Наша речь преимущественно афористична, отличается своей сжатостью, крепостью.
Есть обаянье в древней речи.
Она бывает наших слов
и современнее и резче.
Как уст румяных без улыбки,
Без грамматической ошибки
Я русской речи не люблю.
Охота пестрить русскую речь иностранными словами без нужды, без достаточного основания, противны здравому смыслу и здравому вкусу…
Есть речи: значенье
Темно иль ничтожно,
Но им без волненья
Внимать невозможно.
Что за прелесть народная речь! И картинно, и трогательно, и серьезно.
Людская речь — пустой и лицемерный звук,
И душу высказать не может ложь искусства…
Мне нравится обыденная речь.
Слова простые: хлеб, вода, поленья…
Я те слова хотел бы уберечь
От непреодолимого забвенья!
Любезна мне игра ума и слова.
Простая речь жестка.
Уборы красят
Красивых жен;
Высокие палаты
Прикрасами красны, а речи — складом,
Теченьем в лад и шуткой безобидной.
Умную речь приятно и слышать.
Народное чутье, народный вкус — суровые регуляторы речи, и если бы не эта суровость, язык в каких-нибудь пять — десять лет весь зарос бы словесной крапивой.
Все согласились в том, что в народной речи есть своя свежесть, энергия, живописность, а в народных песнях и даже сказках — своя жизнь и поэзия, и что не только не должно их презирать, но ещё и должно их собирать, как живые факты истории языка, характера народа.
Речи знакомые — новы опять,
Если любовью согреты.
Вникайте в прелесть простонародной речи, в строение фразы в песне, сказке, в псалтыре, в песне песней Соломона. Вы увидите тут поразительное богатство образов, меткость сравнений, простоту — чарующую силой, изумительную красоту определений. Вникайте в творчество народное — это здорово, как свежая вода ключей горных, подземных, сладких струй. Держитесь ближе к народному языку, ищите простоты, краткости, здоровой силы, которая создаёт образ двумя, тремя словами.
Коль слушать все людские речи,
То придет и осла к себе взвалить на плечи.
И нет у нас иного достоянья!
Умейте же беречь
Хоть в меру сил, в дни злобы и страданья,
Наш дар бессмертный — речь.
Умейте же беречь
Хоть в меру сил, в дни злобы и страданья,
Наш дар бессмертный — речь.
А тебе от речи моей
Стали ночи светлее дней.
Сам необыкновенный язык наш есть ещё тайна. В нем все тоны и оттенки, все переходы звуков от самых твердях до самых нежных и мягких; он беспределен и может, живой, как жизнь, обогащаться ежеминутно, почерпая с одной стороны высокие слова из языка церковно-библейского, а с другой стороны выбирая на выбор меткие названья из бесчисленных своих наречий, рассыпанных по нашим провинциям, имея возможность таким образом в одной и той же речи восходить до высоты, недоступной никакому другому языку, и опускаться до простоты, ощутительной осязанию непонятливейшего человека, язык, который сам по себе уже поэт и который недаром был на время позабыт нашим лучшим обществом: нужно было, чтобы выболтали мы на чужеземных наречьях всю дрянь, какая ни пристала с чужеземным образованием, чтобы все те неясные к нам вместе звуки, неточные названья вещей — дети мыслей невыяснившихся и сбивчивых, которые потемняют языки, — не посмели бы помрачить младенческой ясности нашего языка и возвратились бы к нему, уже готовые мыслить и жить своим умом, а не чужеземным. Всё это еще орудия, ещё материалы, ещё глыбы, ещё в руде дорогие металлы, из которых выкуется иная, сильнейшая речь.
Молчат гробницы, мумии и кости, —
Лишь слову жизнь дана:
Из древней тьмы, на мировом погосте,
Звучат лишь Письмена.
И нет у нас иного достоянья!
Умейте же беречь
Хоть в меру сил, в дни злобы и страданья,
Наш дар бессмертный — речь.
Ничего для нас столько обыкновенно, ничто столь просто кажется, как речь наша, но в самом существе ничто столь удивительно есть, сколь чудесно, как наша речь.
Друзья мои, где гости пьют,
Там речи вздорны, но не колки…
Ведь не прилгнувши не говорится никакая речь.
Смертны камень, и воздух,
И феномен человека.
Только текучий памятник
Нельзя разложить и сжечь.
Не в пресловутую Лету —
впадаем, как будто в реку, —
В Речь.
Но давно уж речь ведется,
Что лишь дурням клад дается,
Ты ж хоть лоб себе разбей,
Так не выбьешь двух рублей.
Речь наша есть тот песок, в котором затерялась маленькая жемчужина — «отворись». Мы бьемся в ней, как рыбы в воде, стараясь укусить упавший на поверхность льда месяц, но просасываем этот лед и видим, что на нем ничего нет, а то желтое, что казалось так близко, взметнулось еще выше.
На зеленом, цветущем берегу, над темной глубью реки ли озера… улягутся мнимые страсти, утихнут мнимые бури, рассыплются в прах самолюбивые мечты, разлетятся несбыточные надежды! Природа вступит в вечные права свои, вы услышите ее голос, заглушенный на время суетнёй, хлопотнёй, смехом, криком и всею пошлостью человеческой речи!
Мы знаем, что ныне лежит на весах
И что совершается ныне.
Час мужества пробил на наших часах.
И мужество нас не покинет.
Не страшно под пулями мертвым лечь,
Не горько остаться без крова, —
И мы сохраним тебя, русская речь,
Великое русское слово.
Свободным и чистым тебя пронесем,
И внукам дадим, и от плена спасем
Навеки!
Слово слушается его [Лермонтова], как змея заклинателя: от почти площадной эпиграммы до молитвы. Слова, сказанные им о влюбленности, не имеют равных ни в какой поэзий мира.
Это так неожиданно, так просто и так бездонно:
Есть речи — значенье
Темно иль ничтожно,
Но им без волненья
Внимать невозможно.
Если бы он написал только это стихотворение, он был бы уже великим поэтом.
Снисхождение должно быть первою добродетелью. Снисхождение в речах, в поступках, в мыслях: оно-то дает эту прелесть доброты, которая едва ли не любезнее всего на свете…
У Правды — речь укорная,
Сурова и проста;
У Кривды — сто лазеечек,
У Правды — ни одной;
У Кривды — путь извилистый,
У Правды — путь прямой;
В сапожках Кривда в лайковых,
А Правды — босиком, —
Но за босою Правдою
Пойдем мы прямиком!
Нет сомнения, что охота пестрить русскую речь иностранными словами без нужды, без достаточного основания, противна здравому смыслу и здравому вкусу; но она вредит не русскому языку и не русской литературе, а только тем, кто одержим ею.
Форма и выражение — не всегда одно и то же: первая относится к расположению, к композиции поэтического произведения; под вторым должно разуметь только склад речи, слог, короче — форму слова.
Жизнь, которой,
Как дареной вещи, не смотрят в пасть,
Обнажает зубы при каждой встрече.
От всего человека вам остается часть
Речи. Часть речи вообще. Часть речи.
Молчанье — это будущее дней,
Катящихся навстречу нашей речи,
Со всем, что мы подчеркиваем в ней,
С присутствием прощания при встрече.
Тебе знаком ли сын богов,
Любимец муз и вдохновенья?
Узнал ли б меж земных сынов
Ты речь его, его движенья?
Народ — зодчий речи.
Речь — зодчий народа.
Когда народ стремится в своей речи только эффекту, говорит готовыми фразами, невоздержанно исполненными громких слов, оставляющими вас холодными как лед, он в полном падении.
Чтоб жизнь не была загадкой,
Мне поверь и не противоречь.
Слово — бог, и поэтому краткой
Быть должна повседневная речь.
Его речь <Крылова> покорна и послушна мысли и летает как муха, то являясь вдруг в длинном шестистопном стихе, то в быстром, одностопном: рассчитанным числом слогов выдаёт она ощутительно самую невыразимую её духовность.
К образованию чтецов способствует и язык наш, который как бы создан для искусного чтения, заключая в себе все оттенки звуков и самые смелые переходы от возвышенного до простого в одной и той же речи.
Вы должны учиться, не щадя себя, учиться всему, что есть лучшего в мире, всякой технике и, конечно, технике словесного творчества. Этому научиться не так трудно, потому что у вас есть великолепные образцы: Гоголь, Лев Толстой, Лесков, Чехов, Пришвин и немало других отличнейших знатоков русского языка, строя русской речи.
Молодые писатели ничего, кроме газет, не читают и, оглушённые сухим треском языка статей газетных, совершенно не слушают звуковых капризов языка живой речи.
Избегайте таких слогов, как: «щущих», «щая», «щей», «вшей», а также вообще свистящих и шипящих везде, где они не звукоподражательны. «Трепещущая тишина» не изображает тишины, потому что слога «щу», «ща» слишком определенно звучат.
На язык обратите серьёзное внимание, это Ваше оружие. Всегда учитесь языку у старых писателей — Тургенева, Лескова, Бунина и т.д. — и у жизни, ныне создающей новую и обновляющей старую речь.
Надобно именно изображать, показывать, а не только рассказывать.
Начинать рассказы речью такого оригинального смысла может и следует, но всегда лучше начать картинкой — описанием места, времени, фигур, сразу ввести читателя в определённую обстановку.
Он (Пушкин) собирал песни и в Одессе, и в Кишиневе, и в Псковской губернии — для чего переодевался в платье мещанина, и, изучая народную жизнь, народную речь, ругает свое воспитание «поганым и проклятым». Он учится русскому языку у Крылова, ещё больше у своей няньки и всегда у ямщиков, торговок, в трактирах, на постоялых дворах, у солдат.
Он был по-русски красноречив, и особенно подкупало меня блестящее умение, с которым он владел афоризмом, этой характерной особенностью подлинной русской речи. [Пушкин]
Я бы вам очень рекомендовал внимательно прочитать Лескова, Чехова, и Бунина, как знатоков великорусской речи…
Невесть чего не скажут злые люди, на злую речь слово купится…
Но с языком, с человеческим словом, с речью, безнаказанно шутить нельзя; словесная речь человека, это видимая, осязаема связь, союзное звено между телом и духом: без слов нет сознательной мысли.
Источник: Словарь афоризмов русских писателей. Составители: А. В. Королькова, А. Г. Ломов, А. Н. Тихонов
РЕЧЬ, -и, мн. ре́чи, -е́й, ж. 1. только ед. ч. Способность говорить, выражать словами мысль. Органы речи. Развитие речи. Расстройство речи.
Все значения слова «речь»Как можно усмотреть из приведённого, в огромном большинстве случаев здесь речь идёт о действиях государства, направленных к расширению экспорта.
И достал из сумки спортивные трусы – жёлтые в чёрный горошек. И тут мы просто дар речи потеряли.
Коль уж речь зашла о наградах, расскажу, как награждали в нашей бригаде.