– Ну как же неисторично, – миролюбиво
возражал старик. – Вот поглядите, какая подвеска с вороном! Девятый век!
– Нет, правда, –
возразил старик. – Мой мешок даст тебе столько замков, сколько ты захочешь.
– Одного желания мало, чтобы победить хозяина леса, ―
возразил старик.
– Нет, –
возразил старик, силясь не поддаться соблазну огромного богатства, разложенного перед ним.
– Поле брани – это поле благородства, –
возразил старик с гордостью.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: плутократический — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
– Мало ли кого ты не видела, –
возразил старик. – А каков он тебе показался?
– Жалости? –
возразил старик. – Вот хорошо! Жалеть о всяком дураке слишком будет убыточно.
– Природа не отказывается от своих прав, и, по крайней мере, мой желудок требует пищи, –
возразил старик.
– Ты видишь всё в мрачном цвете и судишь слишком строго, –
возразил старик. – Молодёжь…
– Слыхали, слыхали, –
возразил старик. – Он и теперь живёт здесь, в нашем городке.
– Я не хочу никем казаться, –
возразил старик, – мне всё равно, что другой обо мне подумает.
– Нет, –
возразил старик, видимо, борясь с искушением завладеть богатствами, разложенными вокруг него.
Как мог ты сказать, что мне не нравится твой суп, когда это настоящий нектар! –
возразил старик, с удовольствием хлебая суп.
– Совсем наоборот, –
возразил старик. – Друг её сердца жив и поныне. И живёт он в нашем городе.
Вероятно, твой товарищ рассуждает так же, –
возразил старик с некоторой надменностью, не лишённой достоинства.
– А зачем мне такая жизнь… – сам себе с горечью
возразил старик.
– Не может, –
возразил старик.
– Нет, Серж, –
возразил старик.
Никто не
возразил старику.
– Нечего бранить мои ноги, –
возразил старик. – Они ничем не хуже твоих.
– Я ведь с вами был дружен по книгам, по знаниям, по литературе, – гневно
возражал старик.
– Ах, сударь, в мои годы на это нельзя рассчитывать! –
возразил старик и задумался.
– Шаманка старая, – резонно
возразил старик. – Даже меня старше. Не может быть у неё дочери.
– Если б этим кончилось, то и рассказывать было бы нечего, –
возразил старик, продолжая возиться с горшком, который лепил.
– Слишком темно, – наконец
возражает старик. – Ей нельзя уходить сегодня.
– Но жители этих миров практически не верят в богов, не верят в магию. Это плохой вариант, я чувствую свою вину, – негромко
возразил старик.
– Они тоже уроды, –
возразил старик.
– Не в вас дело, –
возразил старик, понизив голос и торопливо
– Я лучше удавлюсь, чем продам ему что-то! – яро
возразил старик.
– На то он и царь, чтобы в роскоши жить, – важно
возразил старик.
– Я ведь не сказал ничего о достоинстве, – тихо
возразил старик, однако рассуждения окончил.
– Во-первых, –
возразил старик, – если я и убил твоего брата, то я должен был это сделать.
– О вкусах не спорят! – улыбаясь,
возразил старик.
– Вы заблуждаетесь, любезный барон, –
возразил старик, – вы жалуетесь на беспощадную судьбу, которая душит вас, и не хотите сказать, что же, собственно, вас постигло; однако семь бед – один ответ; вы же молодой и сильный, вам ли не хватает юношеского огня, чтобы вооружиться против судьбы с её мёртвой хваткой, вам ли не подняться над этой самой судьбой, когда всё ваше существо пронизано божественными лучами, когда ваша высшая природа неустанно пробуждается, возгораясь, чтобы вознести вас над здешней убогой, страдальческой юдолью!
– Нет, брат его наказывал кланяться, –
возразил старик, принимаясь за укладку товара.
– Ошибаетесь, –
возразил старик, не удостоив меня взглядом.
– Отчаянная прогулка! –
возразил старик, качая головой.
– Нет, –
возразил старик. – Пошли мальчишку. Ему необходима практика.
– Наш снайпер меня охранял… –
возразил старик, оглядываясь. – Если бы ты захотел арестовать меня, он бы тебя убил…
– Мы бились до последнего! –
возразил старик.
Теперь всё изменилось и не ты, а я должен припасть к твоим ногам, –
возразил старик.
– Но рано или поздно звёзды гаснут? –
возразил старик, старательно пытаясь удержать своё внимание на логике рассуждений пятилетнего ребёнка.
– Но я не вижу тут никакой ступеньки, –
возразил старик.
Поверь, внутри этого поселения опасностей не меньше для чужака, чем в том лесу, откуда ты едва унёс ноги, –
возразил старик, слегка озлобленный нетерпением собеседника.
– Ничего это не значит, – снова спокойным ровным голосом
возразил старик, – вон, – кивнул головой влево от себя, на расположившуюся под открытым небом "художественную галерею", – половина из них не художники, а продавцы.
– Послушайте, люди, мы же не запрещаем злодеям творить своё зло в других городах, так почему же мы должны мешать лучшему среди нас нести добро в другие города, –
возразил старику какой-то юноша.
– Надобности никакой нет, –
возразил старик, – только что вот повстречался я ноне зимою с братом мужа, наказывал кланяться.
– Нет, –
возразил старик. – Даже этого знать ты не можешь.
– Ты разламываешь зерно, а не сажаешь, – спокойно
возразил старик, – ты разрушаешь себя на столько частей, сколько раз поднимал в воздух свой топор.
– А вот и нет, –
возразил старик.