Подземная война

Алекс Орлов, 2015

Ну не сидится бывшим ворам, а ныне почтенным лавочникам из портового города Пронсвилля, Мартину и Рони на одном месте! Все тянет их в дальние края, где можно поживиться золотишком и нажить на свою голову приключений. И вот, прихватив неудачливого шорника Ламтака и орка Бурраша, они снова отправились в дальний путь. Выбрали они не самую спокойную дорогу, где пошаливали разбойники, беспощадно убивающие тех, кто отказывался платить им дань. Да вот только четверка отважных путешественников плевала как на разбойников, так и на тайных соглядатаев, пытающихся понять, зачем они покинули родные края. Одного не подозревали друзья, что придется ввязаться им в беспощадную подземную войну… Завершающая книга цикла «Сокровища наместника».

9

За первый день отмахали пятнадцать миль и в запыленных башмаках на негнущихся ногах зашли на постоялый двор, стоявший на краю какого-то захудалого поселения.

Вышедший навстречу хозяин, казалось, даже не верил такой удаче, чтобы так много гостей за один раз. Дорога была не главной, и важные люди проезжали редко. В основном местные крестьяне, которые старались гроша лишнего не потратить и, как правило, покупали только дешевое пиво, а ночевали в телегах на бесплатной соломе.

А эти, зайдя во двор, сразу стали требовать места, чтобы мулов поставить, и заказали покушать.

Заметив на поясе орка меч, хозяин немного струхнул, но Бурраш подмигнул ему и сказал:

— Это на разбойников, а ты не тревожься.

Разгрузились гости сами, а потом гном ходил смотреть место, куда ставить мулов. Все проверил, осмотрел запоры и пощупал овес — не сырой ли и нет ли гнили. Овес был в порядке, и он вышел.

Получив в свое распоряжение большую комнату, гости переобулись в мягкие обрезки и в них вышли под навес. Сидеть в комнатах было душно — за день стены сильно прогревались.

— Хорошо еще, что верхом не ехали, — заметил Рони, помогая руками забросить ноги через скамейку.

— Правда твоя, малой, — согласился Мартин. А Бурраш чувствовал себя нормально.

— Я привычный, целый день бегаю, да еще по мосткам, да с мешком соли на горбине, — пояснил он, пододвигая чашку с чечевичной похлебкой.

Заметив напряжение хозяина харчевни, Мартин высыпал перед ним горстку медных монет и сказал, что это аванс. Трактирщик сразу повеселел, понимая, что обманывать его не будут, вызвал стряпуху и работника, чтобы кормить гостей жареным мясом и молодой зеленью.

И чтобы булочек сделали, а еще кашу с медом и ванилью.

Но это на любителя, такого, как господин со второго этажа. Он жил здесь уже четвертый день, наружу почти не показывался, и ночами хозяин слышал, как тот ходил по комнате, позвякивая шпорами.

Его жеребец стоял в отдельной загородке, и постоялец проверял его каждый вечер, не забывая напоминать, что зарубит всякого, кто его коню что-то не то подсунет. А чего там подсовывать, если вода ключевая и отборный овес?

Кушал этот постоялец немного, но все только свежее. И чтобы масло в горшочке отдельно топленое. А еще салат просил — листья такие, но салата не было, поэтому договорились на молодую капусту.

Плату не зажимал, деньги давал ежесуточно, и если хозяин просил на что-то больше, давал не торгуясь. То есть совершенно замечательный и щедрый был постоялец, если бы не одно — хозяин его боялся до жути и всякий раз думал, что вот-вот этот господин ему в морду заедет. Взгляд у него такой был — особенный. Смотрит-смотрит, а потом вздохнет и отвернется, словно сдержался, чтобы в морду не дать.

— Эй, хозяин, а что, много у тебя постояльцев бывает? — спросил Бурраш задумавшегося трактирщика.

— Что, ваша милость? — переспросил тот.

— Постояльцев много бывает? — снова повторил орк, обгладывая свиные ребрышки.

— А, это… Не особенно.

— А наверху кто? — спросил Рони. — Я заметил, что там, за ставнями, кто-то маячит.

— Не обращайте внимания, господа. Там один человек из города — климат ему лекарь прописал сменить, вот он и дышит тут у нас. В городе пыльно, да и сыро.

Хозяин поклонился и отошел, надеясь, что нелюдимый постоялец, если услышал разговор, оценит его. Ну на кой он к этим ставням подходил? Сидел бы себе на лавке. Гости-то проездом, утром и уберутся восвояси.

Трактирщик не знал, почему постоялец прячется, но был вынужден ему подыгрывать.

Уже совсем стемнело, и новые гости, проверив мулов, отправились в комнаты спать. Хозяин вышел к воротам, чтобы запереть их на ночь, когда заметил появившегося там позднего путника, который вел в поводу осла.

— Примешь на постой, добрый человек? — спросил путник. На взгляд трактирщика, выглядел этот путник каким-то ненастоящим.

— Да я тебя, прохожий, знать не знаю, — попытался отказаться трактирщик, однако незнакомец придержал ворота и, оставив осла, зашел во двор.

Трактирщик невольно оглянулся, а незнакомец вдруг приставил к его лицу кинжал:

— Не вздумай заорать, болван.

— И не подумал, ваше благородие, — пролепетал трактирщик, холодея от ужаса.

— Мне нужен господин на дорогой лошади.

— Да он на втором этаже, ваше благородие, если же… желаете, открою дверь, когда он уснет.

— Дурак, я не убивать его пришел, мне поговорить нужно, — сказал незнакомец, убирая кинжал, поскольку понял, что слишком напугал хозяина.

— Из… Извините, ваша милость, я не по… понял.

— Ладно, не трясись, на вот тебе, — сказал незнакомец, сунув под нос трактирщику серебряную монету.

— Пы… Премного благодарен.

— Постояльцев много?

— Уф… Ваша милость, дайте отдышаться, я ведь думал, вы меня — того…

— Ладно, отдышись.

Хозяин сделал несколько вздохов, затем взглянул на монету в руке и удовлетворенно кивнул.

— Значит, так, ваше благородие, сегодня приехали четверо. Среди них — два инородца. Один, который высокий — с мечом на поясе. Меч старый, битый, похоже, это бывший солдат.

— Чего хотят?

— Полагаю, завтра дальше поедут.

— Из откуда и куда?

— В сторону границы… Ах…

Трактирщик картинно зажал себе рот.

— Так вы полагаете, ваша милость, что они…

— Да перестань ты чушь пороть, — одернул его незнакомец. — Или слышал чего?

— Ничего такого, ваше благородие. Плетут себе, чего хотят. Похоже с Пронсвилля прибыли.

— Почему так решил?

— Пришепетывают, когда говорят «подай пирожки». Так говорят на берегу, то есть — портовые.

— Ладно, с ними пока все. Как улягутся, поднимешься к господину и скажешь, чтобы во двор спустился.

— Не поверит, честное слово, мне не поверит. Он на меня, как на ингландского шпиона, смотрит, все глазом сверлит, даже мурашки по спине и ниже… Прошу прощения.

— Ты не дослушал, дурак.

— Прошу прощения.

— Ты не дослушал. Скажешь, что вызывает поговорить «гость от тетушки».

— Гость от тетушки?

— Да тихо ты…

Незнакомец зажал трактирщику рот и огляделся.

— Именно так, — сказал он, отпуская трактирщика.

— И что потом?

— Он спустится.

— А мне что делать?

— Спать пойдешь.

— Слушаюсь, ваше благородие.