Копье чужой судьбы

Анна Князева, 2014

Полина Свирская работала в художественной галерее всего полгода. Ей доверили провести экспертизу нескольких рисунков, но когда она закончила работу и передала папку с акварелями на хранение, оказалось, что одной не хватает… Следователя Сергея Дуло вызвали в отель «Рикс» – там был убит гражданин Чили Мишель Пиньера. При обыске номера чилийца Сергей обратил внимание на висящую не на своем месте картину. Под ней обнаружился рисунок, похищенный у его жены Полины, – «Человек в сером на фоне гор»… Ни Сергей, ни Полина еще не знали: расследуя это запутанное дело, им придется столкнуться с трагической историей любви немецкого летчика и знаменитой актрисы Третьего Рейха, а также прикоснуться к великой тайне всех времен и народов – местонахождению легендарного Копья Судьбы…

Глава 13

Даритель из нахабино

Есть люди, которым трудно просыпаться в субботу раньше двенадцати. Чтобы так спать, нужно иметь крепкие нервы и чистую совесть, такую, как у Полины. В свои тридцать три она могла проспать целые сутки. Знакомые говорили, это потому, что у нее нет детей. Сама Полина старалась не слишком углубляться в подобные рассуждения.

— Полина, вставай…

Она открыла один глаз. На кровати сидел Сергей. Он был одет, чисто выбрит, влажные волосы торчали в разные стороны. Ему никогда не удавалось их зачесать, потому что они были слишком короткими.

— За-а-а-чем? Сегодня суббота-а-а, — капризно протянула Полина.

— Вставай-вставай… Сама сказала, поедем в Нахабино.

Она мгновенно проснулась.

— Через пять минут буду готова.

Нахабино — поселок городского типа в пятнадцати километрах от Москвы, куда можно попасть по Волоколамке. Сначала они выехали на Звенигородку, потом ушли правее. Через полтора часа пересекли МКАД, оказавшись на Волоколамском шоссе.

В разгар дачного сезона вся Москва устремилась в пригород. Машины двигались плотным потоком со скоростью не больше десяти километров в час.

В другое время года, поздней осенью или зимой, они проскочили бы такое расстояние за двадцать минут. А сейчас…

— Нужно было выезжать в семь утра, — сказал Сергей, и в его голосе послышалось раздражение.

— Один ты такой хитрый, — усмехнулась Полина. — Летом здесь все забито уже в пять.

— Представляю, что творится в восточном направлении.

— По счастью, мы живем на западной стороне столицы.

— Что не мешает нам второй час стоять в пробке, — заключил Сергей.

Полина опустила стекло и откинулась в кресле. Сначала ей захотелось вздремнуть, потом она поняла: вряд ли это получится.

— Тебе не звонил тот криминалист, что был у меня?

— Тимофеев? — Сергей остановился за какой-то машиной и вздохнул. — Ну, вот опять.

— Не звонил? — снова спросила Полина.

— Рано еще. Результаты будут не раньше среды.

— Я все время думаю про тот жемчуг.

— Есть бусины, но нет нити, чтобы их нанизать…

Поток машин опять тронулся. Сергей нажал на педаль газа. Проехали двадцать метров и снова встали.

— Нити нет. Это уж точно…

— В кабинете наверняка остались какие-то отпечатки… — снова заговорила Полина.

— Тимофеев дактилоскопировал всех сотрудников. Возможно, среди отпечатков есть зарегистрированные в базе. Тогда дело сдвинется с мертвой точки.

— Перспектива туманная, — сказала Полина.

Сергей посмотрел на нее долгим взглядом, потом положил на колени свою папку:

— Открой, там сверху на документах лежит листок. Почитай.

— Что это?

— Среди вещей старика нашли тетрадь. Не то дневник, не то мемуары времен Второй мировой.

— Его мемуары?

— Нет, он слишком молод для них.

— Может, отца или родственника?

— Может быть. Почитай.

Полина достала перевод и начала читать. Минут через пять заворочалась в кресле и закрыла окно.

— Странное ощущение. Как будто вижу все своими глазами…

— Из первых рук.

— Ты когда-нибудь слышал про эту Хиппиус? Судя по тому, что он пишет, она была знаменита.

— Я плохо знаю немецкое кино. Это скорей по твоей части.

— Я тоже не слышала. — Полина заглянула в папку Сергея. — А где остальное?

— Остального пока нет. Переводят.

— Интересно узнать, ответит она ему взаимностью?

— В смысле?

— Я об Анне Хиппиус. Ты только представь: летчик, измотанный войной офицер, накануне краха всего встречает женщину, богиню, в которую был заочно влюблен. Вокруг война, смерть, а она живая и рядом с ним.

Полина вытерла ладошкой глаза. Сергей удивленно посмотрел на нее.

— В чем дело?

— Я вдруг почувствовала, как это грустно…

Не оставляя руль, Сергей одной рукой обнял жену.

— Подъезжаем, какой там адрес?

— Первая Волоколамская улица, дом пять.

— Квартира?

— Частный дом.

Дом, который располагался по указанному адресу, выглядел неказисто. На калитке висела табличка: «Осторожно: злая собака».

Полина улыбнулась:

— С детства помню стихи:

Я с ними делила и радость и горе.

Зачем же такое писать на заборе?

А если для них я действительно злая,

Я больше не буду. Пусть сами и лают.

Сергей улыбнулся и стукнул в калитку. Во дворе тявкнула собачонка. Судя по лаю, она была маленькой и к своим обязанностям относилась формально. Послышались женский голос и медленные шаги.

Калитку открыла женщина лет шестидесяти.

— Вам кого?

Полина достала бумажку и прочитала:

— Михайлову Маргариту Владимировну.

— Это я.

— Здравствуйте. Можно с вами поговорить? — вступил в разговор Сергей.

Заметив, что женщина размышляет, пускать их в дом или нет, Полина сказала:

— Мы — работники галереи, хотели поговорить о рисунках из чемодана.

Аргумент был решающим, Маргарита Владимировна отступила:

— Пожалуйста, проходите.

По дороге к дому она подхватила на руки рыжего шпица, которому до них не было никакого дела.

Изнутри дом был еще меньше, чем казался снаружи. Он состоял из кухни и комнаты, выполнявшей функции гостиной и спальни.

Маргарита Владимировна была женщиной полной и постаревшей до срока. Отеки, следствие какой-то болезни, делали ее лицо похожим на подушку в несвежей наволочке. Толстые ноги при ходьбе мешали одна другой и двигались по сложной траектории, напоминавшей знак бесконечности. Она села в кресло, усадив на колени собаку.

Сергей и Полина расположились на диване.

— Маргарита Владимировна, расскажите, как вы нашли эти рисунки? — попросила Полина.

— Это не я их нашла, а внуки, когда играли на чердаке. Летом их привозят родители и они здесь живут. За ними и раньше не уследить было, а тут — подросли. Прошлым летом влезли на чердак и притащили чемодан. Древний, но очень добротный, из коричневой кожи, с защелками и ремнями. Я и подумать не могла, что эти рисунки кому-то нужны. Соседка подсказала отдать их в галерею.

— В чемодане было еще что-то?

— Какие-то безделушки: старая пудреница, носовые платки, пара шелковых чулок. Сейчас и не вспомню.

— Где это все? — поинтересовался Сергей.

— Дети растащили.

— Неужели ничего не осталось?

— Может, и осталось, да где ж я найду…

— Маргарита Владимировна, пожалуйста, поищите.

— Сейчас? Я же говорю: там была всякая ерунда.

— Да хоть бы и хлам. — Полина на ходу изобретала аргументацию. — Рисунки проходят экспертизу. С помощью найденных предметов мы сможем определить период времени, когда художник их написал.

Маргарита Владимировна согнала собаку с коленей и тяжело поднялась с кресла.

— Да где же мне их найти… Дети затаскали. — Она стала выдвигать ящики серванта. — Хлама всякого много, а чего ищешь, никогда не найти. — Она склонилась, заглядывая в глубину ящика. — Где-то я его видела. Ага, вот он.

Она достала предмет, похожий на черный футляр, и протянула Полине. Та спросила:

— Что это?

— Веер, он тоже был в чемодане.

Полина покрутила его в руках.

— Да вот так надо, — Маргарита Владимировна забрала веер и одним движением его раскрыла.

Веер состоял из тонких пластин, обтянутых черным кружевом. Кое-где остался стеклярус. Ручка была отделана перламутром.

— На перламутре есть гравировка. — Полина прочитала: — Анечке Гиппиус в день премьеры.

Подняв глаза, она перехватила взволнованный взгляд Сергея.

— Кто такая Анечка Гиппиус?

— Это моя тетка. Она давно умерла. Еще до моего рождения. Видимо, это ее чемодан, — сказала Маргарита Владимировна.

— А как он попал к вам?

— Не ко мне, а к моей матери. Я о нем ничего не знала.

— Как вы думаете, на чердаке может быть еще что-нибудь?

— Точно нет.

— Откуда такая уверенность? — спросил Сергей. — Не думаю, что вы туда залезали.

— Я — нет, а сын целую «Газель» мусора вывез. Собрался дом перестраивать.

— Когда это случилось?

— Месяца два тому назад.

— Про тетушку свою можете рассказать? — спросила Полина.

— Нет. Ничего про нее не знаю. Мать никогда не рассказывала.

Маргарита Владимировна забрала веер у Полины и опустила глаза долу.

— Ну, мы пойдем… — сказала Свирская, рассчитывая, что их остановят и разговор продолжится.

Однако Маргарита Владимировна кивнула и с готовностью прошла к выходу. Полина и Сергей направились за ней. По дороге Сергей достал из папки листок и что-то на нем написал. В воротах протянул его Маргарите Владимировне.

— Здесь мой телефон. Если что-то вспомните или найдете — звоните.

В машине супруги переглянулись.

— Слышала?

— Гиппиус, — сказала Полина.

— Не может быть, что это она. В письме упоминается Анна Хиппиус.

— Гиппиус и Хиппиус — одно и то же. Гитлер на немецком можно прочитать как Хитлер. Генрих Гейне — как Хайнрих Хайне. И в том и в другом случае в начале имен стоит немецкая буква «аш», она же английская «эйч».

— Откуда ты знаешь?

— Немецкий в школе учила.

— Выходит, это не совпадение?

— Что тебя удивляет? Старик привез в Россию дневник немецкого летчика, в котором упоминается Анна Гиппиус. Нет ничего странного в том, что у него находят рисунок из чемодана этой женщины. Кстати, буквы «А» и «Н» на акварелях совпадают с ее инициалами.

— Думаешь, акварели рисовала она?

— Из дневника мы знаем, что она актриса, про то, что художница, — нет ничего. Когда переведут остальное?

— Сейчас позвоню. — Сергей достал телефон. — Эдуард Васильевич, здравствуйте, следователь Дуло. Извините, что беспокою. Ах, вы уже на работе? Вызвали… подменяете… Хотел попросить перевести хотя бы еще немного. Перевели? Вот большое спасибо! Да, конечно, приеду. — Он убрал телефон и сказал Полине: — Едем в отель.

В обратном направлении в Москву ехать быстрее. За сорок минут добрались до отеля, который располагался недалеко от Кремлевских стен. Притормозив на парковке, Сергей спросил:

— Ты со мной?

— Здесь подожду.

— Я задержусь, нужно поговорить с начальником службы безопасности.

— Тогда я — домой.

— Вызвать такси?

— Зачем такси, отсюда маршрутка ходит. Почти до самого дома. Ты скоро?

— Не знаю.

Они одновременно вышли из машины и направились в разные стороны: Сергей — в отель, Полина — к автобусной остановке.