Неточные совпадения
В это время надо было видеть в толпе два неподвижные черные
глаза, устремленные на молдаванскую княжну; они вонзились в нее, они ее
пожирали; в этих
глазах был целый мир чувств, вся душа, вся жизнь того, кто ими смотрел; если б они находились среди тьмы лиц, вы тотчас заметили бы эти
глаза; они врезались бы в ваше сердце, преследовали бы вас долго, днем и ночью.
Все в комнате примолкло; самые шуты не шевелились, будто страшась нарушить это занимательное зрелище. Волынской стоял, как вкопанный: он
пожирал Мариорицу
глазами, он весь был у ног ее. На беду, княжна сидела по-восточному, и одна ножка ее, обутая в башмачок, шитый золотом, уютная, как воробышек, выглядывала из-под платья и дразнила его пылкое воображение. Государыня заметила силу его взглядов и сказала шутя, закрыв рукою лицо княжны...
Он нес на руках дитя, лет трех, смугло-розовое, с черными кудрями, завитыми в кольца, с черными, острыми
глазами, которые, казалось, все допытывали, все
пожирали.
Он стоял с обеими дамами, схватив их обеих за руки, уговаривая их и представляя им резоны с изумительною откровенностью и, вероятно, для большего убеждения, почти при каждом слове своем, крепко-накрепко, как в тисках, сжимал им обеим руки до боли и, казалось,
пожирал глазами Авдотью Романовну, нисколько этим не стесняясь.
Вот и вчерашняя бонапартистка, с кружкой в руках, проталкивается сквозь толпу в каком-то вязаном трико, которое так плотно ее облипает, что, действительно, бонапартисты могут
пожирать глазами… все.
Неточные совпадения
Таким образом,
пожирая Домашку
глазами, он просидел до вечера, когда сгустившиеся сумерки сами собой принудили сражающихся разойтись по домам.
Правда, что тон ее был такой же, как и тон Сафо; так же, как и за Сафо, за ней ходили, как пришитые, и
пожирали ее
глазами два поклонника, один молодой, другой старик; но в ней было что-то такое, что было выше того, что ее окружало, — в ней был блеск настоящей воды бриллианта среди стекол.
Грушницкий целый вечер преследовал княжну, танцевал или с нею, или vis-а-vis; он
пожирал ее
глазами, вздыхал и надоедал ей мольбами и упреками. После третьей кадрили она его уж ненавидела.
Она запела: ее голос недурен, но поет она плохо… впрочем, я не слушал. Зато Грушницкий, облокотясь на рояль против нее,
пожирал ее
глазами и поминутно говорил вполголоса: «Charmant! de€licieux!» [Очаровательно! прелестно (фр.)]
— Я же-нюсь! На ком? — с ужасом спросил Обломов,
пожирая Захара изумленными
глазами.