Неточные совпадения
— Ты везде увидишь
то, чего нет и чего никто не видит, —
отвечала брюнетка с самой доброй улыбкой.
— Ну, что это, Дора, сто раз повторять про одно и
то же! Спи, сделай милость, —
отвечала ей Анна Михайловна.
— Ну, господа, простите меня великодушно! — запальчиво
отвечала Дора. — Кто смотрит, легко ли ему, да еще выгодно ли ему отстоять свою свободу,
тот ее не стоит и даже говорить о ней не должен.
Долинский, ничего не
отвечая, только оглянулся; конногвардеец, сопровождавший полонивших Долинского масок, рассказывал что-то лейб-казачьему офицеру и старичку самой благонамеренной наружности. Все они трое помирали со смеха и смотрели в
ту сторону, куда маски увлекали Нестора Игнатьевича. Пунцовый бант на капюшоне Анны Михайловны робко жался к стене за колоннадою.
— Не бегай ты так, Дора, бога ради, в одном платье по лестницам, — попросила она Дорушку, но
та ей не
ответила ни слова.
— Так, для собственного удовольствия… За
то, что она любит меня меньше, чем вас, —
отвечала запальчиво Дора.
—
Ту минуту,
ту минуту. Вот только сверну сигареточку, —
отвечал художник, доставая из кармана табак и папиросную бумажку.
— Квакай, матушка, —
отвечал Илья Макарович, и без
того недовольный
тем, что его почти насильно уводят домой. — Научись говорить по-русски, да тогда и квакай; а
то капусту выучилась есть вместо апельсин, а говорить в пять лет не выучилась. Ну, прощайте, Анна Михайловна! — добавил он, взяв шляпу и подав свернутую кренделем руку подруге своей жизни.
В один из таких дней магазин Анны Михайловны был полон существами, обсуждавшими достоинство
той и другой шляпки,
той и другой мантильи. Анна Михайловна терпеливо слушала пустые вопросы и
отвечала на них со «вниманием, щадя пустое самолюбие и смешные претензии. В час в дверь вошел почтальон. Письмо было из-за границы; адрес надписан Дашею.
— М-м-м… за сны свои,
та chere Barbe, никто не
отвечает, — отшутилась m-lle Вера, и они обе весело рассмеялись, встретились со знакомым гусаром и заговорили ни о чем.
—
То есть черт его знает, Анна Михайловна, ведь в самом деле можно с ума сойти! —
отвечал художник, заламывая на брюшке свои ручки.
Он попробовал было заговорить с Дашей, но
та кинула на него беглый взгляд и ничего ему не
ответила.
— Всякое слово хорошо, голубчик мой, Нестор Игнатьич, если оно выражает
то, что хочется им выразить. Академия наук не знает всех слов, которые нужны, —
отвечала ласково Дора.
— Ах, Дарья Михайловна, какой вы ребенок! Ну, разве можно задавать такие вопросы? Ведь на это вам только Шпандорчук с Вырвичем и
ответили бы, потому что у
тех уж все это вперед решено.
— В самом деле, —
отвечала она, — в самом деле, это так. Как это странно! Люди называют безумством
то, что даже можно по пальцам высчитать и доказать, что это разумно.
— Да, уж если вы сказали так,
то, разумеется, — правда. Иначе ж ведь быть не может! —
отвечал, шутя, Долинский.
— Здравствуйте! —
отвечал он, и его левая щека опять скривилась в
ту же странную улыбку.
— Вероятно, в
том выгод не находят, —
отвечала вместо сына старуха Стугина.
— Мои; очень вам благодарен, —
отвечал кое-как на
том же языке давно отвыкший от него Долинский.
— Та-та-та, совсем не нужно, —
отвечала девушка, отпихивая локтем его руку, а другою рукою наливая стакан вина и поднося его к губам Долинского.
По словам Кирилла Сергеевича, на все вопросы, которые он делал Долинскому,
тот с ненарушимым спокойствием
отвечал только: «memento mori!»
Если же между ими и происходило какое-нибудь то, что называют другое-третье, то оно происходило втайне, так что не было подаваемо никакого вида, что происходило; сохранялось все достоинство, и самый муж так был приготовлен, что если и видел другое-третье или слышал о нем,
то отвечал коротко и благоразумно пословицею: «Кому какое дело, что кума с кумом сидела».
Вчера она досидела до конца вечера в кабинете Татьяны Марковны: все были там, и Марфенька, и Тит Никонович. Марфенька работала, разливала чай, потом играла на фортепиано. Вера молчала, и если ее спросят о чем-нибудь,
то отвечала, но сама не заговаривала. Она чаю не пила, за ужином раскопала два-три блюда вилкой, взяла что-то в рот, потом съела ложку варенья и тотчас после стола ушла спать.
Неточные совпадения
Анна Андреевна, жена его, провинциальная кокетка, еще не совсем пожилых лет, воспитанная вполовину на романах и альбомах, вполовину на хлопотах в своей кладовой и девичьей. Очень любопытна и при случае выказывает тщеславие. Берет иногда власть над мужем потому только, что
тот не находится, что
отвечать ей; но власть эта распространяется только на мелочи и состоит в выговорах и насмешках. Она четыре раза переодевается в разные платья в продолжение пьесы.
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего не знаешь и не в свое дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна, не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь
отвечать моим чувствам, не
то я смертью окончу жизнь свою».
Ты дай нам слово верное // На нашу речь мужицкую // Без смеху и без хитрости, // По совести, по разуму, // По правде
отвечать, // Не
то с своей заботушкой // К другому мы пойдем…»
На это
отвечу: цель издания законов двоякая: одни издаются для вящего народов и стран устроения, другие — для
того, чтобы законодатели не коснели в праздности…"
— Так и живем, что настоящей жизни не имеем, —
отвечали глуповцы и при этом не
то засмеялись, не
то заплакали.