Расширенное понимание зелёного движения присуще и
исторической публицистике11.
Вроде бы мы тогда прорабатывали сценарии coup d’etat в одной среднеазиатской республике, и я был сосредоточен на вещах, к
исторической публицистике отношения не имеющих.
Будучи по профессии переводчиком-международником, я вот уже скоро сорок лет имею дело главным образом с политической и
исторической публицистикой.
Наиболее негативное последствие сложившейся ситуации заключалось в том, что подобный «сенсационный подход» к истории декабристов стал перекочёвывать со страниц
исторической публицистики в труды некоторых профессиональных историков.
Во-первых, сократился до минимума удельный вес письменной культуры – художественной литературы,
исторической публицистики, дававших ранее основную долю критической интерпретации сталинской эпохи.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: немтырь — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Интересные подходы есть в современной
исторической публицистике.
Это то, чем грешит вся
историческая публицистика, да и я порой в том числе.
Но на этот раз, не без влияния перестройки и гласности, в научных исследованиях, а чуть позднее и в
исторической публицистике наметился рост интереса к противникам большевиков.
В 1960-е годы этот процесс продолжался в
исторической публицистике и научных публикациях.
Хотя эти работы написаны в жанре
исторической публицистики и представляют собой некий «слоёный пирог», когда правда мешается с полуправдой и ложью, они довольно чётко очертили круг наименее разработанных в историографии проблем.
Чтобы понять своё прошлое, нужно прежде всего усвоить:
историческая публицистика, а тем паче историческая наука – это не конкурс на самый меткий плевок!
Хотя книга написана не в жанре академического исследования, а в жанре
исторической публицистики, она в то же время опирается на тщательное изучение достижений российской и зарубежной историографии, включая работы последних лет.
Всё вышеизложенное (в кратком, конечно, виде) подтолкнуло автора к продолжению движения в данном направлении, что вылилось в появление главного раздела данной книги «
Историческая публицистика в контексте эпохи конца времён».