Золотой козленок

Константин Чубич, 2018

Все конечно же помнят Остапа Ибрагимовича Бендера, красавца мужчину, великого комбинатора, а по совместительству отменного жулика. В «Двенадцати стульях» он погибает от рук Кисы Воробьянинова, но потом чудесным образом появляется на улицах славного города Арбатова, чтобы продолжить свои приключения. Было бы жалко с ним попрощаться ровно на том месте, где заканчивается «Золотой теленок», – на берегу пограничной реки, правда, с советской стороны. И это обнадеживает. Уже давно нет Советского Союза, но последователей у Остапа Ибрагимовича предостаточно, совсем как детей у лейтенанта Шмидта. Сударкин Владимир Константинович, он же Вениамин Бортник- Коновалов, он же Жульдя-Бандя, который, заметим, является внучатым племянником великого комбинатора, – один из них. Есть у него и свой Шура Балаганов, которого теперь зовут Фунтик. Та еще парочка, а действие, как водится, начинается в Одессе, где острят даже на похоронах. Содержит нецензурную брань.

Глава 20. Жульдя-Бандя спешно покидает место своего интеллектуального провала

С тем, чтобы незамедлительно покинуть место позора, странствующий ловелас остановил такси.

− Куда везти? − поинтересовался таксист, видя растерянность пассажира.

− Куда-нибудь.

Водитель, трогаясь, настороженно посмотрел на странного молодого человека, пытаясь определить степень его вменяемости, поскольку «куда-нибудь» заказывают только влюблённые, на которых тот не походил, если только не был влюблён в самого себя.

− Деньги есть? − таксист с недетским любопытством посмотрел на странного пассажира.

Тот похлопал по карману брюк:

− Разве я похож на человека, у которого нет денег?!

Таксист, вдавив педаль газа, хихикнул:

− На прошлой неделе целый час возил одну бляндинку. Она мне: «Извините, я забыла дома сумочку». Ну и что с ней делать? «Что делать будем? — говорю. — Как будем рассчитываться?» Она тут же, на этом месте, − водитель кивнул в сторону пассажира, − снимает трусы…

Жульдя-Бандя, представив, что это происходило на том же сиденье, на котором находится сам, почувствовал лёгкое возбуждение.

− Ну и что?! − заинтригованный развязкой, как домохозяйка, окунувшаяся в омут бразильских мыльных опер, он вполоборота повернулся к водителю.

− Отработала, − тот загадочно ухмылялся, ещё более интригуя пассажира.

Жульдя-Бандя ясно представил, как бедная блондинка, попавшая в столь щекотливую ситуацию, покрывшись румянцем стыдливости и конфуза, удовлетворяет потребности похотливого таксиста, который вряд ли смог бы завоевать её сердце силою интеллекта.

− Я её на Охтинский разлив отвёз… Она мне, − таксист хихикнул, ударив ладонью по рулевому колесу, − своими белоснежными ручками… машину… и снаружи, и внутри выдраила.

«Маньяк!» − с отвращением подумал Жульдя-Бандя и, не желая более дышать одним воздухом с извращенцем, потребовал: − Шеф, останови свой дирижабль. Совсем забыл. У меня сегодня лекция среди питомцев районного морга о вреде курения….