Секреты фарфоровой куклы

Илина Григоричева, 2020

Действие романа разворачивается в Англии начала XVIII века. Молодой и талантливый, но бедный композитор, будучи сыном разорившегося немецкого барона, всеми силами старается добиться признания высшего общества, которое не спешит открывать перед ним двери. Но он упорно и верно движется к заветной цели. Знакомство с юной скрипачкой, дочерью могущественного герцога, переворачивает его судьбу раз и навсегда. Любовная интрига развертывается на фоне общественно-политических событий. Эта книга о вечном противостоянии добра и зла, любви и ненависти, радости и горя. В ней автор поднимает темы, актуальные во все времена, и показывает, насколько разными могут быть взгляды людей на одни и те же события.

Глава 2

Потекли годы. Рос их сынишка. К удивлению родителей, Дитц с ранних лет начал проявлять огромный интерес к музыке. Фридрих желая, чтобы сын всегда был при церкви, отдал его в обучение к церковному органисту Роберту Лайну. Уже в шесть лет Дитц, или как его теперь все звали по-английски — Дерек^[2], мог на службе заменить Роберта, когда это было необходимо.

Услышав впервые звуки скрипки, мальчик решил, что будет обязательно играть на ней. Отец о том и слышать не желал, считая это безнравственным занятием. И тогда Дерек учился тайно от него. Мать поддерживала его, понимая, что сын унаследовал от нее живой нрав.

Скоро способный мальчик играл и на скрипке, и на духовых инструментах, а кроме того сочинял музыку. Особых усилий при этом он не прилагал — музыка звучала у него внутри. Когда отец про это узнал, то сильно разгневался. Дереку помогли мать и Роберт Лайн, которые лишь частично убедили преподобного отца, что у его сына талант. Пастору и самому нравились церковные сочинения сына, написанные для органа. Но постоянный страх за нравственный облик единственного отпрыска заставил его пойти на следующее: помня, какой урок он сам получил в детстве, Фридрих решил показать нечто подобное своему сыну.

Однажды вечером, под предлогом прогулки, он повел Дерека в одну таверну, где по достоверным слухам происходили настоящии оргии. Войдя в заведение, ничего не подозревающий мальчик хотел было спросить у отца зачем они сюда пришли, как вдруг замер: на руке у того повисла отвратительная, видавшая виды проститутка.

— Отпустите отца, мэм — пролепетал Дерек, видевший в своем окружении до этого только строгих и чопорных женщин.

— Как ты меня назвал? Мэм? — пьяно расхохоталась потаскуха и обнажила гнилые зубы, обдав Дерека смрадным дыханием.

Он в ужасе отпрянул и увидел другую девку, которая под громкие восторженные вопли пьяных мужчин танцевала на столе, задирая юбки, тем самым показывая исподнее несвежее белье. Такие же пьяные музыканты играли на скрипках.

— Какие холеные красавчики! — не унималась потаскуха, повисшая на пасторе. — Сейчас, сейчас. Ты хочешь сам или привел сыночка? Ему не рано, а?

— Ну все, хватит! — сказал Фридрих, и с непреодолимым отвращением стряхнув с себя проститутку, схватил сына за руку и повел прочь из притона.

Потаскуха от злости, что упустила добычу, разразилась им в след площадной бранью. Какое-то время они шли молча и вдруг у Дерека подкосились ноги, он остановился — от волнения ему стало тяжело дышать. А его отец выглядел очень довольным. Когда сын повернул к нему свое бледное лицо, он сказал:

— Вот для чего пишется такая музыка, о которой ты мечтаешь!

— Отец, простите меня, простите, — разрыдался мальчик, уткнувшись в него.

— Все, все, сынок, идем, — произнес обычно не склонный к нежности пастор и погладил сына по голове, — ты уже достаточно взрослый, чтобы понять, зачем я это сделал. Сейчас я открою тебе одну тайну. Ведь ты сохранишь ее, не так ли?

— Конечно, отец, — всхлипнул Дерек.

— Я был примерно в твоем возрасте, когда видел почти то же самое.

— Вы?

— Да. Только видел я это не в мерзком притоне, а в собственном доме.

— В собственном доме?!

— Такую жизнь вел мой отец — твой дед. И, я надеюсь, у тебя достанет благоразумия молчать. Разумеется, твоя добродетельная мать ничего об этом позоре не знает. Я всю свою жизнь посвятил Богу, чтобы изгладить сей родительский грех, потому и питаю отвращение ко всем светским забавам, ибо известно до чего они доводят. И так как за себя я теперь уверен, то ныне переживаю за тебя, моего сына.

— Будьте уверены, отец, я вас не подведу, — твердо ответил Дерек, утерев слезы.

С тех пор Эльза стала замечать, что в ее прежде подвижном, веселом сыне начала проглядывать скрытность, сдержанность во всем, даже в его любимой музыке. Она приписывала это его кризису отрочества. Дерек же, поразмыслив над увиденным, проштудировал много раз катехизис и пришел к выводу, что музыку писать все же не грех, если она заведомо не преследует низких целей.

Прошел год. И вот, однажды к ним в дверь постучал незнакомец, спросив, не дом ли это пастора Лансдорфа. Получив утвердительный ответ, он сказал, что прибыл сюда по приказанию министра иностранных дел лорда Болингброка и должен видеть преподобного отца Фридриха Лансдорфа.

— Его светлость лорд Болингброк, — сообщил Фридриху и Эльзе посланник лорда, — питая склонность ко всему прекрасному, а в данном случае к музыке, неожиданно для себя ознакомился с органными работами вашего сына. Он желает видеть его лично в королевском дворце Уайт-холле.

— Передайте светлейшему лорду Болингброку, что его желание будет исполнено, — сухо ответил Фридрих.

— За вами и вашим сыном прибудет карета, — сказал посланник и удалился.

— Только этого нам не хватало! — возмутился после его ухода пастор, но перечить самому министру иностранных дел не посмел.

Эльза же в душе радовалась за сына, и в назначенный срок принаряженный Дерек с отцом отправились в Уайт-холл. Воспитанный в строгости мальчик с удивлением разглядывал роскошно одетых людей и пышность убранства королевского дворца. Слуга проводил пастора с сыном до дверей аудиенц-зала лорда Болингброка и велел им ждать. В приемной сидели и другие люди, ожидающие аудиенции.

Через некоторое время двери отворились, и важный лакей произнес, вызывая следующего посетителя:

— Пастор Лансдорф с сыном!

Болингброк окинул любопытным взглядом вошедших: статного белокурого пастора и его тщедушного черноглазого сына.

— Что-то Лансдорф-младший имеет с вами маловато сходства, однако, — с интересом отметил лорд.

Краска бросилась Фридриху в лицо. «Он тоже несомненно знает о моем происхождении. Господи, неужели и в Англии спасения от этого унижения не будет?» — подумал он в отчаянии, но сдержанно ответил:

— Лансдорф-младший напоминает наружностью родню матери.

— Не важно, кого он напоминает, — со значением, но миролюбиво продолжал Болингброк и начал довольно любезно расспрашивать Фридриха об их жизни в Англии.

Дерек тоже незаметно разглядывал Болингброка: тот, по его мнению, чем-то походил на старую хитрую лисицу. Помимо него, в просторном аудиенц-зале находилось еще двое знатных вельмож, они спорили насчет какого-то документа. Величественный вид одного из них вызвал у Дерека одновременно восхищение и трепет. Именно такими представлялись мальчику сказочные короли. Богато и со вкусом одетый, надменный красавец-лорд казался человеком без возраста.

С виду ему можно было дать лет двадцать — двадцать два, но внимательный Дерек, разглядев его руки, украшенные драгоценными перстнями, подумал, что этот лорд вполне мог быть и старше. Он был так хорош собой, что Дерек не мог оторвать от него глаз. Прогнав своего оппонента, красавец изящно потянулся в кресле и, заметив Дерека, уставился на него неотрывным взором прекрасных зеленых глаз. От страха у мальчика пробежал холодок по спине — взгляд вельможи был пристальным, немигающим, все лицо его застыло, словно маска.

Лорд Болингброк, закончив расспросы, предложил Дереку продемонстрировать свое умение, указав на стоящий в стороне орган.

Красивый лорд сразу встал и направился к дверям.

— Не желаете послушать, ваша светлость? — окликнул его Болингброк, но тот не удостоил его ответа, лишь пожал могучими плечами и царственной походкой покинул кабинет.

Больше часа Дерек играл на органе, пока не получил разрешение удалиться. Лорд Болингброк остался доволен им и сделал заказ на несколько произведений.

— До чего же я устал! — раздраженно сказал Фридрих сыну, когда они оказались за дверями кабинета.

— Скажите, отец, — спросил Дерек, — вам известно, кто был тот лорд, что сразу вышел как только я начал играть?

Преподобный отец недовольно скривился:

— Я видел его портрет в университете, могу и ошибаться, но, судя по весьма примечательной наружности и высокомерию, догадываюсь, что это и есть самая колоритная фигура во всей Англии после королевы — герцог Нортумберленд.

— Он так ослепительно прекрасен собой…

–…и наверняка кутила и развратник, как любой из этих высокородных аристократов, — поучительно закончил отец.

Мимо них прошли две молодые дамы в дорогих платьях с пышными кринолинами и в таких высоких париках, что Дерек с наивным изумлением остановился, глядя им в след. После их бедной церквушки ему казалось, он попал в какой-то другой, неведомый доселе мир. Пастор с силой сжал руку сына в своей и потащил его за собой.

Около парадного входа стояло множество экипажей, а слуга лорда Болингброка провожал их до того, в котором они приехали. Пока они его искали, Дерек увидел, как из роскошной кареты, потеснившей других у крыльца вышел миловидный и, судя по одежде, очень знатный юноша. В руках, казалось, он нес большую красивую куклу.

— Смотрите, отец, какая огромная кукла! — снова изумился Дерек. — Для чего таких делают?

— Какой же ты глупый! — не сдержался преподобный отец. — Какая еще кукла! Это ведь живая девочка.

Дерек удивленно захлопал глазами и увидел как «кукла» зашевелилась, обняв ручонками шею юноши. Тот поцеловал ее несколько раз в кудрявую головку, поставил на землю и, взяв за ручку, повел во дворец. Лакеи низко склонились перед ними. Фридрих резко взял сына за подбородок повернул его голову к себе:

— Ты еще слишком мал, чтобы так смотреть на девочек!

— Простите, отец, но она действительно очень похожа на куклу.

— Из таких вот маленьких «кукол» вырастают большие, не менее красивые и утонченные, зато души их, как у тех… Помнишь?!

Дерек испуганно сжался и сел в карету.

— Завтра ты будешь наказан, — строго произнес пастор.

— За что, отец?

— Ты сегодня много засматривался на красивые лица и наряды, отчего у тебя могут разыграться опасные фантазии.

Мальчик опустил голову и тяжело вздохнул.

Примечания

2

Дерек (Derek) — английское произношение древнегерманского имени Теодерих (Theoderich) или немецкого Дитрих (Dietrich).