Неточные совпадения
Таким образом,
пожирая Домашку
глазами, он просидел до вечера, когда сгустившиеся сумерки сами собой принудили сражающихся разойтись по домам.
Правда, что тон ее был такой же, как и тон Сафо; так же, как и за Сафо, за ней ходили, как пришитые, и
пожирали ее
глазами два поклонника, один молодой, другой старик; но в ней было что-то такое, что было выше того, что ее окружало, — в ней был блеск настоящей воды бриллианта среди стекол.
Грушницкий целый вечер преследовал княжну, танцевал или с нею, или vis-а-vis; он
пожирал ее
глазами, вздыхал и надоедал ей мольбами и упреками. После третьей кадрили она его уж ненавидела.
Она запела: ее голос недурен, но поет она плохо… впрочем, я не слушал. Зато Грушницкий, облокотясь на рояль против нее,
пожирал ее
глазами и поминутно говорил вполголоса: «Charmant! de€licieux!» [Очаровательно! прелестно (фр.)]
— Я же-нюсь! На ком? — с ужасом спросил Обломов,
пожирая Захара изумленными
глазами.
Мне было даже странно; я еще никогда не видал ее такою осторожною, даже почти робкою и так конфузящеюся. Он
пожирал ее
глазами.
Маша резвилась пуще всех, — Чертопханов так и
пожирал ее
глазами.
Ружье мое соскользнуло на траву, я все забыл, я
пожирал взором этот стройный стан, и шейку, и красивые руки, и слегка растрепанные белокурые волосы под белым платочком, и этот полузакрытый, умный
глаз, и эти ресницы, и нежную щеку под ними…
Калинович
пожирал ее
глазами.
Балы следовали за балами, обеды за обедами, и на каждом из них она неизбежно встречала нового помпадура, который так и
пожирал ее
глазами.
«Так бы я тебя и съел!» — подумал Митенька,
пожирая ее
глазами, но вслух продолжал...
Оставимте на несколько минут, или на несколько страниц, председателя и советника, который, после получения Анны в петлицу, ни разу не был в таком восторге, как теперь: он
пожирал сердцем, умом,
глазами и ушами приезжего; он все высмотрел: и то, что у него жилет был не застегнут на последнюю пуговицу, и то, что у него в нижней челюсти с правой стороны зуб был выдернут, и проч. и проч. Оставимте их и займемтесь, как NN-цы, исключительно странным гостем.
Облокотясь на один высокий надгробный камень, казацкий старшина продолжал смотреть задумчиво на этот красноречивый памятник ничтожества величия земного, не замечая, что седой служитель молодого боярина стоял по-прежнему подле него и, казалось,
пожирал его
глазами…
— Па-анимаем, — произнес сапожник, который сидел за столом и
пожирал Прошку горящими
глазами. Алексеич налил третью рюмку и молча, но необыкновенно укоризненно подал ее Прохору. Он был тонкий политик. Пытая Прошку, он в то же время подносил ему. В этом символически Выселки как бы предлагали Прошке на выбор: гнев или милость. Прошка, весь красный, выпил водку и опустился на лавку, подавленный отношением выселковского «мира».
Забил барабан, и солдатики, совсем не имевшие никакой военной выправки, вскинули ружья,
пожирая офицеров своими большими, несколько выкаченными
глазами.
Дети, не видавшие дома такой лакомой еды, какую принес отец, с жадностью
пожирали ее
глазами, и как ни были голодны, но при чужом человеке не смели до нее дотронуться.
— Как немец-с, — отвечал ей Ропшин,
пожирая ее
глазами и, осторожно положив на стул ключ от своей комнаты, подошел к столу и завернул кран лампы.
— Очень… — отвечал он,
пожирая ее влюбленными
глазами. — Умница, что послушалась. Этот цвет теперь любимый цвет императора, как цвет мальтийского ордена; прежде он любил зеленый — любимый цвет Нелидовой, теперь этот цвет приводит его в раздражение… Прими это во внимание при следующих костюмах. Зеленого цвета не должно быть совершенно.
— Вы меня сделаете счастливым, — ответил Николай Герасимович,
пожирая ее
глазами, в которых начали вновь загораться огоньки потухшей было страсти.
Она вся внимание, она ходит со странником рука об руку по берегам Ганга; лицо ее горит, будто от тамошнего солнца;
глаза, вслед за воображением,
пожирают пространство.
Григорий Александрович задыхался от волнения. Графиня Клодина положительно
пожирала его
глазами.
Как огонь его голубых
глаз пожирает пространство! как белизна лица его спорит со снегом, когда разливается по нем огненная заря!
По сторонам двора уставлены были двумя длинными глаголями [Глаголи — буквы.] столы, нагруженные разными съестными припасами; оба края стола обнизали крестьяне, не смевшие пошевелиться и не сводившие
глаз с лакомых кусков, которые уже мысленно
пожирали; в середине возвышался изжаренный бык с золотыми рогами; на двух столбах, гладко отесанных, развевались, одни выше других, цветные кушаки и платки, а на самой вершине синий кафтан и круглая шляпа с разноцветными лентами; по разным местам, в красивой симметрии, расставлены были кадки с вином и пивом.
Все в комнате примолкло; самые шуты не шевелились, будто страшась нарушить это занимательное зрелище. Волынской стоял, как вкопанный: он
пожирал Мариорицу
глазами, он весь был у ног ее. На беду, княжна сидела по-восточному, и одна ножка ее, обутая в башмачок, шитый золотом, уютная, как воробышек, выглядывала из-под платья и дразнила его пылкое воображение. Государыня заметила силу его взглядов и сказала шутя, закрыв рукою лицо княжны...
— Так чем же я могу вам, Лариса Алексеевна, служить? Что доставило мне счастие видеть вас у себя? Очень буду рад, если только мне удастся угодить вам, — начал он, растягивая слова и продолжая
пожирать ее
глазами.
— Какие комплименты, это не одно мое совершенно справедливое мнение. Посмотрите: все любуются вами, — продолжал Облонский,
пожирая ее
глазами.
Аристотель
глазами отца видел, как быстрый румянец и необыкновенная бледность лица Антонова изменили тайне его сердца, когда великий князь заговорил о дочери боярина, как потом неодолимая грусть
пожирала его. Встревоженный, он искал развлечь своего молодого друга и начал разбирать с ним характер Иоанна.
Наступило молчание, во время которого Петр Александрович положительно
пожирал хозяйку
глазами.
Он нес на руках дитя, лет трех, смугло-розовое, с черными кудрями, завитыми в кольца, с черными, острыми
глазами, которые, казалось, все допытывали, все
пожирали.
Князь
пожирал ее
глазами, но выжидал, боясь испортить все дело резкою выходкою.
Часто взгляд на младенца, обреченного такому позору, исторгал слезы из
глаз барона; боясь, однако ж, чтобы жена не заметила их, он
пожирал эти слезы.
В это время надо было видеть в толпе два неподвижные черные
глаза, устремленные на молдаванскую княжну; они вонзились в нее, они ее
пожирали; в этих
глазах был целый мир чувств, вся душа, вся жизнь того, кто ими смотрел; если б они находились среди тьмы лиц, вы тотчас заметили бы эти
глаза; они врезались бы в ваше сердце, преследовали бы вас долго, днем и ночью.
— Какой какой?! Какой угодно. Женщина с такой обаятельной внешностью имеет полное право всестороннего выбора! — восторженно заговорил он,
пожирая ее
глазами и забывая даже о том, что этим может набить ей цену.
Записка была уже в дрожащих руках Густава. Он
пожирал на ней
глазами и сердцем следующие строки...