Они, всецело руководясь
категорией причинности как высшим принципом объяснения, к ней сводят долженствование и свободу, т. е. упраздняют, – и с своей точки зрения вполне последовательно, – эти основные понятия нравственности как понятия самостоятельные.
Но здесь обнаруживается почти неожиданное и удовлетворяющее [нас] подтверждение последовательного образа мыслей спекулятивной критики; а именно, ввиду того, что она предметы опыта как таковые, в том числе и наш собственный субъект, признаёт только явлениями и тем не менее в основу их полагает вещи сами по себе, следовательно, внушает, чтобы не считали всё сверхчувственное вымыслом и понятие его – лишённым содержания, практический разум теперь сам по себе и без соглашения со спекулятивным разумом даёт сверхчувственному предмету
категории причинности, а именно свободе, реальность (хотя только как практическому понятию и только для практического понимания), следовательно, на деле подтверждает то, что там можно было только мыслить.
Ребёнок почти не знает
категорий причинности и связывает в одну цепочку подряд, без всякого порядка, и действия, и причины, и следствия, и отдельные не имеющие к ним отношения явления.
Но вернёмся к нашим предкам Homo sapiens: новообретенная способность мыслить в
категориях причинности позволила им делать много вещей эффективнее с помощью непростого процесса, который мы называем планированием.
Напротив, изменение необходимо такую разъединённость предполагает, а потому допускает применение
категории причинности и даже приводит к ней (§ 2).
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: юнеть — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Не исключена возможность, что вне этого ограничения области, подлежащей причинному истолкованию (ограничения, заметим, весьма существенного), мы должны пользоваться
категорией причинности.
Если же так, то и
категория причинности сюда не применима.
Для применения к исторической действительности
категории причинности необходимо, чтобы эта действительность была реально разъединена.
Ежедневный опыт демонстрирует нам не только то, что единственно подходящий способ изучения нашего нечеловеческого окружения обеспечивается
категорией причинности; он не менее убедительно демонстрирует, что окружающие нас люди такие же деятельные существа, как и мы.
Действие требует и предполагает
категорию причинности.
Опыт возникает из того, что мы выводим внешние причины наших субъективных ощущений на основе
категории причинности (15).
Более того, даже если бы это доказательство было достоверным, оно лишь частично доказывало бы априорность
категории причинности.
В любом случае
категория причинности может быть применена и к психическим явлениям, поскольку они являются эмпирической действительностью, как и все другие события.