Карфаген

Майя Максимова, 2023

Моя размеренная вполне счастливая жизнь в одно мгновенье даёт большую трещину. Из-за него, циничного сердцееда, внезапно ставшего моим новым шефом. И вот теперь, поддавшись безумству чувств, я разрываюсь между ним и прошлым.Удастся ли справиться, пройти по тонкой черте и окончательно не сорваться в бездну? И как понять, где он, тот Карфаген, который должен быть разрушен в будущем?

Глава двадцатая

После безумия последних нескольких дней жизнь потихонечку вернулась к спячке. Вернее, не к спячке, а в свой привычный режим, когда события происходили по расписанию. Работа, Хворцев, дом, семья и дела сменялись в скучном монотонном ритме. И даже дача на 9-е мая не принесла мне столь желанной встряски.

А главной новостью этой пустой недели стало решение проблемы Светы. Вернувшись домой, она объяснила Глебу, что синяки возникли из-за массажа. И тот поверил! Сразу, не сомневаясь и не задав ни одного вопроса! Вот уж, поистине, сложно было представить более действенный и лёгкий метод.

Но что и вовсе вышло за грань разумного — Света ещё раз изменила с Юрой! Уже не дома, а где-то в отеле в центре, при этом лично заплатив за номер! Когда сей факт был высказан мне при встрече, я только чудом не сползла по стенке. И промолчала, не чувствуя ни желания, ни обязательства давать советы. А для себя отметила лишь одно — люди бессильны перед бурей страсти.

С такими мыслями рано утром в четверг я и отправилась в командировку с Хворцевым. Причём буквально. Он сам заехал за мной на своём тёмно-серебристом"порше". Сам загрузил мой чемодан в багажник и сам открыл передо мною дверцу. Чего мой муж (с грустью пришлось признать) не делал минимум четыре года!

Впрочем, всё это, как показало будущее, было прелюдией к основному действию. Покончив со мной, Олег уселся за руль и неожиданно огорошил новостью:

— У нас форс-мажор. Рейс в четырнадцать сорок, так что поедем на моей машине.

Я только ахнула. Вышло слегка наигранно и совершенно не впечатлило шефа.

— Ну, извини. Я сам узнал по дороге и не в восторге от такой идеи. Но что поделать? Встреча в пятнадцать тридцать, а переигрывать уже слишком поздно.

"Порше"бесшумно выкатился на улицу, став элементом утреннего потока. Весьма стремительным — Олег надавил на газ, и меня с силою вдавило в кресло.

— Что? Впечатляет? — почувствовав мой испуг, почти со смехом поинтересовался Хворцев. — Ты не волнуйся. Если слегка ускоримся, уже к двенадцати домчим до Питера. А там как пойдёт. Успеем и пообедать, и, вероятно, погулять по городу.

Я промолчала. Меня волновал не путь, а непосредственная близость шефа. Такой атмосферы, в чём-то даже интимной, я никогда не ощущала в офисе. И с каждой секундой пламя внутри меня всё с большей яростью рвалось наружу.

— Шикарно выглядишь, — решив меня успокоить, Олег разбавил общение комплиментом. — Свежо и стильно. В жизни бы ни подумал, что ты так запросто изменишь имидж.

Я покраснела, вспомнив вчерашний вечер и свои полные переживаний сборы. А ведь всего-то я купила костюм и три часа потратила на причёску. Так что сегодня вместо вьющихся локонов у меня были просто прямые волосы. Второй раз в жизни. И я отнюдь не считала, что это смахивало на новый имидж.

Что до костюма, светлый пиджак и юбка лишь элегантно дополняли образ. А на контрасте — чулки кофейного цвета и чёрные туфли на высоких шпильках.

— Спасибо, старалась, — смущённо сказала я. — Хотя, по-моему, ничего особенного.

Олег не ответил, но на его губах мелькнула хитрая как он сам улыбка. Лишь на мгновенье, после чего мой шеф, вновь став задумчивым, прибавил газу. Пейзаж за окном сразу утратил чёткость, и я расслабилась в объятиях кресла.

— Кстати, ты водишь? — прошла, наверно, минута, прежде чем Хворцев удивил вопросом.

— Да, но нечасто. В семье машина у мужа, а порулить он разрешает редко.

— Не доверяет?

— Я бы так не сказала. Это, скорее, отголоски ревности.

— Её к тебе? — Олег на миг повернулся и осмотрел меня очень странным взглядом. Словно оценивал. И от его внимания у меня просто остановилось сердце.

— Её ко мне. А что тебя удивляет? Среди мужчин это отнюдь не редкость.

Он рассмеялся.

— А если я предложу побыть водителем моей машины? Ну, не сейчас, — Олег немного напрягся, — а, скажем, где-нибудь поближе к Питеру.

— Не откажусь, — внутри меня что-то щёлкнуло, и я довольная распрямила плечи. А что ломаться? Тем более его слова мне показались абсолютно искренними. — Вот только туфли, — я взмахнула ресницами, — не очень к месту для такой затеи. Но не волнуйся. Как раз для подобных случаев я положила в чемодан кроссовки.

— Предусмотрительно, — держа глаза на дороге, он беззастенчиво рассмеялся снова. — А кроме кроссовок? Только не говори, что ты решила прихватить и джинсы.

— На этот раз нет, — с ухмылкой сказала я. — Там пара платьев под твои пристрастия.

Его реакцией на моё признание стала гримаса глубокого удовлетворения. В этот момент мы выехали за МКАД, и шеф ещё раз увеличил скорость.

— Польщён и тронут, — с сарказмом промолвил он. — Надеюсь, дальше будет только лучше.

Не очень поняв, что Хворцев имел в виду, я, не ответив, уставилась на дорогу. Внутри всё горело. Меня почти что физически кромсал безжалостный незримый миксер. Всю от и до — и даже крепко зажмурившись, я не избавилась от этого ощущения.

— Олег, скажи… — молчать оказалось сложно, — а чем тебе не угодили брюки?

— Мне угодили. Однако в женщине в брюках давно не вижу никакой эстетики. А это важно. Тем более когда работа почти всегда зависит от вдохновения.

— То есть, сейчас я выгляжу вдохновляюще, а в джинсах стану для тебя помехой?

— Ну, не совсем, — Олег на миг призадумался. — Ты будешь женщиной с нулевым эффектом.

— Оригинально. А что ты тогда почувствовал, когда я полностью разделась на собеседовании?

— Что? Удивление. А как ещё реагировать, если в ответе было семь предметов?

— Я не об этом, — во рту в момент пересохло, и мысли снова перемешались в кучу. — Что эстетичнее: то, что видишь сейчас, или мой образ в обнажённом виде?

— Это так важно?

— Должна же я понимать, как эффективнее помогать начальству.

Олег напрягся и, сбавив на время скорость, вновь оценил меня мимолётным взглядом.

— Ты провокатор. А что если я скажу, что эстетичнее было на собеседовании?

— Да ничего, — я ловко сбросила туфли и по-кошачьи изогнулась в кресле. — Ответ мужчины, — нога легла на парприз, а рука резко придавила юбку. — Так впечатляет?

Шеф тихонько присвистнул, но умудрился сохранить спокойствие.

— Более чем. Хотя, Вероника Игоревна, вы бы поменьше увлекались флиртом. Здесь, на дороге, ваши женские штучки могут невовремя отвлечь водителя.

Я промолчала, однако, не вняв совету, демонстративно закинула ногу на ногу. Чуть изогнулась, с внезапным дерзким упрямством вторую ногу положив на первую. Слегка упёрлась левой ступней в стекло и всей подошвой ощутила холод.

Шеф звучно выдохнул.

— Ты можешь хоть объяснить, чего пытаешься добиться этим?

— Мне так удобнее, — я предпочла не врать. — Ну, и ответ хотелось бы поточнее.

— А то?

— Обижусь. Раз уж у нас доверие, то и общаться предлагаю честно. Значит, так лучше? — с улыбкой взглянув на шефа, я соблазнительно склонила голову. Без всякой цели — каждый мой новый жест был стопроцентно подчинён инстинктам.

— Думаю, лучше, — не стал отпираться Хворцев. — Но всё равно не так, как на собеседовании.

— То есть, формально в твоём идеальном мире мне не положено никакой одежды?

— Ну, почему же? Без должного разнообразия тема эстетики теряет смысл. Только не брюки. Считай меня сумасшедшим, но это личное восприятие женщины.

Я растерялась. Конечно, он не был психом, и всё же сказанное выглядело подозрительно. Фетиш? Возможно. Однако копнуть поглубже у меня просто не хватило смелости. Да и сама сложившаяся ситуация как-то не очень располагала к этому.

— Дело хозяйское, — решила я в результате, не отрывая от Олега взгляда. И тщетно веря, что мне своим поведением удастся выбить из него эмоции. Он не сдавался. Хотя, конечно, догадывался, что я намеренно ищу пути к сближению.

Поняв, что Хворцев немного ушёл в себя, я разродилась очередным вопросом.

— Ты был женат?

И снова его лицо осталось будто высеченным из камня.

— Нет. Не сложилось. У нас был долгий роман, но обстоятельства победили чувства.

— И? Ты жалеешь?

— Жалеют только тогда, когда способны повлиять на это.

— А ты не мог?

Он сдавленно усмехнулся, словно я только что спросила глупость.

— Нет. Так бывает. Я не всесильный бог, а лишь обычный человек, как прочие.

— Да уж. Обычный, — едва не съязвила я. — А твоя пассия… Она ушла к другому?

— Нет. Не к другому. Мы поставили точку, и каждый двинулся по своей дороге.

— Ну и, конечно, как истинный джентльмен, ты просто вычеркнул её из памяти?

— Да, мне пришлось, — в последних его словах я ощутила лёгкий привкус грусти. Чёрт! Неужели? Выходит, даже из Хворцева можно порой вытряхивать человеческое. Пусть и по капле — тогда такая победа стоила больше всех свершений в мире.

Впрочем, и этого мне показалось мало, и я продолжила копаться в прошлом.

— А та скульптура? Насколько я поняла, твоею пассией была Людмила…

— Как догадалась?

— Хватило фразы Кристины и интуиции женщины-программиста. Я же не дура. Но, если ты так любил, то почему вы не остались вместе?

— Ника, не надо, — грусть сменилась усталостью, и шеф, умолкнув, плотно стиснул зубы. Всё, доигралась. Сама того не желая, я неожиданно перегнула палку. Как раз настолько, чтобы вместо беседы мы каждый порознь погрузились в мысли.