Надеемся, что книга
французского мыслителя привлечёт широкий круг читателей, интересующихся проблемами общественного развития и серьёзно задумывающихся над возможными путями их решения.
Но всё же главная наша цель – показывая эволюцию взглядов
французского мыслителя, в первую очередь прояснить его позицию по ряду вопросов.
Насколько могу судить, такой точки зрения придерживались в основном
французские мыслители поколения рубежа XIX–XX веков.
Знаменитое «cogito»
французского мыслителя оказывается принципом, на основе которого становится возможным и необходимым объяснить феномен индивидуации, индивидуального существования наличием сознания.
В связи с этим сохраняет свою актуальность высказывание
французского мыслителя XVIII в. Ш. Монтескьё о том, что ни один государственный вопрос не требует такого мудрого и благоразумного рассмотрения, как вопрос о том, какую часть следует брать у подданных и какую часть оставлять им.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: протозоология — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Франк, дали в своё время глубокую и оригинальную трактовку бергсоновских идей, помогающую понять ряд «эзотерических» моментов в творчестве
французского мыслителя (об этом – в последней главе книги).
При правильном взгляде на историю, утверждал
французский мыслитель, видно, что «величайшие полководцы приходят с севера, а искусство, философия и математика рождаются на юге».
Один
французский мыслитель заметил, что доводы схоластов гораздо богаче и интереснее их выводов.
Однако
французский мыслитель создавал не столько историю власти или биовласти, сколько историю того, «каким образом социум… стал принимать в расчёт данный фундаментальный биологический факт: человеческий род есть человеческий вид животного царства».
Французский мыслитель различал три типа государственного правления: республику, монархию и деспотию.
Этот гениальный
французский мыслитель под старость лет, как вспоминает современник, «сделался торгашом».
Символом ложного историко-культурного сценария служила
французским мыслителям «растленная» Византия.
Благодаря этому, во-первых, достигается лучшее понимание основных философско-исторических проблем, во-вторых, проясняются характерные задачи философии истории, которые ставились
французскими мыслителями начиная с XVI в.
Да, возможно
французский мыслитель не смог бы под ними подписаться в силу радикальной прямоты выражения в них сути христианского мировоззрения.
Действительно, многое в философском развитии
французского мыслителя объясняется его укрепившейся ещё в детские годы любовью к театру.
На тайну происхождения гения знакомство с семьёй великого
французского мыслителя совершенно не проливает свет.
Не для того ли, чтобы вы могли сказать: «Ещё четыреста лет назад известный
французский мыслитель (философ, писатель, учёный) говорил…» – и дальше пойдёт выученная цитата.
Суверенитет, по мнению знаменитого
французского мыслителя, является исполнением общей воли, только она «может направлять силы государства к общему благу».
В этой связи ещё более актуальным становится рассмотрение первых этапов истории экономических идей
французских мыслителей.
Но в то же время
французский мыслитель выступал против атеизма и утверждал, что наилучшим вариантом государства является просвещённая монархия, когда правитель опирается на «просвещённую» часть общества.
Правда, мы не могли не отмечать, но опять же по ходу следования избранному нами плану анализа, вырастающих из эпистемологического наследия
французского мыслителя ходов мысли, слагающих в результате их развития целые направления современной критики и эпистемологии.
Только так, по мнению
французского мыслителя, можно сохранить чистоту ребёнка и раскрыть его природные качества и способности.
Однако основную часть деятельности «Союза спасения» составляло просветительство – его члены публиковали произведения
французских мыслителей, имея намерением таким образом повлиять на формирование общественного мнения.
Именно таким образом (т.е. «тангенциально»), по мысли
французского мыслителя, осуществля-ется развёртывание вовне.
При этом
французский мыслитель всегда стремился вывести нить своих базисных исследований к проблемам духовным.
Причём речь идёт не только о раскрытии непосредственного влияния и сознательного усвоения уроков
французского мыслителя, но и о выявлении типологической общности (порой доходящей до полного и буквального совпадения) между его духовными устремлениями и исканиями выдающихся представителей отечественной культуры.
Он, поясняет
французский мыслитель, есть причина движения материи; без его воздействия материя инертна.
Французские подражатели последних и не заметили, что их учителя сами были только учениками или плагиаторами
французских мыслителей XVIII века.
И нет темы более близкой
французскому мыслителю, чем открывающаяся в этом местоимении тема «интерсубъективности» как позитивной сущности подлинного бытия нашей самости.
Нетрудно видеть, что в той ситуации «тайной полярности видимого и невидимого», о которой мы говорили, действительно содержатся экзистенциально-опытные предпосылки для идеи присутствия в связи с идеей бессмертия, что сначала получило художественное осознание в драматургии, а затем перешло в план философской рефлексии
французского мыслителя.
Французский мыслитель решительно выступает против противопоставления «учёной» и «народной» культур, традиционного разграничения «языка культуры» и «бытовой устной речи» и отстаивает идею создания единого национального языка.
Как видно из предыдущего,
французский мыслитель довольно близко подошёл к ряду положений, развиваемых ныне синергетикой – наукой о сложных самоорганизующихся системах.
Что касается времени, то оно получает у
французского мыслителя психологическую интерпретацию.
На эту особенность метода
французского мыслителя необходимо всегда делать соответствующую поправку.
Существенный интерес представляют суждения
французского мыслителя об остроумии, иронии, юморе, пародии, о жанрах комического театра – водевиле, комедии и др.
В философском плане партнерский подход основан на теории «разумного эгоизма», развитой
французскими мыслителями ХVШ века.
Хотя RENOUVIER также отвергает вещи сами по себе, он занимает гораздо более беспристрастное отношение к физике, чем немецкий неокритицизм, например, тем, что первым из новых
французских мыслителей твёрдо придерживается идеи свободы.
Поскольку большая часть ранних текстов
французского мыслителя не была переведена на русский язык, переводы всех цитат из них выполнялись автором.
Философская часть «Македонской критики» – это попытка низвергнуть с пьедестала величайших
французских мыслителей прошлого века.
Нойса, каждый из которых посвятил
французскому мыслителю по отдельной книге.
Подобный подход позволяет описывать как синхронические зазоры между разными концептами, так и диахронические – в рамках одного концепта; в первом случае это, например, различие между такими понятиями, как гетерогенное и сакральное, а во втором – тонкие оттенки смысла понятия насилия в тех или иных сочинениях
французского мыслителя.
Психологическая и культурологическая мотивация отношения
французских мыслителей к гуманизму может быть понята как их реакция на трагические события недавнего прошлого.
Но если апокалиптический настрой
французских мыслителей можно трактовать как революционное «стремление к радикальным переменам», то попытки объяснить растущую популярность апокалиптического жанра в 2000‐е годы как выражение социальной или политической критики выглядят не слишком убедительными.
Вчитываясь в каждую строчку
французского мыслителя, ты тем самым придавал смысл своему существованию.
Но и независимо от выводов
французского мыслителя есть подозрение, что власть, основанная исключительно на терроре и насилии, не может оставаться стабильной в течение более или менее долгого времени, а целенаправленное применение насилия свидетельствует о слабости политической элиты.
Жестокость в его глазах не является чем-то исключительным:
французский мыслитель видит в ней динамичную, болезненную и трагическую природу самой реальности – грубой, то есть сырой, кровавой и отталкивающей.
Вдумаемся в эти простые слова и соотнесём их с философскими взглядами
французского мыслителя.