Карфаген

Майя Максимова, 2023

Моя размеренная вполне счастливая жизнь в одно мгновенье даёт большую трещину. Из-за него, циничного сердцееда, внезапно ставшего моим новым шефом. И вот теперь, поддавшись безумству чувств, я разрываюсь между ним и прошлым.Удастся ли справиться, пройти по тонкой черте и окончательно не сорваться в бездну? И как понять, где он, тот Карфаген, который должен быть разрушен в будущем?

Глава четырнадцатая

Проснувшись утром, я долго лежала молча, пытаясь вычеркнуть из себя вчерашнее. Дима дремал, а сквозь приоткрытую форточку в комнату изредка пробирался ветер. Он тихо шуршал журналом на подоконнике и шаловливо будоражил шторы, словно стесняясь или просто боясь резким движением потревожить мужа.

В отличие от ветра, я оказалась смелее и всё же выбралась из объятий Димы. Надела халат, руками поправила волосы и торопливо выскользнула из спальни. Муж даже не вздрогнул — он продолжал сопеть, почти с макушкой спрятавшись под одеялом.

Внизу на кухне с чашкой кофе в руках меня смиренно дожидалась Маша. Снова другая: непривычно растрёпанная, в белой футболке, босиком и в джинсах. Но как и от леди, приехавшей накануне, от неё пахло абсолютным сексом.

Заворожённая этой странной картиной я на мгновенье замерла у двери.

— Доброе утро, — ни капельки не смутившись, Маша приветливо расплылась в улыбке. — Ты что-то рано… Я думала, в этом доме встают не раньше, чем часов в одиннадцать.

— Сегодня — в семь тридцать, — я села в кресло напротив, не отрывая от подруги взгляда. Хотела съязвить, но вовремя спохватилась и, потянувшись, перекрестила ноги.

Маша лениво отставила чашку в сторону, переключая на меня внимание.

— Ника, ты в норме? Слушай, мне так неловко… Не представляю, как общаться с Димой.

— А в чём проблема? Стесняешься из-за вчерашнего или боишься напортачить снова?

— Может быть, хватит? Разве моя вина, что он так падок на красивых женщин?

— А ты красивая? — моя невинная шутка смешливым эхом разнеслась по кухне. — Маша, запомни: внешность — это одно, а сексуальность — это совсем другое.

— И что мне делать?

— Вести себя как обычно, не позволяя чрезмерных вольностей. А ещё лучше, — я сердито нахмурилась, — найти какой-нибудь повод для возмущения. Благо, их куча. Уверена, после этого Дима забудет про тебя как женщину.

— Нет, это слишком, — голос её чуть вздрогнул и от волнения превратился в шёпот. — И не надейся. Даже ради тебя я не готова становиться прежней.

— Маша… Проклятье! Вообще-то, это мой муж, и мы и так уже перешли границы! Да, я сглупила. Но ты-то будь поумнее и не веди себя как вторая дура!

— Самокритично, — она опустила взгляд и виновато посмотрела на пол. — Тут не поспоришь. Вот только сегодня ночью я чуть не сдохла в объятиях возбуждения.

— Ты? Чуть не сдохла? — мой изумлённый мозг аж задымился от таких признаний. — Эй, погоди-ка… И это всё из-за Димы? — я как ошпаренная подскочила с кресла.

Маша кивнула. Повисла долгая пауза, и мир как будто раскололся надвое. А я осталась — одна меж двух половин, которые с жадностью поглощала бездна.

— Да, из-за Димы, — холодный жёсткий ответ пришёл откуда-то из другой вселенной. — А что ты хотела? Выйти сухой на берег после устроенного тобой же шторма? Так не бывает. Впрочем, теперь у нас есть одна общая значимая проблема. И имя ей — страсть, слепая и беспощадная, которая с лёгкостью плюёт на принципы.

Картинно поёжившись, Маша поджала ноги и вопросительно повернула голову. Я промолчала. Опёрлась рукой о стол и ощутила, как уходят силы. Всё. Доигралась. Моя дурацкая шутка слишком стремительно обросла последствиями.

— Так что приплыли, — снова потупив взгляд, как констатацию произнесла подруга. — Нет, ты не бойся. Я-то себя сдержу. Просто хотела, чтоб ты знала правду.

— Да уж, спасибо, — с трудом подавив сарказм, я механически включила чайник. — И как всё исправить? Выгнать тебя за дверь или на время поделиться мужем?

— Тьфу. Идиотка.

— С точки зрения логики, это простейшее из возможных действий. И оптимальное. Проблема только одна — не представляю, как нам быть с моралью.

— Ника, довольно. Давай я просто уеду, и мы попробуем позабыть про это.

— Да? А получится? Или все свои мысли ты закопаешь на компостной куче? Я же не дура. К тому же твоё отсутствие не повлияет на фантазии Димы. Маша, ну правда… — вконец запутавшись в доводах, я, пошатнувшись, прислонилась к шкафу.

— Уговорила, — она предпочла не спорить, демонстративно поднимая руки. — Давай не об этом. Лучше поведай мне, как развиваются отношения с Хворцевым.

— Опять издеваешься? У нас с ним нет ничего, что можно связать с понятием “отношения”. Ну, вот вообще… — не дав мне закончить фразу, прямо под ухом громко пискнул чайник.

— Он твой начальник. Иными словами — шеф, — немного вальяжно возразила Маша. — А между шефом и его подчинённной, хоть ты убейся, не обойтись без этого.

— Без отношений?

— В данном случае — да. Впрочем, и секс я тоже не исключаю. Так что колись, — она лукаво прищурилась, не оставляя пространства для отступления.

Намеренно медленно я заварила чай и так же неспешно возвратилась в кресло. Новая тема, затронутая подругой, была, пожалуй, опаснее предыдущей. Однако молчание стало бы доказательством моих тех самых “отношений” с Хворцевым. Поэтому я, сделав один глоток, всё же ответила на её претензии:

— Мы едем в Питер. В пятницу он сказал, что у нас будет важная командировка.

— И?

— Это всё. Пока с его стороны я не заметила других намёков.

— А это намёк? — она тотчас оживилась, от нетерпения потирая руки.

— Маша, не знаю. Да и какая разница? Я не планирую мутить с Олегом.

— Но ты его хочешь. А он, по слухам, из тех, кто не упустит ни одной возможности.

— Ты…

— Так уж вышло. Пытаюсь помочь подруге, благо имею кое-какие связи.

При всей серьёзности Машиных обвинений сама она выглядела беспечной до неприличия. И даже больше — её забавлял тот факт, что я настолько"заболела"Хворцевым. А может, напротив, такое её поведение было защитной реакцией на вчерашнее.

— И? Что нарыла? — в борьбе любопытства с гневом победу быстро одержало первое.

— Не что, а кого, — со вздохом сказала Маша. — Ты что-нибудь слышала о Людмиле Бойко?

Внутри что-то ёкнуло, и долгих десять секунд я безотрывно пялилась на подругу. Почти убеждённая — мне прекрасно известен образ, скрываемый незнакомым именем. Однако признаться было немного страшно, и я не стала торопить события.

— Кажется, нет. Но секретарша Хворцева упоминала про какую-то Люду.

— Его невеста, — Маша снова вздохнула и посмотрела на меня с упрёком. — А ты не знала? Они встречались три года, расставшись прямо перед самой свадьбой. Из-за неё. Никто не в курсе подробностей, но это не было желанием Хворцева.

От удивления я просто открыла рот и подавилась собственными эмоциями.

— Не ожидала? — довольная своей речью Маша с мурчанием потянулась в кресле. — Вот и я тоже. Так что скажи спасибо и будь внимательнее с этим скользким типом.

— Он с ней работал? — переварив услышанное, я попыталась разузнать детали.

— Куда же без этого? Если сплетни не врут, она как раз-таки была его помощница. В далёком прошлом — с момента их расставания прошло как минимум четыре года.

— И что это значит?

— Да в общем-то — ничего, — Маша двусмысленно развела руками. — Ника, опомнись. Я хочу донести, что тебе стоит опасаться Хворцева. И чем скорее ты вобьёшь себе это в голову, тем меньше глупостей совершишь в дальнейшем.

— Маш, я не дура.

— Ты хуже её в сто раз, так как всецело доверяешь чувствам! А в твои тридцать, — она понизила голос, — пора бы чаще обращаться к мозгу.

— Кто бы учил…

— Имею полное право как незамужняя по расчёту женщина. К тому же бездетная, — поморщившись для приличия, она с усилием допила свой кофе. — Ник, ну серьёзно… Имея такого мужа, заигрывать с Хворцевым — это верх безумия.

— Мы просто коллеги, — упрямо сказала я, сама не веря собственному ответу. — Да и потом, Олег мне лично признался, что он противник близости с подчинёнными.

— Ага, противник. И пункт четыре в анкете как раз то самое подтверждение этому.

Её аргумент оказался куда весомее, так что я молча опустила голову. Мне было стыдно, но с каждой новой минутой Хворцев всё глубже укоренялся в душу, и в перспективе это грозило вылиться в проблему несколько иного уровня.

— Сорри за сплетни, — решив, что ляпнула лишнее, уже спокойнее проговорила Маша. — Не удержалась. В конце концов, ты права — кто я такая, чтобы делать выводы?

— Моя подруга. И мне чертовски приятны твоё внимание и твоя забота. А насчёт Люды… Можешь не волноваться. Я не намерена сближаться с Хворцевым.

Она лишь поморщилась, однако спорить не стала, чтобы окончательно не портить праздники. И вот за это я была ей признательна намного больше, чем за её заботу. Так что когда на кухню спустилась Настя, мы уже просто наслаждались завтраком. А в майском воздухе, пропахшем чаем и кофе, царила сладкая утренняя безмятежность.

— Доброе утро, — бросив с порога приветствие, дочка стремительно подбежала к чайнику. — Мам, так нечестно. Ты обещала сырники, а вместо этого у нас снова каша?

— Каша для Маши, — я подошла к плите и с неохотой вытащила сковородку. — А это честно: всё время спать до одиннадцати и вдруг внезапно пробудиться в восемь?

— Мне снились кошмары, — спешно забравшись в кресло, почти что с гордостью сообщила Настя. — Вы развелись, меня отдали в приют, а после Землю захватили зомби.

Я нервно вздрогнула и только каким-то чудом не уронила сковородку на пол.

— Мы развелись?

— Ну да. Папа и ты. Из-за красивой незнакомой женщины.

Я обернулась. Зажав ладонями рот, Маша практически тряслась от смеха. А лицо Насти, на удивление взрослое, не выражало ни одной эмоции.

— Что за… Простите, — сумбур в моей голове едва не вырвался непристойной грубостью. — Вы сговорились? Настя, какой развод? И с каких пор тебя тревожат зомби?

— Развод обычный, — дочь пожала плечами. — Официально подтверждённый в ЗАГСе. Мам, да не бойся. Это всего лишь сон, ничем не связанный с настоящей жизнью.

— Ну, предположим, — на сердце стало спокойнее, и подостывшая я вернулась к сырникам. — А что там с зомби? Опять меня обманула и вместо смурфиков смотрела фильмы?

— Мама…

— Учти. Ещё один прецедент, и будешь спать отдельно от телефона. И это не шутка. Мечтаешь о равноправии, так и веди себя как подобает взрослой.

— Ника, ей девять, — вмешалась в разборки Маша. — Ты изначально требуешь невозможного.

— И что предлагаешь? — я чуть ли не взорвалась. — Позволить Насте наслаждаться ужасами?

— Нет, но решение в ультимативной форме не приведёт к желаемому результату. Ты слишком давишь. А корень проблемы в том, что у вас явный дефицит общения.

Дочь, в две секунды забыв о моём присутствии, с немой симпатией повернулась к Маше.

— Насть, я права?

Лёгкий кивок в ответ холодным лезвием резанул по сердцу.

— Вот и причина. Так что наладь общение, а не пытайся всё списать на ужасы.

Мне стало тошно. Причём не только в душе, но и на уровне физического восприятия. Я содрогнулась, склонилась над миской с творогом и подавила резкий приступ рвоты. Мало общения… А где я возьму его с моей профессией и с домашним хаосом? Вот уж, поистине, легко раздавать советы, когда сама свободна от обязательств.

Уняв волнение и сделав глубокий вдох, я машинально принялась за сырники. Подруга притихла. Она, похоже, скумекала, что ненароком перешла границу. Но всё равно — каким-то сто пятым чувством я ощущала приближение бури.