Неточные совпадения
Такое разнообразие мероприятий, конечно, не могло не воздействовать и на самый внутренний склад обывательской жизни;
в первом случае обыватели трепетали бессознательно, во втором — трепетали с
сознанием собственной пользы,
в третьем — возвышались до трепета, исполненного доверия.
Но он не без основания думал, что натуральный исход всякой коллизии [Колли́зия — столкновение противоположных сил.] есть все-таки сечение, и это
сознание подкрепляло его.
В ожидании этого исхода он занимался делами и писал втихомолку устав «о нестеснении градоначальников законами». Первый и единственный параграф этого устава гласил так: «Ежели чувствуешь, что закон полагает тебе препятствие, то, сняв оный со стола, положи под себя. И тогда все сие, сделавшись невидимым, много тебя
в действии облегчит».
В первый раз он понял, что многоумие
в некоторых случаях равносильно недоумию, и результатом этого
сознания было решение: бить отбой, а из оловянных солдатиков образовать благонадежный резерв.
— Не думаю, опять улыбаясь, сказал Серпуховской. — Не скажу, чтобы не стоило жить без этого, но было бы скучно. Разумеется, я, может быть, ошибаюсь, но мне кажется, что я имею некоторые способности к той сфере деятельности, которую я избрал, и что
в моих руках власть, какая бы она ни была, если будет, то будет лучше, чем
в руках многих мне известных, — с сияющим
сознанием успеха сказал Серпуховской. — И потому, чем ближе к этому, тем я больше доволен.
Когда она вошла
в спальню, Вронский внимательно посмотрел на нее. Он искал следов того разговора, который, он знал, она, так долго оставаясь
в комнате Долли, должна была иметь с нею. Но
в ее выражении, возбужденно-сдержанном и что-то скрывающем, он ничего не нашел, кроме хотя и привычной ему, но всё еще пленяющей его красоты,
сознания ее и желания, чтоб она на него действовала. Он не хотел спросить ее о том, что они говорили, но надеялся, что она сама скажет что-нибудь. Но она сказала только...
Смутное
сознание той ясности,
в которую были приведены его дела, смутное воспоминание о дружбе и лести Серпуховского, считавшего его нужным человеком, и, главное, ожидание свидания — всё соединялось
в общее впечатление радостного чувства жизни. Чувство это было так сильно, что он невольно улыбался. Он спустил ноги, заложил одну на колено другой и, взяв ее
в руку, ощупал упругую икру ноги, зашибленной вчера при падении, и, откинувшись назад, вздохнул несколько раз всею грудью.
И
сознание и раскаяние
в этой ненатуральности делало его еще более ненатуральным.
Что он испытывал к этому маленькому существу, было совсем не то, что он ожидал. Ничего веселого и радостного не было
в этом чувстве; напротив, это был новый мучительный страх. Это было
сознание новой области уязвимости. И это
сознание было так мучительно первое время, страх за то, чтобы не пострадало это беспомощное существо, был так силен, что из-за него и не заметно было странное чувство бессмысленной радости и даже гордости, которое он испытал, когда ребенок чихнул.
— Успокойся, милая, успокойся! — сказал он, погладив ее еще рукой по заду, и с радостным
сознанием, что лошадь
в самом хорошем состоянии, вышел из денника.
Вошел секретарь, с фамильярною почтительностью и некоторым, общим всем секретарям, скромным
сознанием своего превосходства пред начальником
в знании дел, подошел с бумагами к Облонскому и стал, под видом вопроса, объяснять какое-то затруднение. Степан Аркадьич, не дослушав, положил ласково свою руку на рукав секретаря.
Происходили ли эти слезы от
сознания несправедливости к нему, от любви к дворянству или от натянутости положения,
в котором он находился, чувствуя себя окруженным врагами, но волнение сообщилось, большинство дворян было тронуто, и Левин почувствовал нежность к Снеткову.
Главные качества Степана Аркадьича, заслужившие ему это общее уважение по службе, состояли, во-первых,
в чрезвычайной снисходительности к людям, основанной
в нем на
сознании своих недостатков; во-вторых,
в совершенной либеральности, не той, про которую он вычитал
в газетах, но той, что у него была
в крови и с которою он совершенно равно и одинаково относился ко всем людям, какого бы состояния и звания они ни были, и в-третьих — главное —
в совершенном равнодушии к тому делу, которым он занимался, вследствие чего он никогда не увлекался и не делал ошибок.
Доктор остался очень недоволен Алексеем Александровичем. Он нашел печень значительно увеличенною, питание уменьшенным и действия вод никакого. Он предписал как можно больше движения физического и как можно меньше умственного напряжения и, главное, никаких огорчений, то есть то самое, что было для Алексея Александровича так же невозможно, как не дышать; и уехал, оставив
в Алексее Александровиче неприятное
сознание того, что что-то
в нем нехорошо и что исправить этого нельзя.
Он не мог сказать ей это. «Но как она может не понимать этого, и что
в ней делается?» говорил он себе. Он чувствовал, как
в одно и то же время уважение его к ней уменьшалось и увеличивалось
сознание ее красоты.
Кроме того, она не могла быть привлекательною для мужчин еще и потому, что ей недоставало того, чего слишком много было
в Кити — сдержанного огня жизни и
сознания своей привлекательности.
На Таню сначала подействовала жалость за Гришу, потом
сознание своего добродетельного поступка, и слезы у ней тоже стояли
в глазах; но она, не отказываясь, ела свою долю.
В душе его боролись желание забыть теперь о несчастном брате и
сознание того, что это будет дурно.
Отчаяние его еще усиливалось
сознанием, что он был совершенно одинок со своим горем. Не только
в Петербурге у него не было ни одного человека, кому бы он мог высказать всё, что испытывал, кто бы пожалел его не как высшего чиновника, не как члена общества, но просто как страдающего человека; но и нигде у него не было такого человека.
— С его сиятельством работать хорошо, — сказал с улыбкой архитектор (он был с
сознанием своего достоинства, почтительный и спокойный человек). — Не то что иметь дело с губернскими властями. Где бы стопу бумаги исписали, я графу доложу, потолкуем, и
в трех словах.
Он послал седло без ответа и с
сознанием, что он сделал что то стыдное, на другой же день, передав всё опостылевшее хозяйство приказчику, уехал
в дальний уезд к приятелю своему Свияжскому, около которого были прекрасные дупелиные болота и который недавно писал ему, прося исполнить давнишнее намерение побывать у него.
«Вопросы о ее чувствах, о том, что делалось и может делаться
в ее душе, это не мое дело, это дело ее совести и подлежит религии», сказал он себе, чувствуя облегчение при
сознании, что найден тот пункт узаконений, которому подлежало возникшее обстоятельство.
Ее взгляд, прикосновение руки прожгли его. Он поцеловал свою ладонь
в том месте, где она тронула его, и поехал домой, счастливый
сознанием того, что
в нынешний вечер он приблизился к достижению своей цели более, чем
в два последние месяца.
Те же были воспоминания счастья, навсегда потерянного, то же представление бессмысленности всего предстоящего
в жизни, то же
сознание своего унижения.
В выражении Христа должно быть и выражение жалости, потому что
в нем есть выражение любви, неземного спокойствия, готовности к смерти и
сознания тщеты слов.
Левин видел, что
в вопросе этом уже высказывалась мысль, с которою он был несогласен; но он продолжал излагать свою мысль, состоящую
в том, что русский рабочий имеет совершенно особенный от других народов взгляд на землю. И чтобы доказать это положение, он поторопился прибавить, что, по его мнению, этот взгляд Русского народа вытекает из
сознания им своего призвания заселить огромные, незанятые пространства на востоке.
— Народ не может не знать:
сознание своих судеб всегда есть
в народе, и
в такие минуты, как нынешние, оно выясняется ему, — утвердительно сказал Сергей Иванович, взглядывая на старика-пчельника.
— Во-первых, не качайся, пожалуйста, — сказал Алексей Александрович. — А во вторых, дорога не награда, а труд. И я желал бы, чтобы ты понимал это. Вот если ты будешь трудиться, учиться для того, чтобы получить награду, то труд тебе покажется тяжел; но когда ты трудишься (говорил Алексей Александрович, вспоминая, как он поддерживал себя
сознанием долга при скучном труде нынешнего утра, состоявшем
в подписании ста восемнадцати бумаг), любя труд, ты
в нем найдешь для себя награду.
В одиночестве потом передумывая этот взгляд, который выражал право на свободу, она пришла, как и всегда, к одному — к
сознанию своего унижения.
И вдруг ему вспомнилось, как они детьми вместе ложились спать и ждали только того, чтобы Федор Богданыч вышел зa дверь, чтобы кидать друг
в друга подушками и хохотать, хохотать неудержимо, так что даже страх пред Федором Богданычем не мог остановить это через край бившее и пенящееся
сознание счастья жизни.
Чем больше горячился папа, тем быстрее двигались пальцы, и наоборот, когда папа замолкал, и пальцы останавливались; но когда Яков сам начинал говорить, пальцы приходили
в сильнейшее беспокойство и отчаянно прыгали
в разные стороны. По их движениям, мне кажется, можно бы было угадывать тайные мысли Якова; лицо же его всегда было спокойно — выражало
сознание своего достоинства и вместе с тем подвластности, то есть: я прав, а впрочем, воля ваша!
Не знаю, сколько времени пробыл я
в этом положении, не знаю,
в чем состояло оно; знаю только то, что на время я потерял
сознание своего существования и испытывал какое-то высокое, неизъяснимо-приятное и грустное наслаждение.
Она скоро заметила, что нет сонливости;
сознание было ясно, как
в разгаре дня, даже тьма казалась искусственной, тело, как и
сознание, чувствовалось легким, дневным.
И часто улыбается отдыхающее
сознание, видя, например, как
в размышление о судьбе вдруг жалует гостем образ совершенно неподходящий: какой-нибудь прутик, сломанный два года назад.
Этих двух часов он не заметил, как они прошли все
в той же внутренней музыке, не оставлявшей его
сознания, как пульс не оставляет артерий.
Такое представление о капитане, такой образ и такая истинная действительность его положения заняли, по праву душевных событий, главное место
в блистающем
сознании Грэя.
Беспокойный бред охватывал ее более и более. Порой она вздрагивала, обводила кругом глазами, узнавала всех на минуту; но тотчас же
сознание снова сменялось бредом. Она хрипло и трудно дышала, что-то как будто клокотало
в горле.
— Зачем тут слово: должны? Тут нет ни позволения, ни запрещения. Пусть страдает, если жаль жертву… Страдание и боль всегда обязательны для широкого
сознания и глубокого сердца. Истинно великие люди, мне кажется, должны ощущать на свете великую грусть, — прибавил он вдруг задумчиво, даже не
в тон разговора.
Первый день, во все это время, он чувствовал себя, по крайней мере,
в здравом
сознании.
Радостный, восторженный крик встретил появление Раскольникова. Обе бросились к нему. Но он стоял как мертвый; невыносимое внезапное
сознание ударило
в него, как громом. Да и руки его не поднимались обнять их: не могли. Мать и сестра сжимали его
в объятиях, целовали его, смеялись, плакали… Он ступил шаг, покачнулся и рухнулся на пол
в обмороке.
Ей было только четырнадцать лет, но это было уже разбитое сердце, и оно погубило себя, оскорбленное обидой, ужаснувшею и удивившею это молодое детское
сознание, залившею незаслуженным стыдом ее ангельски чистую душу и вырвавшею последний крик отчаяния, не услышанный, а нагло поруганный
в темную ночь, во мраке,
в холоде,
в сырую оттепель, когда выл ветер…
После первого, страстного и мучительного сочувствия к несчастному опять страшная идея убийства поразила ее.
В переменившемся тоне его слов ей вдруг послышался убийца. Она с изумлением глядела на него. Ей ничего еще не было известно, ни зачем, ни как, ни для чего это было. Теперь все эти вопросы разом вспыхнули
в ее
сознании. И опять она не поверила: «Он, он убийца! Да разве это возможно?»
— Полно, папаша, полно, сделай одолжение! — Аркадий ласково улыбнулся. «
В чем извиняется!» — подумал он про себя, и чувство снисходительной нежности к доброму и мягкому отцу, смешанное с ощущением какого-то тайного превосходства, наполнило его душу. — Перестань, пожалуйста, — повторил он еще раз, невольно наслаждаясь
сознанием собственной развитости и свободы.
Однажды мужичок соседней деревни привез к Василию Ивановичу своего брата, больного тифом. Лежа ничком на связке соломы, несчастный умирал; темные пятна покрывали его тело, он давно потерял
сознание. Василий Иванович изъявил сожаление о том, что никто раньше не вздумал обратиться к помощи медицины, и объявил, что спасения нет. Действительно, мужичок не довез своего брата до дома: он так и умер
в телеге.
Так люди на пароходе,
в море, разговаривают и смеются беззаботно, ни дать ни взять, как на твердой земле; но случись малейшая остановка, появись малейший признак чего-нибудь необычайного, и тотчас же на всех лицах выступит выражение особенной тревоги, свидетельствующее о постоянном
сознании постоянной опасности.
Дней через пять, прожитых
в приятном
сознании сделанного им так просто серьезного шага, горничная Феня осторожно сунула
в руку его маленький измятый конверт с голубой незабудкой, вытисненной
в углу его, на атласной бумаге, тоже с незабудкой. Клим, не без гордости, прочитал...
Он замечал, что чувство уважения к своей стойкости,
сознание независимости все более крепнет
в нем.
— Доктора должны писать популярные брошюры об уродствах быта. Да. Для медиков эти уродства особенно резко видимы. Одной экономики — мало для того, чтоб внушить рабочим отвращение и ненависть к быту. Потребности рабочих примитивно низки. Жен удовлетворяет лишний гривенник заработной платы. Мало у нас людей, охваченных
сознанием глубочайшего смысла социальной революции, все какие-то… механически вовлеченные
в ее процесс…
Все это возбуждало
в Климе чувство протеста,
сознание необходимости самообороны, и это
сознание, напоминая о Макарове, диктовало...
«Вот и возложил обязанность», — подумал Самгин, мысленно усмехаясь; досада возрастала, Самойлов становился все более наивным, смешным, и очень хотелось убедить его
в этом, но преобладало
сознание опасности: «Втянет он меня
в этот скандал, черт его возьми!»
— Мысль, что «
сознание определяется бытием», — вреднейшая мысль, она ставит человека
в позицию механического приемника впечатлений бытия и не может объяснить, какой же силой покорный раб действительности преображает ее? А ведь действительность никогда не была — и не будет! — лучше человека, он же всегда был и будет не удовлетворен ею.