Не буди лихо…

Евгений Ерофеев

Что делать, если из-за простой ошибки строителей пробудилось древнее зло? Можно ли спастись от целой стаи кровожадных упырей, алчущих свежей крови? Кто может спасти деревню от набега орды нежити? Волею судеб ответы на эти и многие другие непростые вопросы придется искать героям этой книги, нашим современникам и обитателям совсем другой эпохи, следы которой можно найти лишь в истлевших летописях. Смогут ли герои пережить самую страшную ночь в своей жизни?

* * *

Казалось, эта ночь никогда не кончится. Наступивший серый, хмурый день не многим отличался от темного времени суток, разве что теперь обступающее со всех сторон болото можно было рассмотреть. Дождь перешел в ливень, который и не думал прекращаться, с каждой минутой становился все сильнее и сильнее. Воины уже еле держались в седлах от усталости.

— Ежели не отдохнем тотчас же, эту ночь уже никто не переживет, — заявил Никита с укором воеводе.

Тот не ответил. После таинственного исчезновения двух витязей они за несколько часов потеряли еще шестерых. Отряд заметно поредел. Теперь его замыкал целый табун бесхозных лошадей. И снова — никаких следов. Как будто бы на воинов наслали морок. Никто ничего не видел и не слышал. Только когда исчез последний, Иван, его напарник вроде бы видел какую-то тень на дереве.

— Наверх его затянуло, на ветки, но что там было, то мне неведомо… Это ж какую силищу надо иметь. По мне, так бесы тут вьются, браты мои, — испуганно поделился он. Крыть было нечем.

— Варун, ты слышишь? — повысил голос Хорт.

— Да, — с совершенно потерянным видом ответил тот, — привал!

Место для отдыха было не самым подходящим. Они спешились и сразу же рухнули на разбитую сырую землю. Кто-то сел прямо так, некоторые подложили щиты, выбирать не приходилось.

Никита сел ближе к илистому берегу и задумчиво уставился вдаль на плакучую иву, стоящую чуть поодаль от остальных деревьев. Ее намокшие густые ветви опускались до самой воды. Взгляд его упал ниже. Внезапно Хорт вздрогнул и вытаращил глаза — сомнений быть не могло. Там, в самой тени ветвей виднелось две головы. Сначала он принял их за кочки, но когда одна из них быстро моргнула, страх сковал дружинника.

— Варун, — тихо позвал он своего собрата по оружию.

Тот дремал поодаль, подложив под голову подсумку с провизией. Ответа не последовало. Тогда Никита позвал еще громче, не изменяя своей позы.

— Чего тебе, непоседа? — сонно ответил воевода, переворачиваясь на другой бок.

— Ступай сюда. Токмо невзначай будто. Спугнешь супостатов, — последовал ответ.

Сон Варуна как ветром сдуло. Он резко дернулся, как ужаленный, затем вспомнил слова своего десницы и уже спокойно встал, потягиваясь. Вразвалочку подойдя к берегу, он сел рядом с Никитой, похлопав того по плечу.

— Смотри. Под ивой затаились. И не боязно им в топи по маковку сидеть, так и утонуть недолго, — сообщил наблюдательный воин.

— Ты смотри, что делается, — ахнул Варун, не сдержавшись.

— Вот и я говорю, не к добру. Что делать думаешь?

— Обожди, брат. Так это же наши, Галаш и Малк! Видишь башку лысую, усатую? Точно, Галаш, говорю тебе. А второй поменьше ростом, и шрам даже отсюда видно. Почему токмо у них морды дюже серые, аки у покойничков?

Никиту аж передернуло. Действительно, это были люди из их отряда. Первые пропавшие. Что они делали там? Почему следили за ними? Неужели предательство?

Словно почувствовав, что их засекли, две головы медленно и зловеще скрылись в покрытой ряской воде.

— Шутки шутить удумали? — взбеленился Варун, выхватывая оружие. — А ну идите сюда, зову вас на честной пир! Только с того хмелю, что я приготовлю, уж не всякий встать сможет!

Но никто так и не показался. Только дождь оставлял свои следы на водной глади, громко шлепая по кувшинкам. Взбесившись, Варун начал со всей силы лупить мечом по мокрой длинной траве. Все проснулись и уставились на своего лидера, не понимая, что происходит.

— Всем в строй! — в бешенстве проорал тот, не переставая бить ни в чем не повинную растительность.

Сумерки опустились так быстро, как это бывает только в лесу. Все страшились предстоящей ночи, но виду не показывали. Зажглись факелы.

— Думаешь, предатели низкие в дружине завелись? Продали нас Галаш с Малком за тридцать сребреников? — тихо спросил Никита, поглядывая в сторону медленно плывущего с топи густого тумана.

— Пес их знает. Уж больно ладно наших молодцев положили. Не могет такого быти, чтобы все восемь иудами были, — глава отряда был растерян.

— И то верно, странно. И как они под воду ушли, аки рыбы какие. Что за чертовщина тут творится, Варун? Без колдовства темного тут не обошлось, глаза отвели часовым, помяни мое слово! — Хорт зябко поежился. — Не люблю я это дело, зело не люблю…

— Смотри-ка, что такое? — затревожился воевода, заерзав в седле.

Путь их отряду преграждала огромная поваленная сосна, с корнем вырванная из земли, верхний конец ее скрывался в болоте. Толстые, похожие на колья сучья вызывающе торчали во все стороны, не давая возможности лошадям форсировать преграду.

— Растудыть твою налево, — прошипел Варун, — четверых отправляй рубить древо, остальным начеку быть, засада, как пить дать!

Никита обернулся и зычным басом отрывисто выкрикнул распоряжения. Четверо воинов спешились и нехотя побрели к преграде. Острые мечи вязли в смоле, работа застопорилась. Вдруг мутная жижа у берега заколыхалась и оттуда поползло что-то. В свете факела стало видно, что к ним из болота на карачках вылезал Малк, ушлый маленький силач, превосходно владеющий секирой. Выглядел он так, словно вернулся с того света. Судя по удивленным возгласам «лесорубов», с той стороны преграды тоже что-то происходило.

Наконец, бывший вояка из отряда Варуна полностью выполз из воды и встал перед лошадьми во весь свой невысокий рост. Странная улыбка растянула его бледное, перекошенное лицо. Узко посаженные глаза, излучая какой-то потусторонний, холодный свет, изучающе уставились на главу отряда.

— Вы что учинили, изверги? Куда пропали? Недоброе затеяли? Кому продались, иуды? — командир отряда засыпал предполагаемого перебежчика вопросами.

Тот не ответил, продолжая молча стоять, чуть покачиваясь и пристально рассматривая своего бывшего воеводу. Черные мокрые волосы, больше похожие на водоросли, свисали из-под шлема, закрывая глаза. Вода стекала с одежды и доспехов.

Лошадь главы отряда испуганно заржала и встала на дыбы, сбрасывая своего наездника. Последнее, что Варун заметил перед тем, как отключиться, ударившись затылком о камень, — большая темная тень, прыгнувшая на них сбоку.

Голова раскалывалась от боли. Лежа в темноте, Варун долго не мог понять, где находится. Он вроде бы лежал на чем-то мягком, в тепле и сухости. Наконец, глаза немного попривыкли, он увидел полоску света под дверью. Раздались шаги. В комнату кто-то зашел, освещая себе путь свечой.

— Не спится? — насмешливо спросил витязя знакомый глубокий голос.

От удивления тот вскочил на кровати, тут же пожалев об этом.

— Тихо ты! Головой знатно приложился, даром что жив остался. А ты тут извиваешься, как гадюка, — недовольно сказал вошедший, — на вот, испей-ка.

Он подошел к изголовью кровати, протягивая раненому воину деревянную плошку с темной жидкостью. Воевода испуганно отпрянул, пытаясь учуять, чем его хотят попотчевать.

— Не боись ты, аки красная девица. Думаешь, если убить тебя задумал, стал бы тащить к себе? И яд тратить? Эх ты, голова садовая!

Благодаря свечке Варун смог рассмотреть своего спасителя. Это был стареющий лысый мужчина с выдающимся подбородком и хитрыми черными глазами. Одетый во все черное, он походил на какого-то монаха-отшельника.

— Что приключилось? — простонал воин. — Где все наши?

— В болоте ваши спят вечным сном. Или уже рыскают окрест, тебя пытаются учуять. Да только не выйдет.

— Кто всех убил? — пойло действовало умиротворяюще, разговаривать было совсем лень, головокружение прошло, веки налились свинцовой тяжестью.

— Поспи пока, утро вечера мудренее. Завтра потолкуем как следует. Ничего не боись.

В самом глубоком месте болота, словно избушка Бабы-яги из сказок, на четырех массивных деревянных столбах стоял незаметный маленький домик серого цвета. Рядом чуть покачивалась привязанная толстой бечевкой утлая серая лодка. Быстрые тени, снующие по болотам в тот час, бесшумно прыгающие с ветки на ветки, ныряющие в воду, бегающие в тени деревьев, не раз оказывались рядом. Но словно заговоренные смотрели сквозь жилище «Мытаря». Ближе к рассвету все они исчезли, будто никого и не было.