Гимназия

Гимна́зия (польск. gimnazjum, нем. Gymnasium — помещение для гимнастических упражнений, спортзал; через лат. gymnasium от др.-греч. γυμνάζω — «обнажаться, раздеваться; упражняться», далее из γυμνός «голый, нагой», далее из праиндоевр. *nogʷ- «нагой» (ассимиляция *nogʷno- > *gogʷno-) — государственное учебное заведение, термин также употреблялся в значении «место для упражнений».

В первом значении гимнасий встречается в древних городах Греции, Египта, Сирии и остальных государств Малой Азии, в которых распространилась Греческая, Римская империя (также см. Гимнастика). Понятие «Гимнастика» до 1912 года включало любые физические упражнения. В гимназии изучали фехтование, кулачный бой, верховую охоту, гигиену, танцы, музыку, риторику, математику.

С XVI века гимназии как средние школы для мальчиков стали возникать в Германии, Австро-Венгрии, Нидерландах и других странах Европы. Содержание образования в них сводилось преимущественно к изучению древних языков и античной литературы.

В древнегреческой, а потом в древнеримской империи характер обучения в гимназиях постоянно менялся. Культура тех времён превозносила физическое образование над общим. Аристотель писал о необходимом бесплатном физическом образовании, обязательном физическом образовании девушек, издал множество общеобразовательных учебников, по которым обучали до середины XVIII в. Его учитель Платон обращал внимание правительства на гармоничное развитие, в котором большая часть образования должна состоять из общих наук, оставляя физической культуре менее половины времени. Гимназии существовали двух типов — Александрийская и Спартанская, в первой преобладало общеобразовательное обучение граждан, и в гимназиях второго типа преобладало физическое воспитание и военное дело даже для девушек.

В гимназиях вели свои беседы философы, риторы, учёные и другие. В каждом греческом городе была одна или несколько гимназий. Наиболее известные из них: Дромос в Спарте; три афинские гимназии: Академия, Ликейон (где учили Платон, Аристотель и Киносарг); Кранейон в Коринфе; гимназии в Неаполе, Таренте, Региуме, Эфесе, Нике и других городах.

Государственное образование древнего Рима сосредотачивалось на физической подготовке, обучение могли получать и страны, включённые в состав Римской республики.

Развитие христианства отрицало языческую культуру древней Греции, отрицало физическое развитие. Императоры Феодосий I и Феодосий II (394 году), разрушали достояние человечества древности, строя новую культуру.[значимость факта?] Однако физическое развитие людей всех времён до XX века было основным, так как влияло на здоровье, армию. Рядовым гражданам, а также завоёванным странам заниматься физической культурой было запрещено.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Одним из условий поступления в институт или университет – было успешное окончание гимназии49. По положению об учебной части на Кавказе 1867 года, к гимназиям и прогимназиям был применён общий устав Министерства народного просвещения от 19 ноября 1864 года, деливший их на классические и реальные. Высочайше утверждённый 30 июля 1871 года устав гимназий признавал классическими только те средние учебные заведения, в которых преподавалось два древних языка. Классические гимназии, находившиеся в Ставрополе и Тифлисе, открывали своим выпускникам доступ в университеты. В полуклассических гимназиях преподавался один из древних языков, в реальных гимназиях древние языки не преподавались. По законодательному акту от 15 мая 1867 года в некоторых уездных училищах на Кавказе было введено преподавание латинского, немецкого, английского и французского языков (для желающих). Среди учащихся в Терской области появился спрос на знание латинского и западноевропейских языков, так как эти знания помогали в дальнейшем при поступлении в классические гимназии. Многие знатные горцы, желая, чтобы их дети получили высшее образование, стремились устроить их на обучение именно в Ставропольскую и Тифлисскую классические гимназии50.

З. Х. Ибрагимова, Кавказцы, 2010

В 1880 г. в Московском учебном округе (МУО) действовали 9 женских гимназий, в 1890 г. – 29, в 1903 – 36[209]. Причина роста числа этих учебных заведений объяснялась просто: с одной стороны, потребностью населения в отечественном среднем женском образовании, с другой стороны – возможностью правительства получать из женских гимназий и педагогических классов необходимые кадры для народных школ. К тому же женские гимназии в финансовой части не требовали от государства вообще никаких расходов, так как эта форма обучения была платной и большая часть расходов покрывались средствами от сбора за обучение (65 %), земскими средствами (25 %), городскими суммами (10 %)[210]. Несмотря на то, что количество учениц педагогических классов было различным на протяжении всего существования восьмых классов гимназий, для женских гимназий была характерна тенденция повышения общего числа учащихся по той причине, что «при сложившемся убеждении о том, что занятия в педагогическом классе очень легки, в него поступали все ученицы, закончившие 7-й класс, вследствие этого в 8-м классе появились девушки, не любившие ни детей, ни педагогических занятий и лишь чисто формально исполнявшие свои обязанности»[211]. Исходя из этого, в мае 1901 г. было принято решение – в 8-й педагогический класс принимать не более 40 учениц и при приеме руководствоваться критериями: учебными успехами, прилежанием и поведением, здоровьем, желанием заниматься педагогической деятельностью. Статистика показывала, что из окончивших женские гимназии только 25 % шли в учительницы и то нередко по нужде, не чувствуя никакого призвания к педагогическому труду. Как правило, выпускницам гимназий был закрыт доступ в высшие учебные заведения и, следовательно, к овладению рядом профессий[212]. В 1915 г. в педагогических классах обучалось свыше 20 тысяч воспитанниц, что в 4,5 раза больше, чем учащихся в выпускных классах учительских семинарий.

М. А. Гончаров, Государственно-общественное управление педагогическим образованием в России в XVIII – начале XX века, 2013

Указанное разделение университета в перспективе вызвало отток оттуда студентов, который начиная с XVII в. заметно ощущался в Германии. Вся та молодежь, которая в средние века заполняла артистический факультет, не желая продвигаться в науках дальше, теперь получала возможности выбирать другие учебные заведения. Впрочем, некоторые университеты, понимая негативные следствия этого, удерживали гимназии в своем собственном составе. В таком случае «двусоставность» университета отражалась на общей структуре преподавания – в гимназии оно было организовано как восхождение по классам, а на факультетах – как меняющиеся из года в год циклы лекций по кафедрам.[200] Наличие в одном учебном заведении и гимназии и университета допускало перевод в студенты учащихся старших гимназических классов (с тем, что они продолжали посещать ряд классов в гимназии), а, напротив, студента в качестве подготовительного курса могли определить в один из классов гимназии – все это осложняет проведение строгих границ между средним и высшим образованием в университете, и можно лишь констатировать тенденцию к формированию таких границ. Как будет показано дальше, совершенно та же организационная особенность будет характерна и для Московского университета в 1755–1812 гг. Характерно, что в Германии XVI–XVII в. сеть протестантских школ росла в первую очередь за счет гимназий, а не университетов. Этим, в частности, объясняется отсутствие новых крупных университетских оснований в северной Германии и на побережье Балтийского моря – там образовательные потребности покрывала именно сеть лютеранских гимназий, открытых в богатых торговых городах – Любеке, Гамбурге, Данциге, Штеттине, Эльбинге, Торуне и др. Выпускник такой гимназии – представитель немецкого бюргерства – имел возможность продолжить обучение в одном из протестантских университетов, но чаще всего продолжал профессиональные традиции своей семьи в родном городе.

А. Ю. Андреев, Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы, 2009

Устав этой гимназии, утвержденный Павлом I в 1798 году, представляет нам училище с весьма широким объемом преподавания и с науками, которые имели общеобразовательный характер и вместе с тем готовили людей к самым разнообразным видам служебной деятельности. Это было нечто вроде лицея. Кроме первоначальных общих предметов гимназического курса, здесь преподавались из языков: латинский, французский, немецкий и, в угоду местным потребностям, татарский; из философских наук: логика и практическая философия; из физико-математических: геометрия и тригонометрия, механика, гидравлика, физика, химия, натуральная (естественная) история, землеведение, то есть землемерие, и гражданская архитектура; преподавались также науки юридические и военные, наконец, рисование, музыка, фехтованье и танцы. В таком виде Казанская гимназия существовала недолго. Открытие Казанского университета, последовавшее в начале царствования Александра I, изменило ее судьбу: вскоре она была подчинена университету и цель ее состояла уже в подготовке учеников к этому высшему учебному заведению. Но замечательно, что Павловская гимназия, из которой вышел истинный ученый Лобачевский, предназначалась к приготовлению молодых людей к службе гражданской и военной, но не «к состоянию, отличающему ученого человека». Разнообразное, хотя и поверхностное, образование пробудило все богатые силы Лобачевского.

Елизавета Федоровна Литвинова, Н. И. Лобачевский. Его жизнь и научная деятельность

Специфика обучения и воспитания будущих офицеров, особенно в военных гимназиях и прогимназиях, потребовала создания специальных учебных заведений, способных выпускать подготовленных преподавателей, знающих как основы педагогики, так и особенности военной службы. 25 февраля 1865 г. приказом Главного начальника военно-учебных заведений № 8 было объявлено о Высочайшем утверждении Положения о приготовлении учителей для военных гимназий и об учреждении при Второй Санкт-Петербургской военной гимназии в виде опыта на 3 года Педагогических курсов [11, с. 11]. На них принимались молодые люди, как военные, так и гражданские, окончившие высшие учебные заведения, которые готовились к преподаванию в младших классах военных гимназий по двум предметам, в числе которых русский язык был обязательным.

Коллектив авторов, Россия и СНГ: новые возможности стратегического партнерства. Материалы международной научно-практической конференции. Сборник научных статей РАНХиГС и ФБС СНГ, 2013

Принадлежность безземельных дворян к интеллигенции закреплял фактор второй социализации, т. е. получавшееся ими образование. Среднее образование В. Б. Лопухин приобрел в Ярославской классической гимназии, поскольку именно в Ярославле долгое время служил его отец. Однокашником В. Б. Лопухина являлся не кто иной, как знаменитый в будущем певец Л. В. Собинов. Позднее В. Б. Лопухин учился на физико-математическом факультете Петербургского университета, что было нетипично для представителей бюрократической элиты, в состав которой он вошел позднее. Большинство из них училось на юридических факультетах университетов и в привилегированных учебных заведениях (Александровский лицей, Училище правоведения, Пажеский корпус), и В. Б. Лопухин являл собой такое же исключение из правил, как С. Ю. Витте и П. А. Столыпин, окончившие, соответственно, физико-математический и естественный факультеты. В 1894 г., по окончании университета с дипломом 1-й степени, В. Б. Лопухин был оставлен, правда, без стипендии, при кафедре астрономии для продолжения научных занятий под руководством профессора С. П. Глазенапа. Несколько лет В. Б. Лопухин пытался совмещать занятия наукой и государственную службу, однако, в конце концов, выбрал вторую. В данном случае частный пример также подтверждал общую тенденцию.

В. Б. Лопухин, Записки бывшего директора департамента министерства иностранных дел, 2008

Городские училища образца 1872 года также стали новой страницей в системе образования Российской империи. Несмотря на то, что Положение о городских училищах было утверждено 31 мая 1872 года, преобразование уездных училищ в городские началось лишь в 1875 году. Временной люфт был затрачен на подготовку педагогических кадров для нового типа учебных заведений: на одного преподавателя ложилось ведение большинства предметов. Курс городских училищ был короче и значительно легче курса классических гимназий и реальных училищ, с которым значительная часть учащихся просто не справлялась. Целью нового типа учебных заведений было дать законченное (пусть и «высшее начальное») образование, их выпускники имели право на получение первого классного чина без экзамена и могли поступать на государственную службу.

М. М. Иванов, Воспоминания генерала Российской армии. 1861–1919, 1919

В начале XVIII в. происходило бурное развитие и изменение России под влиянием реформ, осуществляемых Петром I. Одно из направлений реформирования – образование. В это время в России открывается большое количество учебных заведений, издается много научной и учебной литературы (переводной). Был введен новый гражданский алфавит. На нем печатались книги и первые газеты. В 1701 г. в Москве создана школа математических и навигационных наук для низших слоев (Леонтий Магнитский). В 1715 г. в Петербурге создается Морская академия. В 1725 г. учреждается Академия наук с университетом и гимназиями. Дошкольное воспитание в это время не выделялось как самостоятельное, а осуществлялось под влиянием общих педагогических отраслей. Педагогические идеи высказывались и публиковались лучшими представителями того времени. М. В. Ломоносов (1711–1765) был ученым—энциклопедистом, вел активную научную и просветительскую деятельность. Ломоносов написал много книг и научных трудов, составил замечательные для своего времени учебники грамматики, риторики, физики. Иван Иванович Бецкой (1704–1795) – один из самых просвещенных людей своего времени. Образование он получил за границей, в основном во Франции. От Екатерины II получил задание преобразовать существовавшую в России систему образования. Он был создателем Смольного института. По примеру Смольного создавались другие учебные заведения. Его главные педагогические идеи следующие.

Г. А. Айдашева, Дошкольная педагогика, -1

По приведенным соображениям 22 члена считали, с своей стороны, безусловно необходимым как в видах справедливости, так и для поощрения стремления к высшему образованию, назначить для окончивших курс в университете или других высших учебных заведениях менее продолжительный срок действительной службы, нежели для лиц, хотя бы даже окончивших гимназический курс. С другой стороны, и ограждение интересов молодых людей, прошедших полный курс наук в гимназиях и вообще в средних учебных заведениях, рассуждали члены Совета, имеет весьма важное значение: число таких лиц у нас также весьма незначительно, а между тем гимназии и соответствующие им учебные заведения составляют единственный источник для пополнения слушателями университетов и других высших училищ; поэтому всякая мера, ведущая к ослаблению этого источника, должна отразиться вредно на успехе научного образования.

Г. А. Джаншиев, Эпоха великих реформ. Исторические справки. В двух томах. Том 2, 2008

Следующая серьезная попытка выделить и описать особенности начального образования в теории принадлежит великому чешскому педагогу Яну Амосу Коменскому (1592–1670). Созданная им модель образования наряду с материнской школой (до 6 лет), латинской, или гимназией (от 12 до 18 лет), и академией (от 18 до 24 лет) включала элементарную, или школу родного языка (6 –12 лет). Такие школы должны были находиться в каждом поселении, то есть быть общедоступными, так как их главная задача – воспитание «разумного гражданина». В них могли обучаться мальчики и девочки, дети богатых и бедных.

Коллектив авторов, Педагогика начального образования. Учебник для вузов, 2017

История высших начальных училищ началась еще в начале XIX столетия: в 1803 году по указу императора начали открывать уездные училища, готовившие учеников к учебе в гимназиях. Полный курс здесь состоял из трех лет, и дети получали знания по Закону Божьему, истории церкви, русскому языку, чистописанию, отечественной истории, геометрии и арифметике, черчению, рисованию и географии. В курсе истории изучали и всеобщую историю, а геометрия рассматривалась в упрощенном варианте. С 1828 года к этим предметам могли добавляться и специальные – училище давало ребенку профессию, наиболее востребованную в данной местности.

А. Ю. Гусаров, Маршал Берия. Штрихи к биографии, 2015

Примечательно в этом отношении введение в школы в качестве обязательного предмета Закона Божия. Со времен Петра I в государственных школах России изучение вероучения как предмета почти исчезло из практики преподавания. В большинстве школ изучение вероучения чаще всего заменялось курсом философии, в том числе и в двух низших классах гимназии. На философию отводилось наибольшее количество часов. Книга «О должностях человеческих» конкурировала с изучением книг Священного Писания. Первые уроки Закона Божия были введены в гимназии Казанского учебного округа в 1809 г. В 1819 г. в программу обучения был включен Новый Завет вместе с катехизисом, но без плана, программы, без руководств, учебных часов и средств содержания законоучителей. Постепенно, однако, Закон Божий как предмет гимназического образования определился, принял устойчивые формы. В 1851 г. обработанный протоиереем Райковским план его преподавания был утвержден Синодом и по распоряжению министра народного просвещения принят во всех гимназиях. По плану Райковского изучение Закона Божия слагалось из изучения молитв, священной истории, катехизиса, кратких учений о богослужении и истории Церкви, отечественной и вселенской. Таким образом, к середине XIX в. в России окончательно сложился Закон Божий как учебный предмет.

С. Ю. Дивногорцева, Основы православной педагогической культуры, 2017

Если говорить конкретно о реальном училище Гуревича, то с 1883 г. Яков Григорьевич Гуревич состоял директором собственного учебного заведения, «Гимназии и реального училища Гуревича», со всеми правами правительственных учебных заведений. Любопытна и биография российского историка и известного педагога Я. Г. Гуревича (1843–1906). Он окончил курс историко-филологического факультета Санкт-Петербургского университета. В 80-е годы был приват-доцентом всеобщей истории в этом же престижном учебном заведении. Кроме того, читал лекции на высших женских курсах, основал своё собственное учебное заведение, издавал ежемесячный педагогический журнал «Русская школа» (с 1890 г.). Был деятельным членом литературного фонда, где много лет состоял казначеем, а также комитета грамотности, исторического общества и целого ряда благотворительных учреждений. Написал: «Происхождение войны за Испанское наследство и коммерческие интересы Англии» (СПб., 1885) и «Историю Греции и Рима» (выдержала 4 изд.); составил вместе с В. Павловичем «Историческую хрестоматию по русской истории», ч. I–III (3 изд.) и «Историческую хрестоматию по новой и новейшей истории», ч. I и II (3 изд.).

О. С. Смыслов, Генерал Слащев-Крымский. Победы, эмиграция, возвращение, 2015

Наконец, в учебный план пансиона входил даже курс «военных наук»! Это был весьма странный, уродливый набор отрывочных сведений из всех военных наук, проходимый в пределах одного часа в неделю, в течение одного учебного года. Такой энциклопедический характер курса, конечно, не выдерживает строгой критики с нынешней точки зрения педагогики; но в те времена, когда гимназии у нас были в самом жалком положении, Московский Университетский Пансион вполне удовлетворял требования общества и стоял наравне с Царскосельским Лицеем. При бывшем директоре Прокоповиче-Антонском и инспекторе проф. Павлове он был в самом блестящем состоянии. В мое время директором был Курбатов, а инспектором – Иван Аркадьевич Светлов, – личности довольно бесцветные, но добродушные и поддерживавшие, насколько могли, старые традиции заведения.

А. А. Васькин, Тверская улица в домах и лицах, 2015

Многие, в том числе и главный инспектор военного образования и подготовки генерал фон Лук, призывали установить образовательный уровень, необходимый для приема, таким же, как в университет. Однако это предложение было отвергнуто, как и правило, согласно которому будущие офицеры должны были либо иметь свидетельство о получении среднего образования в гимназии, либо подтвердить свои знания на экзамене для младших офицеров перед поступлением в армию. Дальнейшее образование носило чисто профессиональный и технический характер, и в связи с этим дивизионные школы были преобразованы в подготовительные курсы для офицерских экзаменов, т. е. стали военными училищами, и такое положение сохранялось вплоть до Первой мировой войны.

Карл Деметр, Германский офицерский корпус в обществе и государстве. 1650-1945, -1

Руководство образованием в Пруссии (Германия) осуществлялось общей администрацией в округах, земствах, общинах под руководством Министерства духовных дел. Система школьного образования состояла из детских школ (до 6 лет) (частные учреждения), народных школ (государственные учреждения), городских, средних школ. Обязательным было образование для детей с 6 до 14 лет. Родители или опекуны за нарушение этого закона наказывались штрафом или тюремным заключением. Среднее образование осуществляли гимназии и прогимназии: классические, реальные и высшие городские школы. Экзамены существовали семестровые, переходные и окончательные, которые проводились самими учителями. Последние считались должностными лицами государства.

Коллектив авторов, Ювенальная юстиция в Российской Федерации. Криминологические проблемы развития, 2006

Я.Г. Гуревич (1843–1906) по окончании историко-филологического факультета Петербургского университета был назначен преподавателем в Новгородскую гимназию; затем преподавал в Петербургском учительском институте и в столичных специальных учебных заведениях и гимназиях. Состоял приват-доцентом по всеобщей истории в Петербургском университете. В 1880-х гг. читал лекции по педагогике на Высших женских (Бестужевских) курсах. Все, знавшие его, отмечали в нем педагога по призванию, имевшего благотворное влияние на своих питомцев. Гуревич составил ряд учебных пособий по русской истории, которые выдержали много изданий, в 1890 г. основал журнал «Русская Школа», принимал деятельное участие в различных культурных общественных предприятиях, в том числе в Литературном фонде, где много лет был казначеем. Главные труды Гуревича: выдержавшая 5 изданий трехтомная «Хрестоматия по русской истории»; «Историческая хрестоматия по новой истории»; выдержавшая 10 изданий «История Греции и Рима»; «Происхождение войны за испанское наследство» (СПб., 1885); «К вопросу о реформе среднего образования» (СПб., 1906); «Синхронистические таблицы по всеобщей и русской истории»; статьи по методике преподавания истории и др.

Т. Я. Крашенинникова, Такая удивительная Лиговка, -1

После окончания общего курса учебных дисциплин в Преображенской женской гимназии Галина поступила в 8-й дополнительный класс частной гимназии М. Д. Могилянской «для специального изучения русского языка и математики». Проучилась недолго. По всем обязательным и специальным дисциплинам получала отличные оценки. Но не успехи в учебе, а радикальные взгляды Галины в защиту бедных вызывали раздражение А. Бениславского. Ссорами между падчерицей и отчимом нередко заканчивались многие попытки отстоять свою точку зрения. 24 мая 1917 г. Галине выдали Временное свидетельство, в котором кроме оценок было указано, что она «вероисповедания православного», но в графе после слова «дочь» вместо фамилии приемного отца А. К. Бениславского стоял прочерк.

С. И. Зинин, Неизвестный Есенин. В плену у Бениславской, 2010

Как показывает краткое описание защиты Вернадского в 1917 году, со временем сложилось сочетание формальной процедуры и детально разработанного ритуала. На практике, в течение всего периода существования в университете формальной системы присуждения степеней, с 1804 по 1917 год, путь вверх по этой лестнице осуществлялся примерно следующим образом[511]. Студент, успешно завершивший курс обучения в университете, получал диплом[512]. Если он учился достаточно хорошо и произвел впечатление на преподавателей, получив золотую или серебряную медаль в конкурсе сочинений, его «оставляли при кафедре» для «подготовки к профессорскому званию»[513]. После дальнейшей учебы студент сдавал письменные и устные экзамены по различным предметам. Для кандидата по истории России программа включала, в самом ее простом варианте, историю России, всемирную историю и политическую экономию. На устных экзаменах присутствовали все члены факультета, могли также присутствовать и другие лица, имеющие степень или признанную научную репутацию. Успешная сдача этих экзаменов (что не было самим собой разумеющимся[514]) давала студенту право приступить к научной работе и написанию диссертации. Для того чтобы содержать себя во время академических занятий и подготовки диссертации, многие преподавали или в гимназии, или на Высших женских курсах, или в качестве приват-доцентов в университете, или в каких-нибудь других институтах. Некоторые уезжали за границу на два года либо на большее время, хотя и не все научные командировки предполагали поездки за границу.

Коллектив авторов, Историческая культура императорской России. Формирование представлений о прошлом, 2012

По крайней мере в последние десятилетия в четырех классах духовного училища и четырех классах семинарии проходилась программа классической гимназии с увеличением объема церковных дисциплин. Пятый и шестой классы семинарии – философия и богословие – приблизительно соответствовали двум курсам философского факультета в университетах. Каждый учебный год заканчивался экзаменами, переводными в следующий класс. Экзамены после четвертого класса духовного училища были переводными в семинарию. Никаких особых приемных экзаменов в первый класс семинарии не было. Четыре класса духовного училища давали право занять должность псаломщика, четыре класса семинарии – дьякона, полный курс (шесть классов) – должность священника в селах и провинциальных городах (священник в столицах должен был иметь высшее образование). Выпускники семинарии делились по успеваемости на два разряда. Окончивший курс по первому разряду получал звание «студент семинарии» и имел право поступить в высшее учебное заведение – духовную академию – без приемных экзаменов. Второй разряд такого права не давал. С приемными экзаменами в академию могли поступить все. <…>

Д. И. Журавлев, Скопинский помянник. Воспоминания Дмитрия Ивановича Журавлева, 2015

Дмитрий Иванович Багалей родился 26 октября 1857 года в Киеве в семье ремесленника. В 1876 году после окончания 2-й Киевской гимназии Багалей поступил в Киевский университет св. Владимира, где его учителем стал Владимир Бонифатьевич Антонович. Антонович был незаурядным педагогом. В 80–90-е годы XIX века его учениками были А. М. Андрияшев, М. В. Довнар-Запольский, М. С. Грушевский, В. Г. Ляскоронский и другие известные историки. Общие принципы в выборе тем и методологии исследований позволили назвать сформированную Антоновичем школу областнической: многочисленные публикации его учеников касались прежде всего истории и географии различных областей Древнерусского государства.

Д. И. Багалей, Колонизация Новороссийского края и первые шаги его по пути культуры, 1889

Академия наук была открыта супругою Петра Екатериной I только через полгода после его смерти, 27 декабря 1725 года, если считать ее основание со дня первого торжественного заседания. Конечно, на первых порах не было никакой возможности открыть при ней университет и гимназию. Ограничились одной частью проекта – открыли собственно Академию наук. Сначала в ней было три отделения: 1) математическое – низшая и высшая математика, астрономия и география, чистая и прикладная механика, 2) физическое – общая физика, физиология, анатомия, химия, ботаника, 3) историческое – метафизика, логика, мораль, политика, элоквенция, история, естественное и публичное право. Президентом Академии был назначен составитель проекта – Блюментрост. Он еще в сентябре 1725 года, когда только что приехали приглашенные в Россию ученые, предложил устав для академического ученого общества. В устав вошли в расширенном виде все статьи доклада, или проекта, Блюментроста, поданного еще Петру I. Екатерина I, хотя и весьма благосклонно относилась к Академии, почему-то не утвердила этот устав. Таким образом, Академия наук была с первого же года своего существования отдана на безотчетный произвол лиц, которым поручалось управление ею, что и повлекло за собой в самом непродолжительном времени, с одной стороны, полное расстройство всей хозяйственной части ее, а с другой – бесконечные внутренние раздоры между учеными и управителями, “считавшими себя вправе распоряжаться по своему усмотрению судьбами этого учреждения” и бесцеремонно доказывавшими это свое право на деле.

А. И. Львович-Кострица, Михаил Ломоносов. Его жизнь, научная, литературная и общественная деятельность, -1

Так, например, количество желающих получить теологическое образование год от года возрастает. Конкурс при поступлении на Кафедру теологии ТГУ увеличивается ежегодно с 1.5 чел на место в 2001 году до 8 человек на место в 2005 году. О популярности и значимости православного воспитания и образования в жизни Тульской Епархии говорит и такой факт: на сегодняшний день уже укомплектованы 1-ые классы Православной классической гимназии (1-ая ступень системы непрерывного образования в Туле), включая набор 2012 года.

Сборник статей, Проблемы европейской интеграции: правовой и культурологический аспекты. Сборник научных статей, 2007

В декабре 1846 г. Чернышевский сближается с другим своим однокурсником – Николаем Павловичем Корелкиным (1830–1855) В письме к отцу от 10 января 1847 г. он назван «новым товарищем» (XIV, 100). Корелкин поступил в университет после окончания Вологодской гимназии. Происходил из купеческой семьи. В студенческой среде сразу выдвинулся как способный и трудолюбивый юноша, претендующий на заметное место в науке. На втором курсе получил почётный отзыв профессора А. В. Никитенко за сочинение под названием: «Рассмотреть сочинения И. Крылова и А. Пушкина, причём определить, какие стороны русской народности изобразил каждый из них, в чём состоит особенность поэзии того и другого, способствовали ли они успехам поэзии вообще как искусства, внесли ли новые истины в умственную жизнь современников и чем каждый из них действовал на совершенствование русского языка». На четвёртом курсе получил золотую медаль за «Рассуждение о языке летописи Нестора», написанное под руководством профессора И. И. Срезневского. В 1850 г. Чернышевский писал отцу, что Корелкин непременно «будет держать на магистра» (XIV, 188), и только преждевременная смерть от чахотки прервала работу, начатую в Пскове, где он служил старшим учителем русской словесности, и продолженную в Петербурге в Ларинской гимназии. В последние годы жизни Корелкин одновременно с Чернышевским сотрудничал в «Отечественных записках» в качестве рецензента филологической литературы.[375]

А. А. Демченко, Н. Г. Чернышевский. Научная биография (1828–1858), 2015

К осени 1923 г. она открыла курсы «Новых языков для детей», которые к весне 1924 г. превратились в «Русскую школу Новых языков В.П. Кузьминой», заняв одноэтажное здание с садом на ул. Г. Раковского. Потом, в 1928 г., школа переехала в пятиэтажное здание на углу 6-го Сентября и ул. Ив. Вазов с 37-ю комнатами и отдельным двором. А за два года до переезда ее учебное заведение было признано Министерством народного образования Болгарии как «полная основная школа». В нее стали поступать и болгарские дети. В 1932 г. она стала называться официально Русская смешанная гимназия новых языков В.П. Кузьминой, но в Софии получила известность как Лицей В.П. Кузьминой.

В. И. Косик, Софии русский уголок, 2008

Еще менее характерной была смена места обучения для студентов, которая осуществлялась почти исключительно в вынужденном порядке (как дисциплинарная мера или способ наказания (исключение из университета), эвакуация в период войны и др.). Примечательно, что только в Варшавском, Дерптском и Томском университетах, а также в ярославском Демидовском юридическом лицее был разрешен прием выпускников не только гимназий, но и духовных семинарий. Это наложило отпечаток на социальный состав студенчества данных вузов;

М. В. Лушникова, Развитие науки финансового права в России, 2013

Положение Московского университета было совершенно особым. Подчинялся он назначаемому правительством куратору (первым был И. И. Шувалов). В свою очередь, профессора университета и учителя открывшейся при нем гимназии подчинялись только университетскому суду. В общежитии же, которое имелось при университете, студенты и гимназисты жили вместе. Дело было не в стесненных жилищных условиях, а в надежде привить младшим интерес к наукам от общения со старшими и более продвинутыми в занятиях товарищами.

Н. М. Молева, Московские тайны: дворцы, усадьбы, судьбы, 2006

Из гимназии он вынес основательное знание древних классических языков, и им посвящен был первый литературный опыт, явившийся в печати с именем Соловьева. Это была произнесенная им на гимназическом акте при выпуске речь «О значении древних классических языков при изучении языка отечественного». Изучение древних языков продолжалось и в университете, где в то время сильно действовал на умы слушателей своими блестящими и полными новизны лекциями о древней истории профессор римской словесности Д. Л. Крюков. По рассказу самого Соловьева, Крюков даже предлагал ему специально готовиться под его руководством к занятию кафедры римской словесности. Но Соловьев уже решил выбор ученой специальности, посвятив себя изучению истории, преимущественно отечественной. В это же время, когда Соловьев был на втором курсе (1839), начал свою столь памятную в истории Московского университета ученую деятельность только что вернувшийся из-за границы преподаватель всеобщей истории Т. Грановский. Вместе со многими товарищами Соловьев подчинился обаятельному действию сильного таланта. Впоследствии исторические занятия сблизили его с Грановским, Соловьев стал потом его ближайшим товарищем и до конца его жизни остался связан с ним самой тесной дружбой.

В. О. Ключевский, Сергей Михайлович Соловьев, -1

Весну и лето по окончании гимназии Вирхов провел на родине. Он воспользовался, между прочим, этим свободным временем, чтобы изучить, без всякой посторонней помощи, итальянский язык. Вообще, у Вирхова была большая склонность и замечательная способность к изучению языков. Будучи в последнем классе гимназии, он аккуратнейшим образом посещал уроки еврейского языка и при выпуске, хотя уже знал, что посвящает себя медицинским наукам, сдал даже экзамен по еврейскому языку, – экзамен, имевший значение лишь для будущих богословов.

Ю. Г. Малис, Рудольф Вирхов. Его жизнь, научная и общественная деятельность, -1

На бывшей Большой Мещанской улице у Демидова переулка с 1804 года находилась гимназия при Педагогическом институте, открытая на базе основанной еще в середине XVIII века гимназии Академии наук. Здесь с 1 сентября 1806 года и довелось продолжить обучение Вяземскому. Воспитанников в ней числилось до 300 человек при 34 учителях и надзирателях. Плата за обучение составляла 750 рублей в год для проживавших здесь же и 60 рублей для приходящих учеников. Тех, кто успешно оканчивал гимназию, принимали или в Университет без экзаменов или на гражданскую службу. В 1830 году это учебное заведение получило наименование Второй Санкт-Петербургской гимназии.

Н. К. Малькова, «В дружеском кругу своем …» (Вяземский в Петербурге), 2008

Ранней осенью 1900 г. Миша поступил в приготовительный класс Второй киевской гимназии, а год спустя – в 1-й класс Первой киевской мужской Александровской гимназии. Это была гимназия «особого устава», в 1811 г. по указу императора Александра I приравненная к высшим учебным заведениям Российской империи. Здесь в разное время обучались шекспировед Н. И. Стороженко, скульптор П. П. Забелло, художник Н. Н. Ге.

Вера Калмыкова, Михаил Булгаков, 2015

В 1889 году Довнар-Запольский окончил гимназию и поступил в Киевский университет св. Владимира, где его учителем стал В. Б. Антонович. Антонович был незаурядным педагогом. В 80–90-е годы XIX века его учениками были А. М. Андрияшев, Д. И. Багалей, М. С. Грушевский, В. Г. Ляскоронский и другие известные историки. Общие принципы в выборе тем и методологии исследований позволили назвать сформированную Антоновичем школу областнической: многочисленные публикации его учеников касались прежде всего истории и географии различных областей Древнерусского государства.

М. В. Довнар-Запольский, Очерк истории кривичской и дреговичской земель до конца XII столетия, 1891

Вскоре после переезда он начинает преподавать в гимназии «братьев» естествоведческие предметы, а в 1635 г. его избирают на должность ректора гимназии. В эти годы Я.А. Коменский создает «Материнскую школу, или О заботливом воспитании юношества в первые шесть лет» (1628), работает над «Великой дидактикой»[1], пишет учебник латинского языка «Открытая дверь языков и всех наук». Рукопись «Великой дидактики» Коменский отправляет другу Иоахиму Гюбнеру с просьбой высказать мнение об этой работе. И неожиданно получает отрицательный отзыв! Тогда Коменский откладывает издание своего произведения. И только спустя 29 лет оно было опубликовано в Амстердаме в «Полном собрании дидактических сочинений».

Я. А. Коменский, Учитель учителей. Избранное, 2008

Афанасий Матвеевич родился 11 (23) января 1886 г. в селе Волово Орловской губернии, теперь это Липецкая область, в крестьянской семье. А о дальнейшем он впоследствии рассказывал: «Я вышел из бедной крестьянской семьи. Только благодаря случайности (земской стипендии) я получил среднее образование (высшее образование было уже легче получить мне). Связи со своей социальной средой я не порывал и не порываю. Мне чужды утонченные манеры в обиходе». Мальчику удалось попасть в реальное училище в городе Ливны, после его окончания для получения права поступить в университет он держал экзамены по древним языкам в гимназии в Курске.

В. М. Алпатов, Языковеды, востоковеды, историки, 2012

2. Афинская система обучения. Ее принципиальным отличием от спартанской системы было презрение к физическому труду, который считался уделом рабов. До семи лет дети воспитывались в доме, потом их отдавали в частные школы, где они обучались грамоте, музыке, пению, декламации. Потом из школы грамматиста они шли в школу палистра, где подростки занимались пятиборьем, гимнастикой. Юноши из знатных семей могли продолжить свое образование в гимназиях, в которых они изучали философию, политику, литературу. Высший уровень образования приобретался в эфибии, обучение в ней давало выпускникам право считаться полноправными гражданами Афин.

О. В. Долганова, Педагогика: конспект лекций, -1

От образовательного пространства как абстрактной аналитической категории перейдем к рассмотрению реальной системы образования, существовавшей в Российской империи. К началу XIX в. она представляла собой довольно стройную обоснованную конструкцию. В 1802 г. было учреждено Министерство народного просвещения. Территория Российской империи делилась на шесть учебных округов во главе с университетом. Им подчинялись гимназии, за которыми следовали уездные училища и, наконец, приходские училища. Образование строилось в такой последовательности, что нижестоящие представляли приготовительные классы для последующих. Уездные училища готовили детей для гимназий, а гимназии – для университетов. Университет во главе с попечителем представлял собой учебно-административный центр своего округа: в его непосредственном ведении находились губернские гимназии. Директора гимназий имели «общее смотрение» над уездными и подобными им училищами, а смотрители уездных училищ наблюдали за порядком в приходских. Эти последние вверялись «просвещенной и благонамеренной попечительное?» помещиков, приходского духовенства и почетнейших жителей. Материальное содержание учебных заведений, кроме приходских, обеспечивалось казной, Приказами общественного призрения и доходами городских обществ[13].

И. М. Лоскутова, Стратегии снижения социальной рискогенности российского образовательного пространства (на примере организаций среднего общего образования), 2016

Иосиф Владимирович Гессен родился в 1865 году в Одессе, точная дата его рождения была обнаружена в архиве Петербургского университета, где записано: «Гессен Иосиф (Иось) Саулович (Шоелевич) родился 14 мая 1865 г. в Одессе. Отец – Шоель Гессен, мать – Шева»[11]. В июне 1883 года закончил 3-ю Одесскую гимназию, в августе того же года поступил в Новороссийский (впоследствии Одесский) университет на естественный факультет, но в октябре следующего года перешел на первый курс юридического факультета. В начале 1885 года был исключен из университета без права поступления в него в будущем. Формальной причиной исключения послужило «словесное оскорбление студента А. Петрикова», однако фактически исключили за участие в студенческих беспорядках, возможно, за связь с революционно-террористической организацией «Народная воля», в один из кружков которой он вступил еще в 1881 году[12]. Он выполнял ряд заданий этой организации, встречался с активной ее деятельницей – Верой Николаевной Фигнер, о которой у него остались на всю жизнь восторженные воспоминания как о светлой личности. Теплые воспоминания остались у И. В. Гессена и о студенте курса Льве Штернбергере – руководителе кружков, состоявших из гимназистов и студентов, в которых пропагандировались идеи «Народной воли».

А. И. Гессен, «Любовь к родному пепелищу…» Этюды о Пушкине, 2015

Что касается контингента коллаборационистов в сфере образования, его составляли в основном бывшие учителя, методисты, директора школ, сотрудники РОНО, которых за линией фронта осталось достаточное количество. Так, в Ржевском районе было зарегистрировано 150 учителей, из них 40 – в Ржеве. Директором открывшейся в период оккупации гимназии № 1 Ржева стал бывший директор средней школы № 8 Е. И. Гаврилов, завучем – бывший директор средней школы № 5 А. И. Милославский[293]. В Новоржевском районе Ленинградской области, население которого составляло 100 тысяч человек, в период оккупации в 55 начальных школах работало 115 учителей[294]. По Почепскому району Орловской области из 2498 рабочих и служащих 216 человек составляли учителя, то есть педагогических работников было 8,6 % от общего количества трудящихся[295]. Подавляющее большинство оставшихся за линией фронта учителей добровольно встало на путь коллаборации, по крайней мере, острого недостатка в педагогических кадрах не было. В некоторых случаях в сфере образования трудились литераторы, работники культуры. Так, Новгородский отдел народного образования возглавил писатель и поэт А. Егунов, творивший под псевдонимом Андрей Николев, автор вышедшей в 2002 г. книги «Елисейские радости»[296].

И. Г. Ермолов, Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944, -1

Российская школа накопила немалый опыт по дифференцированному обучению учащихся. Первая попытка относится еще к 1864 г. Соответствующий Указ предусматривал организацию семиклассных гимназий двух типов: а) классическая гимназия, целью которой была подготовка в университет, и б) реальная, которая готовила к практической деятельности и к поступлению в специализированные учебные заведения [6].

Сборник статей, Экономика региона глазами старшеклассников. Выпуск 6, 2009