Фрустрация (психология)

Фрустра́ция (лат. frustratio — «обман», «неудача», «тщетное ожидание», «расстройство замыслов») — психическое состояние, возникающее в ситуации реальной или предполагаемой невозможности удовлетворения тех или иных потребностей, или, проще говоря, в ситуации несоответствия желаний имеющимся возможностям. Такая ситуация может рассматриваться как до некоторой степени травмирующая.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Значимым фактором применения насилия по отношению к ребенку является переживаемый родителем стресс. Стресс, фрустрация становятся предпосылкой к агрессии взрослого по отношению к ребенку и являются одной из причин применения физических наказаний. Исследования показывают, что фрустрация часто провоцирует агрессию, но все же создание ребенком «помех» родителю не всегда приводит к тому, что последний жестоко наказывает ребенка, чаще, кроме высокого уровня стресса, этому способствуют определенные личностные особенности взрослого, перечисленные выше.

Коллектив авторов, Защита детей от жестокого обращения, 2007

Кернберг (Kernberg, 1972, 1976), как и многие другие авторы с противоположными взглядами на терапию, утверждает, что только полное развитие переноса таких пациентов позволит сколько-нибудь существенно изменить структуру их личности. Структурное изменение происходит постоянно, независимо от связи с терапевтом; оно проявляется, например, в усилении способности выдерживать тревогу и депрессию, печаль и сепарацию, которая может отразиться в повышении устойчивости к фрустрации, а также в уменьшении тенденции к регрессии и отреагированию как способам разрядки дисфорических и болезненных аффектов. Люди с такими изменениями, как правило, будут чувствовать себя хорошо и без поддержки терапевта.

Шелдон Роут, Психотерапия. Искусство постигать природу

В современном представлении механизмы психологической защиты – это способ борьбы против непереносимых для субъекта переживаний. Защитная перестройка направлена на быстрое снижение уровня эмоционального напряжения (способствуя хотя и временному, но определенному лечебному эффекту), предотвращая дальнейшее развитие психологических и физиологических нарушений. При этом механизмы психологической защиты искажают реальность с целью сохранения психического здоровья и целостности личности. Возникающие в стрессовых, кризисных и других конфликтных ситуациях чувства тревоги, страха, гнева, стыда, фрустрация, связанные с блокированием значимой потребности, запускают механизмы психологической защиты в целях ослабления психического дискомфорта и сохранения соответствующего уровня самооценки. В этом случае цена психического здоровья – искаженная действительность, искаженный образ «Я», искаженный внешний мир. Механизмы психологической защиты формируются первоначально в межличностных отношениях, затем становятся внутренними характеристиками человека, т. е. происходит научение тем или иным защитным формам поведения.

Е. А. Петрова, Психология. Учебник, 2013

Идея о том, что в подобных отношениях фрустрируются потребности субъекта деструктивной привязанности также нашла свое подтверждение: оказалось, что им свойственен более высокий уровень фрустрации в близких отношениях с партнером (р?0,001). Испытуемые также имеют более высокий уровень самоподдержки (р?0,001). Тревога, страх потерять партнера, трудности в удовлетворении собственных потребностей в любви способствуют их эмоциональному дистанцированию от партнера для того, чтобы уменьшить силу переживаний. Именно эмоциональная отдаленность от партнера, трудности в установления близости с ним могут способствовать нарастанию тревоги и укреплению привязанности к партнеру. Также им свойственен более высокий уровень ревности (р?0,001), что связано с желанием подавить тревогу в отношениях с партнером путем осуществления контроля над ним и отношениями в целом, проявления которого и выражаются в ревности. Более высокий уровень «срастания» с партнером (р?0,001) испытуемых, имеющих деструктивную привязанность, связан с проблемами у них такой привязанности в дифференцировании личностных границ, что является закономерным итогом отсутствия подлинной психологической безопасности в отношениях.

Коллектив авторов, Семья, брак и родительство в современной России. Выпуск 2, 2015

Сегодня наиболее распространена точка зрения, рассматривающая страх как реакцию на конкретную, определенную, реальную опасность, а тревожность – как переживание неопределенной, смутной, безобъектной угрозы преимущественно воображаемого характера. Согласно другой позиции, страх испытывается при угрозе «витальной», когда что-то угрожает целостности или существованию человека как живого существа, человеческому организму, а тревожность – при угрозе социальной, личностной. Опасность в этом случае грозит ценностям человека, потребностям Я, его представлению о себе, отношениям с другими людьми, положению в обществе. Подобный подход лежит и в основе определения тревожности, данного в едва ли не первой работе по психологическому изучению тревожности в СССР – исследовании, проведенном грузинским психологом Н. В. Имедадзе в 1966. Тревожность понимается автором как «эмоциональное состояние, возникшее перед возможностью фрустрации социальных потребностей» (с. 50).

Анна Михайловна Прихожан, Психология тревожности: дошкольный и школьный возраст, 2009

Стабильный уровень депривации, а тем более его понижение будут способствовать созданию условий, которые могут привести к формированию благоприятного социально-психологического климата, снижению эмоциональной напряженности. Наоборот, усиление депривации порождает агрессивные реакции на фрустрацию, представляющую собой блокирование целенаправленных действий другого лица. Реакцией на фрустрацию могут служить действия, оказывающие воздействие на подлинные или воображаемые источники разочарования. Иными словами, усиление депривации способствует росту социальной напряженности, проявляющейся в открытых социально-политических и межэтнических столкновениях.

Н. Н. Шаш, Конфликтология. Шпаргалка, 2009

Все процессы организма, как психические, так и соматические, подчинены главной природной необходимости – поддержанию гомеостаза, то есть продолжению существования. И если само поддержание гомеостаза не требует никакого подтверждения кроме своего наличия, то для оценки его эффективности приходится прибегать к контролю успешности реакций направленных во внешний мир. Как любая соматическая болезнь, которая угрожает нашей жизнедеятельности, обычно сообщает о себе через боль, точно так же и большинство психических расстройств сообщает нам о нарушении психической адаптации сначала через повышение нервно-психического напряжения, которое обычно находит свое выражение в дискомфортном чувстве тревоги, или фрустрации, а потом и через появление «душевного страдания», которое и представляет собой сущность большинства психических расстройств.

Д. П. Яничев, Теории личности в клинической психологии, 2017

3. Состояния, к которым относятся разнообразные проявления стресса: состояния паники, конфликта, фрустрации; состояние в условиях публичности; неуверенность и нерешительность; апатия; утомление; настроение (удовольствия и неудовольствия, раздражительность, тревога и страх); состояние эмоционального подъема и упадка «духа». Все эти состояния сопровождают любую новую ситуацию. Многообразие психологических проявлений стресса обусловлено различием вызывающих его ситуаций (см. главу 4), наличием нескольких стадий стресса (см. главу 5), разнообразным набором потребностей, имеющимся у каждого человека, а также разнообразием психологических типов, которые определяют способ и стиль удовлетворения потребностей (см. главы 6 и 7).

Д. А. Жуков, Биологические основы поведения. Гуморальные механизмы, 2004

Ворден выделяет шесть групп факторов, которые могут затруднять процесс решения задач горевания, влиять на его интенсивность и пролонгировать его. Во-первых, это факторы, связанные с отношениями между умершим и горюющим: амбивалентность; скрытая враждебность; нарциссический тип отношений, в которых умерший – нарциссическое расширение горюющего; домашнее насилие; отношения зависимости; отношения, в которых не были удовлетворены потребности горюющего в принятии, заботе, любви. Во-вторых – факторы, связанные с обстоятельствами смерти: неочевидность потери («пропал без вести»); множественные утраты – одновременные или «накопившиеся» за определенный период; внезапность смерти; ее насильственный характер; географическая удаленность события смерти; вероятность предотвращения горюющим смерти; социально порицаемые потери и так называемые «стыдные смерти» – в результате суицида, от СПИДа, передозировки наркотиков и т. п. В третьих, к осложняющим горевание факторам относят особенности истории утрат и сепарации горюющего в анамнезе: незавершенное горе в прошлом; небезопасные отношения привязанности в детстве, возможно, вследствие ранней утраты родителя. В четвертых, имеются личностные факторы, а именно характеристики, которые приводят к неспособности справляться со стрессом: низкая толерантность к фрустрации; копинг-стратегия «избегание»; подавление чувств; особенности Я-концепции. Представление о себе как о «сильном» человеке, занимающем соответствующее положение в семье, не позволяет переживать чувства, важные для нормального горевания. В-пятых, – семейные факторы: различия в горевании отдельных членов семьи; характеристики функциональной роли умершего в семье, особенности выражения эмоций и коммуникации в семье. И наконец, социокультурные факторы: трудность обсуждать смерть в обществе; отсутствие удовлетворяющей доступной социальной поддержки.

Коллектив авторов, Ежегодник по психотерапии и психоанализу. 2014, 2015

Для формулирования цели исследования важно определить ситуации и состояния, в которых отмечается появление указанных выше феноменов регрессии: «возврата», «примитивизации». В первую очередь, к ним относится стресс разного происхождения (см., напр.: Сартр, 1948/1984; Франкл, 1990; Левин, 2001; Ольшанский, 2002; Леви, 2010; Sanders, 1937; Kleemeier, 1942; Cohen, 1954; Barthol, Ku, 1959; Schacter, 1999; Wilkinson, 2010) и разнообразные заболевания (см., напр.: Зейгарник, 1986; Левин, 2001; Тхостов, 2002; Goldstein, 1939; Barry, 1988). Регрессия также рассматривается в качестве характерного «нарушения» поведения при сильных эмоциях (связанных с фрустрацией, отсутствием адекватного ситуации опыта и т. д.) (см., напр.: Жане, 1929/2010; Фресс, 1975; Юнг, 1997; Левин, 2001; Теория семейных…, 2015; Hamilton, Krechevsky, 1933; Everall, 1935; Sanders, 1937; K leemeier, 1942; Barker et al., 1947; Epstein, 1983; Brandt, 1985; Lattal, St Peter Pipkin, 2009; Wilkinson, 2010; Carey, 2015). Наконец, феномены регрессии поведения отмечены при алкогольной интоксикации (см., напр.: Александров, 2008; Salvatore, 1972, 1975; Brandt, 1985).

А. И. Булава, Регрессия как этап развития, 2023

В предыдущей главе мы отметили, что эго-сознание как поверхность психического является объектом тревоги и эмоциональных реакций, возникающих вследствие противоречий между человеком и внешней средой. Юнг предполагал, что коллизии между психическим и миром выполняют положительную функцию. При умеренной выраженности они стимулируют развитие Эго, так как требуют более совершенной способности фокусироваться на определенной части сознания. В конечном счете, это ведет к развитию внутренних возможностей по разрешению проблем и к большей личностной автономии. Человек, которому приходится совершать выбор и самоопределяться, развивает в себе способность делать больше и лучше. Это можно сравнить с развитием мускулатуры при помощи изометрического напряжения. Эго развивается благодаря множеству таких стимулирующих столкновений с миром. Опасности, влечения, раздражение, угрозы и фрустрации, исходящие от других людей и от различных факторов окружения, пробуждают в сознании некоторый уровень сфокусированной энергии, и Эго мобилизуется, чтобы иметь дело с этими бросающими вызов элементами окружающего мира.

Мюррей Стайн, Юнговская карта души. Введение в аналитическую психологию, 1998

Многие исследователи детской психики считают агрессию результатом фрустрации какой-либо потребности, которая, накапливаясь, требует разрядки. С возрастом агрессивные реакции усложняются, приобретая характер действия, состоящего из динамического взаимодействия эмоциональной и когнитивной сфер. Часть травмирующих переживаний проявляется в игре, но другая часть остается и аккумулируется в психике ребенка. Со временем аффективные способы закрепляются, являясь способом решения проблемных ситуаций.

В. Г. Колягина, Арт-терапия и арт-педагогика для дошкольников, 2016

Родители, воспитатели и люди, работающие в области детской терапии, чаще всего интересуются двумя вопросами: насколько природа агрессивных побуждений определяется внутренними факторами (такими, как наследственная предрасположенность, врожденная сила деструктивных и эротических побуждений, зависящая от телесной конституции способность терпеть проявления агрессии в психике) и насколько велико влияние внешних факторов (таких, как установки родителей, увеличение или уменьшение количества деприваций или фрустраций, жесткие или мягкие методы воспитания).

Анна Фрейд, Детский психоанализ, 2003

Одиночество – особое психич. состояние человека, возникающее вследствие фрустрации его потребности в О. с др. людьми, в т. ч. доверительном. Характеризуется наличием разл. по степени интенсивности индивидуальных переживаний, имеющих преим. негативную эмоциональную окраску. Од. вызывается след. воздействиями: 1) полной или частичной физич. и социальной изоляцией (несчастный случай; эксперимент; тюремное заключение; географическая/территориальная изоляция; незнание языка; особые условия профессиональной деятельности, ограничивающие возможность О. или предполагающие О. только со строго ограниченным контингентом людей: космонавты, полярные исследователи, моряки, путешественники, спелеологи, водители-дальнобойщики и др.); 2) нарушением, разрывом или отсутствием значимых социальных связей и отношений личности, эмоциональной изоляцией (дефицит доверительного О. с близкими людьми, психол. отчужденность, непонимание значимыми другими; утрата, развод, разочарование, уход взрослого ребенка из семьи, пережитая психотравма, эмиграция и др.).

Коллектив авторов, Психология общения. Энциклопедический словарь, 2011

Сепарационная тревога обычно проявляется в эмоциональных реакциях, которые можно описать, как чувства, возникающие в ситуации расставания (разлуки), когда мы переживаем одиночество, ощущение брошенности, грусть или злость, фрустрацию или отчаяние. В зависимости от степени тревоги, эмоциональная реакция на сепарацию может принимать любую форму аффективного ряда. Эти реакции могут быть выражены относительно слабо, в форме беспокойства и печали, и могут быть трудно переносимыми, как проявления психических (депрессия, мания, суицид), функционально-соматических (поражающих функции) или психосоматических (вызывающих органные повреждения) расстройств. Сепарационная тревога является одной из наиболее распространенных непосредственных причин патологических проявлений, ответственных, в частности, за многие формы психических и соматических заболеваний или несчастных случаев.

Жан-Мишель Кинодо, Приручение одиночества. Сепарационная тревога в психоанализе, 1991

Фрустрация возникает при разочаровании индивида, который не достиг желаемого; способ исправить течение событий индивид видит в агрессии, так он восстанавливает справедливость.

М. А. Соловьева, Юридическая психология. Шпаргалки, 2010

Концепция первичных динамических фаз функционирования, т. е. функционирования в тот период, когда психическая структура является элементарной, уже подразумевалась в работе Фрейда о вытеснении[16]. Правда, он не считал вытеснение одним из самых ранних механизмов защиты и утверждал, что оно включает строгое разграничение между сознательными и бессознательными системами. Тем не менее, он описал две фазы данного процесса, а именно: первичное вытеснение и фактическое вытеснение (или вытеснение как таковое). При первичном вытеснении речь не идет об отнятии катексиса от предсознательной системы. Аффект (тревога), вызванный бессознательным катексисом, просто мобилизует контркатексис. Вытеснение же как таковое подразумевает еще и длительное отнятие катексиса от дериватов бессознательных импульсов, находящихся в организованной предсознательной системе. Естественно, что при анализе невротического симптома данные две фазы каждого конкретного акта вытеснения могут наблюдаться в прямой последовательности. Но фазы механизмов не появляются, так сказать, за одну ночь. В генетическом отношении они указывают на существование ранних и последующих стадий инфантильного психического функционирования и предполагают, что первичное вытеснение само является функциональным паттерном, образовавшимся после неоднократного переживания воздействия противоположных интересов в состояниях фрустрации. Имеет некоторое значение и то, что при ухаживании за младенцами родители бесконечно используют системы контркатексис а, когда стараются отвлечь внимание плачущего ребенка, предлагая ему погремушку или строя гримасы, что, по сути, вместе с встряской, шлепками и умыванием, является старейшей формой шоковой терапии. Действительно, если бы я мог на момент отклониться в сторону и проиллюстрировать клинические преимущества применения фундаментальных концепций как метода исследования, то я бы отметил, что гармонизирующий эффект шоковой терапии лучше всего может быть понят через его выражение в психоаналитических терминах контркатексиса.

Шандор Ференци, Классические психоаналитические труды, -1

Е. К. Завьялова и С. Т. Посохова различают индивидуальные стратегии адаптации в связи с поисковой активностью, направляемой человеком на совершенствование системы взаимодействия с окружающей средой и самим собой. Пассивная стратегия наиболее характерна для людей, находящихся в состоянии социального или эмоционального шока, и проявляется в стремлении человека сохранить себя прежде всего как биологическую единицу, оставить неизменным прошлый образ жизни, использовать отлаженные и ранее эффективные стереотипы взаимодействия с окружением и самим собой. Ядром пассивной стратегии адаптации являются негативные эмоциональные переживания: тревога, фрустрация, ощущение утраты, непреодолимости преград; прошлое кажется прекрасным независимо от реальности, настоящее воспринимается драматично, помощь ожидается извне; учащаются агрессивные реакции по отношению к окружающим и к себе; человек боится взять на себя ответственность за принятие рискованных решений.

Коллектив авторов, Психология социальной работы. Теория и практика. Учебник для вузов, 2017

Ослабление личности по этому параметру проявляется в нарастающей тенденции к очернению, обесцениванию окружающих, восприятию их опасными, разочаровывающими. Психодинамически за этим стоит защита от потенциального нарциссического шока – быть разочарованным, обиженным, униженным или отвергнутым любимым и желанным объектом, от которого ожидается эмоциональное тепло, забота, помощь. Искусственное субъективное снижение значимости такого объекта снижает зависимость слабой личности от него и нейтрализует фантазируемую или реальную нарциссическую обиду. Данный защитный механизм субъективно артикулируется следующим образом: «этот человек не может меня обидеть, унизить, разочаровать или пристыдить, потому что он не имеет для меня никакого значения, он вообще не стоит того, чтобы от него чего-то ждать». Здесь очень легко возникают проекции собственных негативных характеристик и деструктивных тенденций на обесцениваемый объект, дополняющие защиту от нарциссического шока («это не я достоин презрения и агрессивен, а другие»). Как только объект зафиксирован в этой девальвирующей позиции, собственные агрессивные тенденции перестают быть социально нелегитимными и становятся позволительными и оправданными. Тем самым замыкается порочный круг, заставляющий индивида вновь и вновь воспроизводить разочаровывающие объекты и затем защищаться от них. Стратегия обесценивания является формой совладания с нарциссическими фрустрациями раннего детства, когда идеализируемый объект должен был быть «хорошим», но таковым объективно или субъективно не оказался.

В. Д. Вид, Психотерапия шизофрении, 2008

Атрибутивный подход к эмоциям предполагает анализ временн?ой последовательности, в связи с которой более сложные эмоции возникают постепенно с целью более тонкого определения и дифференциации аффективного опыта (Weiner, 1986). Вайнер приводит следующие примеры, описывающие последовательность «когниция – эмоция», которая замечательно схватывает всю сложность эмоциональных переживаний: «Я только что получил двойку за экзамен. Это очень низкая оценка» (это рассуждение вызывает относительно легкие чувства фрустрации и расстройства). «Я получил эту оценку, потому что не постарался как следует» (это размышление сопровождается чувством вины). «Очевидно, со мной что-то не так (мне чего-то не хватает)» (это рассуждение приводит к сомнениям в своей ценности, низкой самооценке). «Того, чего мне не хватает, мне, по-видимому, всегда будет не хватать…» (это заключение продуцирует беспомощность).

Коллектив авторов, Современная психология мотивации (сборник), 2002

С другой стороны, важным, с точки зрения этого подхода, является известный оптимизм, вера в потенциал человека к саморазвитию в любых, даже самых безнадежных ситуациях. В экстремальной ситуации у человека появляется шанс наиболее полно раскрыться, раздвинуть горизонты знания о себе – о заложенных в нем возможностях, способностях, силах. Если человек успешно справляется с этой задачей, то экстремальная ситуация становится для него «пиковым переживанием» и мощным толчком понимания себя, самоуважения и укрепления контакта с окружающими людьми и миром. Психологические последствия неспособности человека справиться с экстремальной ситуацией определяются, согласно А. Маслоу, как «болезни лишения». Неудовлетворение более низких в иерархии базовых потребностей ведет к блокировке метапотребностей, и человек фиксируется на фрустрации базовых потребностей, связанной с угрозой жизни. В таких случаях возникает ощущение утраты собственной целостности, открытости миру, ответственности за свою жизнь.

Коллектив авторов, Психология кризисных и экстремальных ситуаций. Индивидуальные жизненные кризисы; агрессия и экстремизм, 2013

В психотравмирующей ситуации несоответствия имеющихся у ребенка потребностей (желаний) имеющимся возможностям возникает такое психическое состояние как фрустрация (рисунок 1).

Коллектив авторов, Современные представления о психической норме и патологии: Психологический, клинический и социальный аспекты, 2015

Тот, кто влияет на сформированную конструкцию 20 БА, сталкивается с гомеостатической реакцией на свои действия. Поскольку такой тип гомеостаза связан с архитектурой человека, то гомеостатическое противодействие вызывает искажение параметров архитектуры человека, в частности его волевых усилий. Иногда это проявляется через фантомные ощущения в организме, а также через потерю контроля над действиями, ослабление воли, импульсивностью или автоматическим выполнением действий, навязчивым чувством чужого влияния и т. п. При интенсивных взаимодействиях этот эффект несет ошеломляющий характер и человек может просто впасть во фрустрацию от взаимодействия с чужой яркой социальной позицией[22].

Константин Добрев, ТАРО Иерофанта. Архитектура человека по системе ТАРО, 2016

Безусловной заслугой Адлера было развитие идеи о чувстве неполноценности, которое становится аранжировкой физического дефекта и стимулом личностного роста, и являет собой важнейший факт психической жизни человека. Умеренное чувство неполноценности стимулирует развитие человека, позволяя ему выбирать способы совершенствования – компенсацию, сверхкомпенсацию и проч. Сильное чувство неполноценности ограничивает возможности, лишает человека способности варьировать, управлять собой, активизировать собственные внутренние ресурсы. Последний путь – путь невротического развития, где потребность в самоутверждении проявляется как стремление к превосходству над людьми на фоне фрустрации собственной потребности в совершенствовании. Человек «становится мелочным, ненасытным, бережливым, старается расширить границы своего влияния и власти все дальше во времени и пространстве – и теряет при этом объективность и душевный покой, которым… прежде всего обязан своим психическим здоровьем и способностью к действию. Все больше поднимается в нем недоверие к себе и другим…» (Адлер, 1997а, с. 36). Потребность невротика в защите своего превосходства влияет так сильно, что каждое душевное состояние содержит в себе одно желание: освободиться от своей слабости, обрести уверенность, силу, любыми (даже самыми безнравственными) способами превзойти всех. Со временем формируются комплекс неполноценности и комплекс превосходства. Эти два комплекса естественным образом связаны между собой. Выявляя комплекс неполноценности, мы одновременно обнаруживаем комплекс превосходства, и наоборот, наблюдая у человека черты, указывающие на наличие комплекса превосходства, мы обнаруживаем более или менее скрытым комплекс неполноценности.

Н. Е. Харламенкова, Самоутверждение подростка, 2007

Вероятно, не связанными со специфическими эффектами ИСС в лечении являются неспецифические последствия других изменений в сознании, направленных на поддержание психического равновесия и здоровья. Например, сон традиционно считается великим целителем и, по-видимому, выполняет важные биологические и психологические функции у человека [72]. Такое ИСС, как сексуальный оргазм, можно считать еще одним благотворным изменением психики, которое не только значимо для биологического выживания в виде позитивного подкрепления сексуального влечения, но также служит выходом для многочисленных человеческих желаний и фрустраций.

Коллектив авторов, Измененные состояния сознания. Хрестоматия, 2012

В дальнейшем проблема сепарации или отделения Я от не-Я была затронута Д. Винникоттом (1953), который вводит понятие «переходный объект» – первый принадлежащий ребенку и отличный от него предмет, например, одеяло или кукла. Он осязаем, его можно взять в руки, обнять. Ученый подчеркивает важность переходного объекта для развития, роста и устойчивости человеческой психики. Когда ребенок начинает дифференцировать Я от не-Я, он переходит от стадии полной зависимости к стадии относительной самостоятельности при помощи переходных объектов, которые ослабляют стресс, связанный с отделением, и успокаивают ребенка. Дети 2,5–3,5 лет реагируют на сепарацию плачем, расстройством сна, повышенной пугливостью, снижением познавательных процессов, неопрятностью, пристрастием к собственным вещам и игрушкам, так называемым «переходным объектам». Если ребенок чувствует фрустрацию, страх, то с помощью переходного объекта, который символически заменяет отсутствующего родителя, он быстрее справляется с этими эмоциями (Winnicott, 1953, р. 91).

А. К. Рубченко, Психологическая сепарация: подходы, проблемы, механизмы, 2015

К понятию и состоянию стресса близко и понятие фрустрации. Сам термин в переводе с латинского означает обман, тщетное ожидание. Фрустрация переживается как напряжение, тревога, отчаяние, гнев, которые охватывают человека, когда на пути к достижению цели он встречается с неожиданными помехами, которые мешают удовлетворению потребности.

И. Г. Станиславская, Психология. Основные отрасли, 2014

Таким образом, в отличие от фрустрации, депривация действует более скрыто, но зачастую имеет и более серьезные последствия.

Е. Г. Алексеенкова, Личность в условиях психической депривации. Учебное пособие, 2009

В психологических науках главенствуют две модели негенетического объяснения человеческой агрессивности: фрустрации и научения. Общее между ними в том, что, во-первых, они считают агрессию и насилие следствием прежде всего внутренних, а значит лишь индивидуальных, душевных процессов, которые детерминируют социальное поведение; и, во-вторых, хотя агрессия и насилие «субъективны», они отнюдь не самостоятельны, не самородны, напротив, представляют собой лишь ответные реакции, акты приспособления к неблагоприятным внешним обстоятельствам.

В. И. Красиков, Насилие в эволюции, истории и современном обществе, -1

Этот феномен, эмпирически найденный Ф. Пёрлзом и названный им «незавершенным гештальтом», поясняет этот вопрос как нельзя лучше. «Наиболее интересным и важным свойством гештальта, – писал Ф. Пёрлз, – является его динамика – потребность сильного гештальта (динамического стереотипа, – А.К., Г.А.) к завершению. Каждый день мы испытываем на себе эту динамику многократно. Лучшим названием незавершенного гештальта является неоконченная ситуация»313. Для Ф. Пёрлза также было очевидно, что гештальт (или динамический стереотип), процесс его функционирования проявляется эмоциональными реакциями. Он даже определяет этот феномен как «основной закон» гештальта, состоящий в том, что необходимость «завершения ситуации» приводит к напряжению, «которое называется фрустрацией», а ее «завершение называется удовлетворением»314.

А. В. Курпатов, Руководство по системной поведенческой психотерапии, -1

1. Первая причина была связана с усилением тенденции индивидуализации в современном американском обществе. Люди начинали все больше и больше отчуждаться от общества, одновременно сосредотачиваясь на личном самоосуществлении, получении удовлетворения от работы. Это порождало категорию работников с высоким уровнем ожиданий к самореализации и меньшим количеством способов устранения источников фрустрации, что облегчало возникновение у них выгорания [174,284].

В. Е. Орёл, Синдром психического выгорания личности, 2005

Задаваясь вопросом о том, что мы, собственно, подразумеваем, когда говорим о поиске смысла (Längle, 1991,S. 174–183) и о том, где его можно найти, мы оказываемся в сфере табу. Вопрос о смысле психотерапии становится в профессиональных кругах все более щекотливым. Как обходиться с проблемой смысла в ходе психотерапии? Становится ли инсайт осмысленной основой всех жизненных процессов? Открывает ли психотерапия новые перспективы, имеющие смысл, в то время как со всех сторон звучат жалобы на утрату смысла? Может ли она восполнять дефициты смысла и предлагать возможные способы выхода из кризиса смысла, развивать способность к осмыслению и воплощению того, что имеет смысл? Мы можем поставить вопрос иначе: может ли психотерапия созидать смысл или она лишь помогает развить толерантность к фрустрации, возникающей при бессмысленности жизни? Гарантирует ли психотерапевтический успех полноту смысла или удачная психотерапия лишь содействует пониманию, что ностальгия по смыслу берет свое начало в нереалистичных и ошибочных ожиданиях от жизни? Или, возможно, поиски смысла в ходе психотерапии все же являются сверхтребованием к жизни, которое необходимо рассматривать как невротический симптом?

Йогр Цобели, Жажда смысла. Человек в экстремальных ситуациях. Пределы психотерапии, 1995

Вместе с тем впоследствии такое разделение играет положительную роль: чувства гнева и тревоги, которые связаны всегда с отрицательными интроекциями, могут быть ограничены, в то время как положительные интроекции могут беспрепятственно слиться воедино с ядром «Я». Это приводит к следующему: а) «Я» становится «хорошим внутренним объектом»; б) существует позитивная реальность, и к этой части внешней реальности ребенок привязан; в) существует также «негативная реальность», мир «плохих внешних объектов», существуют настоящие угрожающие или приводящие к фрустрации объекты наравне с отрицательными интроекциями.

О. В. Гусева, Интегративная модель психотерапии эндогенных психических расстройств, 2011

Согласно концепции Э. Шнейдмана «самоубийство основывается на душевной боли, а главным ее источником являются фрустрированные психологические потребности» [158]. Среди таких потребностей человека можно выделить два типа: к первому относятся потребности человека в повседневной жизни (модальные потребности, с которыми человек живет). Ко второму типу относятся те потребности, которые становятся актуальными для человека в ситуациях давления, страдания, внутреннего напряжения и душевной боли (витальные потребности). Когда появляются мысли о суициде, внутренний фокус сознания смещается с обычных (модальных) к витальным потребностям, которые человек считает важнейшими для продолжения жизни и которые подвергаются фрустрации вследствие наличия угрозы, давления, боли или других обстоятельств.

А. А. Шабунова, Социально-экономические и демографические аспекты суицидального поведения, 2010

Как мы видели, названные Хайдеггером феномены и многие другие опробовались психологами на роль доэмпирического начала или на роль исходной единицы анализа психики. Подобные попытки предпринимали и психоаналитики, «назначавшие» на такую роль преимущественно эмоциональные состояния: удовольствие, влечение, фрустрацию, переживание и проч. В версии Хайдеггера, как бы ее ни называть – присутствие или забота, существенно подчеркивание ее неразрывной целостности, модусов бытия в мире и забегания вперед. Бытие присутствия означает вперед-себя-уже-бытие-в-мире. Благодаря этому «вперед» при всей структурной целостности присутствия и заботы они разомкнуты: вперед-ради-чего, что означает онтологическое предшествование способности и умения быть в мире. М. К. Мамардашвили добавил бы к умению быть усилие быть как условие бытия в культуре.

Сборник статей, Перспективные направления психологической науки. Сборник научных статей. Выпуск 2, 2012

Исследователи выделяют два варианта насилия со стороны интимного партнера. Первый – жестокое обращение – характеризуется несколькими формами плохого обращения одновременно с возрастающей степенью собственнического и контролирующего поведения. Второй вариант – «обычное партнерское насилие», смысл которого заключается в том, что партнеры постоянно чувствуют фрустрацию и раздражение, которые эпизодически выливаются в акты физической агрессии.

Н. А. Исаев, Сексуальные преступления как объект криминологии, 2007

Например: «В исследовании А. Ерошенко (1981) на учителях, экстрапунитивность при фрустрации коррелирует с авторитарной установкой и установкой на доминирование в педагогической ситуации, с экстрапунитивным (агрессивным) отношением к людям по методике С. Розенцвейга, а также с преимущественным применением наказаний в педагогической ситуации (одни и те же свойства: первичный стиль – Авт.)… Отношения личности, коррелирующие с экстрапунитивностью… очень сходны(!!) по содержанию(!!): это агрессивное отношение к людям или (отрицательная корреляция) «контроль враждебности» (по MMPI).

М. М. Буланов, Политическая генетика. Интегральная индивидуальность как генотип, 2012

Общественное внимание, проявляемое к спортсменам, связано не только с восхвалением, но и с критикой, порой субъективной и несправедливой. Профессиональный разбор их деятельности часто приобретает в средствах массовой информации характер эмоционального обсуждения. Не все спортсмены обладают иммунитетом к этому. Для некоторых подобная критика может явиться толчком к развитию состояния фрустрации, к конфликту с окружением; спортсмен начинает стремиться к одиночеству, отказывается общаться с прессой и болельщиками, у него появляется боязнь соревнований.

Т. В. Огородова, Психология спорта, 2013

Эмоции (от лат. emovere – возбуждать, волновать) – это своеобразные состояния психики, накладывающие отпечаток на жизнь, деятельность, поступки и поведение человека. Впрочем, эмоции определяют, в основном, внешнюю сторону нашего поведения, а за содержание и внутреннюю сущность переживаний отвечают чувства. К эмоциональным состояниям также относят различные настроения, аффекты, стрессы, фрустрации и страсти.

И. О. Вагин, Управление эмоциями, 2017