Истинная история царевны-лягушки

Сергей Гришин, 2022

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь, и было у него три сына. И пришло время им выбирать невест. Ведь лотерею «Добры молодцы» никто не отменял. И всё бы было как обычно, если бы не странная невеста младшего царевича.

13

И снова в тронном зале было людно. Кроме всех тех, кто был в прошлый раз, теперь ещё и кое-кто из простолюдинов умудрился протиснуться. Всем интересно, как опозорятся царские невестки. И что принесут прочие добры молодцы. Снова царили галдёжь, толкотня и всеобщее веселье.

— Филипкина Марьяшка-то, слыхали, что учудила? — вещал Василий Стрелков. — Вместо муки использовала порошок дурманящий таджикский. Пока пекла, слуги в доме очумели, стали мебель крушить. Чуть всю избу не разнесли по брёвнышку.

Утырка снова не было. А Закидон стоял рядом, гордо выпятив грудь и освещая пространство вокруг себя уже двумя фингалами.

— Твоя-то чем удивит? — ехидно спросил его Гаврила Отрыжкин.

— Мы подобной ерундой не занимаемся, — весомо ответил экстремал. — У нас более героические замыслы, чем хлеб печь. Вера мне так и заявила: «Не может, говорит, сапожник печь пироги. Ведь пироги слетают с ноги».

— А что там у твоей лягушки? — обратился ко мне Гаврила.

— Увидишь, — я загадочно повёл бровью. — Кстати, вы ходили со Степаном искать продавца масла?

— Какого масла? Что случилось? — навострил уши Василий.

— Да Марфа чуть царское подворье не спалила, — произнёс неслышно подошедший сзади Степан. — Хотя, если б твоя была, Закидон, точно бы спалила.

— Так что с продавцом?

— Не нашли, — махнул рукой старший. — Весь базар три раза обошли — никого похожего. Залётный, наверно.

— Так, может, я подсоблю? — спросил появившийся рядом Кулиб. — Посмотрим записи с камер. Там их сейчас пять штук.

— Посмотрим, если опять не забухаем сегодня, — Гаврила подмигнул Закидону.

— Не, я пас, — замахал руками экстремал. — У меня третьего глаза нет. Боюсь, на этот раз голову целиком оторвёт!

— Его царское Величество, повелитель Обрыдлова и Шереметева, хозяйства Чуднинского, меценат искусств, наук естественных и противоестественных, физкультуры и спорта, Никанор Долготерпимый! — заорал вдруг выступивший из-за портьеры Сафон.

Батюшка был грозен на вид, суров на лицо и громогласен на голос:

— Ну, ребяты, показывайте, с чем пришли! Начнём с боярчуков и прочих добрых молодцев, а закончим сыновьями моими.

И смотрины хлебов начались. Кто принёс кулич, кто — калач, кто приволок баранок разноцветных. Фотиния, жена Василия Стрелкова, принесла торт, украшенный розовыми и жёлтыми розочками и шоколадного цвета вензелями.

— Полено! — гордо провозгласил Василий, когда произведение его супруги вкатили на тележке и откинули колпак.

— Неплохо, неплохо, — довольно пробасил батюшка, отрезая кусочек «полена» и пробуя его на вкус. — С чайком, пожалуй, ещё лучше будет. Ну что ж, Степан, твоя очередь.

Брат щёлкнул пальцами, и слуга выкатил тележку. На красивом рушнике лежал обгорелый бесформенный кусок.

— Ай да креатив! — воскликнул после полуминутной паузы царь. — Ну, Марфуша, ну, рукодельница! — и, не сдержавшись, заржал во весь голос.

Степан тоже стоял весьма довольный произведённым эффектом. Насмеявшись вдоволь, батюшка вызвал среднего брата. Абрам, стоявший среди купечества, гордо выпятив маленькое пивное пузико, сам выкатил ажурную тележку, накрытую покрывалом. С поклоном грациозно сорвал ткань. На золочёном подносе лежал пряник в виде золотой монеты.

— Шикарно, — оценил царь. — Но возникает вопрос: а есть это можно?

— Как можно-с… Чистое золото-с…

— То есть как? Это ж должно было быть кулинарное изделие! — нахмурился батюшка. — Или это расценивать как взятку должностному лицу при исполнении? Ну, хоть какое-то участие жена принимала в изготовлении сего… предмета?

— Как можно-с? К государеву золоту баб-с? — Абрам искренне недоумевал. Впрочем, он всегда с презрением относился к этим конкурсам.

— Вот так креатив, — государь сдвинул корону на лоб и почесал затылок. — Ну, Ванюша, а ты чем порадуешь?

Я хлопнул в ладоши. Человек из царской дворни выкатил мою тележку. Я поднял колпак, и все ахнули. Царь-батюшка спрыгнул с трона и в два прыжка подскочил к тортику, придерживая челюсть. Обошёл сладкий город три раза, остановился.

— Гран-при, — только и смог вымолвить он. — Вот что, граждане дворяне, бояре, купцы и холопы. Этот шедевр будет украшать наш стол на послезавтрашнем приёме. Доживёт, Вань? Какой у него срок годности?

— До послезавтра точно доживёт, — улыбнулся я.

— Так, ребяты! Все свободны, — царь хлопнул в ладоши. — Мне с Ваней пообщаться хочется.

— Царь-батюшка! — вперёд вышел Сафон. — А задание-то на завтра?

— Ах, да… — отец приподнял корону и почесал макушку. — Повелеваю! Пусть к завтрашнему дню ваши жёны соткут ковёр! Ну, или рушник хотя бы… В общем, покажут себя в ткацком искусстве. Как обычно, самостоятельно, творчески, креативно. А теперь все вон.

Народ потянулся к выходу. Сначала выскочили боярчики и служилые, потом чинно проследовало купечество. Дворовые исчезли как-то незаметно.

— Ну-ка, Ванюша, садись и рассказывай, — отец взял меня за локоть и отвёл в комнатку справа от трона.

— О чём? — удивился я.

— Откуда у твоей Василисы съедобный макет Верхнего города?

— Без малейшего понятия, — мне оставалось только пожать плечами. — Проснулся — стоит. Судя по аромату — свежеиспечённый. Жена загадочно молчит. Правда, обещала послезавтра раскрыть тайны. Но, может, опять бредит.

— Девица явно непростая, — царь задумчиво потеребил мочку уха. — Приглядывай за ней. Чую, с ковром нас тоже сюрприз ожидает. Так что постарайся не спать сегодня.

— Постараюсь. Вроде, сегодня пьянки не намечается. Да и хватит уже с меня подобных развлечений. Ты со мной ещё о чём-то хотел поговорить?

— Пожалуй, на сегодня всё.

— А с чего ты решил, что это именно Верхний город? — спросил я, вставая.

— Видел когда-то похожий, — замялся отец.

— Ты бывал у бессмертных? — удивился я.

— Один раз. Благодаря твоей маме.

— Как так? — от неожиданности я снова сел.

— Она была оттуда. Туда же и ушла.

— А разве она не умерла?

— Нет. Просто ей пришлось вернуться, — со вздохом произнёс царь.

— Прошу, расскажи! — я схватил отца за руку, пристально глядя в глаза.

— Да, видно, пришла пора рассказать, — отец помолчал и продолжил. — Я тогда был в походе. Мы зачищали лагерь восточных мракобесов. Страшное было племя — людей живьём ели. Трудно нам дался поход — из сотни воинов осталось только двенадцать. У тех мракобесов в плену томились люди разных народов. Среди прочих освободили мы и твою мать. Она мне сразу приглянулась. Похоже, я ей тоже. Она не говорила мне, откуда сама. На все вопросы либо отшучивалась, либо закрывалась. Я привёз её сюда. Провозгласил царицей. Через год появился ты. Роды были тяжёлые. Ты родился слабым, мы очень боялись тебя потерять. Однажды, после особенно тревожной ночи, Светлана сказала, что может тебя спасти. Но для этого ей надо попасть в Верхний город. Я оставил царство на Сафона и бояр, и рано утром мы двинулись в путь. Наша дорога — это отдельное повествование. Но сейчас скажу только, что была она тяжёлой, опасной, но не слишком долгой. В конце концов, мы попали в Верхний город.

— Как? — перебил я. — Он же летает.

— Взлетели и попали, — улыбнулся царь. — Оказалось, что у Светланы там домик. Интересный такой домик… Вы остались там, а мне пришлось вернуться. Тоже отдельная история, но полёт обратно был гораздо короче. А через три года вы вернулись. Ты был совершенно здоров. Вместе мы прожили счастливо четыре года…

Отец вздохнул и поднялся с лавки. Молча подошёл к окну.

— Что же было дальше? — нетерпеливо спросил я.

— А потом уже ей нужно было вернуться наверх. Больше я её не видел, — грустно сказал отец.

— Так почему же мне говорили, что она умерла? — возмутился было я.

— Об этом, как и об её происхождении, знают всего несколько человек. Вопрос политический, — строго остановил моё возмущение царь.