему утешением и утверждало в намерении расстаться навсегда с любимой его мечтою.
Яков Львович молчал и только с состраданием смотрел на мать: он знал, что торговая
совесть этих белых, мягкотелых сыновей ее не запнется и под перевод колоколов, повторит то же самое, что говорят они теперь, и тогда дело только будет хуже в том отношении, что они явятся
чистыми перед всеми людьми своего круга, которые так или иначе нынче в чистоте их сомневаются.
Благородные дворяне этого сорта слали на Якова Львовича ябеды и доносы, но он с своею
чистою, как хрусталь,
совестью ничего этого не боялся, а только супился и говорил...
Вероятно утомленный трудами дня, и (вероятнее) упоенный сладкой водочкой и поцелуями полногрудой хозяйки и успокоенный
чистой и непорочной
совестью, он еще долго бы продолжал храпеть и переворачиваться со стороны на сторону, если б вдруг среди глубокой тишины сильная, неведомая рука не ударила три раза в ворота так, что они затрещали.
Я помню, после этого разговора я целый вечер был беспокоен и все испытывал себя, не проврался ли я в чем-нибудь. И хотя
совесть моя оказалась совсем
чистой, но все-таки я долго ночью ворочался с боку на бок, прежде нежели сон смежил мои очи.
«Теперь прошу верить в нравственную высоту женщин, — думал он, — если она, казавшаяся ему столь
чистой, столь прекрасной, унизила себя до благосклонности к старому развратнику и предпочла его человеку, который любит ее со всею искренностью, который, мало этого, обожает ее, — забыть все прошедшее и увлечься вниманием Сапеги, который только может ее позорить в глазах
совести и людей; бояться со мною переговорить два слова и потом бесстыдно ехать одной к новому обожателю.
Перчихин(грозя пальцем). Ш-ш! Дочка! Не говори… Ты — должна понять… Татьяна отравилась — почему? Ага-а? Василь Васильев, — видишь? Я, брат, по
чистой правде… я всех вас рассужу… по
совести… как надо! Я — очень просто…
А между прочим, может, и
совесть потому у него
чистая, что горя он не видал да на линию такую поставлен.
Но что-то неприятное тревожило левую сторону Иудина лица, — оглянулся: на него из темного угла холодными и красивыми очами смотрит Иоанн, красивый,
чистый, не имеющий ни одного пятна на снежно-белой
совести.
Но зато не думаю, чтобы кто-нибудь был так спокоен
совестью и с
чистым сердцем мог бы сказать: «да, я сделал все, что мог и должен был сделать», как скажу я, когда на свет явятся новые навозные жуки.
— А зачем же ты, чёртов сын, кровь отмывал, ежели у тебя
совесть чистая? Постой, их благородие всё разберут!
Хвалынцев чувствовал, что относительно Татьяны у него не чиста
совесть, а чем дольше тянутся эти проволочки, тем не
чище и тяжелее становится на
совести, но признаться в этом самому себе, беспощадно обнажить перед собою это нехорошее чувство, назвать его настоящим именем у него духу не хватало.
— Извольте-ка мне прежде выдать такую подписку, что вы обязуетесь ни на меня, ни на мое семейство никаких более пашквилей не писать во всю вашу жизнь, и что все написанное вами в переданных ныне статьях есть ложь и пашквиль, одна только ваша
чистая выдумка, от которой вы, по
совести, отказываетесь и нигде более ни письменно, ни устно повторять этой лжи не станете.
— Рассказал ты, братец, что размазал, — молвил наконец ему Марко Данилыч. — Послушать тебя, так и сказок не надо… Знатный бахарь! Надо чести приписать! А скажи-ка ты мне по
чистой правде да по
совести — сам ты эти небылицы в лицах выдумал али слышал от какого-нибудь бахвала?
Удивлялись вдовице все знавшие ее, но были и прокаженные
совестью, что, не веря
чистым побужденьям, на подви́жную жизнь ее метали грязными сплетнями.
Вообще прятанье сделалось у Христи какою-то страстью и наводило на меня лично очень неприятное впечатление: укрывающаяся Христя была точно олицетворение нечистой
совести, что вовсе не шло к ней, тем более что она, судя по ее недавнему объяснению с maman, считала свою
совесть совершенно
чистою.
Только
чистая, оригинальная, свободная
совесть стоит перед лицом Бога, и суждения ее подлинны.
В фанатике почти совершенно исчезает свобода
совести, способность к
чистым и первородным нравственным оценкам, хотя фанатик бывает человеком
чистым, идейным, верующим, бескорыстным, часто совершенно аскетическим.
Основное положение этики, понявшей парадокс добра и зла, может быть так формулировано: поступай так, как будто бы ты слышишь Божий зов и призван в свободном и творческом акте соучаствовать в Божьем деле, раскрывай в себе
чистую и оригинальную
совесть, дисциплинируй свою личность, борись со злом в себе и вокруг себя, но не для того, чтобы оттеснять злых и зло в ад и создавать адское царство, а для того, чтобы реально победить зло и способствовать просветлению и творческому преображению злых.
Воля, определяемая нравственной
совестью, не может совершать
чистых и абсолютных нравственных актов потому, что она стоит перед противодействующей злой волей в мире.
Совесть, порабощенная миром и прельщенная миром, не есть уже орган восприятия правды, и она не судит, а судится
совестью более глубокой и
чистой.
И когда он оставался наедине со своей
совестью, он не хотел лгать самому себе. К браку с нею его не тянуло. Почему? Он сам не мог ответить. Вовсе не оттого, что он боялся за свою холостую свободу. А точно в пылкое влечение к этой женщине входила струя какого-то затаенного сомнения: в ней ли найдет он полный отклик своей сильной потребности в беззаветной и
чистой любви?
Сцена в лесу прошла передним вся, с первого его ощущения до последнего. Лучше минут он еще не переживал,
чище, отважнее по душевному порыву. Отчего же ему и теперь так легко? И размолвка с Серафимой не грызет его… Правда на его стороне. Не метит он в герои… Никогда не будет таким, как Калерия, но без ее появления зубцы хищнического колеса стали бы забирать его и втягивать в тину. Серафима своей страстью не напомнила бы ему про уколы
совести…
На скале противоположной горы все более и более сгущались вечерние краски. Наступила та невозмутимая тишина природы, спутница ночи, которая на таких негодяев, как Гримм, производит гнетущее впечатление, давая мир и отраду людям лишь с
чистым сердцем и спокойной
совестью.
Быть может
чистый, лучистый взгляд молодой девушки проникал даже в черную душу этой женщины-зверя, поднимая со дна этой души лежавшие глубоко на дне ее угрызения
совести.
Графа раздражала апатичность Натальи Федоровны, он сознавал, что она
чище, лучше его, что он все-таки виноват перед нею, и ему порой казалось, что она является воплощенным упреком его
совести. В особенности он не мог выносить светлого взгляда ее чудных, страдальческих глаз.
Несмотря на усвоенный молодым Гариным от своего друга и руководителя взгляд на женщин, образ соблазненной им девушки, подруги детских игр, из-за слабости характера оставленной им на произвол судьбы, окутанной даже для него полнейшей неизвестностью, словом — образ Александры Яковлевны нередко мелькал в его воображении и часто заставлял его среди разгара холостой пирушки, при звуках опереточных мотивов, под веселый говор продажных парижанок, поникать красивой головой, чтобы скрыть позорные, с точки зрения окружающих, светлые и
чистые, невольно набегавшие на глаза слезы, — слезы угрызения
совести.
— Ну, так что же! — прервал его Николай Павлович. — Я умру с мечом в руке, если угодно Богу, и предстану перед Ним с
чистою и спокойною
совестью. Если буду императором хоть один час, то покажу, что был этого достоин.
Мы уже имели случай говорить, что
чистое, непорочное существо, волею судеб очутившееся в «салтыковском аду», производило на Дарью Николаевну гнетущее впечатление, и взгляд светлых, лучистых глаз молодой девушки, видимо, поднимал со дна черной души «Салтычихи» укоры нет-нет да и просыпавшейся
совести.
Державная чета отошла к покою, и сон ее был безмятежен: с
чистою перед Богом
совестью она предала себя от глубины души Его неисповедимому промыслу.
— Женская любовь!
Совесть купеческая! Человеколюбие подрядческое! Самые
чистые юношеские убеждения, сломленные бедностью, и т. п.
Я прежде любил заливать водкой угрызения
совести, но тут вскоре решительно отказался и объявил наотрез посетившим меня приятелям по карточной игре, что если не доставят мне средств бежать из тюрьмы, так я выведу сообщников своих на
чистую воду.
Читателю, который все же удивится этому колебанию, зная меня за человека с
чистой и незапятнанной
совестью, я отвечу цитатой из моего «Дневника заключенного», относящейся к тому времени (1 сент. 18...
Это само собою понятно, и говорю по
чистой моей
совести, клянусь Богом, что, если бы я подлежал призыву, я и не подумал бы уклоняться, притворяться больным или, пользуясь протекцией, прятаться где-нибудь в тылу, за тетенькиной юбкой.
Нет, — как не сойдет с уст моих благожелательная и ясная улыбка, свидетельство
совести чистой и незапятнанной, так никогда не помрачится моя душа, бестрепетно прошедшая сквозь теснины жизни, мощным подъемом воли перенесшая меня через те страшные пропасти и бездонные провалы, где так много смельчаков нашло геройскую, но — увы! — бесплодную гибель.
А между тем, говоря по самой строгой моей
совести, не могу не заявить, что Сашенькин подвиг в лазарете — есть
чистая безнравственность, дурной и предосудительный поступок: нельзя целиком отдавать себя милосердию, оставляя близких своих в пренебрежении. Нельзя! И какое же это будет милосердие, если одних она жалеет, а других, не менее беспомощных и безвинных, она забывает.