Противник знал и дату его начала, и его направление, и численность наших ударных частей и соединений.
Удар. Ещё один сокрушительный информационный удар. Как же так?! Выходит,
противник знал о готовящихся испытаниях, а я нет?!
Конечно, когда вызывали на поединок, произносили полные имена, чтобы
противник знал, с каким родом он сейчас конфликтует.
Скальные породы и высокое статическое напряжение мешали нас обнаружить, но тот факт, что нас непрерывно искали, говорил о том, что
противник знал, что мы здесь.
– Но не удивляйся, если следующий
противник узнает и о твоих слабых местах.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: заливистость — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Противник знал о ней только самую общую информацию и того, что я увидел на экране просто не могло быть.
Противники знают о назначенном сроке (26 августа) и его переносе.
Оружие вероятного
противника знает.
Ведь иначе
противник узнает всё его задумки и планы, и тогда нет никакого смысла рыпаться вообще.
Но, как бы ни были заманчивы ваши предложения, мне бы не хотелось, чтобы мои
противники знали, кто я и что и как расследую.
Столь впечатляющий результат давал нам в руки серьёзный козырь, о котором
противнику знать пока не полагалось.
Даже если
противник узнает о нашем присутствии в этих лесах и догадается об его истинном смысле, из-за отсутствия времени у него не останется никакой возможности принять соответствующие меры.
Погони не было. Похоже, из-за того, что наш
противник знал – далеко мы не уйдём.
Чем позже
противник узнает о переброске сюда свежих сил, тем эффективнее будет наш удар.
И армейские директивы, и расположение армий наших, и
противника знаю.
– Следи за эмоциями на лице, – произнёс магистр. – У тебя очень живая мимика. Ничего страшного, но зачем
противнику знать, что тебе пришли ненужные карты?
Зенитные батареи раскрыли себя, и теперь
противник знал, куда нужно бить.
– Вспомни, там, на поле боя,
противник знал наш план. А ведь мы готовили его со всей возможной секретностью. Уверен, кто-то сообщил людожегам.
На борту у них торпедного оружия не было, но
противник знать об этом не мог, и я надеялся, что если жаберы располагают чем-то более дальнобойным, чем орудия главного калибра их линкоров, то они это оружие применят.
Если
противник знает про пулемёты, он легко подавит их на расстоянии с помощью артиллерии.
Это могло значить как то, что
противник узнал о неудаче и дал отбой, так и то, что он – просто хорошенько спрятался.
Их
противников узнать было куда легче, а вот отыскать тела, погребённые под завалами трупов китайцев и ракшасов, на порядок сложнее.
Самое простое – это сбить транспорт с земли, если
противник узнает о вашей экспедиции.
Несмотря на всю сегодняшнюю мощь американского флота,
противник знает наши военные возможности и понимает, что мы ответим симметрично.
– Вижу,
противника знаете хорошо. Значит, при прорыве его обороны не встретите особых неожиданностей.
Если
противник знает, где мы находимся, то и прятаться нечего.
Сейчас
противник знает, что мы, как последние бараны, сидим в этой клетке.
Противник знал, что его преследуют.
Надо сказать,
противник знал, как наиболее безопасно уничтожить эту группу.
– Я полагаю, что наши
противники знают это куда лучше нас.
Противники знали о том, с кем имею дело.
Но об этом
противнику знать необязательно.
Противник знал его, понимал его боль и обиды, что придавало происходящему ещё более тревожный оттенок.
Поражение было предрешено,
противник знал всё его замыслы.
Даже если
противники знают о его существовании, они не видели его в деле.
Не исключена возможность, что
противник узнает о том, что самолёт сбит в расположении наших войск, и сможет внести кое-какие изменения или отложить во времени.
Уж его-то в стане
противника знала каждая собака.
Тормозить было совершенно нельзя, ведь
противник знал это место, да и бегал явно быстрее.
Противник знает о нас и попытался задержать любой ценой.
– Если
противники знают способности друг друга, то они становятся эффективнее, но их слабости тогда найти гораздо легче.
Противники знали, что я этот удар выполняю очень сильно, практически с нокдауном.
Лётный состав был вымотан перелётом, район боевых действий не был изучен, о
противнике знали из газет.
С резким треском и звоном разбившегося стекла порталы раскрылись и из них вырвались мощные разряды энергии:
противник знал о нашей системе обороны, и первым делом они пытались уничтожить охранные столбы.
– Не все мои
противники знают эту промашку.
Особенное внимание уделяют их стратегии окопной войны, причём заходить приходится издалека, ведь мы само слово окоп в той форме, которую использует
противник знаем меньше месяца.
Например, когда
противник знает, что находится под обстрелом снайпера.
Противник знает, где находится аэродром, что на нём, и кто на нём.
Всё же, не должен
противник знать о нашем присутствии.
Вскоре туман рассеялся, и мнимые
противники узнали друг друга.
Противник знал слепые зоны и умело смог через них пройти.