Неточные совпадения
— Совершеннейшее! — воскликнул князь, смотря на потолок. — А что, — продолжал
он с некоторой расстановкой и точно
не решаясь вдруг спросить о том, о чем
ему хотелось спросить: — Анна Юрьевна ничего тебе
не говорила
про свою подчиненную Елену?.. — Голос у
него при этом был какой-то странный.
Про все эти свои сомнения и колебания князь
не говорил Елене;
он не хотел перед ней являться каким-то неопределенным человеком и желал лучше, чтобы она видела в
нем окончательно сформировавшегося материалиста.
— Но это же самое можно ведь сказать и
про общество! — возразил уже князь Елене. — И
оно тоже
не виновато, что у
него нет в мозгу рефлексов, способных удержать
его от желания вздернуть всех этих господ на виселицу.
— Хорошо-с! — сказал Елпидифор Мартыныч и к экипажу своему пошел
не через залу, а садом, где, увидав сидящего на лавочке барона, заметно удивился. «Это что еще за господин и зачем
он тут сидит?» — подумал
он про себя.
Миклаков в молодости отлично кончил курс в университете, любил очень читать и потому много знал; но в жизни как-то
ему не повезло: в службе
он дотянул только до бухгалтера, да и тут
его терпели потому, что обязанности свои
он знал в совершенстве, и начальники
его обыкновенно говорили
про него: «Миклаков, как бухгалтер, превосходный, но как человек — пренеприятный!» Дело в том, что при служебных объяснениях с своими начальствующими лицами
он нет-нет да и ввернет почти каждому из
них какую-нибудь колкость.
И вообще
про все полчище русских литераторов Миклаков говорил, что в
нем обретается никак
не больше десятков двух или трех истинно даровитых и образованных людей, а остальные набрались из таких господ, которые ни на какое другое путное дело неспособны.
—
Про нее, между прочим, рассказывают, — продолжала г-жа Петицкая, — и это
не то что выдумка, а настоящее происшествие было: раз она идет и встречает знакомого ей студента с узелком, и этакая-то хорошенькая, прелестная собой, спрашивает
его: «Куда вы идете?» — «В баню!» — говорит. — «Ну так, говорит, и я с вами!» Пошла с
ним в номер и вымылась, и
не то что между
ними что-нибудь дурное произошло — ничего!.. Так только, чтобы показать, что стыдиться мужчин
не следует.
Она девушка, а между тем делается матерью, — это, вероятно, распространится по всей Москве, и ей очень трудно будет оставить Елену начальницей женского учебного заведения; но в то же время она ни за что
не хотела отпустить от себя Елену, так как та ей очень нравилась и казалась необыкновенной умницей. «Ничего, как-нибудь уговорю, успокою этих старикашек;
они сами все очень развратны!» — подумала
про себя Анна Юрьевна.
— Пожалуй,
не приглашайте! Сделайте такое ваше одолжение! — отвечала насмешливо акушерка. [Вместо слов «отвечала насмешливо акушерка» было; «отвечала акушерка; и когда Иллионский уехал, она прибавила
про себя: „Ишь, старый черт этакой, говори за
него, очень мне нужно!“»]
Отец Иоанн внимательно вслушался в ответ Миклакова.
Он не преминул догадаться, что это был тот самый сочинитель,
про которого
он недавно еще читал в одном журнале ругательнейшую статью.
— Мало ли
про кого что рассказывают-с! — отвечал ей с ударением Миклаков,
он сам слыхал
про г-жу Петицкую такие вещи, которые тоже могли бы показаться ужасными; но только
не хотел ей напоминать теперь о том.
Положим, прежде бесновался
он оттого, что барона считал дрянью совершенною, но
про Миклакова
он никак
не мог этого сказать.
Елена при этом невольно улыбнулась
про себя: она видела, что княгиня
не поняла ни слов ее, ни ее желанья сказать
их.
— Ну, я попросил бы вас, — сказал
он презрительным тоном, когда Елпидифор Мартыныч кончил, —
не передавать мне разного вздору. Я нисколько
не интересуюсь знать, кто и что
про меня говорит.
Барон в эту минуту юркнул, но
не в большую гостиную, а через маленькую дверь во внутренние комнаты. Несмотря на причиненную
ему досаду тем, что тут говорилось
про него,
он, однако, был доволен, что подслушал этот разговор, из которого узнал о себе мнение князя, а также отчасти и мнение Анны Юрьевны, соображаясь с которым,
он решился вперед действовать с нею.
Отец мой, что бы там
про него ни говорили, был человек
не дурной и, по-своему, образованный.
— Это было, когда я жил за границей, и за мое доброе дело господа,
про которых ты говоришь, что я незыблемый памятник могу соорудить себе в сердцах
их, только что
не палками выгнали меня из своего общества.
Принадлежа, впрочем, к разряду тех существ,
про которых лермонтовский Демон сказал, что для
них нет раскаяния, нет в жизни уроков, Елена
не стала ни плакать, ни стенать, а все, что чувствовала, спрятала в душе; но как ни бодрилась она духом, тело ее
не выдержало нравственных мук...
Неточные совпадения
Хлестаков. Я, признаюсь, рад, что вы одного мнения со мною. Меня, конечно, назовут странным, но уж у меня такой характер. (Глядя в глаза
ему, говорит
про себя.)А попрошу-ка я у этого почтмейстера взаймы! (Вслух.)Какой странный со мною случай: в дороге совершенно издержался.
Не можете ли вы мне дать триста рублей взаймы?
Не так ли, благодетели?» // — Так! — отвечали странники, // А
про себя подумали: // «Колом сбивал
их, что ли, ты // Молиться в барский дом?..» // «Зато, скажу
не хвастая, // Любил меня мужик!
Я сам уж в той губернии // Давненько
не бывал, // А
про Ермилу слыхивал, // Народ
им не бахвалится, // Сходите вы к
нему.
«Пойдем в село Кузьминское, // Посмотрим праздник-ярмонку!» — // Решили мужики, // А
про себя подумали: // «
Не там ли
он скрывается, // Кто счастливо живет?..»
Тут башмачки козловые // Дед внучке торговал, // Пять раз
про цену спрашивал, // Вертел в руках, оглядывал: // Товар первейший сорт! // «Ну, дядя! два двугривенных // Плати,
не то проваливай!» — // Сказал
ему купец.