После падения

Анна Тодд, 2014

Отношения Тесс и Хардина далеки от идиллии. Бешеная страсть, неодолимое влечение притягивают их друг к другу и в то же время мешают хладнокровно решать проблемы, которые неизбежно возникают у всех людей без исключения: сложности в отношениях с родителями и друзьями, необходимость строить карьеру, наконец, разные взгляды на брак. Тесс и Хардин молоды, им только предстоит понять, что вдвоем пережить многие потрясения гораздо проще, тем более что Хардина ждет очень неприятное открытие, которое, возможно, перевернет его жизнь…

Глава 24

Хардин

Я уже начинаю думать, что они никогда не уйдут, но когда наконец дверь закрывается, тяну ее к дивану.

— Ты не хочешь пойти?

— Нет. Черт, нет, какого хрена мне туда идти? Мне гораздо приятнее остаться тут с тобой. Наедине, — говорю я, отбрасывая волосы с ее шеи. Она отклоняется от света и дрожит от моих прикосновений. — Неужели ты хочешь пойти и сидеть там, слушать, как эти скучные задницы обсуждают свои скучные делишки? — спрашиваю я, касаясь губами ее подбородка.

— Нет. — Ее дыхание меняется.

— Ты уверена? — дразню я, зарываясь носом в ее волосы, и она запрокидывает голову.

— Не знаю, может ли быть что-то приятнее этого.

Я хихикаю, целую ее, и от моего дыхания ее кожа покрывается мурашками.

— Наверное, секс. В нашей комнате есть джакузи, помнишь?

— Да, но у меня нет купальника… — начинает она.

Я ласкаю ее шею, представляя, как она выглядит в купальном костюме.

Черт!

— Тебе он не пригодится, — шепчу я.

Она отклоняется и смотрит на меня, словно я сумасшедший.

— Нет, пригодится! Я не полезу в горячую ванну без одежды.

— А почему бы и нет? — Кажется, мы здорово можем провести время.

— Потому что здесь твоя семья.

— Не понимаю, почему ты всегда используешь это в качестве оправдания… — Мои руки спускаются к ее коленям, и я сжимаю ткань джинсов. — Иногда мне кажется, что тебя это заводит.

— Что именно? — спрашивает она, тяжело дыша.

— Возможность быть пойманной.

— Разве это кого-то возбуждает?

— Многие люди так делают — чувство острее, когда тебя могут поймать, знаешь?

Я сильнее прижимаюсь к ней между ног, и она пытается сжать их, борется с тем, чего хочет, но, как ей кажется, не должна хотеть.

— Нет, это… Не знаю, но мне это не нравится, — врет она. Я абсолютно уверен, что ее это возбуждает.

— Хм…

— Мне это не нравится! — кричит она, защищаясь, щеки ее краснеют, а глаза расширяются от смущения.

— Тесс, это нормально. Это чертовски круто, уверяю тебя.

— Я не…

Конечно, Тесса.

— Ладно, ты не понимаешь.

Я поднимаю руки в знак поражения, и она стонет оттого, что я ее не касаюсь. Я знал, что она в жизни никогда в этом не признается, но, блин, попробовать стоило.

— Так ты пойдешь со мной в джакузи? — спрашиваю я, убирая руку.

— Я приду… но не буду залезать.

— Как хочешь.

С улыбкой встаю. Я же знаю, что в конце концов она там окажется, просто ее необходимо поуламывать немного больше других. Размышляя об этом, прихожу к выводу, что никогда не был еще в джакузи с девушкой, голой или нет.

Она хватает меня за запястье и идет за мной наверх, в комнату, которая несколько ближайших дней будет считаться нашей. В ней есть балкон, в первую очередь, поэтому я ее и занял. А уж когда увидел джакузи, то понял, что эта комната создана для нас.

Неплохая кровать; она маленькая, но большая нам и не нужна.

— Мне тут очень нравится, так спокойно, — говорит она, присаживаясь на кровать, чтобы снять туфли. Я открываю дверь на балкон.

— Ничего так. — Не будь тут моего отца, его жены и Лэндона, было бы еще лучше.

— Мне нечего надеть в ресторан, о котором говорил твой отец.

Я пожимаю плечами и наклоняюсь, чтобы включить воду в ванне.

— Значит, не пойдем.

— Я хочу пойти. Я просто не знала, что мы куда-то собираемся, когда паковала вещи…

— Это они виноваты, что так все плохо спланировали, — говорю я, изучая датчики, чтобы убедиться, что они исправны. — Наденем обычные джинсы. Простой и непринужденный стиль.

— Не знаю.

— Ну, не хочешь джинсы, можем зайти в местный захолустный магазин, и ты что-нибудь себе подберешь, — предлагаю я, и она улыбается.

— Почему ты сегодня в таком хорошем настроении? — Тесса изгибает бровь.

Я опускаю палец в воду. Почти готово, вода быстро нагревается.

— Не знаю… Просто так.

— Ладно… То есть мне не следует волноваться? — спрашивает она, выходя на балкон.

— Нет. — Да.

Я указываю на плетеное кресло рядом с ванной.

— Может, хотя бы посидишь со мной, пока я расслабляюсь в обжигающе горячей ванне?

Она смеется и садится в кресло. Я смотрю в ее открытые глаза, затем снимаю футболку и расстегиваю штаны. Трусы решаю оставить. Я хочу, чтобы она их сняла с меня.

— Уверена, что не хочешь присоединиться? — спрашиваю я, перешагивая через край ванны.

Черт, жарко, как в аду. Через несколько секунд тело привыкает, и я откидываюсь на твердый пластик наклонной стенки.

— Уверена, — отвечает она, вглядываясь в лес на горизонте.

— Никто нас не увидит. Неужели ты действительно думаешь, что я упрашивал бы тебя забраться сюда голой, если бы кто-то мог нас заметить? Это с моей-то ревностью и всем остальным.

— А если они вернутся? — спрашивает она тихо, будто кто-то может ее услышать.

— Они сказали, что уйдут на час или два.

— Да, но…

— Я думал, ты хоть немного научилась жить, — дразню я ее.

— Так и есть.

— Ты сидишь там зажатая, в кресле, а я наслаждаюсь видами.

— Я не зажатая, — отвечает она, еще больше зажимаясь.

Я ухмыляюсь, зная, что это ее раздражает.

— Ладно. — Она начинает дуться, и я закрываю глаза. — Кажется, я одинок. Придется самому о себе позаботиться.

— Мне нечего надеть.

— Дежавю, — произношу я, вспоминая наше первое купание в реке.

— Я…

— Да лезь уже в эту чертову воду, — командую я, не меняя тона и не открывая глаз. Я говорю с ней, и мы оба знаем, что это произойдет.

— Хорошо, я иду! — говорит она, безуспешно пытаясь убедить себя, что раздражена и делает это против воли.

Уговорить ее оказалось не так трудно, как я думал. Когда я открываю глаза, у меня перехватывает дыхание. Она стягивает через голову футболку, и, конечно же, на ней этот чертов красный лифчик.

— Сними лифчик.

Она опять оглядывается, и я качаю головой. Единственное, что видно с этого балкона, это море и деревья.

— Снимай его, детка, — упрашиваю я, и она соглашается, расстегивая лямки на спине.

Я никогда не могу ею насытиться. Независимо от того, сколько раз я касался ее, трахал, целовал, обнимал и сжимал в объятиях… этого никогда не будет достаточно. Я всегда буду хотеть еще. И дело даже не в сексе, которого у нас хватает; дело в том, что я единственный, с кем она была, и она доверяет мне настолько, что выходит на этот гребаный балкон раздетая.

Тогда почему я веду себя как идиот? Я совершенно не хочу разругаться с этой девушкой.

Ее джинсы оказываются рядом с футболкой, лифчик аккуратно сложен, разумеется.

— Трусы тоже, — подсказываю я.

— Нет, ты же в трусах, — отвечает она и шагает в воду. — Ой! — пищит она, выдергивая ногу обратно.

Немного потерпев, она выдыхает, тело привыкает к температуре воды.

— Иди сюда.

Я тянусь к ней, сажаю себе на колени. Кажется, неудобное пластиковое дно джакузи все же полезно. То, как ее тело касается меня, в сочетании с пульсирующими струями воды заставляет меня желать сорвать с нее трусики прямо сейчас.

— В Сиэтле все может быть так всегда, — говорит она, обнимая меня за шею.

— Как? — Меньше всего я хочу сейчас разговаривать о гребаном Сиэтле. Если бы я мог стереть этот проклятый город с лица земли, я бы это сделал.

— Вот так. — Она показывает на нас. — Только мы, никаких проблем с твоими друзьями типа Молли, никаких неприятностей. Только ты и я в новом городе. Мы могли бы начать все сначала, Хардин, вместе.

— Это не так просто.

— Просто; никакого Зеда.

— Я думал, ты собираешься потрахаться со мной, а не болтать о Зеде, — дразню я, и она напрягается.

— Извини, я…

— Успокойся, я шучу. Про Зеда. — Я придвигаю ее ближе к себе, так что ее ноги обвивают меня и грудь касается моей. — Ты для меня все. Ты же знаешь это, правда?

Я повторяю вопрос, который задавал много раз. Но сейчас она не отвечает. Вместо этого она кладет локти мне на плечи, запускает пальцы мне в волосы и целует меня. Она голодна. Я так и думал.