Провокатор

Борис Селеннов, 2023

Журналистская биография автора романа «Провокатор» Б. Селеннова – путь от внештатного корреспондента радиостанции «Юность» до руководителя детских и юношеских программ Первого канала ТВ. В его творческом багаже не только десятки радио- и телепередач («Спокойной ночи, малыши», «Умники и умницы», «До 16 и старше», «Марафон-15», «Пока все дома» и многих других), но и немалый опыт общения с детьми и подростками. Во многом это общение и дало понимание, что каждое из этих поколений (как, впрочем, и нынешнее) было уверено, что именно на его долю выпали самые большие трудности и проблемы, не подозревая, что эти трудности и проблемы существовали всегда, в любых сферах общества, при любом строе. Ведь время меняет лишь «декорации»: костюмы, маски, манеры, пристрастия, но суть человеческой жизни остаётся незыблемой. Во все времена человек рано или поздно оказывается перед нравственным выбором, от которого порой зависит весь его жизненный путь. Этот выбор особенно труден в период «великих переломов», таких, как революция, война, перестройка. Герои романа «Провокатор» – сыщики царской охранки и террористы-эсеры – ведут беспощадную борьбу друг с другом за счастливое будущее России в канун первой русской революции 1905 года. Но, кроме кровавых побед и не менее кровавых поражений, они, как и все люди, испытывают любовь, ревность, дружбу, предательство, компромиссы с собственной совестью – десятки других мотивов, которые порой заставляют их совершать, казалось бы, необъяснимые поступки.

40. В «колидорах»

— Ба! Сергей Васильевич! Какими судьбами? — перед Зубовым стоял, широко улыбаясь, начальник рабочей инспекции Кувшинников.

— Да вот зашёл случайно. Шёл, задумался.

— А думы о чём? О вечном или насущном? — весело поинтересовался Кувшинников.

— Да… как-то обо всём сразу, Николай Николаевич. — Зубов вопросительно взглянул на собеседника, — Не ошибся в имени-отчестве?

— Не ошиблись, — кивнул Кувшинников, — значит, ноги сами сюда привели? Выходит, зацепили вас наши «колидоры»?

— Пожалуй. А вы откуда, куда?

Кувшинников с досадой махнул рукой:

— От Лебона.

— От кого?

— От Лебона. Француз, хозяин завода.

— И что же этот француз?

— Да понимаете, Сергей Васильевич, приказал, чтоб работали у него в церковный праздник. Обещал приличную надбавку. Сорок тысяч на всех. Люди отработали, а он денег не даёт. Народ, понятно, волнуется. Я — к нему. А он в упор не видит. Меня, говорит, ваши праздники не касаются. Заплачу по обычным расценкам. Вот ходим, опять ругался. А толку нет. Знаете, Сергей Васильевич, — видно было, что накипело в душе у инспектора, — иногда так припечёт, что думаешь: была бы бомба, глазом бы не моргнул, взорвал!..

Зубов искренне посочувствовал инспектору:

— Вроде бы Франция… Просвещённая страна…

— В том-то и дело, — Кувшинников всё не мог успокоиться. — У себя-то, поди, во Франции такого себе не позволяют, а тут мы, русские, для него как скот.

Кувшинников взглянул на часы:

— Извините, Сергей Васильевич, тороплюсь.

Зубов вдруг поинтересовался:

— А как семья-то… ну, того, убитого?

— Плохо. Мария больная насквозь, а мальчишка от рук совсем отбился. На днях опять в полиции был за драку.

— Они где живут-то? — поинтересовался Зубов. — А то я не очень хорошо запомнил. Столько событий было…

— Да вон они, «колидоры», напротив. Первый этаж. Как войдёте, налево. Номер сорок шесть. Зайдите. Полюбуйтесь.

Распрощавшись с Кувшинниковым, Зубов, сам не зная зачем, пошёл в «колидоры».

В полутёмном коридоре его облапила пьяная деваха, фыркнула сивушным смрадом:

— Папироской угостишь, котик?

— Не курю, — сухо бросил Зубов, решительно высвобождаясь из объятий.

— Фу-ты ну-ты, — понеслось ему вслед, — чистоплюй какой!..

Зубов постучал в нужную дверь.

— Открыто.

Он вошёл. На него испуганно взглянула Мария, вдова покойного.

— Вам кого?

— Здравствуйте, Мария, — неуверенно заговорил Зубов, — я помогал нести сюда вашего мужа, когда его избили… Помните?

Женщина смотрела на него молча.

— А сегодня шёл мимо. Думаю, дай зайду. И вот зашёл. — Он тоже замолчал. — Как живёте?

Мария неопределённо пожала плечами:

— Живём.

— Денег-то хватает?

— Если бы… Станок старый, нитку рвёт то и дело. Хоть наизнанку вывернись — брак. А как зарплату получать, половина в штрафы.

Женщина заплакала. Слёзы тихо потекли по щекам. В углу на постели, прикрытой тряпьём, что-то заворочалось. Войдя, Зубов не рассмотрел, что там кто-то спал. Мальчишка, подросток, лет шестнадцати, поднялся, подошёл к Марии:

— Ладно, мам, не реви, проживём…

— Да как проживём-то? — Мария, уже не в силах сдержаться, дала слезам волю. — Как проживём-то? — приговаривала она, всхлипывая и вытирая ладонью слёзы. — И ты от рук совсем отбился. Где всю ночь был? Опять в полицию захотел?

— Да ладно, мам… — парень неловко приобнял её рукой, — перестань. Что ты перед чужим-то? — он недобро посмотрел на Зубова.

— Тебе всё ладно, а с чем в лавку пойду? Дома шаром покати.

Зубов достал из бумажника, положил на стол деньги.

— Это вам, Мария.

Женщина испуганно взглянула на него, замахала руками:

— Зачем? Не надо. Я ж не смогу отдать.

— Не терзайтесь, — Зубов почувствовал, как у него самого наворачиваются слёзы, — сможете когда-нибудь отдать — отдадите, а нет — и не надо.

Мальчишка угрюмо молчал, зло смотря на нежданного гостя, и уже не Марии, а скорее ему Зубов добавил, старательно выговаривая каждое слово:

— Запомни: люди — не звери. Должны помогать друг другу.

Уже в дверях он обернулся:

— Я к вам ещё как-нибудь загляну.