Ключ: Козырь Бейкера

Дилаис Райз (2024)

Чем больше секретов, тем яростнее желание чужаков их заполучить. Быть ключом к половине преступного мира — непростая задача. Многие желают меня поймать, но еще никому не удавалось. Толпа — мой друг, полумрак переулков — мое укрытие, информация — моя валюта и жизнь. Я — голова нашего незаконного дома, общая память, губка для новостей, чисел, имен, адресов и всего остального. Так что ключ к сейфу желанной информации и власти — и есть я. Но больше я не могу находиться в тени. И теперь вынужден выйти в свет.

Встречи

С плеч упала целая глыба, когда Айзек увидел Лиама. Чёрт возьми, живого. Дни всё то время, проведённые в напряжении, изнуряли. Многие забыли про сон, попытки выйти на местонахождения Райза оборачивались в ежеминутные провалы благодаря работе Боунса. Он научился не оставлять после себя ненужных следов. Айзек с чувством вымещал злость на любой выдерживающей такой поток поверхности. Когда группа Скотта не вышла на связь, а паникующий Сэм влетел в кабинет к Бейкеру, они уже всё поняли и лишь надеялись на то, что хоть кто-то остался в живых. Они оставили Янга. Весьма любезно выбрать из целой группы важное звено. Остальных обезвредили, а затем и пристрелили на месте ещё при сопротивлении. Скотт сказал, что это был Кербер. Всем стало ещё яснее. Лиама забрали Вороны.

Он у Бейна.

И это не то, что можно назвать провалом.

Это был полный пиздец, не подвергающийся никаким определениям.

Айзек, словно оголодавший зверь, был готов вцепиться Энди в глотку от накатившей ярости. Они ожидали такой ход, но надеялись на грамотную работу парней. Оказалось, что Вороны подготовились лучше. Кто-то дал им наводку на посредника. И того, кто должен был выступать от лица семейства Джефференс заменили своим. Посредник мёртв, группа Шакалов пристрелена, как свора жалких псов, Лиам выкраден, как хренова жемчужина. Хилл злился на свою ошибку, проклинал отряд Рида, желая придушить Малкольма на месте за неудачу и растерзать всех и себя в том числе за идиотские просчёты.

Но у Хилла были свои причины злиться сильнее, чем остальным. Айзек не мог постоянно проигрывать Энди в честной игре. Кто-то определённо жулил. Кое-кто.

Определённо жулил.

«Этот гад использует людей, как пешек, играется на доске, а во время шахмат переключается на нарды, ломая всю чёртову систему! Как играл без правил, так и играет вечно из них выпрыгивая!»

Хилл ударил по рулю, с ненавистью стиснув зубы. Они были вынуждены отправить Лиама подальше от всех, нашли тихую безопасную больницу, договорились, отвалили денег, забили территорию людьми. Скрыли парнишку с глаз, чтобы он прекратил быть для всех мишенью, по которой стоит сразу палить или же, которую стоит ловить, тут, уж, кому что нравилось больше. Райз просто собирал вокруг себя всех «сливок общества» и «напыщенных коллекционеров». И им пришлось скрыть его, как пиратам свои сокровища. Шакалы с каждым днём убавляли градус недовольства и продолжали работать, оставляя мальчишку в покое и прекращая попытки скрытым поисков. Айзек прекрасно замечал то, с каким видом те косились на Бейкера, на Филлипа, на него. Требовалось куда больше много времени. Вороны Райза не искали, союзники придерживались нейтралитета, а банды, которые находились под их контролем не прекращали возмущаться, хоть и не так яро.

Он бы хотел заехать к Лиаму, поговорить с ним, но не мог. Знал, что, если и не Шакалы, то за ним следит тот, кто давно стал частью его густой тени. Поэтому каждый день он разъезжал по улицам, проверял работу своих ребят, выслушивал доклады, отдавал распоряжения и вновь садился за руль «Ленд Ровера», жал на газ, делая вид, что ему совершенно нет дела до чужих хитрых глаз, которые за ним наблюдали из полумрака.

— Босс, — Айзек услышал подчинённого в динамике и поставил телефон на громкую связь, — здесь Пейдж.

«А этому ублюдку что здесь нужно?»

— Пейдж? Посади его куда-нибудь, — он повернулся к сенсорной магнитоле, — где вы? — услышав название бара, вбил в навигатор и посмотрел на проложенный маршрут и время, — приеду через двадцать минут. Не спускайте с него глаз, чёрт знает, с какой целью он явился.

Капитан добрался до места немного быстрее, свернул на парковку и заглушил двигатель, задерживаясь в салоне автомобиля. Внутри всё неприятно подрагивало. Интуиция топила за то, что разговор будет или неприятным, или заводящим в непредсказуемые и неконтролируемые события.

Мужчина, который был старше Айзека лишь на несколько лет, сидел за барной стойкой в гордом одиночестве; скучающе, как могло показаться на первый взгляд, покручивал стакан, водил им по деревянной поверхности, тем самым оставлял на столе влажный след. Хилл расправил плечи и вошёл в бар. В конце концов, хозяином здесь являлся он.

— Заставляешь гостей ждать? — тихо донеслось до него властным голосом.

— Незваных, — спокойно ответил Хилл, не желая подходить к стойке ближе, чем на три фута, а то и десять по возможности, — что тебе нужно?

— Даже не предложишь мне выпить?

— Тебя уже обслужили, Пейдж, — намекнул он на стакан в руке, взгляд ни на секунду не отрывался от спины собеседника, — зачем ты заявился к нам на территорию?

Вопрос, который ему хотелось задать конкретнее: «Зачем ты припёрся сюда ещё и лично?» Но он промолчал, продолжая сверлить главу Змееносцев глазами. Мужчина усмехнулся, провёл по короткостриженым волосам и обернулся к Хиллу, уничижительно обвёл его взглядом, вызывая клокочущее в горле чувство. Айзек посмотрел на шрам, рассекающий лицо Эрика, как неудачное произведение искусства, и почти героически подавил желание скривить губы.

— Бейкер также продолжает держать тебя на поводке, капитан?

Хилл чуть нахмурился, пытаясь понять, к чему клонит этот безумец. Промолчал. Пейджу пришлось продолжить.

— Тебе никогда не хотелось стать выше? Разве тебе не хочется, чтобы к тебе относились иначе?

«Выше, то есть встать на место Фила? Или Тома? Это значит, «выше»? К какому идиотскому выводу он пытается меня подвести?»

Айзек выдерживал мрачный и немигающий взгляд, обращённый на мужчину напротив.

«Идиот, ты серьёзно считаешь, что это предложение меня может заинтересовать?»

— Это всё, что ты хотел сказать? — капитан чуть отошёл с прохода, подсказывая мужчине выход за дверь.

— Стань моим заместителем, Хилл, — твёрдо, словно приказывая, произнёс Эрик, и Айзек поразился наглости, на секунду забывая о самоконтроле.

— Что, прости?

— У тебя прекрасный потенциал, Хилл. Ты бы мог встать во главе группировки, но тебе не дают раскрыться, — мужчина отставил стакан с нетронутым напитком на стойку, — в тебе есть всё, чтобы сместить Томаса. И всё, что нужно для меня. Я могу доверить такому, как ты, часть своей власти и судьбу Змееносцев. Такой, как ты не подводит своих людей.

— А что же с твоим заместителем? Слишком мягок? — отчуждённо бросил Хилл и сощурился, склоняя голову к плечу.

— Тряпка, — только и бросил он, не желая развивать эту тему.

Повисла недолгая пауза, прежде чем Айзек вновь задал вопрос:

— Чем же Малкольм тебя не устроил? Прекрасный кандидат на такую роль, да куда опытнее.

Хилл прекрасно знал Рида и нисколько не сомневался в нём, как минимум в верности Тому, но он должен был узнать, почему такой человек решил выдать предложение именно ему. Что в нём нашёл Пейдж, чего не было в Малкольме?

— Он слишком преданный пёс для такой работы, жестокий коп в прошлом, но он по-прежнему коп. Законы Бейкера для него, как конституция.

«А я, значит, могу предать своих же людей без угрызения совести, так ты, козёл, считаешь?»

Это его разозлило, но тут же пыл остудился другими мыслями. Он должен был держать голову в холоде, никаких мешающих эмоций быть не должно.

«Причина не в этом. Это лишь та часть айсберга, которая находится на поверхности. Думай, всё не так просто».

И он прокрутил в голове каждую мысль, взвесил. Молчание немного затянулось, но зато дало капитану разобраться.

— Заявился ко мне на территорию. Предлагаешь мне такие вещи. Пейдж, — пренебрежительно бросил Хилл, — не врут слухи, ты псих, каких поискать.

Того совершенно не задели произнесённые слова, скорее польстили. И это вызвало в Айзеке лишь большую неприязнь.

— Сколько тебе платят? Я дам тебе гораздо больше, чем эти жалкие дворняги, Хилл. У тебя будут деньги, свобода…

— Свобода? — перебил его парень, пронзая взглядом, — дай угадаю, «свобода», в твоём-то понимании — это режь, кого ни попадя, убивай, вытворяй любую ахинею, потому что тебе ничего не будет? Доминируй, властвуй, унижай, Пейдж? Такие у тебя правила?

Мужчина грозно сверкнул глазами, воздерживаясь от грубого ответа. Айзек же продолжил:

— Локонте был умнее тебя. А ты лелеешь лишь свои безумные хотелки, вырезаешь всех последователей Жака и ведешь довольно опасную игру со смертью. Чикаго весьма наслышан о твоих амбициях, — выделил он последнее, произнося почти по слогам.

Эрик продолжал молчать, но Хилл видел, как каждое слово вызывало в нём целую бурю, которую тот контролировал просто с помощью высших сил. Темперамент Пейджа не позволил бы ему стоять и выслушивать это, оттого Айзек и подметил для себя деталь, что интерес, который очень сильно граничит с полнейшим безумством, у этого ублюдка он вызывает вполне себе настоящий. Иначе никакие бы правила и границы не остановили бы его.

— Считаешь, я ничего не понимаю? У меня приличная территория, я неплохо её контролирую в течение стольких лет, несмотря на размеры и сложности, которые с этим возникают; всё находится под круглосуточным наблюдением, и, заявившись сюда, для себя ты убедился в том, что я получаю информацию ежеминутно. Также — что меня слушают, что дисциплина у парней на высшем уровне, как и чувство ответственности. Я справляюсь со своей работой и имею отличных, натренированных людей в своей команде, преданных мне до гроба. Уйду я — уйдут и они. А это не меньше сотни человек.

Он заметил, как Эрик еле заметно двинул плечом, успевая подавить в себе желание высказаться и перебить Хилла. Едва заметный жест, однако его оказалось уже достаточно, чтобы убедиться во всём им сказанном.

— Не получилось вернуть себе клочок жалкой земли, так надумал отхапать себе ещё больше? Да ты жадный, Пейдж. И ты ошибся. Я не собираюсь работать на неуравновешенных психопатов, которые не разбираются ни в себе, ни в людях. Так что мой ответ: нет. Нет, Пейдж. И если это всё, чем ты хотел со мной поделиться, то тебе пора. Задерживаться на чужой территории не лучшее решение.

Эрик прожигал его взглядом, недовольный пылкой речью Хилла и таким резким, даже грубым отказом. Медленно поднялся с места, приблизился к парню, остановился почти вплотную. Капитан Шакалов продолжал серьёзно глядеть на главу Змееносцев и молчать. От напряжения в помещении Айзеку начинало не хватать кислорода, но он продолжал стоять и смотреть ему в глаза с чуть вскинутым подбородком, словно от этого зависело его положение. Отвести взгляд не имел права. Даже секундной слабости здесь не место.

— Ладно, — вдруг сдался Эрик, широко улыбнулся и этим жестом вызвал у Айзека некоторую нервозность от безразличного тона; первым отвернулся и направился к двери.

«Это «ладно» точно ничем хорошим не сулит».

Глава Змееносцев покинул бар, Хилл обернулся к двери вполоборота, встретился взглядом с подчинённым за большим окном, кивнул ему в сторону удаляющегося мужчины. Понимая без слов, тот последовал за Эриком, провожая Змееносца с территории Шакалов.

Время растрачивало секунды, как вылетающие стрелы на тренировках по стрельбе из лука. Очередной день близился к завершению. Айзек возвращался домой, ощущая прокатывающуюся по мышцам усталость. Пейдж не возвращался, Змееносцы не лезли, Вороны молчали. Достаточно спокойно и избито тихо, чтобы так просто расслабиться и порадоваться тому, что жизнь начинает налаживаться. Из всего только солнце продолжало обжигать Чикаго и испытывать на его жителях возникшую из ниоткуда жару: синоптики обещали дождливый конец июля и начало августа, но у природы оказались свои планы, и даже середина месяца выдалась невыносимо душной. Календарь уже давно чертыхнулся в сторону августа, а дождей так и не появилось. Кондиционер в салоне «Лэнд Ровера» спасал Хилла от желания содрать с себя как вещи, так и кожу. На пути, окутанная лучами солнца, сверкнула знакомая вывеска кофейни. Айзек свернул к ней за поиском стаканчика нового авторского напитка, параллельно отвечая на звонок Малкольма. Хилл направился к входу в кафе и ответил на вызов контакта «Конченный психопат».

— Слушаю, — начал он, подняв взгляд к меловой доске с написанными там напитками и ценами.

— Айзек, ты что-нибудь слышал о Стервятниках?

— Стервятниках? — парень задумался, прокручивая в голове это название и одновременно с этим выбирая себе кофе.

Рид терпеливо ждал на другом конце связи. Девушка за кассой приветливо улыбнулась Хиллу, тот ответил ей тем же и поднял руку, указав на запись за её спиной.

— О, у вас есть лимонады, сделайте мне на свой вкус, — подмигнул он бариста и достал кошелёк, — нет-нет, наличкой.

— Ты что там, прохлаждаешься, пока мы работаем?

— У меня законный перерыв, — отмахнулся Айзек и протянул названную сумму, после накрыл динамик и шепнул девушке, — сдачи не надо.

— Прохлаждаешься, — подытожил Рид, однако осуждения в голосе не послышалось, — и подкатываешь к симпатичной девчушке?

Хилл отказался от мысли лестной благодарности и подмигивания девушке, досадно разглядывая её спину в ожидании заказа.

— Насколько я знаю, они сейчас в Милуоки зажились, — задумчиво протянул он.

— Висконсин, — хмыкнул Малкольм.

— Да, молодец, пятёрка тебе за знание географии, — усмехнулся Айзек, забрал холодный лимонад и направился к выходу; парень продолжил только тогда, когда сел в машину, и с уверенностью, что разговор не будет слышен на улице, — насколько я осведомлён, сейчас у Стервятников на верхушке высиживает Гарет Брук. И. Насколько мне известно — неплохой мужик. А с чего ты вообще спрашиваешь?

— Их Правая рука связался со мной напрямую.

Хилл задумчиво прикусил трубочку.

— Так.

Малкольм продолжил:

— Твой «неплохой мужик» исчез без следа, оставляя птенчиков на растерзание судьбы. Сейчас у них хаос из-за паникующей части, на носу крупная сделка, а глава втихую слинял.

Хилл принял вертикальное положение, прекращая нежиться под прохладными дуновениями кондиционера.

— С чего это ты решил, что он слинял?

— А что, большой дядя испугался крупных денег? Плохие мальчики его украли? — с насмешками выдавал Рид, — не считаешь это странным?

— В любом случае это не наше дело, — попробовал увильнуть Хилл, перемалывание чужих костей его не особо интересовало.

— Наше. Змей узнал, что Брук скрылся в Чикаго. Попросил, а точнее, если отбрасывать все формальности, потребовал его разыскать в ближайший срок.

— Цена?

— Процент от предстоящей у них сделки перейдёт к нам.

Айзек присвистнул не без удивления.

— Им так нужен этот старик.

— Получается, так. Я еду к Филу, захочешь узнать детали, приезжай.

— Ясно, — посмотрел на магнитолу, там на время и поджал губы, — во сколько?

— Думаю, к семи буду там.

— Понял.

Айзек сбросил вызов и посмотрел перед собой, слегка хмурясь от мыслей.

— Не нравится мне это.

Впрочем, в последнее время ему всё чаще и чаще не нравилось достаточно много вещей. Он уже не знал, предчувствие это или медленно подкрадывающийся к тридцати возраст.

Хилл решил сделать небольшой круг, чтобы объехать пробку, но сменил маршрут: из-за очередного звонка остановился недалеко от пустующей парковки. Теряя последние ноты веселья, которые помогали ему выжимать из трудоёмких будней не только переутомление, но и какие-то яркие вспышки неплохого времяпровождения, Айзек вышел из автомобиля, захватив с собой лимонад. Ещё раз бросил взгляд на экран. Неизвестный номер, даже не отображается. Поднял телефон к уху, продолжая тянуть молчание. Он прекрасно знал, чего ждал, но хотел убедиться в том, что не ошибся. На другом конце было также тихо, но после, подтверждая догадки, послышался смешок.

— А где же твоё привычное саркастичное «Алло»?

Если существуют способы, одновременно швыряющие тебя, как в приятные, так и в гнилые ощущения, то это определённо был один из них. Хилла одолевал достаточно масштабный спектр эмоций, чтобы остановиться на чём-то одном. Он покосился по сторонам в поисках собеседника на случай, если он скрывался где-то рядом.

А рядом он точно был.

— Энди, — сдерживаясь от достаточно лестных выражений, ответил ему Айзек.

— Привет, Хилл. Давно не болтали, да?

— Ты так давно не звонил. Нашёл себе новую подружку? Я уже ревную.

Шутку Боунс не оценил, предпочитая оставаться мрачным. Мрачность всегда была частью его самого, однако Хилла раздражало, что теперь даже он не удосуживался от этой загадочности плохого парня увидеть иное. Раздражало. И досадно скребло душу.

— Хилл, ваш мальчишка становится занозой.

Айзек был уверен, что Энди находится где-то рядом. Он стал отходить от автомобиля, сдержанно озираясь по сторонам. Хотел найти его, даже если парень пытался скрыться от него под землёй. Хотел посмотреть ему прямо в глаза и найти в них хоть что-то не чуждое ему.

— Ты ведь знаешь, я не люблю повторять дважды.

— Да, ты в принципе не любишь разговаривать, — подметил Айзек, поддерживая разговор и продолжая блуждать взглядом по каждому углу.

«Где ж ты скрылся, Боунс?»

— Бесполезно, — хмыкнул в микрофон Кербер, — ты у меня, как на ладони. Не ищи меня Хилл, не найдёшь.

— Не удивлён, — сжал губы Хилл и остановился за углом здания, — ведь это я учил тебя скрываться. Научил на свою голову, — пробубнил он последнее.

— Не трать время.

— Получается, мне нужно гордиться, так? — Хилл расправил плечи и бросил взгляд на крыши зданий, — ученик превзошёл своего учителя. Не так ли, мой дорогой Палпатин?

— Я тебя не убивал, — сдерживаясь, усмехнулся парень.

— Но пытался.

Айзек надеялся увидеть его, однако кругом были лишь пустые улицы, наполняемые потоком срезающих путь людей, и высотки. Он оставил попытки найти Кербера, облокотился на стену, скрестил руки, прижал телефон к уху плечом и шумно втянул воздух, поднимая напиток к лицу, трубочкой задел верхнюю губу. За это время Энди не вымолвил ни слова.

— Ты ведь знаешь… — устало раздалось из динамика.

— Завязывай, — сухо оборвал его Хилл и выпрямился, перехватывая корпус смартфона и сжимая в руке, — задрало… И выходи. Поговорим лицом к лицу, мистер загадка.

— Нет.

— Боишься, что я приму тебя с слишком распростёртыми объятиями? — съязвил Хилл, начиная злиться.

— Да, — вдруг раздалось в ответ, и Айзек мог бы зуб дать на то, что сейчас Энди улыбался, — ведь это я учил тебя стрелять.

— О да, я бы продемонстрировал тебе свои умения. Ты бы, аж, загордился мной, сукин сын.

Злость обхватывала Хилла постепенно, но достаточно стремительно, чтобы пытаться её подавить. Айзек задумался о пистолете, спрятанном за поясом. Он бы очень хотел всадить пару пуль в задницу одному ублюдку.

Повисла тишина, жестокая и тянущая обоих на самое дно воспоминаний. Кто-то должен был это остановить, и Боунс взял это в свои руки, вернулся к первоначальной теме.

— Придержите своего щенка. В следующий раз живым он уйти не сможет. — После долгого молчания в ответ он продолжил, а в голосе резануло подавляющейся годами болью, — Считай это предупреждением, Хилл. По старой дружбе.

За спиной Айзека раздался взрыв, нехило проезжающийся по ушам. Сохранившиеся окна близстоящих заброшенных зданий тут же повыбивало. Он моментально согнулся, ощущая, как тряхнуло всё тело, накрыл рукой ухо и обернулся на звук; напиток упал на асфальт, разливаясь в небольшую лужу под ногами, чудом из другой руки не выпал телефон — успел сильнее сжать корпус. Выглянув из-за угла, у которого он стоял, Хилл заметил пылающий во всей красе «Лэнд Ровер». Клубы дыма вздымались вверх, языки пламени трещали, с интересом блуждая по салону автомобиля.

— Ты… — чуть ли не задыхался от возмущения Хилл, — ах, ты ж… су… ка… — протянул он более красноречиво, но собеседник не услышал — сбросил вызов.

Хилл смотрел на свою машину, теперь уже прошлую, с распахнутыми глазами. Должен признать, такого шага он не ожидал. И повезло, что он отошёл подальше. Даже ударной волной особо не задело.

— Моя машина… Боунс! Сука.

Энди стоял на крыше многоэтажки, с силой сжимая телефон. Он был уверен, что знает каждое слово, каким его одаривал Хилл прямо сейчас, смотря на остатки своей машины. Он был рад, что Айзек сам решил покинуть салон и отойти подальше, Боунс понимал, если бы ему пришлось выгнать его из автомобиля самостоятельно, он бы вряд ли сумел подобрать нужные слова, чтобы этот упёртый парень пошёл у него на поводу. Он спокойно сел на край здания без страха, что его заметят. Такая роскошь с нужным углом обзора сейчас была доступна только ему. Айзек с чувством выбросил стакан в мусорку неподалёку и пустил руку в волосы, вторую уперев в бедро. Из-под задравшейся кофты блеснула стальная рукоятка пистолета. Энди хмыкнул.

Кажется, Хилл любил эту машину.

Боунс поднялся с места, вытянул руку и разжал пальцы, выпуская телефон в пропасть высотой в многоэтажное здание. Направился к лестнице, поджимая губы. Преодолевая каждый пролёт не прекращал думать, хотя пытался отбросить все мысли, которые просачивались через щели выстраивающегося в ту же самую минуту барьера. И так по кругу: мысли, барьер, трещины, мысли, барьер, трещины….

«Как же так всё получилось, Айзек…?»

Энди достал ключи, чёрный «Камаро» поприветствовал своего хозяина. Салон успел нагреться, духота захватила его. Боунс поспешил включить кондиционер, чтобы не запечься в автомобильной духовке.

«Ужасная погода. Если в аду также, то я пожалею о выбранном пути».

Разгоняя «Шевроле», Энди повернул голову на облако дыма, откуда Айзек, скорее всего, уже ушёл, чтобы избежать встречи с полицией.

— Нет, ты понимаешь, что он сделал! — Хилл ударил кулаком по столу, Сэм оторвался от отчёта и поднял на него взгляд, — он её подорвал! Подорвал! Мою! Машину!

— Скажи спасибо, что не вместе с тобой, — парень положил ручку на тетрадь и сложил руки на столе.

Хилл отмахнулся.

— Он бы так не сделал, — уверенно вырвалось у него.

— Откуда ты знаешь? Он мог тебя убить. Он чуть не убил Лиама.

— Нет, — твёрдо опровергнул он и посмотрел на вопросительное выражение лица друга, — я просто знаю.

— Мне есть смысл спрашивать, откуда ты располагаешь такой информацией?

Хилл дал молчаливый ответ.

— Ясно, — Сэм вновь взял ручку в левую руку, не желая выбивать из Айзека ответы.

В отличие от Лиама ему этого парня расколоть было труднее.

— Я ему отомщу, гаду.

— И как же? — бросил Реймон, устремляя больше внимания на бумагу, чем на эмоциональные всплески своего собеседника.

Хилл в предвкушении довольно улыбнулся.

— О, узнаешь.

Ему пришлось нелегко, чтобы найти Воронёнка далеко от гнезда и в безопасности для себя. Однако это ожидание и проделанные труды стоили того. На парковке он увидел сверкающий от чистоты чёрный «Шевроле Камаро ЗЛ1». Такой одинокий и такой беспомощный. Айзек имел за спиной большой опыт в угоне, так что сесть за руль даже такого автомобиля ему особых сложностей не доставило. Он блаженно провёл по замшевой обивке руля, подрезанного снизу, оглядел восьмидюймовую сенсорную систему, коснулся соседнего спортивного кресла. Расплылся в улыбке от своей проказы.

Но остался последний шаг. И прямо сейчас он закончит свой план мести.

«А нечего было мою красотку взрывать».

Машина засвистела шинами, оставляя на асфальте два параллельных следа. Айзек вжал педаль газа в пол и рассмеялся.

— Да! Вот так вот!

Только пересекая границу Шакалов, он сбавил скорость и достал телефон, набирая знакомый ему номер в надежде, что его обладатель ещё не успел сменить. Ведь в прошлый раз он звонил с одноразового.

— Хилл. — собеседник уже узнал о содеянном, это слышалось в его недовольном тоне.

— Мм-м? — довольно протянул он.

— Ты знаешь, что ты та ещё сволочь?

— Правда? — состроил Айзек удивление и хохотнул.

— Ты угнал мою детку, — с выглядывающей в голосе досадой сказал собеседник.

— Конечно, ты ведь подорвал мою.

— Уже представляю, как ты будешь над ней издеваться…

Не слушая жалостливые прощальные слова Боунса, Айзек бросил:

— Боже, какой тут движок, а как рычит, а-а? Боже, это определённо восторг, такой малышки у меня ещё не было.

— Конечно, рычит. Это же «Шевроле Камаро», а не ваши жалкие «Лэнд Роверы» и «Ауди» с вечно дохнущим движком.

Хилл оскорблённо фыркнул.

— Знаешь, — отгоняя обиду, вновь взялся выводить он Энди, — я тут подумал, что насчёт белого, может, жёлтый?

— Ужасно… — между слов вставил Боунс.

— Точно! Красный.

— У тебя всегда был ужасный вкус, Хилл, — обречённо подытожил Энди.

— У меня прекрасный вкус. Господи, не машина, а мечта.

— Ладно, нищеброд, — вздохнул Энди, — так и быть. Дарю.

— Ох, — если бы руки не были заняты, Хилл бы положил одну на сердце, — какая щедрость.

— Да. Считай подарок на прошлый день рождения.

— А что будет на этот? — подзадоривал капитан Шакалов.

— Наслаждайся машиной, Айзек, — увильнул от ответа Энди, который точно сдерживал дёргающиеся вверх уголки губ, вскоре он сбросил вызов.

Хилл грустно улыбнулся, убирая телефон от уха и кидая его в подстаканник. Оставшуюся дорогу до дома он ехал с упавшим настроением. Месть свершилась, машина украдена, но её хозяин… Айзек тяжело вздохнул и заехал на территорию, без излишнего хвастовства оставляя машину в гараже.

Не все победы приносят радость и удовлетворение.

Сэм остановился в коридоре, скрестив руки.

— Так это та месть, о которой ты говорил?

— Ага, — усмехнулся Айзек, с мастерством скрывая понурое настроение.

— Ты угнал его машину.

— Да.

— И он так просто её тебе отдаст?

— Ну вроде того.

— Айзек, это уже больше, чем горящее любопытство. Что ты от нас скрываешь?

— То, о чём я не желаю вспоминать, — без вранья ответил он, останавливаясь напротив, — многие не хотят копаться в прошлом, Сэм. Да и я не исключение. Будет необходимость, будет крайняя, — выделил он, — необходимость — дам знать всем, а пока, это только моё дело, — и моя боль, — и никому я об этом рассказывать не обязан. Это не вредит Шакалам и не подвергает их опасности. Ясно?

Реймон помедлил, прежде чем кивнуть.

— Извини.

Хилл направился в комнату. Всю ночь он пролежал, предаваясь воспоминаниям, как в первый раз, разглядывал татуировку на предплечье, проводил по краске, которую стоило обновить, — та со временем выцвела и посерела, стала не такой крутой, как раньше. Но ностальгия гнала его во времена, когда он был тем мальчишкой, что пошёл в какой-то грязный салон в подвале, чтобы набить странные знаки вместе с другом, которого там уже все знали, как своего. Айзек смотрел в окно, на чёрное небо и ёжился, вдруг вспоминая холодные ночи в пошарпанной квартирке на окраине города и тошнотворное чувство голода. Вспоминал. Вспоминал и пытался притупить желание углубляться дальше.

На следующий день ему пришла посылка с ключами от угнанного автомобиля. Записки не было, но отправитель был прекрасно известен. Хилл горько усмехнулся, откладывая небольшую коробку, и опустился на кровать, упёрся локтями в колени и пустил пальцы одной руки в волосы.

«Да как же так вышло…?»

Пришлось брать себя в руки через силу. Тоска тоской, но работа сама себя не начнёт и не закончит. Поэтому Хилл собрал группу для поиска Гарета Брука — главы Стервятников в Милуоки. Они искали. Но мужчина провалился сквозь землю. По камерам вычислить им не удалось, не засекли. Сколько бы Шакалы не рыскали по городу, предположений выдвинулось несколько: первое — Гарет мог скрываться на территории Воронов, там его им не достать без объявления войны или смерти своих людей (псы Бейна так же хорошо следят за территорией, как и Айзек с Малкольмом требуют от своих людей ежеминутные отчёты), идти туда ради какого-то мужика и рисковать никто не собирался; второе — он уже покинул границы города, и достать его больше нет возможностей; третье предположение и самое неприятное — Гарет спрятался прямо у них под носом. И последний ход был бы самым умным.

И Гарет, как раз-таки, глупцом не был.

Поэтому Айзек решил не медлить и проверить все здания, мотели и гостиницы, все доступные и недоступные места недалеко от самого сердца Шакалов. Приказ выполнили мгновенно. Ребята из его команды всегда отличались ловкостью и скоростью. Сначала прошерстили гостиницы, но там никаких Бруков и похожих на Гаретов мужчин не появлялось. Никого.

— Вы всё обыскали? — Хилл сидел на краю стола и обводил взглядом мужчин.

На двери бара висела табличка «Закрыто», хотя рабочие часы должны были начаться через десятки минут.

— Мы облазили уже весь город, — ответил ему один, чуть выступая из небольшой толпы, — да если этот мужик и был здесь, то слинял уже давно!

Остальные начали поддакивать и кивать. Айзек вскинул руку, призывая к молчанию. Разговоры стихли.

— Когда считаешь, что проверил всё, что-то всегда упускаешь. Вы проверяли квартиры, сдающиеся в аренду? Кто заезжал в течение недели, месяца?

Шакалы лишь задумчиво отвели взгляды, кто-то чесал щетину, кто-то затылок, кто-то похлопывал себя по шее.

— Мы не проверяли здания прямо перед особняком мистера Бейкера, — вдруг неуверенно предположил парнишка и сжался, когда на него обратили внимание, — обошли всё, кроме них. Они находятся почти в зоне видимости…

Хилл щёлкнул пальцами и указал на него пистолетом в виде руки, изобразил снятие предохранителя, согнул большой палец и приподнял руку, имитируя выстрел.

— В яблочко, — это они и не проверили.

Такой ход был бы слишком наглым, однако здания перед их территорией скрывали многочисленные деревья. Ни окон, ни самих жителей никто особо не видел. А помимо деревьев и всего прочего их разделяла линия домов, в которых жили другие Шакалы с семьями и без, а также обычные, ничего не понимающие горожане. Место было напичкано преступниками, среди которых в меньшинстве жили мирные жители.

— Саймон, Джон и Уильям, обыщите квартиры прямо сейчас, — мужчины кивнули и направились к выходу из бара, — остальные возвращайтесь к своим прежним делам.

Айзек направился домой, чтобы немного выдохнуть и расслабиться в тёплом душе. Без Лиама в особняке сохранялась какая-то скучная тишина и выдрессированная дисциплина, которая начинала раздражать. Да, мелкой катастрофы в почти шесть футов ему не хватало. Он привык половину своих сил отдавать Райзу, его тренировкам и воспитательным мерам, на которые не решался Бейкер. Приятный поток воды бил по спине, капли стекали по стеклу душевой кабины. Хилл позволил себе немного отдохнуть. Но не больше. Все мысли об отдыхе развеял трезвонящий телефон. Айзек закинул полотенце на плечо и поднёс гаджет к уху.

— Мы нашли место, где он остановился, — обрадовал его новостью Джон.

— Отлично, ведите его сюда.

— Есть проблема, — и Хилл уже был готов убить кого-нибудь за «есть проблема», есть проблема у тех, кто мешает ему выполнять свою работу, — его здесь нет.

— В квартире ничего ценного, кроме денег, не было. Но мы нашли соучастника, — отдалённо донеслось от Уильяма, находящегося неподалёку.

Капитан потёр переносицу.

— Везите сюда. Разберёмся.

Сбросил звонок и задрал голову вверх, тихо простонав от отчаяния.

— Блядь, я когда-нибудь отдохну спокойно?

Айзек накинул футболку, ткань впитала оставшуюся на плечах влагу. Схватил с собой телефон и бросил в задний карман джинсов. Волосы не успели высохнуть, но он решил проигнорировать это и не тратить время на мокрые корни и стекающие с самых кончиков капли. Перебросившись приветственными взглядами с Филом, они, так и не обмолвившись и словом, разошлись в коридоре. Хилл спустился в подвал, где его ожидала группа с соучастником Гарета. Его интересовала вовлечённость этого человека на сотрудничество, потому что Айзек устал находиться в непрерывной беготне и постоянных попытках найти общий язык с людьми. Он порядком устал держать себя в руках и уже был готов набить морду в любом удачном для этого случае. Дверь закрылась за его спиной. Хилл медленно спускался по ступеням, удерживая внимание на новом пленнике. Человек боязливо сжимался на стуле с мешком на голове.

— Надеюсь, мы поладим сразу. У меня сегодня нет настроения располагать к себе людей, — холодно отозвался он, чем вызвал в соучастнике страх.

Тихий шорох кроссовок Айзека еле доносился до ушей, каждый его шаг напоминал шаг подкрадывающегося к добыче животного. И вот сейчас он готовился к прыжку, чтобы разорвать свою жертву на куски. И жертва это ощущала.

–Скрылись прямо под носом. Это так нагло и грубо, что даже не знаю, похвалить вас или проклясть.

Хилл остановился напротив, зацепился взором за простенькие джинсы прямого кроя и плотную мешковатую толстовку. Хмыкнул. Уильям увидел жест и небрежно сдёрнул мешок с головы. Айзек остановился, запланированное начало разговора так и не реализовалось. Парень вскинул брови. На него уставились огромные от испуга серые глазища. Он вдруг оторопел. Соучастником Гарета оказалась девушка. И это последний сюрприз, который он от этой встречи мог бы ожидать.

— Спрашивать о ваших манерах смысла мне нет, — Хилл одарил троицу неодобрительным взглядом после того, как пришёл в себя.

Он пытался скрыть своё ошеломление, но получалось не так хорошо, как ему бы хотелось. Подчинённые решили промолчать и опустить головы.

— Ладно. С вами потом разберусь, — взял себя в руки капитан и вновь посмотрел на испуганную незнакомку, нагнулся к ней, — дорогая моя, где Гарет?

— Я… я… я не… — девушка смутилась и свела брови, отчего Айзек и вовсе растерял все свои мысли; выглядело это слишком мило, несмотря на ситуацию, в которой каждый из них находился, — я не знаю.

— Как это не знаешь? — он не поверил, нахмурился и сделал безуспешную попытку прекратить засматриваться на эти сверкающие от подкатывающих слёз глаза, — ты была с ним. Куда он ушёл, во сколько, что взял, м? Давай, скажи честно, что знаешь, и мы тебя отпустим.

— Я… Я не видела, — она нервно сглотнула и вжалась в спинку стула.

— Играть со мной вздумала? — грозно отчеканил Айзек и сощурился, — где. Гарет?

— Я не знаю, — дрожала девушка, почти шепча слова, — …я не помню!

— Будь добра, вспомни.

Незнакомка отвела взгляд, хотя тот постоянно смещался от одного угла к другому, словно дрожащая в руке лазерная указка не могла замереть на одном месте.

— Он… он… — начала девушка и неожиданно замолчала, — зачем он вам нужен?

— Поболтать, — уверенно слукавил Хилл.

— Такие, как вы не болтают… Что вам от него нужно? На самом деле.

Её страх вдруг перебился совершенно иным волнением, появилась сосредоточенность. Айзек заинтересовался ею сильнее.

— Кажется, это я здесь вопросы задаю, — капитан помрачнел и положил руку на спинку стула, наклоняясь к её испуганному лицу, — тебе так не кажется?

Незнакомка плотно сжала губы и вздёрнула подбородок. Хилл вопросительно вскинул бровь и хмыкнул. Оглядел парней, кивнул им в сторону выхода. Трое его подчинённых скрылись за дверью, и тогда он вновь продолжил:

— Где наш дорогой Гарет? — он специально дотронулся до её темно-каштановых локонов, выпавших из пучка, — давай не будем отнимать друг у друга время, а?

— Я не знаю, где он.

Он задержал руку у лица, оторвал внимание от чуть спутанных из-за наброшенного раннее на голову мешка тёмных волос, впёрся взглядом в большие глаза, смотрящие на него с тревогой, хотя сейчас девушка забавно пыталась скрыть свой страх и потому хмурилась, плотно поджимая губы. Смелости её не хватало надолго, но она упёрто стояла на своём. А капитан непонимающе разглядывал девушку с ног до головы, но держался от улыбки.

«Она только что плакать готова была, а, услышав про желание поболтать, вдруг решила строить из себя смелую? Какой в этом смысл?»

Хилл склонил голову.

— Я не хочу всё усложнять и портить тебе личико, — он прошёл тупой стороной лезвия вдоль по щеке, — просто ответь мне, куда направился Брук, и я тебя сразу отпущу.

— Нет…

Разговор не складывался. Но она боялась и даже не пыталась это скрыть за маской безразличия. У неё было эмоционально-открытое лицо, на котором читалось абсолютно всё. Но больше всего цепляли глаза. Глаза ярче выдавали её чувства, но также и приковывали к себе и сильно мешали, ведь они сбивали с ног своим невинным щенячьим взглядом.

— Я повторю ещё раз, — начал Хилл.

— Ничего не скажу, хоть убейте! — выкрикнула девушка и, зажмурившись, замотала головой, видимо, ожидая того самого «убейте».

— Хоть убейте, говоришь? — прошептал в ответ, — ну, хорошо.

И он достал из стола охотничий нож, хоть и понимал, что блефовал: не мог поднять руку на простую девчонку. Он в принципе имел своё правило, которого придерживался всю жизнь: девушек не трогать. Как и других людей, не способных самостоятельно себя защитить или же не представляющих особой угрозы. В ней он угрозы не ощущал.

— Зачем ты так его защищаешь? Он тебе что, папочка? Кем приходишься Гарету Бруку, куколка, дочуркой что-ли? — усмехнулся Хилл, — эй. Отвечай, когда я говорю! Кем ему приходишься, ну?!

— П-племянницей, — незнакомка сильнее свела брови и поджала губы.

А Айзек, казалось бы, удивиться сильнее уже не мог. Однако, как оказалась, мог. День с самого утра и до последнего луча солнца преподносил ему сплошные сюрпризы.

— И что же ты делала здесь с ним? — продолжил Хилл.

— Почему я должна рассказывать Вам?

— Потому что в моих руках твоя жизнь, если ты не заметила.

Она замялась, словно прикидывала в голове варианты. Признаться, парень и не торопил её в этом: он сам находился в неудобном для себя положении. Вырезать из неё ответы ему бы не хотелось. Ломать цветки и выбрасывать обратно на землю не было в его интересах. Но сверху могли распорядиться иначе. И тогда ему придётся. Ослушаться приказа он не мог.

Ему бы не хотелось, чтобы вышло именно так.

— Я жду ответ, — и начал нарочно торопить её, действуя на нервы, обычно счёт всегда выводил всё терпение из людей за мгновение, — пять… четыре… три… два…

— Мы просто уехали! Он не сказал зачем, — девушка подняла на него голову, и ему потребовалось использовать всю свою выдержку, чтобы не поддаться ей за красивые глазки, — он просто собрал вещи и приказал ехать с ним. Я даже не успела ни с кем попрощаться, — она с грустью отвела взгляд, — дядя был напуган. Он приказал сидеть в квартире и не выходить, пока не вернётся.

— И когда он ушёл?

— Незадолго до ваших людей…

«Значит, Гарет должен вернуться. Вот мы его и поймаем. Прямо в лапы, Брук. Шах и мат, вот ты и попался. Тебе придётся сдаться, чтобы твою племяшку не тронули».

— Ясно. Вот и молодец.

— Что вам нужно от дяди?

Хилл обошёл девушку и разрезал верёвки. Она тут же прижала к себе руки и повернулась, словно боялась удара ножа в спину.

— Дорогой Змеёныш вас обыскался. Он в смятении. Как же вы так могли бросить их всех? Вы такие жестокие.

— Итан? Он звонил вам?

Айзек чуть склонил голову.

— То есть… Змей… — поправила себя девушка и отвернулась, — он искал нас?

— Так значит его Итан зовут, — Хилл отошёл к столу и дёрнул за ручку полки, закидывая туда нож, — да. Искал.

Неожиданно для самого себя, капитана задело то, с каким выражением лица она подумала об этом Итане. Айзек остановился и слегка нахмурился.

«Что это ты… Совсем уже свихнулся. С чего такая реакция?»

Девушка с опаской поднялась со стула и потёрла затёкшие руки. Повернулась к нему. Бежать она не пыталась. Да и кричать особо не старалась. На помощь, конечно, здесь звать было некого, но периодически и такие выступления здесь происходили.

— Вы убьёте меня?

— Нет, иначе зачем мне тебя отвзывать? — он долго смотрел на неё, не в силах перевести внимание на что-либо ещё, — но и не отпустим. Будешь здесь, пока твой дорогой дядюшка не объявится.

Эта идея ей нравилась меньше, чем ему. Хилл отчего-то был таким исходом событий доволен.

Девушку расположили на первом этаже в комнате для гостей. Хилл не упустил возможности в том, чтобы добиться места рядом, точнее — возможности наблюдать за племяшкой Брука, чтобы она не наворотила здесь дел и не сбежала. Айзек довольно улыбался, новая гостья же следила за каждым его движением, в основном пребывая на кровати небольшой, но просторной комнаты. Парень восседал в кресле неподалёку, забросив лодыжку одной ноги над коленом другой, и поглядывал в телефон, только чтобы отрывать взгляд от напряжённого личика и не казаться ей маньяком. Он мог бы и не так часто наведываться к ней, выставив охрану у двери и окон, но тогда ему бы незачем было сидеть в комнате. Возможности отдыхать от своих дел капитан не искал, а вот варианта, как бы оказаться поближе к миленькой девчонке, которая его заинтересовала, — ещё как.

— Зовут-то тебя как хотя бы?

Девушка вскинула голову, устремляя на него свои большие серые глаза.

«Да сколько раз ты уже подумал об её глазах?»

— Кассандра. Кассандра Брук.

— Кассандра, — повторил Айзек, словно пробуя имя на вкус.

Брук отвернулась, подобрала под себя ноги и обхватила колени. И вновь тишина. Хилла от неё уже тошнило. Обычно ему легко удавалось вывести на разговор даже самых недотрог, но, либо он растерял всю сноровку, либо положение, в котором он пытался добиться капли внимания от этой особы, портило ему все планы. Второе больше походило на правду.

В голове крутились слова — попытки заговорить и вывести её на диалог. Парень выдернул себя из мыслей и сел ровнее.

«Твою мать, зачем тебе вообще её внимание?»

Айзек снова оторвался от экрана смартфона, чтобы посмотреть на Кассандру. Та сидела тихо, не шумела, не пыталась убежать, не оскорбляла никого из них, словно просто приняла своё безвыходное положение и ждала дальнейших событий. Но дни становились однообразными, комната всё сильнее превращалась в клетку, и Хилл чаще хмурился, задумываясь о том, что девушку держат взаперти просто так. Результатов это никаких не приносило. Гарета до сих пор не нашли, квартира продолжала пустовать, и никто в неё не возвращался. Никто не торопился вернуть себе девицу, вырвать из лап «мерзких Шакалов», хоть как-то связаться с ними. Гарет хранил молчание.

Сидеть рядом с Кассандрой ему нравилось, однако сильно раздражала накатывающая каждый раз скука и серость будней. Хилл повернул к ней голову.

— Ты голодна?

Она подняла голову, некоторое время смотря на него в полном молчании, словно пыталась понять, не послышалось ли ей. Брук привыкла, что еду приносит один из его подчинённых и также забирает посуду.

— Да, немного.

— Тогда идём.

Хилл вывел её из комнаты и повел по коридору на кухню, бросил взгляд на электронные наручные часы, смахивая на них стопку возникших уведомлений. Девушка хвостиком следовала за ним. Помещение пустовало: Лиам пребывал в больнице; Томас занят в кабинете вместе с Филом; большинство парней разбежалось по работе; Сэм, насколько ему было известно, уехал к Лестеру за новыми необходимыми веществами и пополнением старых запасов. Кухня оказалась полностью в их распоряжении. Он заглянул в холодильник и цыкнул от раздражения.

— Шакалы, блин.

Кассандра встала на носочки, чтобы выглянуть из-за его плеча и посмотреть внутрь.

— Все сожрали и, как обычно, ничего не купили. Прибью их, гадов, — бурчал Айзек, — и по домам распинаю чертей.

— Я могу что-нибудь приготовить, — неуверенно заявила Кассандра, и он обернулся.

Капитан пожал плечами, отошёл в сторону, придерживая дверцу холодильника, которая постоянно норовилась закрыться. Следил за тем, как она изучала продукты, доставала и пыталась удержать это в одной лишь согнутой руке, прижимала к себе и несла к столешнице. Хилл опустился на стул и упёрся локтями в стол, наблюдая за озирающейся в поисках приборов девушки. Пару раз он указывал ей направление на ту или иную полку, подсказывая о расположении кастрюль, тарелок и всего остального.

«Кто вообще готовить будет, когда тебя, считай, украли? Нет, странная она какая-то… Ну, очень странная…»

Хилл с интересом разглядывал её спину и ловкие движения. Спустя время по кухне она уже не кралась, а скользила, как профессиональный танцор плавал по площадке, которая в одно мгновение стала только его. Капитан не отрывал от неё внимание. Склонил голову, прищурился. Ему интересно. Ему было очень интересно. А девушка словно успокаивала себя готовкой. Её движения уже не казались такими скованными.

— Что ты делаешь? — его любопытство пробралось наружу.

Она повернулась к нему с ножом в одной руке и шампиньоном в другой. Айзеку пришлось сильно потрудиться, чтобы не улыбнуться картине, которую он сейчас наблюдал. А ведь у неё в руках был не только инструмент для резания, но и холодное оружие. Она бы могла хотя бы попытаться ударить его и уйти. Но она просто готовила на их кухне.

— Суп.

— Суп?

— Суп, — повторила она, устремляя на него взгляд, который так и говорил ему: «Да, суп, мне повторить тебе ещё раз? Суп», и отвернулась от него, продолжая нарезать грибы.

Хилл тихо засмеялся, но тут же замолк и отвёл взгляд, когда девушка резко к нему повернулась. Он по-дурацки улыбнулся и поправил волосы.

— Что? Нужно что-то ещё?

Кассандра отвернулась, а парень вновь довольно растянул губы и, успокаивая себя, глубоко вздохнул. Она расслабилась, Айзек задремал, подперев кулаком щёку, и даже не заметил, как тарелка с первым блюдом оказалась у него под носом. Он разлепил глаза, прикрыл ладонью рот, широко зевая, посмотрел на девушку, расположившуюся напротив. Брук взяла ложку.

— Приятного аппетита.

— Спасибо, — Айзек медленно втянул носом запах и тут же шумно сглотнул от появившегося аппетита.

Он замер с ложкой во рту, напряг этим Кэс, а затем попробовал вторую.

— Невкусно? — выглядела она довольно обеспокоенно.

Он медленно качнул головой.

Как давно он не ел что-то подобное? Очень давно… Тогда его мама была жива. Опустив столовый прибор, он проглотил и медленно облизнул губы. Было что-то в этом супе до боли знакомое. Что-то… домашнее.

— Айзек, где ты пропадал? — женщина вытирала руки и улыбалась, мытая посуда лежала на сушке.

— Я играл с друзьями в парке, — бросил он и заторопился на кухню, но его мягко попрекнули.

— Руки мыть. А потом уже за стол.

На дворе блуждала ранняя осень, лето не успело передать власть в руки своей соседки, поэтому до сих пор стояла во главе и руководила погодой. На небе не было ни облачка, и только постепенно желтеющие на деревьях листья напоминали об уходящем отдыхе.

— Ты сделал уроки? — женщина поставила тарелку с супом, а сама села напротив и подпёрла голову рукой, разглядывая сына.

— Я-а, — протянул мальчишка, хитро улыбаясь, — обязательно всё сделаю, задали немного.

Она потянулась к нему через стол, чтобы нежно потрепать по голове. Айзек улыбнулся, но чуть наклонил голову в сторону, уворачиваясь от руки. Это было для него маленькой игрой, а женщина всегда поддерживала её и всё равно выигрывала, растрёпывая ему копну волос.

— Мам, а можно ко мне Майк с Джоном придут поиграть?

— Конечно, можно. Ешь.

Тарелка стремительно опустошалась, так это было вкусно. Мама радовалась аппетиту ребёнка, глаза её излучали тепло и нежность, у глаз появлялись лучики. Она забрала пустую посуду и положила в раковину.

— Итак, кто хочет десерт?

— Я!

— Откуда рецепт? — поинтересовался Хилл.

— Нашла у бабушки книгу, — Брук облизнула губы, откладывая столовый прибор, — она всегда вкусно готовила и никогда не рассказывала о секретных ингредиентах, — уголки губ дёрнулись вверх, но глаза не светили радостью, скорее потускнели от грусти, — в детстве это была весёлая игра. Мы с мамой всегда ей проигрывали — не угадывали.

Айзек не стал спрашивать её, Кассандра — говорить. Поднявшись с места, девушка забрала пустую посуду и направилась к раковине, капитан даже не успел сказать о существующей в их доме посудомоечной машине. Парень задумался о кастрюле — её надо бы убрать, желательно, чтобы никто не нашёл. Сожрут ведь шакалы, а он бы ещё сам съел тарелочку-две. Общими усилиями они привели кухню в прежний вид, вернули всё на места и направились обратно к комнате. Время близилось к вечеру. Скоро жара начнёт спадать, и можно будет выйти на улицу для прогулки. Хиллу хотелось проветриться. Возможно, Кассандра бы захотела пойти с ним?

— Значит, дома у тебя целая книга бабушкиных рецептов, — он сел в кресло и закинул руки на подлокотники.

— Угу.

Кассандра вернулась на своё место на кровати. Телефон в кармане скромно поведал о новом сообщении. Хилл достал его и разблокировал экран. В панели уведомлений высветилось СМС, заставляющее его перестраивать все планы на вечер.

— Мне надо отойти. Ты же не будешь сбегать? — усмехнулся парень и поднялся с места, убирая в карман смартфон.

— Не буду.

— Очень надеюсь, что ты мне не врёшь, — подмигнул он и вышел за дверь; его настроение резко изменилось.

Все положительные эмоции рассыпались подобно маленьким шарикам: раскатились по полу и оставили после себя только хаос, который нужно было убирать, чтобы никто не поскользнулся на них. Он направился к кабинету, где его уже ждали Томас, Фил и Малкольм. Новости, которые ему пришлось услышать его не обрадовали.

— Гарет бежал.

И его тушка давно уже находилась где-нибудь в Мичигане или же совершенно противоположной стороне, может, в Айове, а может, вообще в Онтарио. Чёрт его знал. Провалился бы этот Гарет куда-нибудь в Атлантический океан. Сколько же этот мужик поднял шума вокруг себя.

Появился новый вопрос.

— И что делать с… — Айзек попытался скрыть подступающее волнение, — племяшкой этого куска хренова прикола?

Рид пожал плечами. Он повернул к нему голову.

— Убить.

Ожидаемый ответ. Хиллу он не нравился ещё на стадии зародыша в его голове.

— Но какой смысл? Он даже не спохватился, не вернулся. Вряд ли ему вообще интересно, что с ней будет. Похоже на приманку, не более, — Айзек попытался отвести главу от такого жёсткого предложения первого капитана и пожал плечами, — она ж безобидная, вреда от неё никакого. Самый настоящий мирный посреди мафиозного гнезда.

Малкольм на него покосился с явным подозрением, но промолчал, чему Хилл был безмерно рад. Всё же иногда Рид мог не открывать свой рот и не рубить сухие факты, раздражая этим всех вокруг. Фил ни его молчание, ни желание Айзека не разделял. Вопросы решал жёстко и радикально. Всегда и постоянно. Да, жёстко и радикально — это о нём.

— Какой тогда нам толк держать здесь лишний рот? Поделом ему, это его родственница, любишь не любишь, а привязанность к человеку всё равно есть.

«Как-то Филлип всегда жестоко рассуждает…»

Айзек даже был рад, что не застал моменты, когда Коинсу приходилось заменять Бейкера. В то время, кажется, все строем ходили и чихнуть лишний раз боялись. Это времечко было ужасным, а по рассказам от старичков, которые ему доводилось слышать, лидером Филлип был жутким. Не плохим, но весьма жутким. Голова у него на месте, а вот чувство такта и человечность хромали предостаточно. Он смотрел в корень дела, быстро приходил к верным решениям, но мало когда учитывал, что они все находились не только в натренированном на убийства отряде роботов, но и в обществе, где у людей были семьи, которые не хотели остаться без отцов и мужей.

Томас смотрел на всех, не встревая в разговор, позволял каждому высказать своё мнение, и только после взял слово.

— Если от девчонки будет польза, мы её оставим, — посмотрел на Хилла босс, — если же она будет нам только мешать — отправим обратно в Милуоки. Война со Стервятниками нам не нужна. Филлип, — остановил он собирающегося сказать Коинса, — разумеется, никто может и не узнать об этом, однако новые потенциальные враги нам ни к чему.

Он обвёл всех взглядом и, не услышав возражений, продолжил:

— Я связывался со Змеем напрямую. Они настоятельно просят вернуть девчонку в Висконсин через неделю. Полагаю, прямо сейчас Стервятники весьма озабочены сделкой. Скажу от себя — без Змея Стервятники бы уже развалились.

— Костыль чешуйчатого гнезда, — хмыкнул Хилл и спрятал кисти в карманы брюк-карго.

Рид продолжал стоять в углу у шкафа со скрещенными руками, Фил сидел на подлокотнике дивана и смотрел в сторону, видимо, думал. Только Айзек, стоявший посреди кабинета, нахмурился и не смог промолчать:

— Получается, что она отношения к верхушке особо-то и не имеет? Брук просто уехал, забрав её с собой? Что за бред, зачем ему это?

— Для этого там есть Змей, — прервал Фил и повернул к нему голову, — он пусть и разбирается со всем этим бардаком, нас это, благо, не касается. У нас своих дел по горло.

Хиллу казалось, что мозг его начинает потихоньку закипать.

— То есть мы «помогаем»? — изобразив пальцами кавычки, он посмотрел на Фила, — но особо не паримся?

Тот пожал плечами:

— Мы не можем забить на их просьбу. Нам нужна безопасность хотя бы с одной стороны границ. Если ещё и Стервятники на нас попрут, мы не потянем эту войну. Много сил уходит на разборки с Бейном. Если и с Гоффом воевать — проиграем всем.

— Пиздец, мужик меня этот уже достал, от него башка кипит, сейчас лопнет. Почему у нас-то от него столько проблем? — простонал Хилл и схватился за голову, прикрыв глаза.

— Вариантов немного, — подытожил Томас и оттолкнулся от стола, чтобы выпрямиться в полный рост, — но я не уверен, что оставить девчонку будет лучшим решением. Айзек? — Хилл посмотрел на него, — ты уверен, что польза от девчонки есть?

Он замялся, ведь понимал, что причины, по которым он держался за Кассандру — сугубо личные, но раскрывать их перед главой, замом и капитаном… Хилл мог упасть в их глазах, такие вопросы решались головой, а не сердцем, но именно сейчас руководствовался он больше последним. А зелёные глаза Рида внимательно изучали его; на губах парня держалась еле заметная ухмылка. Он догадывался. Но озвучивать не торопился.

— Ладно, — не стал дожидаться ответа Бейкер, — пусть пока остаётся. Но это твоя ответственность, Хилл. Ты меня хорошо понял?

— Так точно, — напрягся он и нервно облизнул губы.

Босс впёрся в него взглядом, а ему казалось, что он по ниточке вытаскивал из него всю уверенность. В последний раз такое он чувствовал лишь во время стычки со Змееносцами около десяти лет назад. Тогда Томас чуть ли на куски его не разорвал одними лишь глазами. Даже думал, что его их группировки после такого выкинут.

–Тогда решено: родственница Брука остаётся здесь, ты за неё в ответе. Любую её ошибку принимаешь за свою.

— Я понял.

— Готов отвечать за чужие проступки? — сощурился Томас.

Айзек немного подумал, отводя взгляд, но, возвращая его обратно на босса смотрел уже уверенно, голос прозвучал твёрдо:

— Да, готов.

Томас ничего не сказал, лишь тихо вздохнул и почти незаметно покачал головой.

Из кабинета Хилл вышел первым. Рид был следующим, усмехнувшись ему в спину, обогнул в коридоре, обернулся, чтобы одарить насмешливым взглядом, в котором так и читалась дразнящая фраза: «Готов отвечать за чужие проступки, Хилл?» Он направился к лестнице; после разговора каждый возвращался к своим делам. Фил остановил его на ступенях.

— Айзек.

Если Томас не станет допытывать тебя, то тебя определённо вывернет наизнанку Коинс. Хилл подавил разочарованный вздох и обернулся, облокачиваясь на перило.

— Поговорим?

В ответ он молчаливо кивнул, ведь выбора у него на самом деле не было, и направился за ним вниз, разговор предстоял на улице. Небо накрывала ночь, пушистыми кляксами по нему блуждали облака. Хилл остановился на заднем дворе между деревьев, облокотился на один из стволов и принял самую закрытую позу, словно уже готовился защищаться. Мужчина встал напротив и убрал руки в карманы джинсов.

— Ты цепляешься за девчонку, — констатировал всем понятный факт Филлип и впился в него внимательным взором, — почему?

Айзек знал ответ, прекрасно о нём догадывался, просто даже слышать не хотел мнение об этом, иначе это станет для него не просто навязчивыми мыслями, а выдвинутым судьёй приговором. Холоднокровного Филлипа в этой роли он не желал видеть.

— Фил, — начал парень, но его перебили.

— Чётко и прямо.

Хилл поджал губы, откидывая голову на кору дерева. Вздохнул и прикрыл глаза.

— Я же прекрасно знаю, что ты ответишь, — вздохнул Айзек и стал разглядывать в полумраке траву под ногами.

— И что я отвечу?

— Что это непрофессионально.

— Твои проявившиеся к девчонке чувства?

Айзека тряхнуло. Он понимал, что Кассандра интересовала его, и хотелось подержать её рядом с собой подольше, насколько это только было возможным, но он не признавался себе так прямо. Коинс продолжил:

— Это не должно сказаться на твоей работе и тебе самом, — только и сказал Коинс, — мешать не буду, Айзек, но хорошим это не кончится.

— Ты говоришь, словно знаешь, о чём, — на выдохе отозвался Хилл.

— Знаю. Видел. Это рушит много судеб, Айзек. Много. И всегда. А с нашим делом это особенно очевидно. Ничего хорошего от любви преступника не жди, а от её итога тем более.

— Но ведь и она не святая… — предположил, отводя взгляд.

— Возможно. Но в криминале любви не место. Посмотри вокруг, каждый потерял кого-то, кого сильно любил.

— И ты терял? — Хилл поднял голову.

Фил какое-то время молчал. Вспоминая прошлое, он отвёл взгляд, отдаляясь от реальности всё дальше. Айзек молчал, терпеливо ожидая ответа. На заднем дворе стихли все звуки, до собеседников доносилось лишь шелестение листьев и приглушенные расстоянием голоса. Где-то вдали по трассе разъезжали автомобили. Тишина накрывала волной, от которой захватывало дыхание. Серо-голубые глаза, погружённые во мрак, казались тёмными и израненными.

— Многих.

Айзек слабо кивнул, давая знак, что услышал. Коинс поднял голову к однотонному небу, по нему плыла яркая мигающая точка — самолёт.

— Не пожалей об этом, — закончил Фил разговор и направился к дому, оставляя парня на улице одного.

Слабый ветерок был приятным дополнением к тёплой ночи. Задрав голову, капитан наткнулся взглядом на кроны деревьев. В здании лабораторий погас свет. Послышался скрип, и на крыльцо вышел, шумно втягивающий носом свежий воздух Сэм. Он не сразу заметил Хилла, на расстоянии и в мраке стволов было сложно различить его силуэт, Реймон направился к нему. С каждым шагом Айзек понимал, что друг находился не в лучшем расположении духа.

— Что-то случилось?

— Лиам не разговаривал с тобой ни о чём? Может, делился тем, что происходило, пока он был у Воронов, — сразу начал Сэм и скрестил руки.

Айзек вскинул брови и покачал головой:

— Нет, он ни с кем не разговаривал в общем-то, — задумался парень и провёл указательным пальцем по нижней губе, — он спал-то только, а потом Фил отправился с ним в больницу.

Сэм смотрел на него так, словно тот нагло врал ему в лицо. Но почему?

— Ясно, — сухо прозвучало от него, и он, кивнув в благодарность, развернулся на пятках и направился в особняк.

Хилл продолжил стоять и смотреть тому вслед. Когда высокая широкоплечая махина скрылась за дверью, а на кухне включились лампы над столом, Айзек опустил голову, упираясь взглядом в короткостриженую траву, затем оглядел носки обуви и, втянув прохладный воздух, тоже ушёл в помещение.

Реймон ставил чайник и доставал из холодильника готовые сэндвичи из какой-то кофейни. Хилл прошёл мимо. По коридору расхаживал он один, разглядывал шероховатые стены и картины, скользил по полу бесшумной походкой — возникшая из-за его специфики работы привычка. Мягко освещался лестничный пролёт несколькими точечными светильниками жёлтого цвета. Айзек добрался до комнаты и облокотился на стол, пребывая в собственных мыслях и тревогах, давящих ему на плечи. Посмотрел на часы, подумал о девушке, спала ли она сейчас? Или же так же, как и он, смотрела перед собой в неизвестную пустоту?

«Да что здесь думать, просто пойду и проверю».

Оттолкнувшись от деревянной поверхности, Айзек поспешил вниз. В гостевой комнате было мрачно, свет тонкой полосой пробирался через узкую щёлочку штор. Парень стоял у двери, придерживая её за спиной, блуждал отвыкшими от темноты глазами по помещению, выискивая кровать. Тихо. Видимо, девушка уже спала и видела не первый по счёту сон. Он развернулся, чтобы уйти, однако в следующую секунду услышал шорохи и тихий голос.

— Айзек, это ты?

Парень остановился, обернувшись на своё имя. Судя по звукам, девушка удобнее садилась на кровати и поправляла одеяло. Он, наконец-то, смог различить силуэт во мраке комнаты.

— Я.

Айзек не понимал, хочет он остаться или сбежать.

Раньше варианта сбегать у него не возникало, и что же изменилось сейчас? Он не понимал, хотя на самом деле ответ крутился прямо под носом. Чувства. Новые. Неизведанные. А ещё опаска. И от того решения становились неопределёнными и глупыми. Его раздражала собственная несобранность.

— Чего ты не спишь? — решил озвучить капитан единственное, что пришло ему в голову.

— Просто не спится, — неуверенно шепнула Кассандра и подобрала к себе ноги, после неловкой паузы подняла голову и продолжила, — а ты?

— Не хочу.

Тишина вновь заполнила пространство. Айзек ощутил раздражение.

«Боже, иди гуляй, собирай заново свои навыки общения».

— Что-то случилось?

— А? — он отвлёкся от бесшумной ругани с самим собой, — нет. Просто проверяю, не убежала ли ты, — усмехнулся Айзек и мысленно обругал себя за глупость.

Она включила ночник, и мягкий свет озарил пространство. Взгляд парня забегал по Кассандре. Девушка сидела с накинутым на ноги одеялом, слегка хаотичной укладкой, чуть заметной полосой на щеке от подушки. Но одна деталь заостряла на себе всё внимание: его футболка, которую он дал её Брук в первое время для сна. Она была в ней. И чёрт. Как же ей шли его вещи.

— Итан с вами больше не связывался?

Он поморщился. Этот Итан уже сидел у него в печёнках, хотя раздражал его скорее, как изжога посреди вечеринки в клубе. Сколько раз Айзек уже слышал это имя?

— Нет, — Хилл соврал, говорить о деле, которое осталось между верхушкой, он не собирался, — не связывался.

— Понятно, — она расстроилась, чуть поджала губки.

— А вы что, типо парочка? — хмыкнул Айзек и скрестил на груди руки.

Он опёрся плечом на стену и впился внимательным взглядом в её лицо. Решил, что не пропустит ни одну эмоцию.

— Что? — Кассандра удивлённо вскинула брови, после замахала руками, — нет. Он мне, как брат, мы росли вместе.

— Ясно, — Хилл прошёлся по комнате и остановился у окна.

Взгляд задержался на тёмном покрывале, нависающим над городом. Огни с улиц вдали казались рассыпанными сверчками.

— Я обязательно тебе сообщу, если он свяжется, — Айзек задёрнул шторы и повернулся к Кассандре, — а пока, может, поболтаем раз, уж, никто из нас не хочет спать?