Лейтенант Старновский

Евгений Читинский, 2021

Книга содержит повествование о событиях первых дней ВОВ, о столкновениях с противником, выявлении диверсантов и подведения итогов…

Глава 24. 22 июня 1941 г. Игра со смертью

Красноармеец Володя Камышев лежал в старом окопчике среди зарослей шиповника и внимательно всматривался в лежащее напротив него сосновое редколесье. Хорошую ему позицию нашел лейтенант Старновский! Тут подход к учебному лагерю через лес просматривался лучше всего. Сзади, на поляне, отгрохотали выстрелы. И если никто за ним не пришел, значит, там всё в порядке, значит, наши победили! А стало быть, нужно продолжать прикрывать тылы отряда дальше. А если наших побили? Володя поёжился от этой мысли, но тут же её отбросил. Всех поубивать не могли, кто-нибудь да побежал бы назад.

Потом грохнул еще один выстрел, а затем раздался отдаленный крик, приглушенный лесом. Это Черкашин звал лейтенанта…

Рядовой Иван Малец был ниже среднего роста, так что неудивительно, что его фамилию многие воспринимали как прозвище. И если он всю жизнь страдал из-за своего маленького роста (как ему казалось), то наступил один момент в его жизни, когда он этому радовался больше всего — бомбежка!

Немецкие пикирующие бомбардировщики Ю-87B налетели неожиданно. И первым же заходом разнесли палаточный городок учебно-полевого лагеря 22-ой танковой дивизии в клочья. На тот момент тут оставался только караул, пустые палатки с подсобными постройками да половина хозвзвода 2-го батальона (который в это время, согласно графику, проводил учебно-тренировочные сборы).

По счастью, первая и вторая рота еще 21 июня, после обеда, экстренно убыли в Южный городок Бреста, а оставшаяся третья рота с подразделениями обеспечения утром 22 июня 1941 года по тревоге пешим порядком ушла в сторону Бреста, так и не дождавшись обещанных грузовиков. Свое решение командир третьей роты принял только тогда, когда окончательно понял, что произошло что-то серьёзное. Отдаленные взрывы со стороны Бреста так и не прекращались.

Немецкие лётчики сразу же после первого захода поняли, что бомбят пустой лагерь, и поэтому устремились к уходящей пешей колонне, которую обнаружили их истребители, отправленные в разведку.

Когда кругом стали рваться бомбы и выть сирены пикирующих самолетов, Иван сразу и Бога вспомнил, и обрадовался, что маленькая канавка как раз была под его маленький рост, и даже пообещал Богу, что если он останется в живых, то сразу же вступит в комсомол. Чего только с испугу не пообещаешь! Ведь только что на его глазах бомба попала аккурат в курилку, где в это время сидело около десятка человек. И ведь его звали тоже курить. Но он что-то не захотел! Вот не потянуло его туда! Никак сам Бог отвел от смертушки-то! Да и потом уберег, услышав его молитвы и обещания.

Бомба взорвалась всего в десяти шагах от его канавки. Комом земли ударило по голове, и он потерял сознание. Когда очнулся, понял, что остался жив! В общем, то ли Богу оказался угоден комсомол, то ли просто пожалел хорошего человека, но факт остается фактом — Иван эту бомбежку пережил! А когда Иван выбрался из своего маленького убежища, то обнаружил, что остался один!

Первое время он просто сидел и курил возле воронки от бомбы, которая разорвалась всего в десяти шагах от его канавки, смотрел на неё и думал о смысле жизни. Вот так живет человек, думает о чем-то своем, строит какие-никакие планы на сегодняшний день, а потом вдруг неожиданно из-за верхушек деревьев, с неба обрушивается смерть. Пока она промахнулась. На десять шагов. Иван смотрел вокруг и понимал, что началась самая настоящая война, и его жизнь теперь будет игрой в прятки со смертью!

Покурив, подумав, Малец решил перенести погибших под ближайшие деревья, собрать оставшееся от них оружие и воинское снаряжение. При этом он обнаружил, что половины красноармейцев нет. Иван во время своей скорбной работы все думал, что они вернутся, но вместо них пришли чужие. И тут Бог был на стороне Ивана. Он в это время как раз оттащил очередного убитого под сень деревьев и его не заметили.

Посчитав, что береженого Бог бережет, Малец осторожно стал уходить вглубь леса, унося на плечах четыре винтовки. Еще семь припрятал. А затем он услышал выстрелы, и, немного подумав, решил вернуться и посмотреть, ведь наверняка в бой с чужаками вступили наши. Не немцы же! И не ошибся. Это были наши!

Увидев бойца из родного 2-го батальона, Старновский сильно обрадовался и всё расспрашивал Ивана Мальца, как роты уходили, куда? Когда налетели немецкие самолеты, какие потери?

Красноармеец обстоятельно рассказывал, что сам знал, не забывая сообщить, что все брошенное оружие он собрал и даже кое-что из другого казённого имущества, чем сразу же расположил к себе лейтенанта.

Напоследок Старновский спросил:

— Кто убежал и в каком направлении?

— Почти все из караула погибли. Это они в основном сидели в курилке. Остальные были из хозвзвода, которых не взяли. А еще, товарищ лейтенант, я лошадей убитыми не видел. Их как раз на луг повели.

— А раненые?

— Я же сказал, когда я очнулся, то один оказался! Если раненые и были, то уцелевшие их, наверное, с собой забрали! Меня же оглоушило! Сколько в беспамятстве пролежал, не помню. У меня до сих пор голова болит!

— Ладно, показывай, где оружие, которое ты собрал!

— Да здесь, недалече. В лопухи я его засунул!

И тут вдруг с противоположной стороны поляны из леса раздался выстрел.

Сержант тихо сказал:

— Это Камышев! Кто-то идет из того леса!

И он оказался прав.

А красноармеец Владимир Камышев всё сделал так, как ему сказал лейтенант Старновский. То есть сидеть тихо, и если он увидит кого-либо подозрительного, то сразу не стрелять, а попробовать определить, кто движется, наш или враг? Если определить будет невозможно, а неизвестный приближается, то стрелять поверх его головы и сразу же уходить к остальному отряду. Ровно это Камышев и сделал. Выстрелил и проворно отполз, а потом и вовсе припустил на полусогнутых ногах к своим.

Тем временам лейтенант зычным голосом скомандовал:

— Все ко мне! Занять оборону!

Отряд Старновского тут же залег на небольшой возвышенности. Пленных запихнули в небольшую землянку возле сломанного шлагбаума, где когда-то сидела дежурная смена.

Вскоре на поляне появилась бегущая фигурка Камышева. Вот он остановился, никого не видя. Тут лейтенант ему крикнул:

— Ложись за грузовик и замри!

Тот обернувшись на голос, увидел приподнявшегося Старновского, его машущую руку, показывающую что нужно спрятаться и залечь, и быстро юркнул под ближайшую полуторку.

Над разбомбленным лагерем снова повисла тишина. Где-то вдалеке по дороге послышался рокот моторов. Шла какая-то техника.

— Неужели немцы? — спросил Подкорытов сержанта.

— А это мы сейчас посмотрим!