Становится понятной граница
критической рефлексии, когда без обсуждения благо определяется как умеренность.
И только тогда, когда эта вера оказалась поколебленной, появились предпосылки для возникновения принципиально нового, полного
критической рефлексии по отношению к действительности искусства.
В этой перспективе рецензии рассматриваются не столько с точки зрения реализации ценностей
критической рефлексии, сколько с точки зрения (само)воспроизводства научного сообщества и коммуникативной прагматики.
Специализированная, «цеховая форма современной науки играет роль мощного оборонительного сооружения» незыблемости существующего уклада – препятствует широкой
критической рефлексии и культурно-исторической квалификации современности, открытой постановке «мирового организационного вопроса».
Обычно, когда с головой погружаешься в какую-то тему, редко удаётся избежать идеализации и чрезмерного восхищения, тут важно сохранять способность
критической рефлексии.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: трамплинный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Есть и более высокий уровень
критической рефлексии, – он связан с предпосылочной, часто бессознательной, природой самого человеческого мышления.
Однако, в отличие от профессионального социально-научного знания, неоднократно служившего предметом
критической рефлексии, начиная от классической социологии знания и до современных попыток проанализировать процессы его производства в концептуальных рамках «исследований науки и технологии» [18], природа, механизмы и границы обыденного социального знания нечасто становились автономным фокусом систематического теоретического анализа и направляемого таким анализом эмпирического изучения.
Недавний исторический опыт (в том числе советский) заострил ощущение, что именно
критическая рефлексия является защитой от манипуляции сознанием и средством сохранить индивидуальную ответственность, в то время как сдача во власть иррационального и стихийного делает человеческие массы подверженными манипуляции.
Выстроенные выше детерминации апеллируют к необходимости
критической рефлексии процессов, глубоко затронувших духовную сферу российского общества в корелляции связей с оценкой отечественной историографии как кризисного субъекта.
Для этого императивы божественного номоса должны пройти сквозь контролирующую инстанцию
критической рефлексии, принять в индивидуальном сознании форму личных убеждений, обладающих непреложной достоверностью.
Когда вопрошание приходит к концу или заходит в тупик, интеллект умно уступает место
критической рефлексии; в качестве критически рефлектирующего субъект вступает в сознательное отношение к абсолютному – тому абсолютному, которое заставляет нас рассматривать позитивное содержание наук не как истинное и достоверное, а всего лишь как вероятное.
Далее, вряд ли найдётся человек, начинающий газетную статью с напоминания потенциальным читателям о том, что он ни разу в жизни не испытывал ничего, что можно было бы назвать
критической рефлексией, что он никогда не задумывался об истинности или ложности того или иного утверждения, что если он в какой-то момент и казался поступающим рационально, когда высказывал суждения в полном согласии с явной очевидностью, то это можно считать всего лишь видимостью, ибо он сам не имеет ни малейшего понятия о таком событии или даже такой тенденции.
Вместо построения истории идей, которая служит фоном для других типов историй, теория речевых актов и Begriffsgeschichte пытаются восстановить мышление во всей его контекстуальной сложности и, отталкиваясь от этого, подвергнуть
критической рефлексии идеологические нарративы.
Как правило, социологи не стремятся к осуществлению
критической рефлексии в отношении таких признаков, считая их априорным знанием или апеллируя к научной традиции, связанной с именами классиков социологии.
Такая гносеологическая позиция направляет
критическую рефлексию на процесс познания и оценки художественного текста, а через него – социальной жизни.
Отсутствие
критической рефлексии по поводу созданного ими националистического «символа веры» – характерная черта новейшего мифологического мышления, свойственного «свядомым» белорусским историкам.
Отсюда, из этой сферы, неподконтрольная
критической рефлексии, она незримо воздействует на общественный менталитет, камуфлируя реально присутствующую в нашей жизни напряжённость отношений между носителями двух диаметрально противоположных ценностных установок: между духовно своими– дорожащими всейисторией, культурой и целостностью своей страны, и духовно чужими –рассматривающими страну проживания как лишь «охапку хвороста» для разного рода «костров», будь-то «мировая революция» или «мировая демократия».
Одним из первых в истории науки, кто попытался объяснить рационализацию первобытного духовного наследия
критической рефлексией над его смысловой необычностью, был, видимо, Аристотель, писавший, что «миф создаётся на основе удивительного, а удивление побуждает людей философствовать» [5].
С этической точки зрения, интрадиегетический образ честнее образа коннотированного: это способ
критической рефлексии над знаками, которая стимулируется намеренным столкновением знаков разной природы.
Во-вторых, на место серьёзного обсуждения проблем цензуры подчас приходят сомнительного толка имитации
критической рефлексии, которые обычно клонятся к признанию «неодозначности» цензуры и – в конечном счёте – к её реабилитации.
Он вписывается в рамки современной
критической рефлексии о границах семиотики, переосмысливающей некоторые результаты постструктуралистской теории.
Философская антропология «после смерти человека» должна поставить в качестве своей главной задачи: во-первых,
критическую рефлексию исторических представлений о человеке и исследование тех реальных функций, которые выполнял дискурс о нём в истории культуры; во-вторых, анализ, диагностику и терапию культурных пространств, в которых осуществляется производство человека, включая не только духовные, но и психофизические характеристики.
На самом деле, существует традиция
критической рефлексии по отношению к положению вещей в обществе модерна, включающая ностальгию, которую я буду именовать офф-модернистской.
Музыка дома, будь то деревенский напев или популярная песня, – это постоянный аккомпанемент ностальгии – её невыразимый шарм, который заставляет ностальгирующих пустить слезу, и связывает им язык, и нередко затуманивает
критическую рефлексию разума.
Кроме того, электричество, его свойства и связанные с этим проблемы репрезентации требовали
критической рефлексии основных постулатов материализма, образующего мировоззренческое ядро новой идеологии.
Просветительство и позитивизм были основой консолидации национально ориентированной культурной общественности, поэтому любые попытки
критической рефлексии по поводу сложившейся традиции, любое экспериментаторство воспринималось как угроза для существования украинской культуры (и соответственно «народа») и отвергалось.
С другой стороны, уровень
критической рефлексии по поводу науки в культурном пространстве, степень экспансии научных терминов в обыденный язык, восприятие изобретений и открытий в искусствах, которые мы сейчас называем художественными, является маркером доступности и понятности знания, доверия к учёным, научным институциям и знанию, производимому ими.