Неточные совпадения
— Не для себя,
полковник, не для себя, а это нужно для счастья вашего сына!.. — воскликнула Александра Григорьевна. — Я для себя шагу в жизни моей не сделала, который бы трогал мое самолюбие; но для сына моего, —
продолжала она с смирением в голосе, — если нужно будет поклониться, поклонюсь и я!.. И поклонюсь низенько!
— Да что же, места что ли у них потны, вымокает что ли? —
продолжала расспрашивать Анна Гавриловна
полковника.
— Архиерею на попа жаловалась, —
продолжал полковник, — того под началом выдержали и перевели в другой приход.
— А ты вот что скажи мне, —
продолжал полковник, очень довольный бойкими ответами солдата, — есть ли у тебя жена?
— Это вот квартира вам, —
продолжал полковник, показывая на комнату: — а это вот человек при вас останется (
полковник показал на Ваньку); малый он у меня смирный; Паша его любит; служить он вам будет усердно.
Полковник, между тем,
продолжал самодовольствовать.
— Мне жид-с один советовал, —
продолжал полковник, — «никогда, барин, не покупайте старого платья ни у попа, ни у мужика; оно у них все сопрело; а покупайте у господского человека: господин сошьет ему новый кафтан; как задел за гвоздь, не попятится уж назад, а так и раздерет до подола. «Э, барин новый сошьет!» Свежехонько еще, а уж носить нельзя!»
Павел
продолжал смотреть на все это равнодушно;
полковник поднялся, помолился и подошел поцеловать сына.
— Большая разница!.. Большая!.. — возразил
полковник, и щеки его
продолжали дрожать. — В Демидовское-то я взял да и послал за тобой своих лошадей, а из Москвы надо деньги, да и большие!
— Нет, не то, врешь, не то!.. — возразил
полковник, грозя Павлу пальцем, и не хотел, кажется, далее
продолжать своей мысли. — Я жизни, а не то что денег, не пожалею тебе; возьми вон мою голову, руби ее, коли надо она тебе! — прибавил он почти с всхлипыванием в голосе. Ему очень уж было обидно, что сын как будто бы совсем не понимает его горячей любви. — Не пятьсот рублей я тебе дам, а тысячу и полторы в год, только не одолжайся ничем дяденьке и изволь возвратить ему его деньги.
— А велика ли квартирка у твоего хозяина? —
продолжал расспрашивать
полковник.
— Ну, чтобы и пищу ему он доставлял, —
продолжал полковник.
— Вот как, а! — отвечал ему на это
полковник. — Ах, миленький мой! Ах, чудо мое! Ах, птенчик мой! —
продолжал вскрикивать старик и, схватив голову сына, стал покрывать ее поцелуями.
— Не бывает у вас — у мошенников! —
продолжал на него кричать
полковник.
Со мной у него тоже раз, —
продолжал полковник, — какая стычка была!..
Павел решился уж лучше не
продолжать более разговора о Гоголе, но
полковник почему-то вдруг вздумал заступиться за сего писателя.
Народ в это время все стоял еще около могилы
полковника, и некоторые
продолжали плакать.
— А! — произнес многозначительно
полковник. — Ну, этого, впрочем, совершенно достаточно, чтобы подпасть обвинению, — время теперь щекотливое, — прибавил он, а сам встал и притворил дверь из кабинета. — Эти господа, —
продолжал он, садясь около Вихрова и говоря почти шепотом, — господа эти, наши старички, то делают, что уму невообразимо, уму невообразимо! — повторил он, ударив себя по коленке.
Не забыть мне, милостивые государи, и того, —
продолжал Вихров, — как некогда блестящий и светский
полковник обласкал и заступился за меня, бедного и гонимого литератора, как меня потом в целом городе только и оприветствовали именно за то, что я был гонимый литератор, — это два брата Захаревские: один из них был прокурор и бился до последних сил с деспотом-губернатором, а другой — инженер, который давно уже бросил мелкое поприще чиновника и даровито принялся за дело предпринимателя «…
Неточные совпадения
Самгин был ошеломлен и окончательно убедился в безумии
полковника. Он поправил очки, придумывая — что сказать? Но Васильев, не ожидая, когда он заговорит,
продолжал:
— Дронов замолчал, точно задохнулся, и затем потише, вспоминающим тоном,
продолжал, кривя лицо: —
Полковник!
Но
полковник не дал перебить себя и
продолжал рассказ о последствиях влияния опиума на жену его шурина.
Между тем
полковник понравился всем. Сенатор его ласкал, отец мой находил, что «лучше жениха нельзя ждать и желать не должно». «Даже, — пишет NataLie, — его превосходительство Д. П. (Голохвастов) доволен им». Княгиня не говорила прямо NataLie, но прибавляла притеснения и торопила дело. NataLie пробовала прикидываться при нем совершенной «дурочкой», думая, что отстращает его. Нисколько — он
продолжает ездить чаще и чаще.
Энгельгардт вздумал
продолжать шутку и на другой день, видя, что я не подхожу к нему, сказал мне: «А, трусишка! ты боишься военной службы, так вот я тебя насильно возьму…» С этих пор я уж не подходил к
полковнику без особенного приказания матери, и то со слезами.