Провокатор

Борис Селеннов, 2023

Журналистская биография автора романа «Провокатор» Б. Селеннова – путь от внештатного корреспондента радиостанции «Юность» до руководителя детских и юношеских программ Первого канала ТВ. В его творческом багаже не только десятки радио- и телепередач («Спокойной ночи, малыши», «Умники и умницы», «До 16 и старше», «Марафон-15», «Пока все дома» и многих других), но и немалый опыт общения с детьми и подростками. Во многом это общение и дало понимание, что каждое из этих поколений (как, впрочем, и нынешнее) было уверено, что именно на его долю выпали самые большие трудности и проблемы, не подозревая, что эти трудности и проблемы существовали всегда, в любых сферах общества, при любом строе. Ведь время меняет лишь «декорации»: костюмы, маски, манеры, пристрастия, но суть человеческой жизни остаётся незыблемой. Во все времена человек рано или поздно оказывается перед нравственным выбором, от которого порой зависит весь его жизненный путь. Этот выбор особенно труден в период «великих переломов», таких, как революция, война, перестройка. Герои романа «Провокатор» – сыщики царской охранки и террористы-эсеры – ведут беспощадную борьбу друг с другом за счастливое будущее России в канун первой русской революции 1905 года. Но, кроме кровавых побед и не менее кровавых поражений, они, как и все люди, испытывают любовь, ревность, дружбу, предательство, компромиссы с собственной совестью – десятки других мотивов, которые порой заставляют их совершать, казалось бы, необъяснимые поступки.

54. Западня захлопнулась

Зубов старался не думать о положении, в котором он оказался. Но удавалось это с трудом. Как он ни гнал от себя доводившие его до отчаяния мысли, они возвращались, стучались в сознание, не давали покоя.

Внезапная спасительная мысль, что смерть Харлампиева освободит его от всех мучений и страхов, постепенно теряла свою остроту.

Ему, жаждавшему скорого результата, действия группы казались невообразимо долгими. И он в своих мечтаниях никак не мог понять, что нужно сделать, чтобы ускорить и направить ход событий в нужное русло.

Куда ни кинь — всюду клин!

Он был близок к отчаянию, когда после короткого стука в дверь к нему в комнату вошёл Харлампиев.

Зубов неприязненно взглянул на незваного гостя:

— Опять вы…

— А вы решили, что я всё забыл? — с нескрываемым раздражением произнёс полицейский. — Или думаете, что я с вами в бирюльки играю?

Зубов ошарашенно взглянул на гостя, который подошёл к нему вплотную:

— Ты, по-моему, не понял, с кем имеешь дело! На каторгу захотел? Вместе с Михеевой и Кругловым? Думаешь быть героем? Да я пальцем пошевелю, и тебя пришьют на первом этапе как стукача!

— Я не позволю!.. — крикнул Зубов, но голос его сорвался.

— Цыц! — рыкнул Харлампиев. — Ты останешься предателем в глазах своих сообщников, своего друга Круглова, а главное — Михеевой. Ты этого хочешь?

Зубов опустил глаза. Западня захлопнулась. Все его призрачные надежды, что всё как-нибудь обойдётся, рушились. Он ощущал себя в полной власти этого человека, от которого зависела вся его дальнейшая жизнь. И, презирая самого себя за малодушие, за трусость, он начал оправдываться:

— Почему вы решили, что я играю с вами в бирюльки?

— Потому что, кто такие Михеева и Круглов, мы давно знали и без тебя.

— Но я действительно никого больше не знаю. Честное слово! Я узнал от Павла, что буду работать с ними, уже после последней встречи с вами.

— А почему не сообщил об этом?

— А как? Идти к вам в учреждение, — врал Сергей, — я побоялся.

Харлампиев недоверчиво взглянул на него:

— Допустим. Какие планы у боевой организации?

— Подготовка теракта.

— Кто цель?

— Вы.

Полицейский усмехнулся.

— Я так и думал. Кто будет руководить группой?

— Я его видел один раз. Вроде бы приехал из-за границы.

Харлампиев протянул фотографию:

— Он?

Зубов вгляделся, кивнул:

— Да.

Он поднёс фотографию ближе к глазам, поворачивая её и так и эдак.

— Он. Точно. Только моложе.

— Ну, разумеется, — согласился Харлампиев, — фотокарточка была сделана пять лет назад.

Заметив, что Зубов по-прежнему с интересом рассматривает фото, поинтересовался:

— Что ещё? Кого-то напоминает?

— Напоминает, — Зубов озадаченно посмотрел на полицейского, — напоминает человека, который был в библиотеке в тот день, когда там разоблачили… — он чуть замялся, — вора…

— Не тушуйся, — усмехнулся Харлампиев, — можно было прямо сказать: полицейского. Это был наш агент. Запомни. Этот на фото и тот, что был в библиотеке, — один и тот же человек, о котором я тебе уже рассказывал. Знаменитый террорист по кличке Виртуоз. Запомнил?

Зубов кивнул:

— Почему вы мне об этом рассказываете?

— Потому что, — особым тоном произнёс Харлампиев, — с сегодняшнего дня ты сотрудник охранного отделения, — и, увидев растерянность в глазах Зубова, поспешил его успокоить: — Разумеется, тайный сотрудник с очень приличным жалованьем. С сегодняшнего дня все твои денежные вопросы решены.

Зубов подавленно молчал. Харлампиев подошёл, легонько хлопнул его по плечу:

— Не тушуйся, как сказал бы писатель Достоевский. Если ты будешь вести себя умно, никто, кроме меня, ничего не узнает. А ты с моей помощью можешь получить многое. Даже Михееву.

Зубов удивлённо взглянул на него. Тот утвердительно кивнул:

— Да-да, даже Михееву. Если не будешь ловчить и пытаться обвести меня вокруг пальца. Не советую.

Харлампиев погрозил пальцем.

— А теперь слушай внимательно. Мне нужно знать всё о подготовке теракта. Каждую мелочь. И последнее. На днях боевики освободили террориста Вейцлера с его женой. Мне нужно знать, кто были эти люди. Где он находится сейчас, ну и другие подробности, связанные с этим делом. Понял?

Зубов обречённо кивнул:

— Да…

— И запомни, — тон Харлампиева стал ледяным. — Назад пути у тебя нет. Узнают они — тебе конец. Я не угрожаю. Я просто ещё раз объясняю тебе твоё положение. И последнее. Если возникнет необходимость встречи со мной, скажи вашему дворнику: «Если кто ко мне придёт, передай, что я буду в восемь». Или в другой час, который ты назовёшь. Я очень скоро буду об этом знать. И в назначенный час буду у тебя дома. Или кто-то из наших сотрудников.

— Лучше бы вы… — выговорил Зубов.

— Соображаешь, — одобрительно отозвался Харлампиев. — Ладно, на связь с тобой буду выходить только я.