Неточные совпадения
—
Ну, в таком случае я запишу
вам нуль.
Хозяйка иногда хаживала к сестре…
ну, и… сестра ей шутила: «вот, говорит,
вам бы какого мужа».
Ну куда же, скажите пожалуйста, мне жениться — приношу
вам двадцать тысяч извинений, — да еще жениться на купчихе?..
—
Ну, и только, и ступай теперь к своему месту, готовь шинель. На меня никто не жалуется, — продолжал капитан, обратясь ко мне. — Я всем, кому я что могу сделать, — делаю. Отчего же, скажите, и не делать? Ведь эгоизм, — я приношу
вам сто тысяч извинений, — я ваших правил не знаю, но я откровенно
вам скажу, я терпеть не могу эгоистов.
Богомольная только,
ну да что же
вам до этого?
—
Ну, немножко ничего…
Вы в какую сторону?
Ну, думаю: враг
вас побери, зовите себе как хотите!
—
Ну, вот уж и «шпионит»! Какие у
вас, право, глупые слова всегда наготове… Вот от этого-то мне и неудивительно, что
вы часто за них попадаетесь… язык мой — враг мой. Что такое «шпионство»? Это обидное слово и ничего более. Шпион, соглядатай — это употребляется в военное время против неприятеля, а в мирное время ничего этого нет.
—
Ну, вот и довольно, что можете, а зачем — это после сами поймете: а что это нетрудно, так я
вам за то головой отвечаю: у нас один гусар черт знает каким остряком слыл оттого только, что за каждым словом прибавлял: «Ах, екскюзе ма фам»; [Простите мою жену — Франц.
—
Ну, у нас на этот счет просто:
вы вот сегодня при мне нанимали себе в деревню лакея, и он
вам, по вашему выражению, «не понравился», а завтра можно напечатать, что
вы смотрите на наем себе лакея с другой точки зрения и добиваетесь, чтоб он
вам «нравился». Нет, оставьте их лучше в покое; «с ними» у нас порядочные люди нынче не знакомятся.
—
Ну, все-таки это, верно, не тот. Этот, например, как забрал себе в голову, что в Англии была королева Елисавета, а нынче королева Виктория, так и твердит, что «в Англии женщинам лучше, потому что там королевы царствуют». Сотрудники хотели его в этом разуверить, — не дается: «
вы, говорит, меня подводите на смех». А «абсолютная» честность есть.
«Да ведь
вы меня, — говорю, — в своем издании ругаете». Удивляется: «Когда?» — «Да постоянно, мол». — «
Ну, извините, пожалуйста». — «Да
вы что ж, этого не читали, что ли?» — «
Ну вот, стану, — говорит, — я этим навозом заниматься… Я все с бумагами… сильно было порасстроился и теперь все биржей поглощен… Бог с ними!»
—
Ну так как же, мол, ты мне говоришь, что никого нет? Я даже знаю этого Локоткова. (Это, если
вы помните, тот самый мой старый товарищ, что в гимназии француза дразнил и в печки сало кидал.) Ты, — приказываю, — вели-ка мне завтра дрожки заложить: я к нему съезжу.
— Спрятал! — быстро воскликнул дьякон, —
ну так поздравляю же
вас, сударь… Это он опять расчал запрещенную проповедь.
—
Ну, как
вам сказать, операция самая неприятная, потому что тут и детский плач, и женский вой, и тяжелые мужичьи вздохи… одним словом, все, что описано у Беранже: «вставай, брат, — пора, подать в деревне сбирают с утра»…
—
Ну будьте уверены, что если еще самим
вам только кажется, что
вы нездоровы, так болезнь не очень опасная. Что же такое
вы чувствуете?
— Да?
ну, это скверно: не на корде же
вам в самом деле себя гонять, хоть и это бы для
вас очень хорошо. Меньше ешьте, меньше спите… Управляющий у
вас есть?
—
Ну, с какой стороны смотреть на это: кому не на что жаловаться, так гадкие нервы иметь даже очень хорошо. Больше я
вам ничего сказать не могу, — заключил доктор, и сам приподнимается с места, выпроваживая меня таким образом вон.
—
Ну, вот и прекрасно! значит у нас обоих на первых же порах достигается самое полное соглашение:
вы так и донесите, что мы оба, посоветовавшись, решили, что мы оба ничего не знаем.
—
Ну, и чем же
вы им помогли? Любопытно знать.
—
Ну вот, — отвечает, — лучше этого
вам и не надо: он всемогущ, потому что губернатор беспрестанно все путает, и так путает, что только один Василий Иванович Фортунатов может что-нибудь разобрать в том, что он напутал.
Ну,
ну, сделал бедный человек что-нибудь для того, чтоб усвоить возможность воспользоваться положением дел…
ну,
ну, что
вам от этого, très chaud [Очень жарко — Франц.] или froid?
— Не хотите? а если не хотите в интлиги входить,
ну так
вы плопали.
Теперь
вы много от них слысали длуг пло длуга, —
ну и попались; тепель все
вас и станут подозлевать, что
вы их длуг длугу выдаете.
Вижу, бывало, что уж очень затосковали и носы повесили,
ну, и жаль их бывало; и говорю:
ну, уж черт
вас возьми, прозевайте, так и быть: выпустите человек пять пленных из сарая, пускай они по лесу побегают.
Говор пошел: «стржеляойн нас, пане, москали!»
Ну, вот
вам и претекст для жалоб и к Наполеону, и к Европе.
— Куклой!..
ну, — говорю, — ваше превосходительство, теперь я уж даже не сомневаюсь, что
вы это все изволите шутить.
—
Ну, так
вы не можете не знать господина Калатузова?
«
Ну,
вы в Москве поискали бы».
«
Ну, как же
вы меня будете бить, когда
вас осьмеро, а я один?» — «А вот как», — отвечает сам хозяин да прямо меня по щеке.
— Ах
вы, — говорит, — чухонцы этакие: и
вы смеете романтиков не уважать? Какие такие у
вас гражданские чувства? Откуда
вам свобода возьмется? Да
вам и вольности ваши дворянские Дмитрий Васильевич Волков писал, запертый на замок вместе с датским кобелем, а
вам это любо?
Ну, так вот за то же
вам кукиш будет под нос из всех этих вольностей: людишек у
вас, это, отобрали… Что, ведь отобрали?
«А хорошо ли это? А что сэр Чаннинг-то пишет?
Ну, дядя, уж я
вам за то вычитаю канон, что
вы меня опоили».
—
Ну, в таком разе позвольте за
вас взяться.