Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого
рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (
Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Г-жа Простакова (не видя их,
продолжает). Авось-либо Господь милостив, и счастье на
роду ему написано.
Он не был ни технолог, ни инженер; но он был твердой души прохвост, а это тоже своего
рода сила, обладая которою можно покорить мир. Он ничего не знал ни о процессе образования рек, ни о законах, по которому они текут вниз, а не вверх, но был убежден, что стоит только указать: от сих мест до сих — и на протяжении отмеренного пространства наверное возникнет материк, а затем по-прежнему, и направо и налево, будет
продолжать течь река.
— О! как хорошо ваше время, —
продолжала Анна. — Помню и знаю этот голубой туман, в
роде того, что на горах в Швейцарии. Этот туман, который покрывает всё в блаженное то время, когда вот-вот кончится детство, и из этого огромного круга, счастливого, веселого, делается путь всё уже и уже, и весело и жутко входить в эту анфиладу, хотя она кажется и светлая и прекрасная…. Кто не прошел через это?
— Хотя в общих чертах наши законоположения об этом предмете мне известны, —
продолжал Алексей Александрович, — я бы желал знать вообще те формы, в которых на практике совершаются подобного
рода дела.
— Конечно, —
продолжал Манилов, — другое дело, если бы соседство было хорошее, если бы, например, такой человек, с которым бы в некотором
роде можно было поговорить о любезности, о хорошем обращении, следить какую-нибудь этакую науку, чтобы этак расшевелило душу, дало бы, так сказать, паренье этакое…
— Бедность не порок, дружище, ну да уж что! Известно, порох, не мог обиды перенести. Вы чем-нибудь, верно, против него обиделись и сами не удержались, —
продолжал Никодим Фомич, любезно обращаясь к Раскольникову, — но это вы напрасно: на-и-бла-га-а-ар-р-род-нейший, я вам скажу, человек, но порох, порох! Вспылил, вскипел, сгорел — и нет! И все прошло! И в результате одно только золото сердца! Его и в полку прозвали: «поручик-порох»…
Придя к себе, он запер дверь, лег и пролежал до вечернего чая, а когда вышел в столовую, там, как часовой, ходила Спивак, тонкая и стройная после
родов, с пополневшей грудью. Она поздоровалась с ласковым равнодушием старой знакомой, нашла, что Клим сильно похудел, и
продолжала говорить Вере Петровне, сидевшей у самовара...
— Как он узнал? О, он знает, —
продолжала она отвечать мне, но с таким видом, как будто и забыв про меня и точно говоря с собою. — Он теперь очнулся. Да и как ему не знать, что я его простила, коли он знает наизусть мою душу? Ведь знает же он, что я сама немножко в его
роде.
— Упрекаю себя тоже в одном смешном обстоятельстве, —
продолжал Версилов, не торопясь и по-прежнему растягивая слова, — кажется, я, по скверному моему обычаю, позволил себе тогда с нею некоторого
рода веселость, легкомысленный смешок этот — одним словом, был недостаточно резок, сух и мрачен, три качества, которые, кажется, также в чрезвычайной цене у современного молодого поколения… Одним словом, дал ей повод принять меня за странствующего селадона.
Замечу, между прочим, что в том, что он заговорил со мной про французскую революцию, я увидел какую-то еще прежнюю хитрость его, меня очень забавлявшую: он все еще
продолжал считать меня за какого-то революционера и во все разы, как меня встречал, находил необходимым заговорить о чем-нибудь в этом
роде.
Пассивную ненависть и подпольную злобу в этом
роде я мог
продолжать годами.
— Да, бывает. В Казани, я вам доложу, была одна, — Эммой звали.
Родом венгерка, а глаза настоящие персидские, —
продолжал он, не в силах сдержать улыбку при этом воспоминании. — Шику было столько, что хоть графине…
Промотав в Москве большую часть имения своего и на ту пору овдовев, уехал он в последнюю свою деревню, где
продолжал проказничать, но уже в новом
роде.
Княгиня не умела
продолжать изящную в своем
роде роль прародительницы, патриархальной связи многих нитей.
Даже из прислуги он ни с кем в разговоры не вступал, хотя ему почти вся дворня была родня. Иногда, проходя мимо кого-нибудь, вдруг остановится, словно вспомнить о чем-то хочет, но не вспомнит, вымолвит: «Здорово, тетка!» — и
продолжает путь дальше. Впрочем, это никого не удивляло, потому что и на остальной дворне в громадном большинстве лежала та же печать молчания, обусловившая своего
рода общий modus vivendi, которому все бессознательно подчинялись.
Должно быть, во сне я
продолжал говорить еще долго и много в этом же
роде, раскрывая свою душу и стараясь заглянуть в ее душу, но этого я уже не запомнил. Помню только, что проснулся я с знакомыми ощущением теплоты и разнеженности, как будто еще раз нашел девочку в серой шубке…
В этих словах еще слышится ирония; но Русаков и серьезно
продолжает в том же
роде: «Ну, какая она барыня, посудите, отец: жила здесь в четырех стенах, свету не видала…
Генерал долго еще
продолжал в этом
роде, но слова его были удивительно бессвязны. Видно было, что он потрясен и смущен чрезвычайно чем-то до крайности ему непонятным.
Хотя князь был и дурачок, — лакей уж это решил, — но все-таки генеральскому камердинеру показалось наконец неприличным
продолжать долее разговор от себя с посетителем, несмотря на то, что князь ему почему-то нравился, в своем
роде, конечно. Но с другой точки зрения он возбуждал в нем решительное и грубое негодование.
— Про вас я уже много слышал, в этом же
роде… с большою радостию… чрезвычайно научился вас уважать, —
продолжал Ипполит.
— И вы тоже, —
продолжал он постепенно утихавшим голосом, — вы знаете, кто любит, кто умеет любить, потому что вы, чистые, вы одни можете утешить… Нет, это все не то! Я не поэт, — промолвил он, — но что-нибудь в этом
роде…
— Посмотрите, посмотрите, —
продолжал ему шептать Салов, — ведь ни в одной физиономии бога нет; только и видно, что все это ест, пьет, спит, детей родит и, для поддержания такого
рода жизни, плутует.
— Нет, жаль! — сказал Вихров (он особенно был как-то на этот раз в добром и миротворном расположении духа). — Малый умный, даровитый, —
продолжал он, — и тоже в своем
роде идеалист.
— А вот что такое военная служба!.. — воскликнул Александр Иванович,
продолжая ходить и подходя по временам к водке и выпивая по четверть рюмки. — Я-с был девятнадцати лет от
роду, титулярный советник, чиновник министерства иностранных дел, но когда в двенадцатом году моей матери объявили, что я поступил солдатом в полк, она встала и перекрестилась: «Благодарю тебя, боже, — сказала она, — я узнаю в нем сына моего!»
Вечером он садился составлять лекции или читал что-нибудь. Клеопатра Петровна помещалась против него и по целым часам не спускала с него глаз. Такого
рода жизнь барина и Ивану, как кажется, нравилась; и он, с своей стороны, тоже
продолжал строить куры горничной Фатеевой и в этом случае нисколько даже не стеснялся; он громко на все комнаты шутил с нею, толкал ее… Павел однажды, застав его в этих упражнениях, сказал ему...
— Как что же? — перебил его Неведомов. — Поэзия, в самых смелых своих сравнениях и метафорах, все-таки должна иметь здравый человеческий смысл. У нас тоже, —
продолжал он, видимо, разговорившись на эту тему, — были и есть своего
рода маленькие Викторы Гюго, без свойственной, разумеется, ему силы.
— А скажите вот что-с! —
продолжал он. — Вы в министерстве внутренних дел служите… какого
рода инвентари были там предполагаемы для помещичьих крестьян?
— Она самая и есть, — отвечал священник. — Пострамленье кажись, всего женского
рода, —
продолжал он, — в аду между блудницами и грешницами, чаю, таких бесстыжих женщин нет… Приведут теперь в стан наказывать какого-нибудь дворового человека или мужика. «Что, говорит, вам дожидаться; высеки вместо мужа-то при мне: я посмотрю!» Того разложат, порют, а она сидит тут, упрет толстую-то ручищу свою в колено и глядит на это.
— Ведь не графского же
рода и она, твоя очаровательная-то! —
продолжала Анна Андреевна, крайне раздраженная моей похвалой будущей невесте молодого князя.
— Извольте же
продолжать, Никифор Петрович! — солидно протянул отец Арсений. — Вы сказали «за кляузы»… извольте же объяснить, какого
рода и по какому случаю эта называемая вами кляуза начало свое получила?
Прозоров
продолжал в том же
роде; генерал слушал его внимательно, стараясь проверить самого себя.
— Есть у меня к вам, Яков Васильич, некоторая просьбица, — начал он каким-то несмелым голосом. — Это вот-с, —
продолжал он, вынимая из шифоньерки довольно толстую тетрадь, — мои стихотворные грехи. Тут есть элегии, оды небольшие, в эротическом, наконец,
роде. Нельзя ли вам из этого хлама что-нибудь сунуть в какой-нибудь журналец и напечатать? А мне бы это на старости лет было очень приятно!
— Все эти злоупотребления, —
продолжал губернатор, выпрямляя наконец свой стан и поднимая голову, — все они еще не так крупны, как сделки господ чиновников с разного
рода поставщиками, подрядчиками, которые — доставляют ли в казну вино, хлеб, берут ли на себя какую-нибудь работу — по необходимости должны бывают иметь в виду при сносе цены на торгах, во-первых, лиц, которые утверждают торги, потом производителей работ и, наконец, тех, которые будут принимать самое дело.
Купцу, кажется, не хотелось
продолжать разговор в этом
роде.
— Конечно, — подхватил князь и
продолжал, — но, как бы то ни было, он входит к ней в спальню, запирает двери… и какого
рода происходила между ними сцена — неизвестно; только вдруг раздается сначала крик, потом выстрелы. Люди прибегают, выламывают двери и находят два обнявшиеся трупа. У Сольфини в руках по пистолету: один направлен в грудь этой госпожи, а другой он вставил себе в рот и пробил насквозь череп.
— Напротив, —
продолжала она, — я вам слишком благодарна, что вы заговорили; без вас я бы так и не узнала. В первый раз в двадцать лет я раскрываю глаза. Николай Всеволодович, вы сказали сейчас, что и вы были нарочно извещены: уж не писал ли и к вам Степан Трофимович в этом же
роде?
— История такого
рода, —
продолжал он, — что вот в том же царстве польском служил наш русский офицер, молодой, богатый, и влюбился он в одну панночку (слово панночка капитан умел как-то произносить в одно и то же время насмешливо и с увлечением).
Ратники и холопи были все в приказе у Михеича; они спешились и стали развязывать вьюки. Сам князь слез с коня и снял служилую бронь. Видя в нем человека
роду честного, молодые прервали хороводы, старики сняли шапки, и все стояли, переглядываясь в недоумении,
продолжать или нет веселие.
— Полусправедливый намек, говоришь ты?.. — Эти слова, резко произнесенные Шубиным, внезапно возбудили внимание Елены. — Помилуй, —
продолжал он, — в этом-то самый вкус и есть. Справедливый намек возбуждает уныние — это не по-христиански; к несправедливому человек равнодушен — это глупо, а от полусправедливого он и досаду чувствует и нетерпение. Например, если я скажу, что Елена Николаевна влюблена в одного из нас, какого
рода это будет намек, ась?
«То-то же, — сказал ей значительно Степан Михайлыч, — теперь ты другим голосом поешь: так не сбивайся же…» Но в эту минуту Софья Николавна, может быть, не желавшая, чтоб такого
рода разговор
продолжал развиваться, приступила с убедительными просьбами к свекру, чтоб он прилег отдохнуть, хоть на короткое время, на что он согласился.
— Что дашь, боярин, —
продолжал запорожец, не слушая Алексея, — если я скажу тебе, кто такова
родом и где живет теперь твоя чернобровая боярышня?
— Ладно, так!.. Ну, Ванюшка, беги теперь в избу, неси огонь! — крикнул Глеб, укрепив на носу большой лодки козу —
род грубой железной жаровни, и положив в козу несколько кусков смолы. — Невод свое дело сделал: сослужил службу! —
продолжал он, осматривая конец остроги — железной заостренной стрелы, которой накалывают рыбу, подплывающую на огонь. — Надо теперь с лучом поездить… Что-то он пошлет? Сдается по всему, плошать не с чего: ночь тиха — лучше и требовать нельзя!
— Шутки в сторону! Приезжай ко мне сегодня обедать, —
продолжала Анна Юрьевна, в самом деле, должно быть, серьезно решившаяся устроить что-нибудь в этом
роде для княгини. — У меня сегодня будет обедать un certain monsieur Chimsky!.. Il n'est pas jeune, mais il est un homme fort agreable. [некий господин Химский! Он не молод, но человек весьма приятный (франц.).]
— А этот господин, —
продолжал Михайло Борисович, мотнув головой на дверь и явно разумея под именем господина ушедшего генерала, — желает получить известное место, и между ними произошло, вероятно, такого
рода facio ut facias [я делаю, чтобы ты делал (лат.).]: «вы-де схлопочите мне место, а я у вас куплю за это дом в мое ведомство»… А? — заключил Михайло Борисович, устремляя на барона смеющийся взгляд, а тот при этом сейчас же потупился, как будто бы ему даже совестно было слушать подобные вещи.
— Но отчего же остальные девять свою волю должны будут подчинять этому десятому: это тоже своего
рода насилие, —
продолжал князь.
Во всей этой беседе г-жа Петицкая, как мы видим, не принимала никакого участия и сидела даже вдали от прочих, погруженная в свои собственные невеселые мысли: возвращаясь в Москву, она вряд ли не питала весьма сильной надежды встретить Николя Оглоблина, снова завлечь и женить на себе; но теперь, значит, надежды ее совершенно рушились, а между тем
продолжать жить приживалкою, как ни добра была к ней княгиня, у г-жи Петицкой недоставало никакого терпения, во-первых, потому, что г-жа Петицкая жаждала еще любви, но устроить для себя что-нибудь в этом
роде, живя с княгинею в одном доме, она видела, что нет никакой возможности, в силу того, что княгиня оказалась до такой степени в этом отношении пуристкою, что при ней неловко даже было просто пококетничать с мужчиной.
— Да, и барон в восторге, —
продолжал Николя. — «Очень, говорит, рад: теперь
род Мингеров не прекратится!»
Животные как будто знают, что потомство
продолжает их
род, и держатся известного закона в этом отношении.
— Я знаю, —
продолжал хладнокровно русской генерал, — что король неаполитанский приехал ко мне просить пощады своим фуражирам и завести
род переговоров, чтоб успокоить хотя несколько своих солдат.