Провокатор

Борис Селеннов, 2023

Журналистская биография автора романа «Провокатор» Б. Селеннова – путь от внештатного корреспондента радиостанции «Юность» до руководителя детских и юношеских программ Первого канала ТВ. В его творческом багаже не только десятки радио- и телепередач («Спокойной ночи, малыши», «Умники и умницы», «До 16 и старше», «Марафон-15», «Пока все дома» и многих других), но и немалый опыт общения с детьми и подростками. Во многом это общение и дало понимание, что каждое из этих поколений (как, впрочем, и нынешнее) было уверено, что именно на его долю выпали самые большие трудности и проблемы, не подозревая, что эти трудности и проблемы существовали всегда, в любых сферах общества, при любом строе. Ведь время меняет лишь «декорации»: костюмы, маски, манеры, пристрастия, но суть человеческой жизни остаётся незыблемой. Во все времена человек рано или поздно оказывается перед нравственным выбором, от которого порой зависит весь его жизненный путь. Этот выбор особенно труден в период «великих переломов», таких, как революция, война, перестройка. Герои романа «Провокатор» – сыщики царской охранки и террористы-эсеры – ведут беспощадную борьбу друг с другом за счастливое будущее России в канун первой русской революции 1905 года. Но, кроме кровавых побед и не менее кровавых поражений, они, как и все люди, испытывают любовь, ревность, дружбу, предательство, компромиссы с собственной совестью – десятки других мотивов, которые порой заставляют их совершать, казалось бы, необъяснимые поступки.

42. Гордон — он же Виртуоз

Зубов почувствовал, что Ирина и Павел его ждали, и это ему было приятно.

— Молодец, — похвалил Павел, крепко сжав его руку. — Ты, как всегда, точен.

— Мы же договорились, — Сергей удивлённо взглянул на него, как бы говоря: или ты думал, что может быть как-то иначе? Павел понял его взгляд.

— В нашем деле без дисциплины нельзя.

Он повернулся к Ирине, как бы приглашая и её высказаться по затронутой теме, но она заговорила о другом:

— С сегодняшнего дня наша группа приступает к подготовке очень серьёзного дела. Мы с Павлом решили прямо сказать вам об этом, Серёжа. Поэтому, если есть сомнения, неуверенность в своих силах, лучше отказаться сразу.

— У меня нет никаких сомнений, — твёрдо ответил Зубов. — Я готов.

— Я так и думал, — сказал Павел. — Комитет решил нанести ответный удар охранке за разгром нашей организации и вынес смертный приговор начальнику московской охранки.

— Харлампиеву? — не сдержался Сергей.

— А ты его откуда знаешь?

— Кто же его не знает? Личность известная.

— Известная, — согласился Павел, — и опасная. Наш враг номер один, если не считать царя и его приближённых.

Внутри у Зубова всё ликовало. Он изо всех сил сдерживал рвущуюся наружу радость. Приговор парижского центра решал всё. Не будет Харлампиева, и больше никто не будет знать о его предательстве. И он вновь будет вместе с друзьями и уже никогда не совершит ничего, что могло бы бросить на него тень.

— Ты погоди радоваться, — остановил его Павел, — мы обязаны тебе ещё кое-что сказать. — Он взглянул на Ирину.

— Мы с Павлом, — начала она, — поручились за вас, Серёжа. А это значит: если вы совершите какой-нибудь неблаговидный поступок, отвечать будете не только вы, но и мы.

Зубов вспыхнул:

— Я не подведу вас. Клянусь!

Павел кивнул:

— Мы в этом не сомневаемся. Но нынешняя ситуация требует, чтобы ты это знал.

— Я не подведу вас, — повторил Сергей и вдруг похолодел от мысли: а что, если Павел всё знает и сейчас ему скажет об этом. Но уже в следующее мгновение он отмёл эту мысль. Нет, не может этого быть. О его встречах с Харлампиевым никто знать не может.

— Неужели вы не верите мне?

В его голосе было столько отчаяния, что Ирина поспешила успокоить:

— Верим, Серёжа. Конечно верим.

У Сергея перехватило дыхание. Комок подкатил к горлу. Свершилось! Отныне прочь сомнения и страхи. Участвовать в революционной борьбе, посвятить свою жизнь так же, как Ирина и Павел, освобождению многострадального народа! Да это же счастье!

— Я не подведу вас! Даю слово!

Как много он хотел сказать своим друзьям, но от волнения никак не мог найти какие-то другие слова, но и этих, видимо, было вполне достаточно, потому что, с улыбкой переглянувшись, Ирина и Павел чуть ли не вместе сказали:

— Верим!

— А что надо делать?

— Ты только не думай, что уже завтра надо будет бросать в Харлампиева бомбы, — остудил его Павел. — Несколько недель, а то и месяц, если не два, уйдут на то, чтобы знать о нём всё. Где живёт? По каким улицам едет на работу? По каким возвращается? Где бывает в свободное время? С кем приятельствует? Есть ли у него любовница? И если есть, то кто? Это мы должны узнать. Причём очень осторожно, не вызывая у нашего противника никаких подозрений. Повторяю, — Павел на секунду замолк, — Харлампиев — очень опасный противник. И пока преимущество, к сожалению, на его стороне.

— Ты сказал, — заговорил Зубов, — опасней Харлампиева только царь и его приближённые, так?

— Да.

— А хозяева?

— Какие хозяева? — не понял Павел.

— Владельцы фабрик, заводов, мануфактур, где рабочие на положении буквально подневольных рабов. Я недавно был в общежитии одной из таких фабрик. Это ужас! Нищета, грязь, беспросветное пьянство, штрафы за малейшую провинность!

Зубов раскраснелся, говорил с жаром, жуткие картины «колидоров» вновь встали у него перед глазами.

— И самое главное, существует инспекция, которая обязана контролировать условия труда рабочих. Так хозяева плюют на их претензии!

— Вот когда мы свергнем царя… — все обернулись; в дверях стоял и насмешливо поглядывал на Зубова незнакомый мужчина, — тогда ваши хозяева подожмут хвосты и будут соблюдать трудовое законодательство, как это делается в Европе.

— Знакомься, — Павел представил незнакомца, — Гордон. А это, — обратился он к вошедшему, — наш товарищ. Сергей Зубов. Мы с Ириной дали ему рекомендацию.

— Я так и понял, — усмехнулся Гордон. — Главное зло России, молодой человек, это царь. Са-мо-дер-жа-вие! А второе зло, чуть поменьше, — те, кто ему служит. Среди них есть дураки, и даже много. А есть очень умные, как, например, тот же Харлампиев. Вот почему на данный момент он наша главная мишень. Это дело нашей чести — отомстить за товарищей.

— А как ты оказался в этих самых «колидорах»? — неожиданно спросил Павел.

— Да так, — замялся Сергей. — Случайно. — Рассказывать, что он забрёл в этот район, размышляя над ложью Павла о болезни Ирины, ему не хотелось. — Как-то гулял и случайно там оказался.

Он заметил на себе внимательный, изучающий взгляд Гордона и чуть смутился.

— Да, — вдруг вспомнил Павел, — мне тут сказала Ирина, что тебе позарез нужны деньги. Что же ты раньше молчал? Сколько?

— Не нужны, — вновь смутился Зубов, — уже не нужны. — Чувствуя на себе взгляды всех троих, он проговорил: — Мать прислала… И потом, — Сергей наконец овладел собой, — не обижайся, Павел, я не могу принять от тебя деньги.

— Почему, чудак? — воскликнул Павел.

— Не требуй от меня объяснений. — Сергей обвёл взглядом удивлённые лица Ирины и Павла, внимательное — Гордона, и вдруг — словно случилась вспышка в памяти — встала перед глазами фотография террориста Виртуоза, которую показывал ему Харлампиев. На ней был Гордон.