Мама хорошо натренировалась врать, она на работе своим
пациентам говорила, что они выздоровеют и будут жить долго и счастливо.
Часто
пациенты говорят о том, что их врач вообще не признает мануальную терапию.
Если он оказывался повышен,
пациенту говорили, что у него велик риск рака простаты.
Если в роли массажиста выступаете вы, попросите своего
пациента говорить обо всех дискомфортных ощущениях.
Пациенты говорят о том, что какая-то сила словно выталкивает их из тела – после чего они превращаются в светящуюся энергию, которая может свободно плавать, летать, перемещаться в пространстве.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: грязно-белый — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Такого в моей практике никогда не случалось, чтобы
пациент говорил, что ему неправильно наложили гипс.
Все мои
пациенты говорили, что внутри очень шумно, усиливается клаустрофобия и в целом чувствуешь себя некомфортно.
Когда
пациент говорит сразу о множестве расстройств, жалуясь при этом на душевную боль, диагностика обычно не представляет особых трудностей.
На самом деле многие
пациенты говорили мне о том, что они получали облегчение различных видов дискомфорта с помощью очков, которые оказывались простым плоским стеклом.
Мои пальцы между тем по-прежнему машинально набирали «41», так что в тот день все мои
пациенты говорили на исландском.
Например, при одышке
пациент говорит обрывками, тяжело, при патологии сознания (галлюцинациях, сопоре, коме), некоторых соматических заболеваниях пациент не отвечает на поставленные вопросы (неадекватная реакция пациента).
И
пациент говорит: «У меня болит шея, у меня болит поясница, эта боль мне мешает».
И когда такому
пациенту говорят «Разрабатывай плечо!», то нередко советчик с трудом представляет, какие сильные мучения испытывает больной.
Почти каждый из
пациентов говорил ей: «Жаль, что я так и не нашёл в себе силы прожить жизнь по-своему, а не так, как от меня этого ожидали другие».
– Ставим банку так чтобы пациенту не было больно, если
пациент говорит, что банку натянули слишком сильно и говорит, что ему больно, то нужно приподнять клапан, пустить воздух внутрь банки и таким образом уменьшить давление создаваемое под банкой.
Если же пациент не может осознать вызвавшие боль реакции, то психотерапевт называет различные чувства и состояния, например гнев, страх, ненависть и т.д., и просит
пациента говорить о своих ассоциациях и возникающих образах.
Суть этого метода состоит в том, что
пациент говорит всё, что приходит ему на ум, стараясь, насколько это возможно, освободиться от осознаваемых им ограничений, аналитик же помогает пациенту двигаться по пути свободного ассоциирования.
Менее опытному психоаналитику могло показаться, что
пациент говорит совершенно спокойно.
После нескольких месяцев соблюдения данной программы большинство моих
пациентов говорят, что им даже трудно поверить в то, насколько лучше они стали себя чувствовать, и с удивлением отмечают, что благодаря этой избыточной энергии у них появилось намного больше дополнительного времени, и теперь они стали выполнять намного больше разных дел и задач.
Невозможно не поразиться тому, что на самой первой встрече
пациент говорит не о своих трудностях, а с каким-то вызовом предъявляет список своих желаний.
Многие мои
пациенты говорили, что хотели бы набрать вес и избавиться от анорексии, но процесс их пугает.
Многие из наших
пациентов говорят, что воспринимают девятичасовой сон скорее как роскошь, чем как необходимое условие для здоровья и развития.
Пациенты говорят, что это похоже на ураган, гораздо больший, чем может испытать любой человек, с бесконечной головной болью, стучащей в черепе.
Пациенты говорят, что чувствуют себя нереальными, неживыми, иногда будто бы пребывают в зомбированном состоянии.
Все
пациенты говорят одно и то же – уверяют, что я им не поверю.
Я сообщил всё это своему лечащему врачу, однако ему так ничего и не удалось выяснить, –
пациент говорил с трудом, язык начинал заплетаться.
Потом началась игра в переводилки – сотрудники и
пациенты говорили ему предложения, а он переводил их на разные языки.
Об особенностях психосоматики и психологического портрета
пациентов говорят уже не робко, как двадцать лет назад, когда я начинала работать.
Другой
пациент говорил, что на него действует старинная музыка.
Причём врачи-то
пациентам говорят о необходимости соблюдения диеты, но когда смотришь на ограничения, становится грустно.
Пациент говорил, а я представлял его молодым, на сцене, перед толпой, поднявшей зажигалки в темноте клуба.
Многие
пациенты говорили, что у него волшебные руки.
– О, это отдельная история! Один
пациент говорит: «Если спасёте, щенка подарю».
Она просто учила каждого из своих
пациентов говорить: «Каждый день я чувствую себя лучше и лучше во всех отношениях».
Порой тяжёлые
пациенты говорили ей что-то вроде: «Я вижу, как мама сидит рядом».
Когда мне
пациенты говорят слово «неРВопатолог», я всегда думаю: «Как же вы правы…».
Если
пациенты говорят что-то, чего мы не понимаем, например, используют жаргон из их профессиональной области, иностранное выражение или часть их истории, которую, как они думают, мы знаем, а мы не знаем, – мы должны спросить…
Но был и минус, делающий бессмысленными все усилия специалиста:
пациенты говорили о краткосрочности эффекта и возобновлении болезненности уже через несколько часов после снятия тейпов.
Вот,
пациент говорит врачу: «это лечение/обследование слишком дорого стоит».
И
пациенту говорят – «у вас функциональное», «само пройдёт», «ничего страшного», «вы сами, скорее всего, что-то не так делаете» или даже «вам вообще-то к психотерапевту надо».
Речь идёт именно о той профилактике, которая предшествует наличию заболевания, когда
пациент говорит: «Я уже знаю, что такое болезнь или её обострение, и я не хочу болеть, но не знаю, как мне правильно поступать… помогите мне…» Подобных пациентов немного, но они есть, и именно им требуется профилактическое направление.
Нередко, приходя с кем-то к психологу,
пациенты говорят: «Скажите (прикажите) ему…» Или: «Он должен…» А многие пытаются воздействовать на других заочно: на расстоянии или по фотографии.
Если
пациенты говорили, что видят умерших, она отвечала: «Скажите привет и пригласите их войти».
Однако возможно, что параноидальный
пациент говорит правду: когда-то в своей жизни он действительноподвергался насилию – в своей семье.
Пациент говорит, что спустя четыре часа после первого укола (или первого приёма таблеток) антибиотика его пробил пот, появилась сильная слабость, закружилась и заболела голова, а врач, вместо того, чтобы отменить вредоносный антибиотик, отвечает: «Это хорошо, так и должно быть».
Когда
пациент говорит: „Я извинился перед моей матерью, но она всё ещё злится на меня“, – следует спросить: „Что вы сказали ей?“.
Так как некоторые
пациенты говорили о том, что переживали состояния вне тела, которое имело место самопроизвольно и возникало неожиданно, при этом состояние физического тела в это время было вполне в нормальном состоянии.
Иногда можно слышать, как о
пациенте говорят: «диабетик», «язвенник», «ревматик».
Такое мой
пациент говорит впервые, – признался доктор и записал несколько фраз в блокнот.