Аятолла

Аятолла́ (араб. آية الله‎ — знамение Аллаха‎) — почётные звания шиитских богословов (муджтахидов), имеющих право самостоятельно выносить решения по вопросам исламского права на основе джафаритской правовой школы (мазхаба). Большинство аятолл проживают в Иране, Ираке и Ливане.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

М. Мутаххари прибыл в Кум в 1937 г. и уже не застал аятоллу Абдолькарима Хаери Иазди в живых. После его смерти управление семинарией перешло в руки совета из трех человек: Сейеда Мохаммада Ходжата (ум. 1952), Сейеда Садр ад-Дина Садра (ум. 1953), Сейеда Мохаммада Таги Хансари (ум. 1951). Они также являлись выдающимися учеными-богословами и моджтахидами своего времени и успешно продолжили начатое их предшественником дело. Все трое были разными по своему складу и даже политическим взглядам людьми, среди которых Сейед Мохаммад Таги Хансари выделялся политической активностью и мог открыто выступать против распоряжений шаха, идущих вразрез с исламской религией. Следует, однако, сказать, что этот триумвират не унаследовал высокой степени аятоллы Хаери Иазди, который считался высшим авторитетом в вопросах фикха во всем шиитском мире (марджа’ ат-таклид). Эта функция перешла к моджтахиду Абольхасану Исфахани (ум. 1946).

Исмагил Гибадуллин, Муртаза Мутаххари и Исламская революция в Иране, 2017

«Что, однако, на первый взгляд кажется удивительным, так это то, какую значительную роль религия играет в иранской конституции. В Иране есть официальная государственная религия, коей является шиитский ислам, а религиозная власть воплощена в лице Ассамблеи экспертов (мусульманских законоведов), обладающей правом вето на принимаемые законы. Самой смелой инновацией аятоллы Хомейни была его теория «правления законоведа» [вилайат ал-факих]; согласно этой концепции, [правящий шиитский законовед] обладает высшей государственной властью; власть Верховного лидера с политической точки зрения эквивалентна власти Пророка и двенадцати его преемников – Имамов. Однако если проанализировать ситуацию глубже, доминирование официальной религии не является чем-то непривычным в современном мире. В мире есть ряд государств, где учреждена официальная религия и от главы государства требуется, чтобы он исповедовал определенную религию»[9].

Карл В. Эрнст, Следуя за Мухаммадом. Переосмысливая ислам в современном мире, 2010

Согласно шиитам, все мусульмане делятся на две категории. К первой, высокой категории принадлежат двенадцать религиозных авторитетов, называемых муджахедами, а также аятоллами, являющимися «примером к подражанию». Каждый из них имеет право устанавливать свое учение, диктующее правила веры своим последователям. Ко второй категории относятся все остальные мусульмане, и каждый выбирает себе аятоллу, за которым собирается следовать.

Эфраим Баух, Эффект бабочки. Израиль – Иран: от мира – к войне, от дружбы к ненависти, 2015

Особо следует сказать о шиитских правоведах. После начала реформ по исламизации финансового сектора в Иране в начале 1980-х гг. страховые компании в стране были национализированы, но сама система традиционного страхования, существовавшая при шахе, осталась без изменений. В изданных впоследствии богословско-правовых заключениях шиитских религиозных авторитетов, в частности фетвах аятоллы ‘Али Хаменеи, говорится о том, что традиционное страхование (в т. ч. страхование жизни) дозволено с точки зрения шариата[33].

Р. И. Беккин, Исламское страхование (такафул): особенности правового регулирования, 2015

Вслед за эпохой Маджлиси последовал период прогресса в изучении хадисов. Ученые этой эпохи не отвергли труды таких людей, как Файз аль-Кашани, аль-Хурр аль-‘Амили и Аллама Маджлиси, однако они с большой осторожностью подходили к результатам их исследований и уделяли большое внимание выработке новых сложных критериев оценки хадиса. Среди тех, кто оставил заслуживающие внимания книги в области науки хадисоведения, можно назвать Алламе Мухаммада Хусейна ибн Аллама ат-Таки и Мухаммада Нури аль-Мазандарани ат-Табарси. Последний является автором труда «Ки-таб мустадрак аль-васа’ил ва мустанбат аль-маса’ил», написание которого он завершил в 1319/1901 гг., добавив несколько глав в «Ки-таб аль-васа’ил ат-шиа». Эта книга является объемнейшим сводом шиитских хадисов. Аллама Нури умер в 1320/1902 г. в Наджафе[40]. В этот блистательный период жили такие выдающиеся люди, как аятолла Хадж Ага Хусейн Буруджерди, который произвел работу по определению достоверности нескольких тысяч хадисов. Есть надежда, что шиитские ученые современности достигнут еще больших успехов в этой сфере.

Мустафа Авлийа’и, Хадисоведение

В наиболее эффективной демократии БСВ – существующей с 1979 г. Исламской республике Иран, на деле осуществлено разделение ветвей власти, функционирует эффективный и активный парламент – Меджлис, в котором закреплены квоты для «единобожников»-зимми, признается существование национальных меньшинств, действует многопартийная система, пресса жестко критикует правительство, активна системная и внесистемная оппозиция. Иран во многом напоминает СССР времен застоя, партийная система которого доминировала над государственным аппаратом, с поправкой на то, что верховная власть в этой стране сосредоточена в руках теократии, а не КПСС. Государственнообразующая роль шиитского ислама законодательно закреплена. Другие группы, исповедующие эту религию, – не только представители шиитских «еретиков», но и ортодоксальные сунниты, находятся под жестким давлением. Страну возглавляет второй за ее историю Рахбар – Верховный руководитель, Али Хоменеи, в 1989 г. сменивший правившего с 1979 г. Аятоллу Хомейни, после смерти основателя Исламской республики. Несмотря на полномочия, сосредоточенные в его руках, он избирается и может быть отрешен от должности. Обычной для Ирана ситуацией являются разногласия Рахбара с переизбираемыми президентами страны, которые, как правило, разрешаются в пользу Верховного руководителя, хотя отдельные исключения имеют место.

Евгений Сатановский, Россия и Ближний Восток. Котел с неприятностями, 2012

В 1999 году на встрече глав парламентов 40 государств, состоявшейся в Тегеране была создана Межпарламентская ассамблея исламских государств. В приветственном послании участникам Ассамблеи лидер исламской революции аятолла Хаменеи очень высоко оценил цели и задачи новой международной организации исламских государств. «Залогом эффективности, устойчивости и прогресса этой организации станет рассмотрение проблем исламского мира, поиск практических путей решения проблем и указание на такие пути для исламских правительств, с одной стороны, и направление деятельности Организации Исламская конференция, с другой, – писал аятолла Хаменеи. – Ведь решение сложных проблем исламского мира возможно только посредством активного участия в этой деятельности каждой из исламских стран, а также в рамках коллективных международных усилий на специальных мусульманских форумах, подобных ОИК». В заключение своего послания аятолла Хаменеи выразил надежду на то, что «когда-нибудь в исламском мире будет создан общий парламент депутатов всей уммы…»[54]

А. А. Нуруллаев, Религия и политика, 2006

По мнению некоторых авторов, именно у Маудуди Кутб позаимствовал и развил концепт «джахилии» и необходимости создания исламистского революционного авангардного движения. Оказали влияние взгляды Маудуди и на идейное развитие шейха Абдаллы Аззама, в свою очередь сыгравшего немалую роль в идейном становлении молодого Усамы бен Ладена. Показательно, что взгляды Маудуди в определенной степени воспринимались и шиитскими исламистами (в том числе аятоллой Хомейни).

Рахамим Эмануилов, Террор во имя веры: религия и политическое насилие, 2011

На протяжении веков ислам периодически становился навязчивой идеей Запада и не только в воображении. Мусульмане отняли у христиан Иерусалим в 637 году н. э., крестоносцы вновь завоевали его в 1099 году, Саладин захватил во славу ислама в 1187 году, а британцы вернули христианскому миру в 1917 году. Но в современное западное сознание ислам ворвался с возвышением аятоллы Хомейни во время исламской революции в Иране 1979 года и с захватом в Тегеране 52 сотрудников дипломатической службы США, которых продержали в плену 444 дня и освободили в 1981 году. После 11 сентября жаркие споры об исламе ведутся повсюду в мире. Какую роль сыграла исламская религиозность, как мотивировала террористов угнать четыре самолета и уничтожить почти три тысячи человек? Действительно ли ислам – религия террора? Участвуют ли христианство и ислам в настоящее время в конфликте цивилизаций? Или же мусульмане мирно сосуществуют с иудеями и христианами как отпрыски одной тройственной семьи религий?

Стивен Протеро, Восемь религий, которые правят миром. Все об их соперничестве, сходстве и различиях, 2010

Мечеть была построена в 944 г. н. э. и реконструирована в XIX в., хотя ее знаменитый золотой купол, разрушенный этими взрывами, был установлен только на рубеже ХХ в. Вице-президент Ирана, Адель Абдул-Махди, сравнил день, когда произошли взрывы, с 11 сентября 2001 г.{193} Великий аятолла Али Систани призвал к мирным протестам, намекая при этом, что если иранские силы безопасности не в состоянии защитить другие святыни, то за это придется взяться шиитскому ополчению{194}. После этих взрывов, по данным одной из иракских неправительственных организаций, несколько сотен перепуганных шиитских семей покинули Багдад. А американцы объявили о начале операции «Весы правосудия» с целью сбить ожидаемую волну ответного насилия в отношении суннитов{195}.

Майкл Вайс, Исламское государство. Армия террора, 2015

Уважаемый читатель, автором данной книги является известный ученый аятолла Хадж Шейх Ибрахим Амини, известный в исламском мире рядом произведений, посвященных общественной жизни и семейным вопросам.

Ибрахим Амини, Любовь и брак в Исламе, 2010

Помимо преподавания западной философии в нескольких университетах Кума, я в течение ряда лет участвовал в межконфессиональном диалоге5. Я также перевел на английский книгу аятоллы Мисбаха Йазди «Обучение философии» (Амузиш-и фалсафа)6, сборник шиитских преданий о Иисусе Христе (да будет мир над ним!)7 и написал книгу о религиозном плюрализме, которая была переведена на несколько языков8.

Мухаммад Легенгаузен, Современные вопросы исламской мысли, 1999

К числу смертельных врагов режим фундаменталистов относит и тех, кто реально противостоит властям, и тех, кто всего лишь исповедует иные религиозные взгляды или политические концепции. Но наказание для тех и других одно – смертная казнь. С политическими противниками здесь всегда расправлялись особенно жестоко. В 1988 году, например, когда аятолла Хомейни лично отдал приказ о казни всех политических заключенных, в стране в течение двух недель казнили, по разным оценкам, от 6 до 15 тыс. человек. Большинство из них были сторонниками левого движения «Муджахедин-э-хальк».

В. Е. Квашис, Куда идет смертная казнь, 2011

Мыслители, которых мы отныне будем обозначать словом «новаторство» (эбтекар), по сути, представляют собой категорию мыслителей, которые стремятся навести мосты между западным модерном и иранской культурой. Хотя подобный синтез и может вызывать нарекания, тем не менее в обоих этих феноменах присутствует рационалистический элемент, который, по всей видимости, не был учтен в классификации Хаэри. Несмотря на все это, по причине широкой эрудиции и обширных знаний Хаэри его точка зрения имеет большое значение. Одной из наиболее удачных типологий является типология Али Аштияни. Однако если принимать во внимание тот факт, что в данной типологии ключевую роль играет такой элемент, как преобразование, роль элементов, которые тем или иным образом негативно относились к модерну или по крайней мере были к нему нейтральны, не была учтена в двух периодах, выделенных им в рамках его типологии. С другой стороны, указанный автор делал особый акцент на изучении дискурсов, господствующих в каждом из выделенных им исторических периодов, а все остальные дискурсы были им проигнорированы. Хотя Аштияни предпринял попытку охарактеризовать третий исторический период как эпоху антимодерна, господствующий дискурс или атмосфера, которые привели к Исламской революции в Иране, не только содержали в себе критику Запада, но и в той же мере подвергали критике традицию. Труды мыслителей или теоретиков революции, таких как Имам Хомейни, доктор Али Шариати, аятолла Сейед Махмуд Талегани[79], аятолла Мотаххари[80] и другие, свидетельствуют о том, что имела место взаимная критика элементов традиции и модерна, а также синтез нового истолкования традиции и принципов модерна. Основной лозунг революции состоял из трех частей: «Независимость, свобода, Исламская республика!».

Коллектив авторов, Идейные процессы в Иране, 2017

А затем последовал, так сказать, ответный парадокс: демократическая революция в Иране совершилась под зеленым знаменем ислама. Уже в преддверии ее парижский журнал «Le Nouvel Observateur» писал, что назревает «большой скандал»: в отличие от прошлых революций, когда по одну сторону баррикад оказывались те, кто вдохновлялся, так или иначе, идеями Просвещения, а по другую – защитники «тронов и алтарей», в Иране деспотический режим опирается на рационалистическую философию, а его противники, наоборот, вдохновляются религиозной верой. У этой революции был свой «Ленин в Цюрихе»: аятолла Хомейни в Париже. Жители улицы Нофль-Ле-Шато знали в лицо этого импозантного старца, который постоянно ходил в библиотеку (где, говорят, прочел всего Платона), но еще чаще, конечно, в близлежащую мечеть. При каких обстоятельствах Хомейни вернулся в Тегеран и что за этим последовало, хорошо известно. Революция в Иране явилась большим и очень неприятным сюрпризом для Запада, равно как и для СССР, а для мусульманского мира стала потрясением, придавшим ему новые силы в его противостоянии с Западом. По своей значимости год 1979-й вряд ли уступает 1739 и 1917 годам – таково было мнение многих историков.

Юрий Каграманов, Вокруг «иранской идиомы», 2009

Осмыслению подверглись такие понятия, как «рациональность», «свобода», «секуляризм», «наука», «прогресс», «развитие», «равенство», «право» и «демократия». Это говорило о том, что западная экспансия не ограничивалась военными и экономическими аспектами, но оказала влияние и в культурной сфере (Падрам, 1382 (2003): 20). Формировавшиеся в тот период различные интеллектуальные направления стремились отреагировать на те или иные элементы западной культуры – каждое на свой манер. Например, в движении аятоллы Наини[37], при поддержке прозападной интеллигенции, под религиозно-правовым углом рассматривались задачи конституционного строительства.

Коллектив авторов, Ислам и модерн, 2017