Замороженный

Ева Василькова (2024)

Последний год в школе. Ощущение, как будто тебя вот-вот выбросят из самолёта, а вместо того, чтобы подбодрить, только: «Морозов, куда будешь поступать?», «Возьми себя в руки», «С твоими оценками тебе ничего не светит».Не хочу я никуда поступать. Хочу только, чтобы все отвязались от меня. Ещё и Вика удружила — замутила у меня за спиной с другим парнем. Так и знал, что связываться с девчонками себе дороже.Моя жизнь как ледяной замок на тоненьких ножках — одно неосторожное движение, и всё разобьётся вдребезги. Тут нужно соблюдать технику безопасности: замри, постарайся не дышать, обмотай всё запрещающей лентой, нарисуй череп, «кирпич», повесь табличку «Осторожно, руками не трогать» и не подпускай никого близко.Вот только пока я отбивался от тех, кто не заметил предупреждающих знаков, всё полетело к чертям из-за незнакомки с прекрасными зелёными глазами.

Глава 10

Всю неделю я разрываюсь между школой, тренировками, братскими обязанностями и дежурством по квартире, так что к выходным чувствую себя совершенно вымотанным. В воскресенье единственное, чего мне хочется — это поваляться на диване, но Семён уговаривает сходить в кино.

Юры ещё нет, так что мы вдвоём стоим и ждём его у входа в кинотеатр на последнем этаже торгового центра.

— Зря мы пришли, — говорю я.

— Что тебе опять не нравится? — фыркает друг.

— А ты посмотри вокруг. На всех афишах одни романтические комедии.

Вика любила такие фильмы и постоянно таскала меня на них, а мне казалось, что я смотрю одну и ту же чушь раз за разом.

— Почему? Вон там драма, — Семён указывает на постер фильма про влюблённых, в котором девушка смертельно больна.

— Ну класс!

— Успокойся, Морозов, в два часа будет боевик, на него и пойдём.

— Всё равно, — не прекращаю ворчать я. — Тут одни парочки.

— Ну и что? Если переживаешь, что нас с тобой тоже за парочку примут, обещаю не держать тебя за руку на людях.

— Очень смешно!

— Кстати, вот и Юра. Привет! — кричит Семён. — Давайте скорее в кассу.

Они долго спорят о билетах, потому что один не готов сидеть ближе десятого ряда, второму обязательно нужно кресло у прохода, а трёх мест рядом итак почти нет. В итоге мы кое-как выбираем, куда нам сесть и идём в зал.

Поднимаемся по светящейся лестнице почти до самого верха. Народа в зале уже полно. Красные бархатные кресла все в каких-то крошках, при этом вокруг пахнет чистящими средствами. Я оказываюсь посередине между парнями, придавленный огромным ведром карамельного попкорна.

Прямо перед нами садится парочка. Им явно было наплевать, на какой фильм идти, потому что как только гаснет свет, они начинают целоваться. И делают это весь сеанс, изредка прерываясь на то, чтобы пошептаться или похихикать. Сколько я не пытаюсь сосредоточиться на сюжете, слышу только их причмокивания.

— Ну говорил же, — возмущаюсь я, когда мы выходим из зала.

По дороге выкидываю в помойку бумажное ведро, в котором остались только нераскрывшиеся кукурузные зёрнышки.

— О чём ты? — спрашивает Юра.

— О тех двоих, что сидели перед нами.

— А кто там был? — удивляется он.

— Я тоже не обратил внимания, — поддакивает Семён.

— Серьёзно? Парень с девушкой весь фильм целовались.

Пацаны переглядываются и мотают головами.

— Нет? Да они же прямо перед нами были! Я думал, они сожрут друг друга.

— Морозов, может, я тебя с кем-нибудь познакомлю? — с сочувствием спрашивает Сёма.

— Зачем? — удивляюсь я.

— В смысле «зачем»? Ты в монастырь собрался?

— Почему сразу в монастырь?

— Ну не повезло тебе один раз, бывает. Хватит страдать по этой Вике.

— Да я не страдаю. С чего ты взял? — натягиваю улыбку как доказательство своих слов.

— Слушай, я за тебя переживаю, — качает головой Семён. — Серьёзно.

— Ну не нравится мне никто. Что мне теперь делать?

— Господи, Морозов, раскрой глаза. Вокруг столько красивых девушек!

— У тебя все красивые, — усмехаюсь я.

— Это правда, — говорит он с серьёзным лицом. — Я, конечно, видел в интернете всякие жуткие картинки, но в жизни ни разу не встречал некрасивую девушку.

— Ага, — скептически поддакиваю я.

— Морозов, пойми, девушка — она как цветок. Можно оборвать ему лепестки или втоптать в грязь. Но если заботиться о нём и любить, любой цветок будет красивым: хоть роза, хоть ромашка, — философствует Семён.

— А у меня, похоже, аллергия на цветы.

— И характер как у старого деда.

— Как будто это так просто — с девушкой познакомиться, — говорит Юра.

— А что тут сложного? — удивляется Семён.

— Ну дай нам мастер-класс!

Мы почти дошли до эскалатора. Сёма оглядывается по сторонам.

— Привет, ягодка! — он улыбается и подмигивает девушке в футболке с клубничкой.

Та смущённо улыбается в ответ, а по её взгляду понятно, что ближайшее время единственное, что она будет видеть во сне — это Сёма. И я понятия не имею, как ему это удаётся.

— Эй, рыжий, ты охренел? — позади ягодки появляются двое парней.

— Чё ты сказал?! — Семён разворачивается к ним.

— Пошли давай, — тащу я его за плечо к эскалатору.

— Ага, слушай, что твоя подружка говорит.

— Сёма, тебе не пофигу на них? — тихо спрашиваю я.

Он поддаётся, мы встаём на ступеньки и едем вниз.

— Морозов, ну чего ты? — спрашивает Юра. — Их же всего двое было. Ничего бы они нам не сделали.

— Угу, — только и отвечаю я.

Они бы не сделали, а вот кое-кто точно устроил бы мордобой.

— А тебе просто повезло, — говорит Юра Семёну. — Подкат вообще ни о чём.

— Ну как скажешь, — он разводит руками. — Мне ещё пару футболок надо купить. Сходите со мной?

— Ой, нет, давайте без меня. Я буду в книжном, — говорю я.

— Тебе бы как раз не помешало. Хотя в монастыре, наверное, выдают форму, так что без разницы.

— Чего ты прицепился ко мне? — я уже устал от этих разговоров. — Вике вот было плевать на то, как я одеваюсь.

— Да. И это странно. Но кого теперь волнует её мнение?

— Я в книжный, — отрезаю я и иду в сторону магазина.

С облегчением вздыхаю, когда оказываюсь внутри отдела. Здесь никто не будет дёргать меня. Хожу по рядам и не спеша рассматриваю новинки. Фотографирую парочку тех, которые меня заинтересовали, чтобы позже почитать о них подробнее.

Потом иду к полке, которую проверяю каждый раз, когда оказываюсь здесь. Тут лежит моя любимая книга — Катарина Киери «Никто не спит». Беру её в руки.

— Да купи ты её уже, — сзади ко мне подходит Семён с пакетом новых шмоток.

— Ты не понимаешь, — морщусь я. — Это не то издание.

— А ты какое хочешь?

— Старое, — показываю другу на телефоне картинку: шведский городок, большой костёр, люди, разноцветные флажки.

— Да уж, как будто другая книга, — соглашается Семён. — И что, нигде нет?

— Такую уже не печатают. Я во всех магазинах проверил.

Вообще-то проверяли мы вместе с Викой, но вслух лучше этого не произносить.

— А в интернет-магазинах?

— Нет.

— А объявления?

Обречённо мотаю головой.

— Библиотека? — предлагает друг.

— Не знаю. А чем это поможет?

— Возьмёшь книгу почитать, потом скажешь, что потерял, заплатишь штраф. Или что там делают в таких случаях?

— Ну может быть, — я обдумываю эту идею. — А куда Юра, кстати, делся?

— Не выдержал и сбежал, — усмехается Семён.

— Слабак, — улыбаюсь я. — Всего-то пара футболок.

— Ты в курсе, что полтора часа прошло?