Глобальная демократия открыто подвергает ревизии понятия национальной свободы и независимости, изменяя значение этих категорий, исторически устоявшиеся в обыденном сознании людей и в научных исследованиях.
Вопрос заключается лишь в том, будет ли это мировое правительство работать на благо каждого, исходя из принципов вселенской,
глобальной демократии, или оно станет представлять интересы немногих.
Молодые супруги вовсю веселились на верхних палубах, собрав на борту пёструю интернациональную компанию содомитов всех мыслимых и немыслимых полов и ориентаций, порождённых
глобальной демократией.
Глобальная демократия как раз и возникла на этом принципиальном основании.
Я назвал такую политику «просвещённым национализмом» и призывал к осторожности, прежде всего – к недопущению вильсоновских по духу крестовых походов за
глобальную демократию, уже в ту пору провозглашённых в качестве новой американской миссии в мире.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: по-теперешнему — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Это обостряет диалог вокруг
глобальной демократии как порядка взаимодействия культур равноправных суверенных государств.
Возрождение глобальных имперских отношений возможно, если ему придать форму «реконструкции»
глобальной демократии, ставящей цель освобождения мира от деспотических режимов и утверждения образцов западной демократии повсюду в мире.
Это уже не
глобальная демократия, а форма власти, игнорирующая один из фундаментальных принципов демократии – принцип свободы цивилизационных субъектов.
Очевидно, что
глобальная демократия требует признания реальности равных прав цивилизационных субъектов в международных органах управления, если они претендуют на глобальность как форму универсальности.
Но как возможно публичное провозглашение линии на формирование нового международного порядка, ограничивающего сферу действия системы
глобальной демократии, охватывающей существующие в действительности суверенные государства?
Концепции самодержавной и космополитической демократии, «вытесняя» принципы
глобальной демократии, не предлагают позитивного решения вставших перед человечеством проблем.
Возникает закономерно вопрос: как возможна
глобальная демократия при утверждении руководства миром одной сверхдержавой?
Действительно ли происходит становление
глобальной демократии, приходящей на смену национальным моделям демократии, или же речь идёт всего лишь об очередных проектах и попытках произвести передел власти под прикрытием броских лозунгов?
Закономерно возникает вопрос: можно ли было считать складывающуюся волну
глобальной демократии неодолимой волной будущего?
Но естественным следствием формирования этого порядка становится изменение формулы
глобальной демократии.
И никогда ранее ни одному прежде существовавшему мировому порядку не приходилось объединять в себе признаки исторических систем баланса сил с представлениями о
глобальной демократии, а также сделавшими рывок технологиями современного периода.
Глобальная демократия как сумма суверенных государств должна быть подвергнута своеобразной «ревизии».
Стратегическая цель успешной реконструкции
глобальной демократии требует создания привлекательного образа «подлинной» демократии, во всяком случае более привлекательного, чем самодержавная демократия.