Перья

Оливия Вильденштейн, 2019

Остался всего месяц, чтобы получить недостающие перья для моих крыльев. Как только я соберу все, смогу вознестись в Элизиум и выйти замуж за архангела. Поэтому я отправилась в Париж на выполнение нового задания. Знакомьтесь, Джаред Адлер – самый грозный и в то же время самый обаятельный грешник на земле. Если заставлю его совершить хотя бы один добрый поступок, я сразу получу все недостающие перья и завершу свои крылья. Вот только Джареда уже пытались изменить. Сто тридцать один ангел. И все безуспешно. Но я решительно настроена выполнить задание. Оказалось, что Джаред тоже решительно настроен… уничтожить меня. Если мое сердце будет биться для кого-то, кроме него.

Глава 11

Направляясь через атриум к спальням, я столкнулась и поздоровалась с двумя ранними пташками. Удивленно приподняв брови, они ответили на приветствие. Я не стала утруждать себя знакомством, так как собиралась собрать вещи и уехать. До меня только сейчас дошло, что до конца дня я стану еще на два перышка легче. Эх.

Заползая в свою спальню, я пробормотала:

— Худшее. Решение. В жизни.

— Какое?

Я коротко взвизгнула.

— Селеста? Что ты здесь делаешь?

Девушка свернула футболку и убрала в ящик.

— Оказывается, в этом городе много грешников, и один из них нуждался в небольшой помощи.

Как только шок от встречи с подругой прошел и мой пульс снизился до более или менее нормального ритма, я спросила:

— Ты же не выбрала Тройку?

— Нет. Пятерку, — Селеста осторожно посмотрела на меня. — Итак, какое решение было худшим в твоей жизни?

Я подошла к своей кровати и плюхнулась на спину, раскинув руки по сторонам. Матрас дважды подпрыгнул, прежде чем мое уставшее тело утонуло в нем.

— Выбор Тройки.

Если подумать, я сделала это, чтобы быстрее попасть в Элизиум. Возможно, именно поэтому моей миссии с самого начала было суждено провалиться. Ведь я здесь не ради Джареда, а ради себя.

— Все прошло не очень?

— Я потеряла перо.

Рот Селесты в форме сердечка приоткрылся.

— Ты никогда не теряла перья.

— Именно, — я застонала от своей глупости. Или наивности? — И скоро я лишусь еще двух.

— Ты бросаешь миссию? — воскликнула подруга.

— Он не хочет меняться.

— А с каких это пор грешники хотят измениться?

— Он был груб.

— А милыми они когда были?

— Из-за него я потеряла перо.

— Как?

— Он так сильно разозлил меня, что я соврала.

— О чем?

— Он спросил, есть ли кто-нибудь наверху, — я перевела взгляд на крышу и посмотрела в окно, выходящее на Элизиум, — и я сказала «нет».

Матрас просел, а затем мягкая ладонь легла на мою руку.

— Ты все равно не могла рассказать ему о нас.

— Да. Но лгать необязательно. Я могла бы увильнуть от вопроса, сказать, что верю в какое-то высшее существо.

Селеста некоторое время молчала. Затем сказала:

— То есть ты сдаешься, потому что он разозлил тебя?

— Он заставил меня потерять контроль. Я никогда не теряла контроль.

— Верни контроль, но не сдавайся.

Я коротко выдохнула.

— А ты услышала, что он не был заинтересован в моей помощи?

— Да, я поняла. О нет, он капризный. Но вот как я вижу эту ситуацию. Ты сейчас сдаешься и теряешь еще два пера, что делает тебя…

Когда Селеста начала прищелкивать пальцами, я добавила:

— На восемьдесят четыре пера дальше от Элизиума.

— Он Тройка, так что все еще стоит сотни перьев.

— Отличные математические способности.

Девушка ткнула меня в ребра.

— Так как насчет того, чтобы посвятить ему еще шестнадцать перьев, прежде чем признать поражение?

Мои глаза широко распахнулись.

— Ты подталкиваешь меня потерять еще шестнадцать перьев?

— Я подталкиваю тебя не быть последней трусихой. — Селеста вскочила на ноги и вернулась к распаковке своей одежды. Вещи на вешалках казались почти кукольными. В общем-то рост Селесты — всего полтора метра.

— Я когда-нибудь упоминала, как я на тебя равнялась? И не потому что ты на тридцать сантиметров выше.

Я не была такой уж высокой. Всего лишь метр семьдесят.

— А потому что ты не сдаешься. Так что не начинай сейчас, — она искоса посмотрела на меня. — И если тебе нужна дополнительная мотивация… Дома все ожидают, что ты сдашься.

— Что? — я села так резко, что перед глазами все поплыло. — Кто думает, что я собираюсь сдаться?

— Все.

Ева, конечно, так не считала, так что нельзя говорить «все». Может быть, все, кроме Евы.

— Я хочу есть. Пойдешь завтракать? Я слышала, что pains au chocolat^[25] тут пальчики оближешь.

Я постаралась успокоиться и избавиться от раздражения, которое возникло из-за того, что все ставили против меня.

— Я разозлила тебя? Твои глаза только что стали цвета черного Абаддона.

Нечто в тоне Селесты заставило меня подумать, что она ни капельки не раскаивается в вызванном у меня гневе.

Мои губы были сжаты слишком плотно, чтобы позволить словам вырваться наружу. Пристальный взгляд Джареда промелькнул перед моим внутренним взором. Я не могу вернуться туда… Тристан будет дразнить меня, а Джаред… Что бы он сделал, если бы я снова появилась на пороге? Его огромный вышибала-телохранитель Амир выбросил бы меня на свалку?

Уголки глаз и рта Селесты приподнялись одновременно.

— Позавтракаешь со мной, прежде чем вернуться в Нью-Йорк?

— Почему ты на меня так смотришь?

— Как так? — она невинно похлопала ресницами.

— Взглядом кота, поймавшего канарейку.

Подруга моргнула, как будто понятия не имела, к чему я клоню.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты здесь, чтобы убедиться, что я не сдамся.

Она опустила свой странный взгляд.

— Я хочу, чтобы это была ты, а не Ева или какой-либо другой неоперенный. И судя по тому, что я видела на вечеринке в гильдии, Сераф Ашер хочет того же. Так что, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, не сдавайся.

Я скривила губы, вспомнив свое упавшее перо, мерцающее на черном мраморе.

— Я знаю, что давлю на тебя, Лей. Но я хочу увидеть, как ты добьешься успеха. А ты добьешься. Ты всегда справляешься с трудностями.

Я была похожа на крылатую версию Тристана. Когда образ летающего питбуля появился в моем сознании, я почти выдавила улыбку.

— Обещаешь дать своей Тройке еще один шанс? Или шестнадцать шансов?

Селеста смотрела на меня настолько широко раскрытыми, полными надежды глазами, что я вздохнула.

Я положила руку на ее узкие плечи.

— Я не пожертвую шестнадцатью перьями, но попробую еще раз. А теперь давай поищем эти pains au chocolat. Мне понадобится еда, если я хочу пережить этот день.

— Кстати, я храплю, — сказала Селеста.

Я рассмеялась.

— Рада слышать.

Карие глаза девушки сверкнули. У меня не было братьев и сестер. По крайней мере тех, о которых я знала. Нас отправляли в гильдии после первого же глотка небесного воздуха. Так что нашей настоящей семьей была не та, в которой мы родились, а та, которую мы создали во время обучения. Некоторые неоперенные считали эти отношения простой дружбой, но в узах, сплетенных в гильдиях, не было ничего простого.

По крайней мере, не для меня.

Мои отношения и с Селестой, и с Евой были глубокими и запутанными. Наша связь нарисована слезами и отточена смехом, и она не ослабевает всю жизнь.

Целую вечность.

Я прижала крошечную Селесту к себе.

— Спасибо, что пришла сюда и надавала мне по шее.

Ее веснушки потемнели.

— Расскажи теперь ты о своей миссии, — попросила я.

Пока подруга рассказывала о своем воришке, я задумалась, пришла бы сюда Ева, если бы не была занята своей собственной миссией. Интересно, преуспела ли она уже. Я выкинула эти мысли из головы и сосредоточилась на Селесте, которая была рядом со мной.

Которая была единственной, кто пришел меня поддержать.

Примечания

25

Pains au chocolat — французские булочки с шоколадом, которые пекутся из такого же слоеного теста, как круассаны.