Там довольно буйные
пациенты лежат, но они по какой-то причине могут ходить сами по себе.
И ответственность за будущее
пациентов лежит на врачах интенсивной терапии вроде меня.
Пациент лежал на кушетке, а доктор сидел рядом на стуле – такие сцены часто показывают в кино, когда герой приходит на приём к врачу.
С позиции теории объектных отношений, истоки симптома хронических неудач
пациента лежат в его ранних объектных отношениях с родителями.
Пациент лежит на полу (на мате), процедура продолжается довольно долго – от одного до трёх часов.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: триквел — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Вспоминается «средняя температура по больнице», когда один
пациент лежит с температурой под 40 °C, а другой уже мёртв.
В контексте телемедицины «врач—врач» основная ответственность за
пациента лежит на лечащем враче, то есть медицинском работнике, который непосредственно находится возле больного.
Преграды падают легче, когда
пациент лежит в тепле под одеялом и слушает своего самого любимого человека.
Между тем я была совершенно уверена в том, что они подмешивали в него какие-то успокоительные средства, чтобы
пациенты лежали неподвижно.
Пациент лежал, откинувшись на подушки, и разговаривать был не в силах.
Я планировал раскрыть то, что происходит, когда
пациент лежит на операционном столе, а нейрохирурги смотрят на его мозг.
Но после повторов эта процедура легко переносится в течение более долгого времени, и некоторые
пациенты лежат в своей добровольной могиле по нескольку часов.
Пациент лежал на боку с раскрытой грудной клеткой, в то время как хирурги чертыхаясь пытались решить непростую задачу.
– Света, в 15-й палате
пациент лежит, после неотложной операции, что о нём известно?
В зависимости от показаний массаж груди проводят в положении
пациента лёжа на спине, на боку или сидя.
Мой
пациент лежал с открытыми глазами, в них читалась боль.
Мёртвое тело
пациента лежало на полу.
Ничего не предвещало суеты экстренной ситуации – армейские
пациенты лежали на койках мирно похрапывая, видели хорошие сны и выздоравливали ускоренными темпами, новых поступлений больных не предвиделось.
Исходное положение:
пациент лежит на спине с приподнятой головой, под коленями валик.
Через полчаса
пациент лежал на операционном столе.
Тот ответил: «Во время сеанса
пациент лежит на кушетке и рассказывает вам то, о чём иногда очень неприятно говорить».
Похоже, всё здесь было вверх дном – многие
пациенты лежали в коридоре, а медсёстры, все в мыле, явно ничего не успевали.
Если верно то, что в основе расстройств наших травмированных
пациентов лежит их неспособность анализировать происходящее, когда они повторно испытывают физические ощущения пережитой в прошлом травмы, и эти ощущения вызывают интенсивные эмоции, которые пациент не в состоянии модулировать, тогда наша терапия должна состоять в том, чтобы помогать человеку, оставаясь в своём теле, понимать эти телесные ощущения.
Скрип напоминал скрип двери в больнице – когда
пациент лежит на койке, никому ненужный, а врач, не собираясь его лечить, закрывает дверь, закрывая жизнь.
Пациент лежит, слегка запрокинув голову, с полуприкрытыми глазами.
– Что глазами хлопаешь?
Пациенты лежат в первом блоке, а это второй. Закрыт на ремонт, между прочим. Как будем объясняться?
Когда
пациент лежит на спине, на твёрдой поверхности, под поясничной областью образуется впалое место.
В этом отделении много
пациентов лежало не в палатах, а в коридоре.